Социально-политическое устройство Древнего Китая

     Период  «Ван-дао» - правление Ванов в  китайской историографической и  социологической традиции воспринимается, как нечто вроде серебряного, в отличие от золотого «Ди-дао», века. Он рисуется, как время правителей справедливых и добродетельных, но главное — правителей законных, чья власть и чьё право на неё были санкционированы  самим Небом. К этому времени относятся правители трёх династий — Ся, Шан и западного Чжоу.

Деяния правителей этих династий подробно описаны в «Шу Цзин» и «Ши Цзи».

      Ци, сын Великого Юя, считается основателем первой древнекитайской династии Ся. В «Исторических записках» Сыма Цяня приводятся имена правителей этой династии и последовательность занятия ими престола. Однако отсутствие достоверных письменных источников не позволяет решить вопрос о том, что представляло собой древнекитайское общество в это время.

По преданию, последний правитель династии Ся отличался необыкновенной жестокостью, чем восстановил против себя вождей подчиненных племен.

      Предводитель одного из этих племен — шан (по имени Тан) восстал против тирана, сверг его и объединил Поднебесную под своей властью.

     Одна  из глав «Шу Цзин», «Тан-ши», посвящена  как раз подробному описанию этого  драматического события: «Ван сказал:...Не по недорозумению (не как дитя малое) намерен я выступить... У правителя Ся много преступлений, и Небо повелело мне уничтожить его... правитель Ся виновен; опасаясь (гнева) Шань-ди не смею не покарать его... Вы все говорите:... «правитель Ся вредит городу Ся (Ся-и)»,... Вы поможете мне, Единственному, осуществить волю Неба... Если вы не подчинитесь, я жестоко покараю всех». [21, гл. 65, с. 755]

      «Его стали называть Чэн Тан («Тан-Созидатель»). Он был первым представителем новой династии Шан, впоследствии получившей название Инь (XVII в. до н. э.). По свидетельству Сыма Цяня, племя шан неоднократно перемещалось по Среднекитайской равнине. Последнее переселение шанцев произошло при правителе Пань Гэне в XIV в. до н. э., центром шанской территории стал район современного Аньяна. Здесь была основана столица — Великий Город Шан. От этого второго периода истории Шан-Инь, датируемого XIV—XI веками до н. э., до нас дошли не только археологические памятники, но и многочисленные эпиграфические источники.» [15, гл. 2, с. 64]

Шан-Инь. Социально-политическая структура

      Имеющиеся данные позволяют заключить, что в XIII–XII вв. до н.э. политическая структура Инь подразделялась на три неравные и структурно неодинаковые части.

      Первая – внутренняя зона с центром в столице. Зона находилась под непосредственной юрисдикцией правителя-вана и его центральной администрации.

      Вторая зона – промежуточная. Она состояла из окружавших столицу Шан многочисленных региональных подразделений, управлявшихся титулованными местными правителями, подчиненными правителю-вану (в их числе были и родственники вана, подчас и его жены.

      И наконец, третья зона – внешняя. Она состояла из различных племен, правители которых в какой-то мере признавали авторитет иньского вана, но вели себя независимо по отношению к нему. Строгой границы между второй и третьей зонами не было.

      «Правитель - ван, возглавлявший всю структуру, был одновременно и первосвященником, т.е. символизировал своей персоной сакрально-связующее единство складывавшейся и разраставшейся иньской общности. Ван именовался в надписях горделивым фразеологическим оборотом «во-и-жэнь», «юй-и-жэнь» (Я, Единственный). Только он имел право с помощью фиксированного в надписях обряда гаданий обращаться непосредственно к покойным предкам во главе с первопредком Шанди. И производить соответствующие обряды торжественного жертвоприношения. От имени вана, по его воле и приказу функционировала вся администрация, по крайней мере в столичной зоне. Должность его была наследственной, но практика наследования находилась еще в процессе становления: так, век-полтора, вплоть до периода правления последних четырех ванов, право на освободившийся престол обычно оспаривали представители старшего поколения в клане вана, его братья и кузены, но не сыновья.       Только при последних четырех правителях прочно установилась система наследования от отца к сыну – система, ставшая нормой в Китае.» [5, гл. 17, с. 190]

      Параллельно с этим шел процесс отпочкования в клане вана знатных субкланов - цзу, значительная часть которых специализировалась в сфере военного дела.  Трудно сказать, когда именно возникли эти кланы-корпорации.

