Социально-политическое устройство Древнего Китая

Содержание

Введение……………………………………………………………………..………3

Глава I

Становление государства в  эпоху Инь…………………………………....7

Шан-Инь. Социально-политическая структура…………………….....8

       Западное Чжоу. Социально-политическая структура………………..9

       Восточное Чжоу. Социально-политическая структура……………......11

      Реформы Шан Яна………..………………………………………………14

Глава II

Империя Цинь………………………………………………...…………..15

     Империя Хань………………………………………………...….………..16

Заключение…………………………………………………………………….….18

Библиографический список………………………………………………….….21

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

      «В отличие от Индии Китай – страна истории. Начиная с глубокой древности умелые и старательные грамотеи-летописцы фиксировали на гадательных костях и панцирях черепах, бамбуковых планках и шелке, а затем и на бумаге все то, что они видели и слышали, что происходило вокруг них и заслуживало упоминания. Отсюда – гигантское, практически необозримое количество письменных источников, которые, в сочетании с обильными данными археологии, дают богатый материал для реконструкции политических событий, социальных процессов, мировоззренческих идей. Не все источники и далеко не во всем заслуживают полного доверия: стоит напомнить, что значительная часть текстов – прежде всего трактаты религиозно-этического содержания, но частично также и исторические сочинения – имеет явно дидактический характер.» [15, гл. 11, с. 179]

      Цель этой работы заключается в систематизации информации о государственном устройстве древнего Китая. Существует множество монографий, научных статей по социально-политическому устройству древнего Китая. Но они рассматривают отдельные периоды, от Шань-Инь до периода феодальной раздробленности и отдельно империи древнего Китая. В этой работе проведена попытка систематизировать информацию о социально-политическом устройстве. Будет рассмотрен рост социально-политической структуры, её эволюция из примитивных раннеклассовых образований до первых империй.   В традиционной китайской исторической науке можно выделить две характерные особенности. Во-первых, это представление о превосходстве китайской культуры над культурой соседних народов. А во-вторых, отождествление мифа с историческом фактом. И как следствие, удревнение истоков китайской государственности. Критика направления китайской историографии возникла, как реакция на недостатки традиционной науки.

     «Лишь в конце 20-х годов XX в., по мере распространения  в Китае марксистских идей, постепенно складываются предпосылки для развертывания  подлинно научного исследования древней истории Китая с позиций исторического материализма. Однако дискуссии о характере древнекитайского общества, проходившие в Китае в 30-х годах, показали, что для многих исследований, предпринятых в те годы, характерен догматизм в толковании отдельных положений марксистско-ленинской теории. Характерны а этом отношении ранние работы Го Можо, абсолютизировавшего тезисы о единстве всемирно-исторического процесса и отрицавшего поэтому какую бы то ни было специфику древневосточных обществ.

     В 40—-50-х годах китайскими учеными успешно разрабатывались проблемы социально-экономической истории Древнего Китая. События «культурной революции» прервали эти исследования. Лишь в конце 70-х годов были возобновлены дискуссии о характере древнекитайского общества, публикации источников, создание университетских курсов по древней истории Китая.

     Начало  изучения Китая японскими учеными  относится еще к эпохе средневековья. За последние десятилетия в Японии в равной мере изучаются все периоды  древней истории Китая. Один из виднейших специалистов в этой области Кайдзу-ка Сигеки — автор капитальных исследований, касающихся формирования и развития древнекитайского государства. Большая группа японских историков работает над изучением социально-экономических отношений в эпоху Хань.

     В Европе большой вклад в дело изучения истории Древнего Китая сделан французской  синологической школой. В начале нашего века Э. Шаванн предпринял перевод (оставшийся, к сожалению, незавершенным) «Исторических  записок» Сыма Цяня, а также опубликовал  корпус каменных барельефов ханьского времени, собранных и изученных им во времена пребывания в Китае. Следует отметить также исследования одного из крупнейших французских синологов А. Масперо, капитальный труд которого «Древний Китай» оказал заметное влияние на современную историографию. Г. Билленстейн в 50-х годах один из первых обратил серьезное внимание на проблемы демографии в Древнем Китае.

     В США изучение Древнего Китая получило значительное развитие лишь в последние  десятилетия, причем ведущие позиции  здесь занимают ученые китайского происхождения, проживающие в Соединенных Штатах. В конце 60-х годов в США было создано международное «Общество по изучению Древнего Китая», издающее с 1975 г. свой журнал.

     Русское китаеведение имеет давние традиции, у его истоков стоял в первой половине XIX в. такой известный знаток древней истории Китая, как Н. Я. Бичу-рин. Для русских исследователей был характерен интерес прежде всего к культуре и идеологии древних китайцев, а также прекрасное знание первоисточников.

     В советской историографии древней истории Китая можно выделить три периода. Первый из них относится к концу 20-х — началу 30-х годов, когда в ходе дискуссий о проблемах общественного строя Китая широко привлекались материалы по древнекитайскому обществу. Слабым местом в этих работах было недостаточное понимание первоисточников. Второй период (40—50-е годы) может быть назван очерковым. Он отмечен созданием первых сводных работ и университетских курсов по истории Древнего Китая.

     В этот период были заложены основы для разработки марксистской концепции истории древнекитайского общества. В частности, Л. В. Симоновская предложила периодизацию истории Древнего Китая, что стимулировало дальнейшие исследования в этой области.

     В 60-х годах начинается качественно  новый этап изучения советскими историками древнекитайского общества. Он характеризуется появлением ряда монографических исследований, посвященных отдельным периодам истории Древнего Китая, а также углубленным анализом конкретных аспектов экономики, социального строя, идеологии. Тут следует упомянуть Л.С. Васильева, который посвятил своё время изучению генезиса китайского государства. Большое внимание советские историки уделяют изучению и переводу на русский язык древнекитайских письменных памятников. Здесь прежде всего следует отметить многотомный перевод «Исторических записок» Сыма Цяня.

