Особенности перевода английских библеизмов

 

Содержание

 

 Введение……………………………………………………………………. ….. 3

1. Общие положения  о библеизмах…………………………………………...5

2. Появление библеизмов и их классификация в английском языке …16

    2.1.  Появление библеизмов в английском языке………………….............. 16

    2.2.  Классификация библейских фразеологизмов в английском языке…18

3. Определение и способы перевода английских библеизмов …………..21

   3.1. Определение, особенности и функции английских библеизмов……..21

  3.2.  Способы перевода английских библеизмов и их употребление в  

    стилях речи…………………………………………………………………….25

 Заключение………………….……………………………………………….....32

Список  используемой литературы………………………………….……... 34

Приложение

 

 

 

 

 

 

Введение

Библия (от греч. biblia — книги) — древний памятник письменности, собрание разнообразных по форме и содержанию религиозных произведений, создававшихся на протяжении огромного исторического периода — с XII в. до н.э. по II в. н.э.

Непреходящая ценность Священного Писания способствует частому обращению  исследователей к проблеме функционирования библейских фразеологизмов. Тот факт, что Библия все чаще становится объектом филологических исследований (см. обзор: Туркова-Зарайская 2002), можно объяснить особенностью ее текстовых характеристик: гипер-, интертекстуальность, символичность, сакральность и др.

Актуальность  исследования обусловливается научно-теоретической  значимостью рассмотрения эмотивно-смыслового варьирования английских библеизмов с  позиций различных лингвистических  направлений.

Цель данной работы заключается в выяснении роли библейских фразеологизмов в английском языке.

Объект данного исследования — английские библеизмы — представляет собой отдельный пласт фразеологического состава английского языка, поскольку библеизмы характеризуются обусловленностью их семантики, аллюзивностью их компонентного состава и более выраженной образностью и эмоциональностью, программируемых еще в самом библейском тексте. Наряду с другими ФЕ небиблейского происхождения библеизмам присущи такие системообразующие признаки, как воспроизводимость, устойчивость, переносность значения, экспрессивность, оценочность. Библеизм является свернутым библейским текстом, и в связи с этим необходимо отметить свойственную ему ассоциативность с Библией, что делает его более актуальной языковой единицей по сравнению с другими на основании неиссякаемой мудрости Библии во все времена. Во многих странах Библия и по сей день является одной из самых распространенных книг, поскольку мировая религия христианство, основная книга которой и есть Библия, остается сегодня одной из ведущих конфессий на планете с наибольшим числом сторонников. Но несмотря на твердые позиции христианства, на которые оно опирается уже 2000 лет, в современном мире, в частности в Западной Европе, на протяжении долгого времени библейские ценности подвергались и продолжают подвергаться переоценке. Причины данной переоценки возникли еще, как было указано выше, в эпоху Ренессанса.

 В ходе  работы поставлены следующие задачи:

1) Рассмотреть  общие положения о библеизмах.

 2) Рассмотреть этапы появления библеизмов в английском языке.

 3) Рассмотреть классификацию библейских фразеологизмов.

 4) Определить понятие библеизмов, их особенности и функции.

 5) Выяснить способы правильного перевода библеизмов.

Данная работа состоит из трех глав, ведения и заключения. В введении определены цели, задачи, объект исследования. В первой главе рассмотрены основные положения о библеизмах. Во второй главе рассмотрены появление библеизмов в английском языке и их классификация. В третьей главе рассмотрены определение и способы перевода библеизмов. В заключении подведен итог данной работы.

 

 

 

 

1. Общие положения о библеизмах

Библия является важнейшей  и бесспорно неотъемлемой частью культурной жизни человечества, неизменно сопровождая его на протяжении тысячелетий. Мировая культура непрерывно обогащается и одухотворяется бесценным библейским знанием и опытом (божественным, религиозным, этическим, эмоциональным, эстетическим и т.д.). Величайшая кладезь духовного наследия в любые времена оставалась и остается актуальной, даже во времена запретов и гонений [Семенова 2002: 110].

