Василий Верещагин

Верещагин желал, чтобы Балканская и Индийская серии, подобно Туркестанской, были сохранены в полном составе и оставались в России. Достичь этого не удалось. Индийская серия была распродана на выставке в Петербурге в 1880 году; наибольшее количество этюдов - семьдесят восемь - купил П.М.Третьяков. Распродажа балканских картин происходила в 1883 году в Москве - Третьяков оставил за собой три картины: «Шипка-Шейново», «Перед атакой» и «Александр II под Плевной»; в 1887 году он приобрел еще две: «После атаки» и «Побежденные. Панихида». В 1882 году в его галерее, в трех залах специально осуществленной пристройки, была открыта первая экспозиция произведений Верещагина. Она включала в себя полностью Туркестанскую серию и индийские этюды; балканские картины заняли место в экспозиции позже.

После петербургской выставки 1883 года в течение двух лет Верещагин не выступает перед публикой. Нервное напряжение, каким сопровождались работа над Балканской серией и ее показ, отозвалось душевной опустошенностью. Верещагин снова ищет творческого обновления в путешествиях: осенью 1882 года совершает второе путешествие в Индию, а в конце 1883 едет в Сирию и Палестину.

В Палестине написано около пятидесяти этюдов, главным образом виды природы, памятники библейской истории, которые Верещагин не поэтизирует, не стилизует, но стремится зафиксировать с абсолютной достоверностью в их нынешнем состоянии. Он пишет местные типы и сцены быта: арабов, евреев, молящихся у Стены плача, отшельников, приезжающих в Палестину отовсюду, в том числе из России. Человек, лишенный религиозного чувства, он пишет Святую землю исключительно с реальной и исторической точки зрения, освобождая евангельскую легенду от сверхъестественного, перелагая ее «на ясный и понятный язык». В этом ключе решены несколько картин из Священной истории, входивших в Палестинскую серию: «Святое семейство», «Воскресение», «Пророчество» и другие. Пройдет почти столетие, прежде чем Пазолини в фильме «Евангелие от Матфея» утвердит эстетическую и нравственную правомочность подобной интерпретации священного сюжета.

Современникам подход Верещагина казался святотатством. Впервые показанные на выставке в Вене в 1885 году евангельские картины произвели скандал. Показ Палестинской серии в России был запрещен. Выступления Верещагина в России надолго прерываются: петербургскую выставку 1883 года отделяет от следующей экспозиции в Москве двенадцать лет. С середины 1880-х годов Верещагин остро чувствует потребность работать на родине, чаще приезжает в Россию. Особенное значение для него имеет поездка в 1888 году в Москву, Ярославль, Ростов, Кострому. Он глубоко увлечен миром национальной старины, погружен в изучение древнерусского зодчества, приступает к собиранию отечественных древностей и в течение короткого времени создает коллекцию, выдающуюся по художественному и историческому интересу. Неожиданно для современников в середине 1880-х годов он деятельно включается в архитектурную жизнь Москвы: предлагает проект фасада новых Торговых рядов на Красной площади, критически высказывается по поводу проектируемого памятника Александру II в Кремле, пишет воззвание к архитекторам, призывая их изучать старинное русское зодчество и всячески подражать ему в своих постройках.

В 1891 году Верещагин поселяется в Москве, строит на окраине города в Нижних Котлах по собственному проекту дом-мастерскую в виде русской избы. В начале 1890-х он посещает родные места - едет в Вологду и ее окрестности; летом 1894 года предпринимает с семьей путешествие на барке по Северной Двине, на Белое море и Соловки. Итогом поездки стали более полусотни живописных этюдов и два литературных сочинения, одно из которых - «Иллюстрированные автобиографии нескольких незамечательных русских людей».

Это оригинальное создание Верещагина, существующее как бы в двух изводах - живописном и литературном. Верещагин сливает воедино создание портрета и беседу с тем, кого он запечатлевает на полотне: портрет и рассказ-»автобиография» портретируемого складываются в нераздельное целое, словно доказывая возможность синтезирования живописи и литературы.

Во время путешествия по Северной Двине Верещагин открывает для себя крестьянское искусство и русское деревянное зодчество, в которых находит глубокую самобытность. Так появляется серия этюдов, изображающих деревянные церкви Севера. Отмеченные тонким пониманием народного искусства, они проникнуты редкой у Верещагина умиротворенностью настроения и общим впечатлением покоя; их приглушенная, мерцающая красочность, мягкий, свободный мазок новы для его палитры. Четыре работы из этой серии куплены в 1896 году П.М.Третьяковым - это было последнее его приобретение у Верещагина. Русская серия насчитывает в общей сложности около сотни этюдов, но не включает ни одной картины. Объяснение, по-видимому, в том, что Верещагин параллельно работает над большой серией полотен, посвященных войне 1812 года.

Начатая еще в Париже, серия эта до конца дней остается главным делом художника. Однако ее замысел претерпевает существенные изменения: из сюиты картин о Наполеоне и его русском походе она обращается в национальную историческую эпопею. Серия осталась незавершенной и в нынешнем виде включает в себя двадцать картин, не считая этюдов, рисунков и незаконченных композиций. Сам художник делил ее на две части. Семнадцать картин, объединенных названием «Наполеон I в России», представляют основные эпизоды русской кампании, начиная от Бородинского сражения, вторжения в Москву и кончая гибелью «Великой армии» в снегах России. Три картины, посвященные партизанской войне, образуют раздел «Старый партизан».

