Зодчество Казанских татар

Содержание

Введение……………………………………………………………………….3

Завоевание Казанского ханства……………………………………………..4

Зодчество Казанского ханства……………………………………………....5

Деревянное зодчество  казанских татар…………………………………….11

Влияние на русское зодчество……………………………………………....15

Заключение…………………………………………………………………....22

Список литературы…………………………………………………………...23

Введение

Художественное своеобразие  и традиционная замысловатость народного  творчества ярко проявляется и в  татарском зодчестве, уходящем корнями  в самую глубокую древность. Старинные образцы деревянной резьбы в виде солнечных «сияний» и геометрических знаков, стилизованных изображений птиц с распростертыми крыльями и народных мифологических и космологических символов можно и сейчас видеть на старых домах и воротах, в наличниках деревянных домов – древняя притягательность традиционного домостроительного искусства жива и сейчас. В декоративном оформлении новых татарских деревянных домов на окраинах Казани – та же игра воображения, те же мотивы, что производили такое же сильное впечатление на завоевателей, ученых и путешественников. Не зря А.Курбский и в далекой Литве вспоминал, что казанские татарские дома «зело прекрасны и воистину удивления достойны». Это же отмечал и замечательный историк Казани М.Худяков, в своих "Очерках по истории Казанского Ханства" в 20-х годах XIX века. В стремлении к казенной унификации городских домов предержащие власти пытались погасить феерию красок. В царском законодательстве, запрещающем  "пестрить дома краскою", дозволялось "красить дома нижеследующими только цветами: белым, палевым, бледно-желтым, светло-серым, бледно-розовым, сибиркою, но с большой примесью  белой краски, и желто-серым". Несмотря на все препоны, казанские татары сумели сохранить и пронести сквозь века и поколения художественные идеалы собственного традиционного зодчества.

Завоевание Казанского ханства

13 шавваля 959 (4 октября  1552) года хиджры иностранцы вступили победителями в столицу Казанского ханства. Защитники Казани погибли в бою, хан Ядыгар попал в плен, и лишь незначительной горсточке храбрецов удалось прорвать кольцо неприятельских войск и уйти за Казанку, в леса. Завоеватели расправились с побежденными с такой жестокостью, которая может сравниться с беспощадностью древних ассирийцев. С грустью приходится отмечать, что правительство митрополита Макария применило к казанцам три жестокие меры:

1) произвело поголовное избиение всех мужчин во взятой Казани,

2) выселило всех жителей  Казани за пределы города, за  Булак, 

3) распорядились разрушить  в Казани мечети.

Город подвергся полному разграблению, жители избиению, и новые хозяева с ужасающим вандализмом произвели настолько тщательное истребление исторических памятников, что в настоящее время можно найти лишь ничтожные следы и признаки их. Особенно неожиданной мерой явилось поголовное выселенке всех казанцев из пределов города: эта мера должна была показаться настолько же странной, как если бы современные жители Казани получили приказ выселиться куда-нибудь на луга, за Дальний Кабан. Татарская Казань была уничтожена, постепенно стерта с лица земля, и в настоящее время даже с трудом можно представить, что на тех самых холмах, где теперь проходят широкие улицы русского города, красуются церкви и монастыри, когда-то кипела жизнь огромного татарского города, возвышались мечети и толпились скученные постройки татарских домов. Современная татарская часть Казани не имеет ничего общего со средневековой столицей Казанского ханства — эта совершенно особое поселение, возникшее на новых, пустопорожних местах. В настоящее время татарская часть Казани имеет вид европейского города, с широкими улицами, электрическим освещением, трамваем, и т. д.

Зодчество Казанского ханства

Трудно составить отчетливое представление о внешнем облике столицы Казанского ханства, так  как в городе не сохранилось ни одного архитектурного памятника этой эпохи, который был бы вполне достоверным. Приходится пользоваться лишь скудными намеками и ограничиться воссозданием вида древней Казани путем осторожных догадок и аналогий на основании современного зодчества казанских татар. Единственными достоверными остатками следов архитектурных построек татарской Казани, дошедшими до настоящего времени, являются те два фрагмента лепных украшений, которые были найдены на Кремлевском бугре в 1861 году и хранятся в Географическом кабинете Казанского университета. Эти фрагменты представляют собою обломки гипсовой облицовки какого-то здания, покрытые рельефными арабесками сложного геометрического орнамента. Замечательно близкую аналогию к этим обломкам представляют следы лепных украшений на внутренних стенах здания Черной Палаты в Булгаре и высеченные из камня арабески восточного и западного порталов «Четырехугольника», воспроизведенные по рисункам В. И. Корсунцева в "Казанском Музейном Вестнике". Это сходство дает возможность предполагать, что зодчество казанцев находилось в тесной связи с архитектурой болгар, которая представляла собою в значительной степени отпрыск персидского искусства. Дальнейшие сопоставления прямо нас убеждают в том, что казанское зодчество являлось непосредственным продолжением болгарской архитектуры, и что искусство казанских татар унаследовано ими от их предков – болгар.

