Соборное уложение

б)Сословный характер наказания. Этот признак выражался в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответственность (например, за аналогичное деяние боярин наказывался лишением чести, а простолюдин - кнутом. Глава 10).

в)Неопределенность в установлении наказания. Этот признак был связан с целью наказания - устрашением. В приговоре мог быть указан не сам вид наказания и использовались формулировки: “как государь укажет”, “по вине” или “наказать жестоко”.

Если даже вид наказания  был определен, неясным оставался  способ его исполнения (аналогичные  формулировки типа “наказать смертью” или “бросить в тюрьму до государева указа”), т.е. неопределённость наказания.

Неопределенность в  установлении наказания создавала  дополнительное психологическое воздействие  на преступника. Целям устрашения служила  особая символика наказаний: заливание  преступнику горла расплавленным металлом; применение к нему такого наказания, которое он желал бы для оклеветанного им человека. Публичность наказаний имела социально-психологическое назначение, поскольку многие наказания (сожжение, утопление, колесование) служили как бы аналогами адских мук.

г) Тюремное заключение, как специальный вид наказания, могло устанавливаться сроком от трех дней до четырех лет или на неопределенный срок. Как дополнительный вид наказания (а иногда как основной) назначалась ссылка (в отдаленные монастыри, остроги, крепости или боярские имения).

К представителям привилегированных  сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующийся  от полной выдачи головой (превращение  в холопа) до объявления “опалы” (изоляции, остракизма, государевой немилости). Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд.

С принятием Уложения 1649 года стали широко применяться  имущественные санкции (глава 10  Уложения в семидесяти четырех случаях устанавливала градацию штрафов “за бесчестье” в зависимости от социального положения потерпевшего). Высшей санкцией этого вида была полная конфискация имущества преступника. Наконец, в систему санкций входили церковные наказания (покаяние, отлучение от церкви, ссылка в монастырь, заточение в одиночную келью и др.). Тихомиров М.Н., Елифанов П.П. Соборное Уложение 1649 года. – М., 1961, с.42, 43

2.4 Уголовный процесс по Соборному Уложению 1649 года

В Соборном уложении  1649 г. содержалось предписание о том, что правосудие должно  осуществляться справедливо. Однако  в условиях феодального государства такое предписание в большей мере являлось пустой декларацией.

В развитии феодального  судопроизводства и процессуального  права для первой половины XVII в. характерно сосуществование состязательного (обвинительного) и розыскного (следственного) процессов при явном  преобладании  второго над первым.  Рост классовой борьбы и усиление абсолютистских черт монархии выдвигали на первый план розыскной инквизиционный процесс, как наиболее эффективное средство подавления народных выступлений и  укрепления  правопорядка и интересах  господствующего класса. Вместе с тем существовало известное различие сфер применения того и другого процессов. Розыскной явно господствовал в политическом и уголовном судопроизводстве, а состязательный имел преобладание в делах гражданских. Однако при отсутствии достаточно определенного разграничения между уголовным и гражданским правом, уголовным и гражданским процессом указанное разделение сфер применения  состязательного и розыскного процессов не следует абсолютизировать. Обычно споры по договорам купли-продажи, займа, поклажи, а также нанесение оскорблений, должностные преступления,  убийства, учиненные не с целью грабежа, в том числе в ходе судебных разбирательств, рассматривались по правилам обвинительного процесса.

Политические  преступления и наиболее тяжкие уголовные (разбой, грабеж, татьба и сопряженные  с ними убийства), а также крепостные дела о холопах, крестьянах, поместьях  и вотчинах рассматривались с применением розыскного процесса.

Судебное право  в Уложении составило особый комплекс норм, регламентировавших организацию  суда и процесса. Еще более определенно, чем в Судебниках, здесь происходила  дифференциация  на две формы  процесса: «суд» и «розыск».

Другая важная  особенность судопроизводства того времени — отсутствие отделения  суда от административных органов. Более  того, следует подчеркнуть, что судебная функция была важнейшей задачей  администрации; этим, надо полагать, и  вызвано то, что судебные и процессуальные  вопросы получили  в законодательстве до Уложения и в Уложении детальную регламентацию.

