Внешняя политика Российской Федерации в 90-е годы

     Из  всего этого следует, что в  развитии ситуации в славянском треугольнике ведущую роль сыграла не российская политика, а настроения общества и  элит Украины и Белоруссии, во многом предопределившие политику Киева и Минска.

     Политики, понимаемой как цепь последовательных шагов, нацеленных на достижение четко сформулированных стратегических целей, у России в  отношении Украины и Белоруссии до недавнего времени попросту не было, да и сами цели не просматривались. В официальных доктринах цели и задачи определялись либо ситуативно (например, концепция внешней политики РФ 1993 года упоминает Украину и Белоруссию в связи с задачей сосредоточения в руках России контроля над ядерными силами бывшего СССР и как фактор отношений со странами Восточной Европы), либо обобщенно, в рамках всего региона, то есть без постановки индивидуальных задач и выдвижения страновых приоритетов. Поскольку цели ставились в терминах «развитие отношений» и «развитие сотрудничества», то нет возможности и оценить общую эффективность политики, понять, в какой мере результаты соответствуют принятой стратегической цели. Говорить в данном случае можно лишь о решении частных задач.

     Неспособность четко сформулировать стратегические цели и тактические задачи влечет за собой многочисленные слабости в российской политике.

     Прежде  всего, это приверженность декларативным, символическим шагам, порождающая обилие документов, которые призваны подтвердить результативность межгосударственных встреч, особенно на высшем уровне. Об этом лучше всего свидетельствует динамика формирования и нынешнее состояние договорно-правовой базы российско-белорусских и российско-украинских отношений.

     Количество  межгосударственных и межведомственных соглашений между Украиной и Россией  исчисляется трехзначными цифрами, но, как правило, они не исполняются. Часть из них носит заведомо невыполнимый характер, как, например, Совместное заявление о дальнейшем развитии равноправного партнерства и сотрудничества в рамках СНГ, подписанное в феврале 1998-го, то есть почти через полгода после создания блока ГУАМ, зафиксировавшего установку Киева на альтернативное лидерство в Содружестве. Однако нереалистичными и не до конца проработанными оказались не только декларации и заявления, но и ратифицированные межгосударственные договоры.

     Этот  вывод справедлив и в отношении  так называемого большого договора между Россией и Украиной - Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве. Апогеем декларативности российско-белорусских  отношений стал подписанный в  декабре 1999 года Договор о создании Союзного государства Белоруссии и России.

     Политика  России ельцинского периода носила реактивный характер.

     На  протяжении 90-х годов российская переговорная тактика зачастую сводилась  к уступкам.

     Российская  политика была экономически неэффективной, поскольку в случае и Белоруссии, и Украины была создана модель донор - реципиент, а общность экономических интересов на новой рыночной основе практически так и не возникла. Более того, государство не смогло или же не захотело оказать поддержку российскому бизнесу ни в его проникновении на рынки Украины и Белоруссии, ни в том, что касается возврата долгов.

     Наконец, России не удалось выработать скоординированную линию поведения по отношению к Украине и Белоруссии. Мешали этому, по меньшей мере, четыре группы противоречий между сторонами, временами довольно глубоких.

     Во-первых, российские политические силы не могли, прийти к единому видению ситуации. Во-вторых, трудно говорить о каком-то концептуальном единстве даже внутри российского руководства. В-третьих, конкуренция бюрократий обеих стран приводила к мультипликации органов, имевших отношение к выработке политики, но так и не выстроенных в иерархическую структуру. В-четвертых, особая позиция российского бизнеса, предоставлявшая огромный простор для дипломатической игры, увы, не нашла отражения в российской внешней политике.

     Итогом  десятилетней политики России на украинском и белорусском направлениях стали:

• потеря огромных материальных и финансовых средств;
• укрепление среди части элит в этих странах взгляда на Россию как недружественную державу и/или же источник субсидий и личного обогащения;
• громоздкая и несовершенная правовая база;
• отсутствие гарантий того, что после смены у власти первых лиц между нашими странами сохранятся хотя бы добрососедские отношения.

     В большой мере все это можно  поставить в вину России, которая  располагала неизмеримо большими экономическими, интеллектуальными и информационными  ресурсами, чем ее соседи, но не смогла правильно поставить задачи, добиться уважения своих интересов и позволила риторике «стратегического партнерства» подменить реальное сотрудничество.

     С приходом к власти Владимира Путина тон разговора Москвы с Киевом и Минском ощутимо поменялся. Российская политика становится более  активной, более, хотя пока и не полностью, последовательной и более прагматичной в решении конкретных вопросов. Однако все это не принесет перелома, если новое российское руководство не сумеет четко сформулировать цели своей политики в славянском треугольнике, не определится в отношении «искушения интеграцией».

     Для всего семилетнего периода становления  российской внешней политики характерно отсутствие консенсуса по вопросу определения её основных приоритетных направлений. Главная дискуссия развернулась вокруг выбора между двумя вариантами геостратегического курса - западноевропейским и азиатско-тихоокеанским. Представители федеральной власти учли, что по своему географическому положению, историческому опыту Россия является евразийским государством и её долгосрочным интересам соответствует политика баланса западного и восточноазиатского направлений, а не их противопоставление друг другу. В Центре, традиционно ориентировавшемся на Запад, наконец-то появилось понимание того, что Россия должна быть представлена в Тихоокеанском сообществе, т.к. это сообщество уже существует и превращается в мировой центр экономики и политики. Россия же за прошедшие десятилетия оказалась изолированной от экономических и политических процессов, происходящих в регионе.

