Памятники древнеанглийского языка

г) Произведения аббата Эльфрика. 

   Эльфрик был прежде всего педагогическим деятелем. Ряд его книг  написан с учебными целями: таковы, например, его латинская грамматика для англо-саксов или "Беседа" (Colloquium) на латинское языке, интересная не столько сама  по себе,  сколько  по  англо-саксонским  вставкам,  написанным  между  строками латинского текста; эта книга должна была  служить  руководством  по  технике перевода с латинского на англосаксонский;  тем  же  целям  служили  учебные хрестоматии - извлечения из сочинений Беды,  сокращенные  и  приспособленные для  школьной  практики.  

     Первый сборник проповедей Эльфрика возник в 990-991 гг., второй  в 994 г.; в каждом из них по 40 проповедей. Возникновение их связано, очевидно,  с тем, что после реформы клиру было предписано каждое воскресенье обращаться с наставлениями к пастве; в целях наилучшего  воздействия  на  слушателей  они написаны на народном языке, а не по-латыни, что придает им  особый  интерес.

     Второй сборник проповедей Эльфрика, а также сорок "житий",  написанных им около 996/997 г., еще ближе к запросам времени и уровню его читателей, но в этих книгах сильнее, чем прежде, звучат призывы к покаянию; они написаны в период нового усиления датских вторжений. В   этих   сборниках   также   силен повествовательный элемент;  в  проповеди  вкрапливаются  рассказы  из  жизни местных англо-саксонских святых, - нортумбрийца Дрихтхельма, мерсийца Иммы и др. "Жития" Эльфрика близки к художественной литературе и по той роли, какую они играли для читателей этой эпохи, - являясь, в сущности, занимательными в сюжетном смысле повествованиями. Эльфрик  увлекается  рассказом,  изображает жизнь и людей, пользуясь доступными  ему  бытовыми  красками.  В  житие  св. Свитхуна он  включает,  например,  даже  воспоминания  о своей собственной юности.  Стилистической  форме  этих  произведений  Эльфрик  также   уделяет пристальное внимание.

   Писания  Эльфрика  имели большой  успех,  по  крайней   мере   в   монастырский   кругах;   об   этом свидетельствует не только сравнительное обилие дошедших до нас рукописей их, но и следы воздействия их на других писателей X и начала XI вв. 

д) Проповеди Вульфстана. 

    Из  англо-саксонских  проповедников  более  позднего  периода  рядом  с Эльфриком должен быть упомянут Вульфстан (Wulfstan), которого  отождествляют с

15

исторически засвидетельствованным между 1002-1023 гг. епископом Вустерским и архиепископом Йоркским. Он считался замечательным  оратором,  и  перу  его приписывали свыше пятидесяти проповедей. От  Эльфрика  Вульфстан  отличается гораздо более изощренной стилистической техникой. Ритмизация прозы,  обильно встречающиеся у  него  аллитерации,  ассонансы,  рифмы,  в  связи  с  особой патетикой присущей ему манеры, создают впечатление витийства,  рассчитанного на особый эффект. Ему чужда простая повествовательная манера Эльфрика, и он вообще избегает повествований, даже касаясь библейских эпизодов.

   Вульфстан - суровый моралист и беспощадный обличитель. Он обращается к  современникам  с гневом  и  горечью  библейских  пророков.  Сильное   впечатление   оставляет относящаяся к 1014 г. проповедь Вульфстана "К англам в то время,  когда они особенно угнетаемы были датчанами". Бедствия времени пробудили в  Вульфстане ораторский дар; он призывал к покаянию,  громил  распространенные  в  народе мирские забавы, предлагая, например, сжечь  музыкальные  инструменты.  Смело

обличал он также  англо-саксонскую  знать.  Это был  несомненно  сильный и суровый человек, мощный деятель безвременья; в  тот  период,  когда  Англия, политически объединенная с  Данией,  переставала  уже  жить  самостоятельной государственной жизнью, он бесплодно старался  сплотить  национальный  силы, остановить начавшееся общественное  разложение,  расшатывавшее  нравственные устои. Этим объясняется продолжительность его влияния на литературные и даже юридические памятники последующей эпохи; проповедь Вульфстана  использованы, например, в законах Данута. 
 

2.2. Памятники нортумбрийского диалекта. 