Библейские темы постоянно "оживают" в мировой литературе. Так, библейские легенды, сюжеты и мотивы, содержащие религиозно-общинные идеалы справедливости и равенства людей, послужили  неиссякаемым источником вдохновения для литературных трудов, связанных с народными движениями ("Послания" Т. Мюнцера, песни таборитов, гуситов и др.), а позднее — гуманистического искусства эпохи Возрождения. Обращение к Библии в этом аспекте проявилось главным образом в европейских странах. Но и в странах мусульманского Востока библейские легенды и образы, вошедшие в Коран, получили распространение в художественной литературе (образы библейских патриархов, царей Давида, Соломона у Джами, Саади, аль-Маарри, Амира Хосрова; многочисленные варианты повести "Юсуф и Зулейха" и другие).

Воздействие Библии на христианскую культуру и на английскую культуру и язык, в частности, проявилось и  в том, что с ее страниц вошло  в язык и речь огромное количество выражений, пословиц и поговорок. Английский фразеолог Л.П. Смит так говорит о значении Библии: "О колоссальном влиянии, которое оказали на английский язык переводы Библии, говорилось и писалось много; в течение столетий Библия была наиболее широко читаемой и цитируемой в Англии книгой; не только отдельные слова, но и целые идиоматические выражения (часто буквальные переводы древнееврейских и древнегреческих идиом) вошли в английский язык со страниц Библии. Число библейских оборотов и выражений, вошедших в английский язык, так велико, что собрать и перечислить их было бы весьма нелегкой задачей" [Смит 1959: 110-111].

. По мнению В. Гумбольдта в языке преломляется определенное мировоззрение, отражающее духовные качества народа – его носителя. Это происходит потому, что язык находится между человеком и внешним миром и рисует умственному взору каждого человека картину внешнего мира в соответствии с особенностями того мировоззрения, которое фиксировано в языке [Звегинцев 1964, Боронникова, Левицкий 2002]. На этом зиждется учение В. Гумбольдта о внутренней форме языка как воплощении особенностей национального миропонимания: "Язык всеми тончайшими фибрами своих корней связан с народным духом… Язык есть как бы внешнее проявление духа народа. Язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык – трудно представить себе что-либо более тождественное" [Гумбольдт 2001: 68].

Будучи гипертекстом мировой культуры и осуществляя постоянное формирующее  воздействие на нее, а также духовность и менталитет человека, Библия не могла  не оказать своего влияния на язык: посредством культурного воздействия на мировой социум Библия содействовала становлению, развитию и литературизации языка. Актуальность этой книги делает ее неиссякаемым источником пополнения и обогащения лексики. О том, насколько прочно укоренилась Библия в ткани языка, свидетельствует огромное количество библейских пословиц, поговорок, словосочетаний, т.е. в терминах данного исследования — библеизмов.

Библия стала каноном в вопросах языкового стиля и содержания во многих культурах, в том числе  и английской. В подтверждение этого приведем следующий пример. "Авторизированная версия", или Библия короля Якова (1611), быстро вошла в повседневный обиход, чему в немалой степени способствовали специальные королевские декреты. Воздействие, оказанное этим блестящим творением эпохи позднего Возрождения на английский язык, можно сравнить лишь с воздействием на последний произведений У. Шекспира. Библия короля Якова была опубликована в тот год, когда Шекспир приступил к работе над своей последней пьесой "Буря" (The Tempest). Оба произведения являются непревзойденными шедеврами английской литературы, но в одном они кардинально отличаются друг от друга: Шекспир широко использовал все доступное ему лексическое богатство английского языка (25 тыс. единиц), словарь же "Авторизированной версии" — всего около 8 тыс. единиц, поскольку ее составители считали, что учение Бога должно быть доступно каждому говорящему по-английски. И до наших дней изобилие шекспировской лексики и "неприкосновенный" запас библейского словаря составляют как бы две крайние точки английского языка, две точки отсчета для ораторов и писателей со всех концов англоговорящего мира — от Джойса и Диккенса с их шекспировской пышностью до Баньяна и Хемингуэя со свойственным им библейским лаконизмом [Артемова, Леонович 1993: 60-62].