Все судебные органы  XVII в. делились на государственные церковные и вотчинные. Таким образом, система судебных органов соответствовала системе органов государственной власти и управления. Уложение  не касается вотчинного суда, хотя изымает из его ведения дела о татьбе и разбое и узаконивает некоторые нормы  отношений  феодалов с крестьянами и холопами.

Государственные судебные органы состояли из трех инстанций: 1) губные, земские учреждения, воеводы на местах, 2) приказы и 3) суд Боярской  думы и царя. Суд полковых воевод и судей при них над воинскими людьми в период их службы и полках тоже был разновидностью государственного суда.

Важнейшим   центральным  судебным  звеном были  приказы, среди которых имелись  судебные (судные, четвертные приказы) и приказы со специальной подсудностью  (Земский, Поместный, Разбойный, Холопий). Высшей судебной и  апелляционной инстанцией в отношении приказов были Боярская дума и царь

Уложение  регламентировало порядок  работы судей прежде всего  в приказах и на местах. В приказах обычно было несколько судей. Во главе  некоторых приказов стоял боярин, или окольничий, или думный человек  «с товарищи» — человека три-четыре. Уложение предписывало решать судебные дела  коллегиально («всем вопче»). При отсутствии кого-либо по болезни или по   другой уважительной причине остальные судьи решали дела самостоятельно. Судебное решение считалось окончательным и могло подлежать пересмотру только в порядке апелляции в высшую  инстанцию. Вслед за Судебником 1550 г. закон предусматривал возможность судебной ошибки. Если это подтверждалось, то в  отношении   судьи  определялось  то  взыскание, которое «государь укажет», а дело передавалось на рассмотрение «всем боярам». [11, c.154]

Судебное делопроизводство в приказах, как и всякое другое, лежало на дьяках и подьячих. Подьячий  был обязан положить  дело «на стол к вершению вскоре». После судебного решения  стороны «прикладывали руки» к записям. Затем подьячий  переписывал дело набело, а дьяк, сверив беловой экземпляр скреплял его своей подписью. Черновой экземпляр тоже сохранялся. Запрещалось показывать судное дело сторонам и выносить из приказа.

Подьячие вели в приказах и книги записи судебных дел и сбора судебных пошлин с точным обозначением даты слушания  дела. Книги скреплялись подписями дьяков. Такое делопроизводство применялось для менее важных уголовных и гражданских дел, которые рассматривались в порядке обвинительного процесса, т. е. суда, при активном участии сторон. К гражданским делам такого рода относились исковые дела вызванные нарушением  условий договоров мены, купли-продажи, займа, поклажи-сделки, не требовавшие  утверждения крепостным порядком. [11, c.166]

Гл. Х Уложения подробно описывает различные процедуры  «суда»: процесс распадался на собственно суд и «вершение», т. е. вынесение приговора, решения. Сторонами  в процессе могли быть все: монахи, холопы, несовершеннолетние, не могут искать люди, обвиненные в крамоле и «составе» и в клятвопреступлении, а также дети на родителей.

Взаимное отношение  сторон до суда (вызов) определяется  договором, он скрепляется непременно поручительством, на поруки можно отдать насильно по распоряжению власти (Улож. X, 117,140, 229). Необходимыми поручителями были соседи и сродники которые составляли между собой круговую поруку, что, впрочем, исчезло в эпоху Уложения.

Стороны  могли не являться в суд лично; их заменяли естественные представители — родственники и люди; только за неимением  таких допускаются свободные представители, которые большей частью были холопы и для которых до 1690 г. не требовалась доверенность. Последствием этого была ничтожность права поверенных и легкая возможность восстановления решенных дел.

На  самом суде стороны подают «ставочные челобитные». Последствием неявки в срок для ответчика была выдача «бессудной грамоты», т.е., утверждение права за истцом так, как если бы суд состоялся; неявка истца вела к прекращению иска.

Отношения сторон к суду: стороны имеют лишь отрицательное влияние на состав суда (через отвод судей). В эпоху Уложения пассивная роль судьи в процессе становится все более активной.

Доказательства, которые использовались и принимались во внимание судом в состязательном процессе, были многообразны — свидетельские показания (практика требовала привлечения в процесс не менее десяти свидетелей), письменные  доказательства (наиболее доверительными из них были  официально заверенные документы).