     Отношения со странами Азии были отодвинуты на второй план. В этот период Россия, исходя из «приоритета экономической дипломатии», ограничилась лишь вниманием к Японии, рассчитывая разрешить территориальный спор и заключить мирный договор, чтобы на этой основе всесторонне улучшить отношения между двумя странами. Надо отметить, что отношения с Японией рассматривались не как с восточноазиатской, а скорее как с западной державой, обладающей большой экономической мощью.

     Но с конца 1992 года во внешнюю политику России все же были внесены некоторые коррективы. Поездки Б.Ельцина в КНР и Южную Корею в конце 1992 года явились началом изменения внешнеполитического курса российского правительства.

     Сложными  оказались отношения России с  государствами Корейского полуострова. С начала 90-х годов Россия дважды пыталась корректировать свою политику в Корее. В начале 90-х, после установления дипломатических отношений с Республикой Кореей Москва стала проводить политику расширения партнерства с Южной Кореей.

     Ухудшение отношений между двумя государствами  не прибавило политического веса России в регионе. Она потеряла то влияние, которое имело раньше на Пхеньян, и на которое рассчитывала Южная Корея в решении проблемы объединения корейских государств и устранения ядерной угрозы со стороны КНДР. Ухудшение отношений с Северной Кореей свело практически на нет возможность Москвы играть существенную роль в переговорах об объединении Кореи и по проблемам безопасности. В этих условиях возросло влияние Китая в регионе, т.к. только он сохранил нормальные отношения с Северной Кореей и может эффективно использовать их для преодоления кризиса на Корейском полуострове. Москва своей непродуманной политикой лишила себя возможности изменить баланс сил в свою пользу. В результате именно Китай и США стали государствами-гарантами, подписавшими Соглашение о перемирии между Северной Кореей и Южной Кореей.

     Со  временем Москва осознала свои ошибки, убедившись, что свертывание отношений  с Пхеньяном не пошло России на пользу. С 1996 г. предпринимаются действия по возобновлению политических контактов, оживлению экономических и культурных связей. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 

     Анализ  внешней политики современной России и её поведения на международной  арене в 90-х годах, на рубеже веков, свидетельствует о больших трудностях в определении внешнеполитической стратегии. Не всегда лидеры государства помнили и понимали, что Россия – евразийское государство и в силу его географического положения, исторического опыта, политических и экономических условий его внешнеполитические приоритеты должны быть в равной степени направлены и на запад, и на восток.

     В современных международных отношениях тенденция к многополярности  стала необратимым проявлением, что выражается в укреплении экономических  и политических позиций значительного  числа государств. И ориентация внешней политики Российской Федерации, характеризующаяся стремлением сформировать механизм многополярности мира, вовсе не исключение. В настоящее время мировое сообщество столкнулось с принципиально новым комплексом проблем, которые требуют своего разрешения.

     Россия  с начала 90-х годов сконцентрировала свою дипломатическую деятельность на задаче вхождения в мировое сообщество, в его институты безопасности и конкретные коллективные структуры регулирования военно-политической деятельности. При этом Россия в качестве ядерной державы, постоянного члена Совета Безопасности ООН, несущего ответственность за поддержание международного мира и безопасности, располагала и располагает особыми рычагами воздействия на ряд наиболее жизненно важных областей международной политической безопасности. Но со временем Россия столкнулась с усилением стремления ряда государств ослабить ее позиции в политической, экономической и военной областях, ограничить ее влияние на решение кардинальных международных проблем, что, естественно никак не устраивает ни руководителей государства, ни его население.

     В последние годы 20 столетия, Россия с  драматичным напряжением старалась балансировать между различными силовыми центрами современного мира, пытаясь отстоять независимость своей внешней политики, стимулировать тенденции к многополярности миропорядка. Об этом свидетельствуют встречи президента РФ с лидерами ФРГ, Франции, Японии, Китая и других стран, достигнутые на них договоренности о новых направлениях сотрудничества, оживление российской политики на многих направлениях. Основной целью усилий России являлось недопущение такой расстановки сил в мире, когда идет создание единственного мирового силового полюса. Отсюда - принципиальный отказ России от формирования общеевропейской системы в рамках НАТО, ее стремление к повышению статуса и расширению функций ОБСЕ.

      Список использованной литературы 
 

1. Агапова И.И. История экономики: Курс лекций. –  М: Юристь, 2001. – 172 с.
2. Боффа Д. И. «От СССР к России». – М.; Международные отношения, 1998, с.186;
3. История международных отношений и внешней политики России (1648-2005). Учебник / Под ред. А.С. Протопопова. М., 2006-235 с.
4. Сырых В. М. «История государства и права России. Советский и современный периоды». – М.: Юристъ, 2000. С. 485.
5. Троицкий Н.А. Россия в XIX веке. Курс лекций. М.: Высшая школа, 2003.
6. Филиппов Н.Н., Коковихин А.Ю. История: Учебное пособие – Екатеренбург: Изд-во Урал. гос. экон. ун-та, 2001 – 120 с.