В течение длительного исторического  периода библейская символика и  библейские ценности и образы закреплялись в сознании людей. Непререкаемый  авторитет Библии задавал определенные паттерны интерпретации окружающей действительности и способствовал формированию английской ментальности, что отразилось в национально-культурной специфике библейских фразеологизмов. Несмотря на универсальность Библии, она находит национально-культурное отображение в любом христианском социуме, что нисколько не противоречит тезису о единстве универсального и уникального в языке. Ключевые смыслы культуры, в частности английской, идентифицируются с терминами текста Библии; в результате возникают языковые единицы библейского происхождения, содержащие как общие для всех культур, так и национально-специфические смыслы. Так, если взглянуть на этот аспект с точки зрения компаративистики, то можно утверждать, что символические подтексты Библии способствовали формированию русской ментальности, под его воздействием образовывались такие понятия, как любовь, совесть, правда, милость [Колесов 1995]. В английской же культуре, являющейся по преимуществу католической, происходило становление таких концептов, как личность, индивидуальность, интеллект, свобода, поскольку католическая культура воспринимает земной мир как область человечески нормального, негреховного проживания, и в связи с этим здесь не так явно проявляется подавление личности. Не случайно католичество расценивается православием как "религия человеческая, слишком человеческая" [Кураев 1995: 29].

Обе традиционно христианские культуры (русская и английская) ассимилировали не только одинаковые, но и свойственные каждой по отдельности библейские фразеологизмы: в русском языке имеются такие единицы, как власти предержащие, ложь во спасение и т.д., библейский аналог которых отсутствует в английском, и наоборот, лакунарными для русского языка являются такие английские библеизмы, как the flesh-pots of Egypt, fall among Philistines, lay hands on the ark и т.д.

Процесс определения фразеологических единиц библейского происхождения несколько усложнен проблемой идентификации фразеологизмов как таковых [Кунин 1970, 1996; Добрыднева 2002]. Понятие фразеологизма в современной лингвистике до конца не определено, порою оно даже противоречиво. Сам термин может пониматься в узком и широком смысле. Так, Максимов В.И. провел четкое разграничение трех основных подходов к трактовке фразеологизма. Он выделил узкое, расширенное и широкое понимание фразеологических единиц [Максимов 2003: 38].

Принцип определения фразеологических единиц (далее ФЕ) по одному релевантному свойству в лингвистической науке неоднократно оспаривался. Большинство ученых справедливо полагают, что фразеологическая единица наделена комплексом категориальных признаков, отражающих ее системную специфику, в числе которых следует назвать воспроизводимость, устойчивость и непроницаемость компонентного состава при его раздельнооформленности, семантическую целостность, номинативность, образность, эмотивность, оценочность и экспрессивность (В.В. Виноградов, Ю.А. Гвоздарев, А.В. Кунин, В. Н. Телия и др.). Однако, как показывает данное исследование, далеко не все фразеологизмы обладают всеми этими признаками. Так, например авторские, или окказиональные библеизмы (e.g. to drink up the cup of humiliation, от to drink the cup of bitterness), не характеризуются непроницаемостью компонентного состава, напротив его нарушение происходит преднамеренно с целью создания неожиданного эффекта при восприятии библеизма реципиентом. В приведенном примере нарушение компонентного состава библеизма осуществляется через внедрение контекстуально обусловленного элемента humiliation в структуру библеизма: "She seemed anxious to make him drink up the cup of his humiliation" (Maugham). В результате подобного добавления (или усечения) компонентного состава библеизма образуются его квантитативные варианты. Высокая подвижность формы библеизмы свидетельствует о ее готовности приспосабливаться к изменяющимся языковым, культурным и т.д. условиям.