   Возвышение  натумбрии сопроваждалось распространением в ней христианства. Ирландские монахи обращают в христианскую веру пиктов на севере Британии, затем возникают монастыри на территории и на территории Нортумбрии, и христианство охватывает всю северную часть Британии. В период своего рассвета Нортумбрия была культурным центром, признанным не только в Британии, но и на континенте.

Нортумбрийский диалект известен по небольшому числу памятников, из которых наиболее ценны древнейшие, относящиеся к VII—VIII вв.: 

а) Гимн Кэдмона.

16

   Кэдмон — первый из английских поэтов, имя которого сохранилось. Он жил в Йоркшире и умер предположительно около  680 г. в монастыре, находившемся в Streaneshealh'e (Уитби). Из всех стихов, когда-то приписывавшихся Кэдмону, только Гимн

является бесспорно его собственным произведением. Песнь Кэдмона о мироздании, относящуюся к VII веку и, по утверждению Бэды, написанную пастухом Кэдмоном, поэтом-самоучкой, жившим в аббатстве Уитби в Йоркшире. Эта песнь состоит из девяти строк. По свидетельству Бэды, Кэдмон сложил целый ряд поэм на библейские темы, однако они до нас не дошли. Гимн Кэдмона, дошедший до нас в двух списках: нортумбрийском — без особенностей — и уэссекском — с особенностями уэссекского диалекта. Бесспорно, смешение в большой степени обусловливалось как перепиской англских оригиналов уэссекскими писцами, так и соединением черт различных диалектов в языке самих англо-саксонских поэтов. Однако следует указать также на вполне реаль-

ную возможность смешения диалектов в самой жизни. 

б) Предсмертная песнь Беды. 

   Беда, обычно называемый Беда Достопочтенный (673—735), был англо-саксонским священником и историком. Его главная работа «Церковная история английского народа»(Historia Fcclesiastica gentis Anglorum), написанная по латыни в 731 г., а в IX в. переведенная на древнеанглийский язык, является одним из весьма важных источников для изучения древней истории Британии, хотя Беда и не всегда четко разграничивает в ней действительные события и легенды. 

в) Надписи на  руническом ларце. 

   Рунический  ларец, или ларец Фрэнкса, найденный археологом А. Френксом в районе города Клермонт-Феран во Франции. Этот памятник относится предположительно к середине VII века и представляет собой небольшую, сделанную из китового уса шкатулку (длиной в 22,5 см.) на ней вырезаны рунами различные тексты передающие эпизоды из древнегерманских и древнеримских сказаний, а также эпизоды из Библии. Все четыре стороны крышки шкатулки покрыты рунической надписью на древнем Нортумбрийском диалекте.

17

2.3. Памятники мерсийского диалекта. 

   На  Мерсийском диалекте имеются глоссы, относящиеся к VIII веку, и так называемая Веспасианова псалтырь(The Vespasian Psalter). Она включает в себя псалмы в латинской версии ( известной как романская версия),  девять песнопений и три гимнов, а также молитвы и литургический материал. Эта раскошная работа создана на  пергаменте хорошего качества, с обилием элементов декора. Точные детали ее происхождения не известны, известно только что кто-то приказал ее создать для алтаря. 

2.4.Памятники Кентского диалекта. 

   Кентский  диалект известен по очень древним  грамотам — с конца VII века; далее  — по глоссам и по двум небольшим переводным текстам более позднего времени (псалом и гимн) 

2.5. Поэтические памятники. 

   Особое  положение занимают довольно многочисленные поэтические памятники древнеанглийского языка. За исключением отдельных небольших стихотворений на нортумбрийском диалекте (см. выше), древнеанглийские поэтические произведения сохранились в сравнительно поздних рукописях, для языка которых характерно смешение уэссекских особенностей с особенностями других диалектов, преимущественно англских. По поводу этого смешения существуют, в основном, две точки зрения. Ряд лингвистов приписывает это смешение тому обстоятельству, что англо-саксонским поэтам приходилось переходить от двора к двору, сталкиваясь при этом с разными диалектами. С другой стороны, это их вынуждало творить на более понятном языке. Тем не менее, чтобы сделать свой язык не совсем обычным, они включали в него диалектальные моменты. 

а) Поэма «Беовульф». 