       Приступая к своему труду, Сыма Цянь воспринял не только «Комментарий Цзо», его источник «Речи царств», но и их продолжение «Речи борющихся царств». Кроме этих памятников, политического и дипломатического характера историограф знал еще многие другие оводы философского, военного, экономического красноречия. Ему стали известны в письменной фиксации и ранние памятники ораторского искусства, и поздние, и такие, как «Весна и осень Люя», «Хань Фэйцзы», «Хуайнаньцзы»; творчество ряда крупных поэтов - Цюй Юаня, Цзя И, Сыма Сянжу и др., которые создали замечательные произведения, прожили богатую событиями жизнь. Благодаря этому Сыма Цянь сумел совершить еще одну революцию в стиле летописи - ввести в нее раздел «жизнеописаний» выдающихся людей (лечо/суань).

     В этом труде в целом в связи  с формированием китайской народности сказалось стремление установить исторические рамки существования народа, государства, а также подлинность происходивших  ранее событий. В нем, как и в других памятниках того времени, отразились попытки осмысления мифического, легендарного и песенного творчества народа, причем многому, подлежащему с нашей точки зрения изучению как мифотворчество, придавались черты реальной достоверности.

     Сыма  Цянь, по собственному признанию, выполнил свой труд, как завет, переданный ему  отцом, придворным астрологом. Но перед  тем как приступить к этой задаче, он прошел суровую школу: с детства  познал труд земледельца, изучал и древние  памятники, многие из них знал наизусть уже к десяти годам. В двадцать лет он отправился в первое путешествие на юг, объехал области, связанные с легендарным Юем. Затем он поехал на север и посетил столицы древних царств, места, связанные с жизнью древних философов. Прослужив некоторое время в охране императора, он принял участие в юго-западном походе. Так, объездив необъятные пространства своей родины, он сумел соединить в своем творчестве знания науки своего времени с большим жизненным опытом.

     Назначенный после смерти своего отца придворным историографом, Сыма Цянь получил доступ к государственным архивам, т. е. ко всем письменным источникам. Однако работа его протекала в неблагоприятных условиях. Сыма Цянь навлек на себя гнев императора Уди, и подвергся позорному наказанию - кастрации. От самоубийства его удержала лишь необходимость завершить дело всей своей жизни.

     Причину, навлекшую на историографа немилость, часто видели в его выступлении  в защиту опального друга, но она  послужила лишь внешним предлогом. По существу же, вся его книга была пронизана оппозиционными настроениями, обусловленными его даосским мировоззрением. Как сообщал сам Сыма Цянь, при создании «Записок» им руководило «желанье... исследовать все то, что среди неба и земли, проникнуть в сущность перемен, имевших место как сейчас, так и в дни древности далекой». Поставленные им перед собой задачи характерны для даосской философии с ее стихийным материализмом и диалектикой: во-первых, стремление к познанию природы и ее законов (например, в очерках по астрономии и музыке, в жизнеописаниях врача и математика); во - вторых, изучение политической жизни в ее «переменах».» [15, гл. 1, с. 17-19]

     Следующий придворный историограф - Бань Гу, создавший  вместе с отцом и сестрой «Историю ранней династии Хань» (206 г. до н. э. - 24 г. н. э.), обвинял Сыма Цяня в исключительном внимании к школе даосов. Для конфуцианца Бань Гу, считавшего еретическими даже «Чуские оды», появление Конфуция в качестве ученика Лаоцзы, отнесение конфуцианства и его канона на второй план явились несомненным свидетельством ереси Сыма Цяня. По этой причине так называемые династийные, т. е. официальные, «Истории» начинались с летописи Бань Гу. Книга же его предшественника - новатора, послужившая основой для Бань Гу и всех последующих историографов, не была удостоена этого почетного звания. Дополнительный свет на вопрос о расхождении Сыма Цяня с придворными кругами проливают его собственные признания в «Ответе Жэнь Шао - шишу», который можно принять за исповедь. [15, гл. 1, с. 20]

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

      

Глава I

 

Становление государства в  эпоху Инь

      Важнейшей особенностью древнекитайской религии была очень малая роль мифологии. В отличие от всех иных ранних обществ и соответствующих религиозных систем, в которых именно мифологические сказания и предания определяли весь облик духовной культуры, в Китае уже с древности место мифов заняли историзованные легенды о мудрых и справедливых правителях. Легендарные мудрецы Яо, Шунь и Юй, а затем культурные герои типа Хуанди и Шэньнуна, ставшие в сознании древних китайцев их первопредками и первоправителями, заменили собой многочисленных почитаемых богов. Власть в это время распределяется скорее по выборному принципут или же по «назначению», чем по системе прямого (лестничного) наследования.

      Согласно дошедшим до нас легендам о совершенных правителях древности, «когда-то в Поднебесной правил мудрый Яо. Состарившись, он избрал преемником способного и энергичного Шуня. При этом правителе на Поднебесную был ниспослан потоп. Шунь объявил, что передаст бразды правления тому, кто сможет спасти людей от потопа. Это удалось сделать великому Юю. Он углубил русла рек и по ним вода ушла в море. Так Юй стал правителем. Место Юя занял, вопреки традиции, не какой-то посторонний человек, зарекомендовавший себя трудами на пользу людям, а Ци, сын Юя. После этого верховная власть стала передаваться в Поднебесной по наследству. В этой легенде, надо полагать, нашли отражение определенные исторические факты: на смену выборным должностям постепенно приходит наследственная власть.» [5, гл. 17, с. 205]