Отсутствие подлинных  памятников древнего зодчества в  современной Казани несколько восполняется архитектурными памятниками других пунктов, населенных татарами. Среди них первое место принадлежит городу Касимову — бывшей столице Касимовского ханства. Это ханство было основано казанскими татарами в пределах России, на р. Оке, и считалось русским уделом, во главе которого стоял казанский царевич Касим. В эпоху существования Казанского ханства Касимов, как казанская колония, сохранял теснейшую культурную связь с Казанью и находился в полной зависимости от казанской культуры. В 1513 году связь эта усилилась, так как касимовский хан Шах-Али получил казанский престол и в течение 50 лет чередовался то на одном, то на другом из обоих престолов. При таких обстоятельствах мы вправе предполагать тесную близость касимовского зодчества к казанской архитектуре и обратиться к Касимову в поисках следов татарского искусства эпохи самостоятельности.

В настоящее время в Касимове имеется два памятника татарского зодчества эпохи Казанского ханства: минарет Ханской мечети и усыпальница (текие) хана Шах-Али. К этой же эпохе  принадлежали здания Ханской мечети и ханский дворец, теперь уже разрушенные и не существующие. Все эти памятники по происхождению связаны с ханами, правившими в Казани. Построение Ханской мечети, ее минарета и дворца предания приписывают царевичу Касиму, сыну казанского хана Улу Мухаммеда, причем сооружение мечети и минарета относят к 1467 году, но эта дата не имеет решающего значения. Другое свидетельство, более достоверное по своей старине, относит сооружение мечети и минарета к царствованию Шах-Али, который в зрелые годы правил Касимовом с 1536 по 1567 год. Это свидетельство принадлежит приближенному Касимовского хана Ураз-Мухаммеда и находится в "Сборнике Летописей", составленном им около 1600 года. Усыпальница Шах-Али документально датирована 1555 годом.

Минарет Ханской мечети в Касимове представляет собою массивную каменную цилиндрическую башню с площадкою наверху, на которой возвышается малый цилиндр, покрытый сферо-коническим куполом. На всем пространстве Восточной Европы можно указать лишь два памятника, которые имеют сходство с минаретом Ханской мечети в Касимове, и притом сходство настолько близкое, что оно не оставляет никакого сомнения в принадлежности их авторов к одной строительной школе. Это — Большой и Малый Столпы в Булгаре. Большой Столп, служивший минаретом для мечети «Четырехугольника», до настоящего времени не сохранился: он рухнул в 1841 году и известен лишь по рисункам Палласа, Эрдмана и Шмита, Малый же Столп существует доселе. Оба здания имеют одинаковое устройство и представляют собою массивные каменные башни цилиндрической формы с площадкою наверху и с верхним ярусом в виде маленького цилиндра. Минарет Ханской мечети в Касимове имеет огромное сходство с этими зданиями как по конструкции и архитектурным формам, так по технике и строительному материалу. Особенно поразительна близость касимовского минарета к Малому Столпу, — оба выдержаны в одних и тех же пропорциях. Отличие касимовского памятника от булгарских заключается только в том, что булгарскис башни имеют квадратное основание, переходящее в цилиндр посредством восьмерика, тогда как в Касимове цилиндр начинается от самого основания. Сходство касимовского и булгарского зодчества может иметь лишь одно объяснение: оно было вызвано перенесением булгарских форм чрез посредство казанской архитектуры, составлявшей соединительное звено между этими памятниками. Каким-либо иным путем такое сходство возникнуть не могло, так как нигде больше в Восточной Европе нет похожих памятников архитектуры, и мы имеем здесь подтверждение того, что казанское зодчество было тесно связано с болгарским искусством предыдущей эпохи.

Такое же сходство с болгарскими  зданиями имеют развалины ханского дворца в Касимове и усыпальница  Шах-Али. Эти здания также построены  из камня. Фундамент дворца был уничтожен  в 1830-х годах, но план одной из палат  сохранился в архиве Гагина. Это была каменная постройка 11/2 сажен длины и 51/2 сажен ширины, разделенная на две неравные части. Под зданием находился подвал, куда вела снаружи каменная лестница. В XVIII веке близ дворца существовали ворота, украшенные рельефными арабесками. Усыпальница Шах-Али, находящаяся около Ханской мечети в Касимове, также имеет громадное сходство с болгарскими зданиями. Она сложена из камней, но своды, представляющие позднейшие добавления, выведены из кирпича. Здание имеет около 7 саженей в длину, 4 сажени, в ширину и около 21/2 саженей высоты. В усыпальнице две комнаты: меньшая, служившая для поминовения, и большая — место могилы. Здание имеет 4 окна и 2 входных двери. Над одной из дверей имеется каменная плита с высеченною рельефною надписью: "Строитель и собственник этого здания — Шах-Али-хан, сын Шейх-Аулиар-султана, 21 числа месяца рамазана 962 года", т. е. 9 августа 1555 г., кругом же высечены слова 256 стиха II суры корана. Внутри усыпальницы было 9 могил, в том числе самого Шах-Али, его жены Буляк-Шад и воспитанниц Хан-Султан и Маг-Султан. Внизу под усыпальницею существует сводчатый подвал.