Как известно, фразеологизмы обладают более сложной, чем слова, семантикой и представляют собой языковые знаки, соотносимые по информационному объему со свернутым текстом [Беляевская 2002]. Эта особенность во многом обусловлена спецификой внутренней формы ФЕ, которая, в отличие от внутренней формы лексем, обычно остается достаточно прозрачной, сохраняя при этом тесную связь с "внешней" или "поверхностной" структурой фразеологического значения. Внутренняя форма фразеологической единицы представляет собой значение сочетания слов, совпадающего с ФЕ по своему лексико-грамматическому составу, с акцентированным в нем признаком, который является основанием номинации во фразеологизме. Этот признак лежит в основе предметно-логического содержания ФЕ [Леонтович 1990].

В ходе формирования ФЕ создается образное представление, лежащее в основе фразеологического, переносного значения. В качестве примера рассмотрим библейский фразеологизм the alpha and omega — альфа и омега. Переносное значение данной единицы программируется в следующем библейском контексте: I am Alpha and Omega, the beginning and the ending, saith the Lord, which is, and which was, and which is to come, the Almighty (Revelations 1, 8). Библейские смыслы ("всемогущество", "вездесущность") попадают в фокус концептуализации данного библейского фрагмента и опредмечивании его в указанном библеизме. Образное представление о первой и последней буквах древнегреческого алфавита, представляющих некую замкнутость, монолитность, постоянство, начало и конец в силу своей прозрачности ассимилируется носителями английской культуры, что подтверждается следующими языковыми примерами: Adherence to the objectives of the Fourth Plan remains the alpha and omega of French economic and financial policy / There is nothing like one’s first, or one’s last, camp. Others may be more beautiful, but those at the beginning and end have a unique quality of their own. They are Alpha and Omega and they give, rather than take from one / This has been an alpha-and-omega week’s viewing; every programme seemed to be either the first of a new series or the last of an old one (цит. по: ODEI 1993). Особый интерес представляет последний пример, в котором библеизм употребляется в атрибутивной функции, что необычно для этой языковой единицы. Функциональные трансформации фразеологизмов, грамматические "подвижки" были выявлены раннее в работах по фразеологии (см., напр.: Hollo 1985). Подобное приобретение новой синтаксической функции, изменения в орфографии (дефисное написание) свидетельствуют о полной системной адаптации указанного библеизма.

Фразеологическая номинация  по сравнению с лексической является более сложной [Меликян 1998]. Если в основу лексической номинации кладется какой-либо характерный признак денотата, то в основу фразеологической номинации кладутся признаки целостной ситуации, что приводит к осложнению семантики ФЕ как в сигнификативно-денотативном, так и коннотативном аспектах. Через лексику проходит почти вся человеческая практика, в то время как через фразеологию только та ее сторона и грани, "зеркальность отражения которых вторично преломляется через выпуклое зеркало человеческих чувств, восприятий и их оценок. Фразеологизм, включающий обычно такую дополнительную психологическую нагрузку, тем самым представляет чаще всего эмоционально-экспрессивный эквивалент слова" [Ройзензон, Авалиани 1967: 75]. Как справедливо отмечает Д.О. Добровольский, "идиоматика… принципиально обращена не столько в мир, сколько на самого субъекта, т.е. фразеологизмы изначально создаются не для того, чтобы описывать мир, а для того, чтобы его интерпретировать, выражать субъективное и, как правило, эмоциональное отношение говорящего к миру [Добровольский, Караулов 1993: 6]. Выразить личное эмотивно-оценочное отношение к высказанному посредством фразеологизма суждению, охарактеризовать предмет со своей точки зрения позволяет вторичная природа фразеологической номинации, суть которой состоит в том, что в основе фразеологической образности находится отраженная ситуация, косвенно указывающая на другую ситуацию [Добрыднева 2002: 66]. Становясь достоянием национального языка, это отношение, выражаемое посредством любого ФЕ, в том числе библеизмом, социологизируется.