Свидетелями могли  быть лица совершеннолетние; не могли быть свидетелями жена против мужа, дети против родителей, холопы против господ. Свидетель из высших классов предпочитался свидетелю из низших. Явка свидетеля обязательна; с неявившегося без уважительной причины взыскивается весь иск, убытки и пошлины.

    Повальный  обыск в дедах судных допускается за неимением общей (поименной) ссылки или ссылки из виноватых. Повальный  обыск состоял в опросе окольных людей (не свидетелей) о личности подозреваемого или обвиняемого; они давали оценку личности (хороший или плохой человек, преступник или нет). Особое значение это имело при признании подозреваемого известным лихим человеком, т. е. наиболее опасным  преступником, систематически совершавшим  преступления. Устанавливалось правило, при котором данные  повального  обыска имели конкретные юридические последствия. Если большинство опрошенных признавало  лицо известным  лихим  человеком, то дополнительных доказательств не требовалось. К нему применялось пожизненное тюремное заключение. Если при тех же условиях так высказывалось квалифицированное большинство (две трети), то применялась смертная казнь.

Прежде, при  отсутствии письменного делопроизводства в личном интересе судей в процессе, была легкая возможность восстановления решенных дел. Уложение воспрещает под страхом наказании батогами и уплаты «проестей» и волокит, повторение иска, если это тот же самый иск, против того же самого лица; в исках вещных смена физических лиц субъектов прав, например, епископов и игуменов в церковных вотчинах, помещиков и вотчинников в частных, не признается обстоятельством, допускающим восстановление решенного дела.

Что касается способа исполнения судебных решений, то все личные иски обращаются на лицо. Отсюда ответчик (чаще всего неплатежеспособный должник) регулярно подвергался судом процедуре телесного наказания — его били розгами по обнаженным  икрам. Число таких процедур должно было быть эквивалентным сумме задолженности (за долг в сто рублей пороли в течение месяца): здесь явно звучит архаический принцип замены имущественной ответственности личностной. Это было не просто наказание — это мера, побуждающая ответчика выполнить обязательство (у него могли найтись поручители или он сам мог решиться на уплату долга). Со времени Уложения взыскание постепенно распространяется на недвижимую  собственность.

Розыск, или  «сыск», применялся по наиболее серьезным головным делам. Особое место и внимание отводились преступлениям, о которых было заявлено: «Слово и дело государево», т. е. в которых затрагивался государственный интерес.

В гл. XXI Соборного Уложения, впервые регламентируется такая процессуальная процедура, как пытка. Основанием для ее применения могли послужить результаты «обыска», когда свидетельские показания разделялись: часть в пользу подозреваемого, часть — против него. Применение пытки регламентировалось: ее можно было применять не более трех раз с определенным перерывом. Показания, данные на пытке («оговор»), должны были быть перепроверены посредством других процессуальных мер (допроса, присяги, «обыска»). Показания пытаемого протоколировались.

По делам  о религиозных и государственных  преступлениях пытка применялась  ко всем подозреваемым (при  наличии  доносов или оговоров) независимо от классовой принадлежности. Что  касается других дел, то здесь представители  господствующего класса имели привилегии. Пытка в этих случаях применялась к ним редко и только после   неблагоприятных  для  них  результатов повального обыска.

Приговоры по розыскным  делам приводятся в исполнение силами самого государства. В отношении  к уголовным делам право государства и наказание преступника постепенно торжествует над правом частных истцов (потерпевших) на вознаграждение. [6, с. 37-41].

Получило дальнейшее развитие вменение вины. Уложение закрепило  возникшие в законодательстве предшествующего  периода понятия умысла, неосторожности, случайности, хотя и не было еще сколько-нибудь четкого их разграничения. Были выделены обстоятельства, влияющие на определение степени виновности или на ее устранение, — необходимая оборона, крайняя необходимость. Однако применение  средств самообороны и ее последствия не ставились в связь со степенью опасности. Отягчающим вину обстоятельством признавалась повторность преступления. Получили  более подробную, чем в судебниках, разработку вопросы соучастия в преступлении. Выделялся главный виновник от пособников, попустителей, укрывателей и недоносителей. Наконец, в отличие от ранних стадий развития русского права, уголовная ответственность ложилась теперь на все прослойки общества, хотя и на основе принципа права-привилегии. Окончательно закреплялось положение, когда на государственные органы возлагалась обязанность карать преступников независимо от жалоб потерпевших.