Все эти здания татарской архитектуры XVI века, как сохранившиеся в Касимове до настоящего времени, так и уничтоженные, представляют несомненное сходство с болгарским зодчеством и служат доказательством того, что и в Казанском ханстве здания строились по этим же образцам. Таким образом, на основании фрагментов лепных украшений, найденных на Кремлевском бугре, и по аналогии с памятниками Касимова, можно предполагать, что:

1) в эпоху Казанского ханства  лучшие здания строились из  камня; Писцовая книга также  говорит о каменных палатах  на Кремлевском бугре; 

2) в Казани могли существовать  минареты в виде массивных  цилиндрических башен с горизонтальной  площадкою наверху и с цилиндрической вышкою;

3) дворцовые здания и ханские  усыпальницы имели сходство с  болгарскими и касимовскими;

4) лучшие здания были украшены  лепными орнаментами из арабесок.

Труднее представить себе облик  главной мечети в Казани с ее 8 минаретами, о которых сообщает предание. В классической архитектуре мусульманского Востока чаще встречаются мечети с 4 минаретами, размещенными по углам: мечеть султана Ахмеда в Константинополе имеет 6 минаретов, по 3 с каждой боковой стороны. Наиболее простой и убедительной схемой для 8 минаретов является размещение их по квадратному плану, по 3 башни с каждой стороны, В пользу такого предположения имеются данные, подтверждающие существование в Казани подобной конструкции. Происхождение такого мотива в мусульманской Казани составляет интересный вопрос для историков восточного зодчества, и его решение должно пролить яркий свет на культурные связи Казани с другими мусульманскими странами, а также выяснить дату мечети. Как увидим ниже, эта проблема не лишена интереса и для русского зодчества.

Выдающимся памятником культового зодчества Казанского ханства, сохранившимся  на территории кремля города Казани, является знаменитая башня Сююмбике. Было много  споров среди историков, архитекторов, представителей общественных кругов о времени сооружения, культурной принадлежности и о назначении этой овеянной легендами башни, иными словами, когда, кем и для чего она построена. Само собой разумеется, что рамки небольшого раздела школьного учебника не позволяют осветить все эти проблемы во всей своей полноте. Обратить внимание на следующее.

Каких-либо татарских или русских  документов, иных материалов, свидетельствующих  о сооружении башни Сююмбике в  тот или иной период, нет. Татарских источников нет потому, что архив Казанского ханства, где могли бы быть подобные данные, увезен в Москву и его дальнейшая судьба неизвестна до сих пор. Русские источники молчат о построении этой башни уже в так называемый русский период, т.е. во второй половине XVI – XVIII веков, хотя возникновение ряда крупнейших русских памятников этого времени известно точно. Это – Благовещенский собор, Спасская башня и некоторые другие объекты кремля (вторая половина XVI века), Дрябловский дом (XVII век), Петропавловский собор (XVIII век). Если бы и башня Сююмбике была построена в один из этих периодов, то это стало бы известно так же, как и названные только что памятники. К тому же строительство такого крупного, самого высокого в Казани сооружения, как эта башня, непременно вызвало бы резонанс в общественном мнении того или иного русского периода. Однако никогда русские не считали ее своей, не слагали про нее песни, легенды, другие произведения фольклора, никогда не поклонялись ей, не освящали ее.

Целая плеяда русских историков-ученых прошлого столетия и представители  православного культа (П.Е.Заринский, П.Невзоров и др.), не говоря уж о татарских историках-востоковедах, особо отмечали, что башня Сююмбике является объектом предельно уважительного отношения к ней со стороны татарского, а не другого народа, что именно татары столетиями придавали ей священное значение. Следует подчеркнуть, что она не случайно названа именем той царицы-мусульманки, которая являлась убежденным и активным борцом за свободу и независимость своего государства, которая была и остается героиней татарского народа. Наконец, по своему архитектурному решению, стилевым особенностям, композиционным приемам и деталям оформления башня Сююмбике является ярко выраженным памятником татарского зодчества. Как справедливо отметил один из известных знатоков русской и национальной архитектуры профессор В.В.Егерев, контрастная ярусность и резкая ступенчатость отличают эту башню (в этом плане она близка к архитектурному стилю известной Черной палаты XIV века на территории Булгарского городища) от памятников русского культового зодчества с их плавным подчинением составных частей.