Стилистический прием олицетворения в произведениях Оскара Уайльда

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2

Стилистический  прием олицетворения в произведениях Оскара Уайльда

2.1. Олицетворения света в романе «Портрет Дориана Грея»

В 1890 году в свет выходит единственный роман, который  окончательно приносит Уайльду сногсшибательный успех, — «Портрет Дориана Грея» (The Picture of Dorian Gray). Он был напечатан в журнале «Липпинкоттс мансли мэгэзин». Но критики обвинили роман в безнравственности. В ответ на 216 печатных откликов на «Портрет Дориана Грея» Уайльд написал более 10 открытых писем в редакции британских газет и журналов, объясняя, что искусство не зависит от морали. Более того, он писал, те, кто не заметил морали в романе, полные лицемеры, поскольку мораль всего-то и состоит в том, что убивать совесть безнаказанно нельзя. В 1891 году роман со значительными дополнениями выходит отдельной книгой, и Уайльд сопровождает свой шедевр особым предисловием, которое становится отныне манифестом эстетизму — тому направлению и той религии, которые он и создал.

«Портрет Дориана Грея»  написан в эстетическом стиле. Детали отличаются изысканностью и манерным изяществом. Роман начинается словами: «The studio was filled with the rich odour of roses, and when the light summer wind stirred amidst the trees of the garden there came through the open door the heavy scent of the lilac, or more delicate perfume of the pink-flowering thorn». Три вида цветов: розы (roses), сирень (lilac) и шиповник (pink-flouring thorn); и три синонима слова «запах», «аромат»: «odour», «scent», «perfume» - с первых же строк дают представление об изяществе слога автора и его тяге ко всему утонченному и красивому. Но дело не в трех запахах, а в том, с какой изящной простотой они поданы – автор использует прием градации, цепь членов с постепенным нарастанием или убыванием значимости, - сначала «rich odour», затем «heavy scent», а под конец «more delicate perfume» - это градация от сильного к слабому.

Страсть Дориана  Грея к драгоценным камням изображена следующим образом: «He loved the red gold of the sunstone, and the moonstone`s pearly whiteness, and the broken rainbow of the milky opal.» - автор использует троекратную конструкцию в перечислении, употребляет красочные метафоры “pearly whiteness”, “broken rainbow”, “milky opal”.

Очень часто в романе встречается  детальное изящное описание костюмов. Вот как, например, Дориан Грей описывает  Сибилу Вэйн:

When she came on in her boy`s clothes she was perfectly wonderful. She wore a moss-coloured velvet jerkin with cinnamon sleeves, slim brown crossgartered hose, a dainty little green cap with a hawk`s feather caught in a jewel, and a hooded cloak lined with dull red. She had never seemed to be more exquisite.[O.W..:48]

 В этом примере отчетливо видны черты дендизма, уравнивание понятий «быть» и «казаться».

Очень часты упоминания роскошных  вещей в повседневной жизни персонажей – это также дань изящному стилю, дендизму и эстетизму.

She had all the delicate grace of that Tanagra figurine that you have in your studio

 Автор использует сравнение, приравнивая Сибилу Вэйн к изысканной статуэтке, употребляет эпитет “delicate” для того, чтобы дать читателю представление о том впечатлении, которое произвела на Дориана девушка.

К тому же предметный мир  становится одним из способов передачи эстетической оценки действительности повествователем. Эпитет «exquisite» (изысканный) встречается в романе десятки раз и является одним из самых частотных. Во всех описаниях, строго говоря, нет ничего невероятного, но экзотичность описываемых предметов и явлений очевидна и более того – поразительна, как поразительны вариативность этой экзотики и то место, которое она занимает в тексте книги. К примеру, слово «beauty» (красота) и производное от него «beautiful» (прекрасный) встречаются в тексте 98 раз, слова синонимического ряда «delightful», «marvellous», «fascinating», «wonderful», «charming», «subtle», «refined», «picturesque» - в общей сложности 258 раз; в книге находим 39 наименований драгоценных камней, 23 наименования музыкальных инструментов, включая весьма редкие.

В книге очевидна экзотика изобразительных приемов; именно в  этом проявляется и своеобразие  эстетизма как литературного течения, и индивидуальность Уайльда как художника слова. Такого рода экзотика заметна в описаниях вполне, казалось бы, реалистических, лишенных каких бы то ни было примет фантастики; это, можно сказать, экзотика невымышленного.

Проявляется она  в употреблении наименований изысканных цветов, запахов, драгоценностей и т.д.; с подобной «изысканностью» читатель уже встречался в уайльдовских новеллах конца 1880-х годов, в романе удельный вес ее резко возрастает. Уже в  первых абзацах первой главы «Портрета Дориана Грея» дает себя знать стремление автора к передаче разнообразных запахов, цветов и звуков; при этом осознанное тяготение к изображению изысканному заставляет прозаика тщательно выверять значения различных слов, принадлежащих одному синонимическому ряду.

Вот, например, некоторые микрообразы, дающие понятие  об экзотике изобразительных приемов.