      «Из «Цзай Шань», явствует что в качестве преобладающего социального членения выступало деление на поколения, на возрастные классы-ранги: «на обработку заново возделуемого поля собралась тысяча пар - «оу» крестьян, включая и «чжу», и «бо», и «я», и «люй».

Из комментариев следует, что: «чжу» - глава семейной группы, «бо» - старший сын, «я» - средние  сыновья, «люй» - младшие сыновья и младшие братья.» [12, гл. 2, с. 42]

      Администрация делилась на три основные категории – высших администраторов-сановников, низших чиновников-распорядителей, а также должностных лиц, отвечавших за военную подготовку и охоту, что было очень важной и особой сферой деятельности иньской знати.

      «Хотя гадательные надписи почти ничего не говорят о формах общинной организации иньского населения, можно с уверенностью сказать, что община в иньское время существовала. Надписи обозначают поселения термином «и». Население этих «и» обрабатывало, видимо, свои поля, а формой извлечения избыточного продукта была скорее всего отработка крестьян или их представителей на больших совместно обрабатывавшихся общественных полях – тех самых, забота о содержании которых была одной из важных функций вана и его помощников.» [11, гл. 2, с. 46]

Западное  Чжоу. Социально-политическая структура

      Чжоуские предводители, признав сюзеренитет иньского вана, получали от него утверждение в их титулах, а в конце Инь приобрели даже весьма престижную должность - си-бо («властитель Запада»). Благодаря этому они сумели укрепиться и затем создать коалицию племен, которая в конечном счете и разгромила Шан-Инь. Впервые си-бо стал чжоуский вождь Цзи Ли, взявший себе жену из Инь. «Расчленив и расселив иньцев на новых землях, Чжоу-гун значительную часть их разместил в центре созданного им военно-политического образования, в районе Лои, где искусными иньскими мастерами была выстроена для чжоусцев новая столица (Чэнчжоу – в отличие от прежней, Цзунчжоу), ставшая местопребыванием немалой части чжоуской администрации, а также главным военным центром: здесь, в частности, располагались восемь так называемых «иньских» армий, состоявших, видимо, из перешедших на службу к чжоусцам профессиональных иньских воинов. Остальная часть администрации, еще шесть армий и сам ван со всем его двором продолжали, однако, жить в Цзунчжоу, т.е. на западе страны, в районе прежних родовых поселений чжоусцев, откуда и пошло наименование описываемого периода (Западное Чжоу).» [15, гл. 4, с. 154]

      Была выработана концепция права на власть, так называемое  учение о Мандате Неба («Тянь-мин»), согласно которому Небо вручает мандат на управление Поднебесной добродетельному правителю, лишая тем самым власти недобродетельного.    Концепция Мандата Неба – первая в истории Китая сознательно созданная и хорошо логически обоснованная социально-политическая теория. Сыграла решающую роль в легитимизации власти немногочисленного племени завоевателей-чжоусцев. Небо санкционировало эту власть не потому, что чжоусцы оказались сильнее других, а вследствие того, что на их стороне были мудрость и добродетель.

     Защитившись легитимной идеей, чжоусцы сумели наладить эффективную централизованную администрацию, опиравшуюся на 14 армий центра в двух столицах.

      На административные должности обычно назначались имевшие способности и заслуги аристократы, прежде всего из числа чжоуской и иньской родовой знати. Отправление высших должностей обычно было наследственным, но это не являлось строгой нормой: есть сведения, что способных администраторов не раз передвигали вверх по служебной лестнице.