   Поэма о Беовульфе дошла до нас в единственной  рукописи  начала  Х в., написанной двумя различными писцами. Рукопись эта хранится в настоящее время в Британском Музее в Лондоне. Открыта  она  сравнительно  поздно.  В  печати (Wanley's

   18

Catalogue of Anglo-Saxon Manuscripts) она упоминается впервые в 1705 г., но уже в 1731 г. она сильно пострадала от пожара. Впервые издал ее датчанин Торкелин в 1815 г., а первое английское издание относится к 1833 г.

     Поэма распадается на две части,  связанные между  собою   лишь  личностью главного героя, Беовульфа. Каждая из этих частей, в основном,  повествует  о подвигах Беовульфа; в первой повествуется о том, как Беовульф избавил соседнюю страну от двух страшных чудовищ, во второй - как он воцарился у себя на родине и счастливо правил  пятьдесят

лет, как  победил  огнедышащего  дракона,  а  сам  погиб  от  нанесенных  ему драконом ядовитых ран и был с  честью  похоронен  своею  дружиной.  Основное членение поэмы  нарушается  рядом  вставных  эпизодов,  имеющих  чрезвычайно важное значение для вопроса о происхождении поэмы, для выяснения ее сложного состава, времени возникновения и т. д.

     Чрезвычайно сложный состав поэмы  бросается в глаза. В том  виде, в каком она дошла до нас, она несомненно является памятником позднего происхождения. В основе его, однако, лежат, вероятно, более  древние  редакции  одного  или нескольких сказаний, восходящие к народно-песенному преданию. Отсюда  -  все трудности анализа и датировки  поэмы  и  серьезные  разногласия  среди  ее исследователей.

     Бесспорна принадлежность поэмы  к образцам героического народного  эпоса. Об этом свидетельствует прежде  всего содержание  поэмы и ее  центральный образ.

      Всем исследователям "Беовульфа" особенно примечательным  казалось  одно обстоятельство: Беовульф - не англо-саксонский герой; действие поэмы тоже не приурочено к Англии; в  первой  части  поэмы  оно  происходит,  вероятно,  в Зеландии, во второй - в Ютландии. Ни англы, ни саксы не  принимают  никакого участия в событиях, изображаемых в поэме. Эту  особенность  поэмы  толковали различно: одни относили сложение эпического сказания о Беовульфе ко  времени до переселения англо-саксов в Британию,  когда,  живя  на  континенте,  они соседили   с   датчанами;   другие,   напротив,   утверждали   позднее   его возникновение, например, в период датских вторжений, принесших с собой новые для англо-саксов северные сказания и особый  интерес к генеалогии  датских королей. 

б) Поэма «Феникс». 
 

   19

   После распространения христианства миф о фениксе наполняется новым содержанием и смыслом. В христианской традиции наиболее важным оказывается возрождение феникса из пепла, символизирующее неизбежность воскрешения.

   В древнеанглийском кормусе памятников есть по меньшей мере, два текста, в которых испольвована легенда о феникса: аллитерационная поэма «Феникс», и так называемый прозаический «Феникс». Как источник древнеанглийской поэмы «Феникс» обычно рассматривают созданный примерно во II веке Physiologus, сборник сказок и мифов о фивотных, в символической форме рассказывающих основные моральные принципы и представления христианства.

   Прозаический  «Феникс» существуем в двух вариантах. О его поисхождении достоверных сведений нет. Среди возможных источников указывают либо древнеанглийскую проповедь, в которой использован сюжет поэмы, либо перевод латинской проповеди, также пересекающей какую-то версию мифа о фениксе. С загадкой происхождения прозаического варианта «Феникса» непосредственно связан вопрос о форме рассматриваемого текста, то есть отнесение его к прозе, или к особому типу поэтического, или смешанного прозаико-поэтического текста. Единого мнения исследователей и издателей в этом вопросе не существует. 

в) Поэмы монаха Кюневульфа. 

   Англо-саксонская религиозная поэзия анонимна  в  большей  своей  части; однако, кроме  имени  легендарного  Кэдмона,  до  нас дошло еще одно  имя англо-саксонского поэта, личность которого загадочна во  многих  отношениях, но все же раскрывается с несколько большей исторической достоверностью.  Это имя Кюневульфа (Cynewulf),дошедшее до нас потому, что автор сам написал его руническими знаками, вкрапленными в заключительные строки некоторых  его произведений.