..the gleam of the honey-sweet and honey-coloured blossoms of a laburnum, whose tremulous branches seemed hardly able to bear the burden of a beauty so flame-like as theirs; and now and then the fantastic shadows of birds in flight flitted across the long tussore-silk curtains that were stretched in front of the huge window, producing a kind of momentary Japanese effect... The sullen murmur of the bees shouldering their way through the long unmoun grass, or circling with monotonous insistence round the dusty gilt horns of the straggling woodbine, seemed to make the stillness more oppressive.

Сочетание в  одном отрывке таких выражений  как “gleam”, “honey-sweet”, “honey-coloured”, “tremulous branches”, “burden of a beauty”, “flame-like”, “fantastic shadows”, “in flight”, “flitted across”, “momentary Japanese effect”, “murmur of the bees”, “circling with monotonous insistence”, “dusty gilt horns”, “straggling woodbine” создает эффект изящной красоты и движения в тишине (stillness), в неподвижной траве (long unmown grass). Автор тщательно изображает образы цветов, пчел, птиц – подвижных на фоне неподвижного.

The wind shook some blossoms from the trees, and the heavy lilac-blooms, with their clustering stars, moved to and fro in the languid air.

Автор метафорично называет цветки сирени звездочками (stars).

Изображение цветов является отличительной особенностью творчества Уайльда, выражавшего таким  образом свою тягу к прекрасному.

Экзотика невымышленного напоминает о себе и в изображении  интерьера, будь то гостиная, библиотека или оранжерея.

В отрывке, где  Дориан приходит к себе домой на рассвете и его взгляд падает на портрет, который его друг Бэзил Холуард нарисовал для него, он замечает, что его улыбка на портрете была подернута злобой. Здесь свет активно наделяется человеческими качествами.

…the dim arrested light struggled through the blinds. [Wilde 116..: 54]

Свет, подобно  сражающемуся человеку, пробивается  сквозь занавес, потому что он скован, он не может проникнуть в комнату. Рассвет также был персонифицирован в предложении:

The bright dawn flooded the room and swept the fantastic shadows into dusky corners. [Wilde 116..: 55]

Он охватил  комнату и пробрался, прокрался  во все ее уголки. Свет в данном случае олицетворяет собой некое секретное  знание, откровение и осознание чего-то таинственного.

Уайльд умело  использует различные стилистические приемы, которые придают его стилю  изящество, а повествованию образность и метафоричность.

Например, очень  часто автор использует прием  сравнения с целью более точно  охарактеризовать предмет или явление:

The dim roar of London was like the bourdon note of a distant organ.

Talking to him was like playing upon an exquisite violin.

Then it became louder, and sounded like a flute or a distant hautbois.

She makes them as responsive as a violin.

 В приведенных выражениях Уайльд прибегает к сравнению с музыкальными инструментами. Далее даны примеры сравнения с цветами и сравнение самих цветов, что особенно характерно для Оскара Уайльда.

The tulip-beds across the road flamed like throbbing rings of fire.

His nature had developed like a flower, had borne blossoms of scarlet flame.

Her hair clustered round her face like dark lives round a pale rose.

The huge sunlight flamed like a monstous dahlia with petails of yellow fire.

A faint blush, like the shadow of a rose in a mirror silver, came to her cheeks. Her body swayed, while she danced, as a plant sways in the water. The curves of her throat were the curves of a white lily. She trembled all over, and shook like a white narcissus. She flung herself at his feet, and lay there like a trampled flower.

Произведение  пронизано метафорами с использованием драгоценных металлов, камней, цветов, птиц и зверей. Пример некоторых  из них: “Don`t squander the gold of your days...” –  “gold” ассоциируется с богатством, что приравнивает оставшиеся дни молодости к богатству.

...as though it were sweeter than honey to the red petals of her mouth...

 “Sweeter” употреблено метафорично в значении «приятно», метафора “the red petals of her mouth” означает «губы», она придает выражению экспрессивность и красочность, создает яркий образ. Следующему описанию метафора также придает объемность и выразительность “...lights were still burning from three flickering jets: thin blue petals of flame they seemed, rimmed with white fire.” – здесь “petals” употреблены в значении «язычков пламени», применение оксюморона “rimmed with white fire” позволяет писателю дать более точное описание. В следующих предложениях автор употребляет слова в их метафоричном значении. “Gold” означает «золотой цвет волос», “red and white roses” обозначают «румянец и белизну кожи». “My heart shall never be put under thier microscope.” – эта метафора основана на ассоциации микроскопа (microscope) с пристальным и тщательным изучением и сердца (heart) с тайными чувствами и мыслями человека. Другими словами Бэзил Холлуорд хотел сказать, что его чувства не должны стать предметом для всеобщего рассмотрения и изучения.

2.2. Олицетворение  природы в романе Оскара Уайльда

В романе «Портрет Дориана Грея» все неживые  предметы, особенно природа, описаны с особым налетом присущего автору эстетизма и утонченности.

Вот, например, некоторые микрообразы, дающие понятие  об экзотике изобразительных приемов.