      «Все свободное население Чжоу делилось на пять социальных групп. Группа, занимавшая высшую ступеньку в иерархической лестнице, была представлена личностью деспотического. Вторая группа — это чжухоу, правители наследственных владений, представители высшей чжо-уской аристократии. Третья — дафу, главы тех цзу, которые в своей совокупности составляли население наследственного владения чжухоу. Четвертая группа — ши, главы больших семей, входивших в состав того или иного цзу. Наконец, пятая группа — простолюдины.» [7, гл. 4, с. 125]

      Социальный ранг, будучи внешним проявлением принадлежности к одной из пяти общественных групп, определял совокупность тех материальных благ, которыми мог пользоваться данный человек. Строго регламентировались размеры жилища и его убранство. То же самое касалось и пищи. Считалось, что ван может питаться мясом быка, барана и свиньи, чжухоу — только говядиной, дафу — свининой, ши — рыбой, а простолюдины вообще не имели права есть мясо.  Социальные различия находили отражения и в лексике древнекитайского языка — для обозначения одного . и того же понятия существовали различные слова, употреблявшиеся в зависимости от принадлежности говорившего к определенному рангу.

      Принадлежность человека к высшим социальным группам устанавливалась в зависимости от родства: кто был отец человека, каким по счету сыном в семье он родился. Старший сын наследовал ранг своего отца, а все остальные сыновья спускались на одну ступеньку ниже.

      Однако в самой обширной социальной категория — простолюдинов — это правило не действовало, так как ниже этого ранга уже нельзя было опуститься. Структура социальных рангов была тесно связана в чжоуском обществе с системой землевладения и землепользования. Все земли в Поднебесной считались принадлежащими вану.

            Решение проблемы власти на местах чжоусцы нашли в частично заимствованной у иньцев, частично разработанной ими самими системе наследственных уделов, пришедших на смену иньским регионально-вассальным подразделениям промежуточной зоны.

      Источники упоминают о 70 с небольшим таких уделах, подавляющее большинство (примерно 53–55) которых было пожаловано братьям, сыновьям и племянникам первых чжоуских правителей, включая и регента Чжоу-гуна.

      «Пожалование удела предусматривало предоставление новому владельцу исключительного права господства над всей управляемой территорией и над обитавшим там или переселенным туда населением.      Как правило, вместе с ним на новое местожительство направлялась и дружина воинов-чжоусцев («люди вана» обычно упоминаются при перечислениях в записях), которая призвана была являть собой социально-политическую опору нового владельца удела, костяк чжоуского господства там.» [12, гл. 4, с. 120]

      Владельцы уделов на первых порах являли собой администраторов-наместников, комендантов чжоуских гарнизонов в иноплеменном окружении. В функции центра входило также и введение в права владения наследников умерших правителей, что обычно совершалось в форме торжественного церемониала с клятвами и напутствиями, нередко при личном участии вана, в одном из столичных храмов.

      Если прибавить ко всему сказанному, что в начале Чжоу внешняя периферия широко раскинувшего свои пределы государства отнюдь не была стопроцентно лояльной, то станет очевидным, что для того времени (XI–Х вв. до н.э.) система уделов оказалась вполне оправдавшей себя формой привычной региональной администрации, особенно в отдаленных от столиц районах периферийной промежуточной зоны.

Восточное Чжоу. Социально-политическая структура

      Восточное Чжоу – эпоха упадка власти чжоуских ванов, длившаяся свыше полутысячелетия. Она подразделяется на два важных исторических периода – Чуньцю и Чжаньго. Первый из них, Чуньцю, был ознаменован борьбой между уделами, превращавшимися в мощные политически независимые царства.

      Ведущую же политическую роль в Китае в Чуньцю стали играть наиболее могущественные из уделов, превращавшиеся в крупные царства, такие, как Цзинь, Ци, Чу и Цинь, а также Лу, Сун, Вэй, Чжэн, Чэнь, Янь и некоторые другие.

      Во главе Поднебесной по-прежнему стоял ван, сын Неба. Формально его вассалами продолжали считаться правители царств. Им в рамках царств подчинялись в качестве вассалов правители автономных уделов, причем именно это, третье звено иерархической лестницы власти стало в Чуньцю центром политической активности. Уделы новой волны, о которых идет речь, обычно давались в пожалование от имени правителя царства его родственникам, чаще всего сыновьям, и заслуженным сподвижникам. Собственно, именно присвоив себе право наделения уделами, до того бывшее исключительной прерогативой сюзерена-вана, правители царств де-факто обрели политическую независимость.