В наполеоновской серии Верещагин выступает во многом в новом для себя качествене только как баталист, но и как историк, психолог. Он уделяет гораздо большее внимание, чем прежде, портретной психологической задаче. Его живописная манера вновь меняется: он избегает эскизности исполнения (во всяком случае, в картинах, где важен психологический момент), ищет экспрессию фигур, для чего пристально всматривается в искусство актерского перевоплощения и приемы построения театральной мизансцены. Его композициям присуща театральность, оттенок мелодраматизма. Как и для большинства реалистов, для Верещагина камнем преткновения была работа по воображению; все, что лежит за пределами непосредственного наблюдения, дается ему с трудом.

Серия «Наполеон I в России» впервые была показана в Москве и Петербурге в 1895-1896 годах. Ни один из коллекционеров и музеев не выразил готовности приобрести ее. После долголетних переговоров и проволочек серия была куплена в 1902 году правительством и передана Русскому музею в Петербурге (ныне хранится в Историческом музее в Москве). Тем не менее многим из входящих в нее картин суждена была впоследствии широкая популярность.

В конечном счете именно верещагинская серия формировала представление широкого зрителя об эпохе Отечественной войны 1812 года. Скрытый драматизм последних лет Верещагина в том, что, несмотря на кипучую деятельность, художник испытывает мучительное чувство ненужности, невостреованности своего искусства. Он по-прежнему не примыкает ни к одному из художественных обществ и направлений, не имеет учеников и последователей. Его индивидуализм оборачивается одиночеством, независимость - изоляцией.

Современная русская художественная жизнь будто проходит мимо него: он не связан со старшим поколением и оказывается не нужен молодому. Но вопреки всему этому Верещагин поглощен планами будущих путешествий.

В 1901 году он едет на Филиппины по следам недавней испанско-американской войны, в 1902 - дважды на Кубу, затем в Америку, где пишет большое полотно «Взятие Рузвельтом Сен-Жуанских высот», для которого ему позировал сам президент США; в 1903 посещает Японию, задумывает писать книгу о Японии и ее искусстве; предполагает совершить путешествия в Китай и Африку.

Он много работает в литературе: пишет автобиографическую прозу, воспоминания, путевые очерки, статьи об искусстве, активно выступает, как уже упоминалось, в прессе. Особый резонанс приобретают его статьи против войн, в поддержку движения за их прекращение. Авторитет Верещагина - «борца с войной» - у мировой общественности таков, что в 1901 году его кандидатура выдвинута на соискание первой Нобелевской премии мира. Верещагин полон творческих планов - и одновременно испытывает безмерную усталость от жизни.

Верещагина томит предчувствие угасания творческих сил, исчерпанности того дела, которому он посвятил свою жизнь. В одной из статей, написанных в последние годы, Верещагин касается вопроса о будущем русского искусства. Он полагает, что реализм вскоре с неизбежностью станет вчерашним днем, что роль новаторов переходит к молодому поколению - к импрессионистам, символистам, декадентам, которые пока еще идут ощупью, но, безусловно, выработают собственную концепцию искусств. Верещагин относится к этой перспективе без раздражения.

Он не отвергает новых художественных исканий - напротив, считает их законными и необходимыми. Василий Верещагин был сложным, сильным, непростым человеком. Решительно-безжалостная трезвость суждений и взглядов сочетается в нем с утопической верой в действенность нравственной проповеди средствами искусства. Принятая на себя миссия учителя жизни нередко приходит в столкновение с эгоцентризмом натуры и высокомерным третированием толпы, равно как призыв к милосердию, сочувствие к чужому страданию - с пристрастием наблюдать и показывать жизнь в ее жестоких подробностях. Но при всех крайностях и контрастах этой сложной русской души в Верещагине неизменно ощутимы оригинальность, смелость и высота натуры, та своеобразная грандиозность личности, которая побудила Репина в траурной речи о художнике назвать его «сверхчеловеком».

Какие бы критические суждения ни высказывали о Верещагине современники, не возникало сомнений, что в его лице русское искусство имеет одного из самых самобытных своих деятелей. Чем далее идет время, тем явственнее масштаб этой личности. Художественный мир Верещагина не тускнеет, а многие из его идей, которые казались современникам отвлеченными и парадоксальными, мир без войн, грядущая трагедия социализма, колонизационная политика России и межнациональные конфликты, могущие возникнуть на этой почве, решение споров между государствами на уровне мирового сообщества - пожалуй, только теперь могут быть оценены в своей провидческой сущности.

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате изучения данной работы, можно сделать вывод, что Василий Васильевич Верещагин был не только известнейшим живописцем, но и многогранной личностью в целом. Творчество Верещагина знаменовавшее торжество реализма и демократических идей в русской батальной живописи, заслужило мировую известность. Он занял большую роль в истории художественной культуры и в истории России, как отчаянный революционер, порывающий с общепринятым в жизни и творчестве.

Какие бы критические суждения ни высказывали о Верещагине современники, не возникает сомнений, что в его лице русское искусство имеет одного из самых самобытных своих деятелей.

Личность Верещагина прочно закрепилась в истории России, как величайшего художника – баталиста, человека легендарной судьбы и славы. Его картины стали достоянием нашей страны.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Кокшенева К. А. Самые знаменитые живописцы России / К. А. Кокшенева. - Москва: ВЕЧЕ, 2002. – 399 с.

2. Глинка Н. И. Беседы о русском искусстве. XVIII век / Н. И. Глинка. - СПб. : ИД "Книжный мир", 2001. – 255 с.

3. Барская Н. А. Сюжеты и образы древнерусской живописи / Н. А. Барская. - Москва: Просвещение, 1993. – 221 с.

4. Сытина И. Д. Военная энциклопедия. Том VI / И. Д. Сытина. -  Санкт-Петербург: Типография Т-ва, 1912. – 562 с.

5. Стасов В. В. Избранные сочинения в трех томах. Том первый. Живопись. Скульптура. Музыка / В. В. Стасов. – Москва: Государственное издательство «Искусство»,  1952. – 736 с.