..the gleam of the honey-sweet and honey-coloured blossoms of a laburnum, whose tremulous branches seemed hardly able to bear the burden of a beauty so flame-like as theirs; and now and then the fantastic shadows of birds in flight flitted across the long tussore-silk curtains that were stretched in front of the huge window, producing a kind of momentary Japanese effect... The sullen murmur of the bees shouldering their way through the long unmoun grass, or circling with monotonous insistence round the dusty gilt horns of the straggling woodbine, seemed to make the stillness more oppressive.

 Сочетание в одном отрывке таких выражений как “gleam”, “honey-sweet”, “honey-coloured”, “tremulous branches”, “burden of a beauty”, “flame-like”, “fantastic shadows”, “in flight”, “flitted across”, “momentary Japanese effect”, “murmur of the bees”, “circling with monotonous insistence”, “dusty gilt horns”, “straggling woodbine” создает эффект изящной красоты и движения в тишине (stillness), в неподвижной траве (long unmown grass). Автор тщательно изображает образы цветов, пчел, птиц – подвижных на фоне неподвижного.

 

2.3. Олицетворение неживых предметов в сказках Оскара Уайльда

«Замечательная Ракета»

В данном произведении предметы, в нашем случае различные виды пиротехники, не просто наделены человеческими качествами, чувствами и эмоциями, но и являются главными действующими лицами сказки.

Все готовились к свадьбе принца и принцессы-красавицы, которую привезли из далекой России. Придворный Инженер в дальнем конце сада готовил все к фейерверку (русская красавица никогда не видела фейерверков). Петарда, Римская Свеча и Огненная Карусель обсуждали мир. Карусель, в молодости влюбленная в елочную шкатулку, считала, что любовь умерла, Петарда видела мир прекрасным, а Римская Свеча считала его слишком большим.

Ракета называла себя «замечательной» из-за благородного происхождения с одной стороны, и из-за излишней самоуверенности с другой.

— How fortunate it is for the king’s son that he is to be married on the very day on which I am to be let off. Really, if it had been arranged beforehand, it could not have turned out better for him; but, Princes are always lucky.

— Какое  это  счастье  для  королевича,  что его женят как раз в тот день, когда решили пустить меня! Право, если б это даже нарочно было подстроено, это не могло бы сложиться удачнее для него, но принцам всегда везет.

Рассмотрим также другую сказку Оскара Уайльда. Произведение «Соловей и Роза» является философской сказкой о любви и ее проявлениях. Главные герои – студент, Соловей, Розовый Куст.

С первых строк  произведения читатель узнает о том, что студент безнадежно влюблен в дочку профессора. В ближайшее время ожидается бал и девушка сказала Студенту, что будет танцевать с ним, если он подарит ей красные розы. Студент расстроен: в его саду «нет ни одной красной розы». Горестные сетования студента слышит Соловей, он удивлен от каких пустяков зависит порою счастье. И Соловей, увидев «настоящего влюбленного» решает ему помочь. Он размышляет:

- Surely Love is a wonderful thing. It is more precious than emeralds, and dearer than fine opals. Pearls and pomegranates cannot buy it, nor is it set forth in the marketplace. It may not be purchased of the merchants, nor can it be weighed out in the balance for gold

- любовь – это чудо; она драгоценнее изумруда и дороже прекраснейшего опала, жемчуга, и гранаты не могут купить ее, и она не выставляется на рынке… В это время Студент падает ничком на траву и горько плачет: он не знает, где найти красную розу для девушки. Вокруг него собираются маленькая Ящерица и Бабочка, к нему склоняется Маргаритка. «О чем он плачет?» - спрашивают они, а когда узнают, то смеются. Один только Соловей понимает страдания Студента. Он расправляет свои крылышки и летит на знакомую лужайку, где растет розовый куст. Соловей просит у него «одну красную розу», но куст отвечает, что «его розы белые» и советует лететь к брату, «что растет возле старых солнечных часов». Не теряя ни минуты, Соловей летит к указанному месту. Но и этот розовый куст отказывает в просьбе Соловья. «Мои розы желтые» - отвечает он, и советует лететь к Розовому Кусту, что растет под окном у Студента. Когда Соловей оказывается возле этого Куста, он вновь повторяет свою просьбу. Но Розовый Куст качает головой, говоря, что кровь в его жилах застыла от зимней стужи, мороз побил почки, буря поломала ветки, и в этом году совсем не будет роз:

- the winter has chilled my veins, and the frost has nipped my buds, and the storm has broken my branches, and I shall have no roses at all this year

С горечью Соловей  спрашивает: «Есть ли способ получить одну, только одну – единственную розу?» То, что он слышит от Розового Куста – страшно. Одна – единственная роза может вырасти, но лишь в том случае, если соловей «обагрит ее кровью сердца». Для этого он должен петь песни «прижавшись грудью к шипу», и, как только шип пронзит сердце, живая кровь перельется в жилы куста, «расцветет красная роза»… Соловей понимает, что смерть – это слишком дорогая цена за красную розу, но в то же время думает, что  Любовь дороже Жизни, и сердце какой-то пташки – ничто в сравнении с человеческим сердцем!