Ранний Рим: легенды и история

Достигнув зрелого возраста, по Дионисию – 18 лет, оба брата отличались от своих сверстников пастухов, обладали величием и благородством. Они относились независимо к царским пастухам, среди которых  выросли, но в то же время защищали их от обид и нападений соседей. К числу последних относились и пастухи Нумитора, у которых были частые разногласия с пастухами Амулия. Так как последние часто одерживали верх, благодаря Ромулу и Рему, то гнев пастухов Нумитора обратился против них. И вот однажды когда Ромул поехал совершать священный обряд, (Плутарх не упоминает ни место, ни назначение обряда), пастухи напали на Рема, заманив его в засаду, они пленили его и отвезли к Нумитору, так как велено было доставить его живым. Однако Нумитор, страшась гнева царя, не решился наказать его сам и повел к царю, дабы разрешить этот вопрос. Население города выражало сочувствие делу Нумитора, поэтому Амулий решил назначить ответственным за наказание Нумитора. Пока слуги вели Рема обратно, Нумитор удивлялся его гордой осанке согласной с мужественным характером. Придя домой, без свидетелей, начал расспрашивать Рема об обстоятельствах его жизни, сомневаясь, что он простой пастух. Рем рассказал всю историю их чудесного спасения с братом, притом добавив, что до сих пор сохранилось то корыто, в котором они были найдены и, оно, возможно, может помочь в нахождении настоящих родителей, поскольку на дне имеется полустертая надпись. 

Рассказ юноши заставил появившиеся подозрения Нумитора окрепнуть. Он предложил Рему связаться с братом и устроить встречу. Со своей стороны Нумитор искал возможность связаться с дочерью, все еще находившейся в темнице» (Дионисий, LXXXI, 4). Как указывалось выше, выпустили ее только после смерти Амулия. «Гонец, посланный Нумитором, встретил Ромула неподалеку от города, так как тот, узнав от Фаустула все, что было тому известно, как раз спешил к Нумитору. После признания братьев своими внуками, они распределили между собой роли для предстоящих действий против Амулия» (Дионисий, LXXXII, 1). Из обстоятельств заключительной сцены у Плутарха и Ливия: «Ромул не собирает своей шайки – для открытого столкновения силы не были равны, – но, назначив время, велит всем пастухам прийти к царскому дому – каждому иной дорогой – и нападает на царя, а из Нумиторова дома спешит на помощь Рем с другим отрядом. Так был убит царь (Тит Ливий, I, 5). Видно, что Ромул после свидания с дедом вновь ушел из города, чтобы собрать отряд своих товарищей. Однако Дионисий ведет повествование так, как будто Ромул не покидал уже города до самого конца. Впрочем, Плутарх опускает сцену свидания Ромула с Нумитором, вместо этого освещает сцену между Ромулом и Фаустулом, о чем Дионисий упоминает лишь мимоходом. «Тем временем Фаустул успев предварительно повидаться с Ромулом спешит в  Альба-Лонгу на помощь Рему, захватив в качестве доказательства корыто. Но в царских воротах его останавливают стражники, по случайности там оказался тот стражник, который отправил близнецов вниз по Тибру. Он узнал корыто, о чем сообщил тут же всем присутствующим. Фаустула схватили и привели во дворец. Допрошенный царем Фаустул сознался, что дети живы и находятся в горах, причину своего появления он так и не выдал, сообщив, что пришел, чтобы представить корыто матери близнецов. Тем временем царь, действуя под влиянием эмоций, приказывает своему слуге Фаустулу удостовериться, что Нумитор не знает о близнецах. Тем самым Фаустул попадает туда куда стремился, он застает Рема в объятиях деда и ему остается только подтвердить, то о чем они уже сами догадались. В это время Ромул уже стоит под городом и вокруг него собралось значительное войско. После того как значительная часть отряда Ромула пробралась в город, спрятав оружие под одеждою, появляется сам Ромул, ворвавшийся в город извне, и в то же время с другой стороны проходит Рем, собрав единомышленников внутри города» (Плутарх, Ромул, 8). Об этих двух отрядах повествует и Дионисий, но в отличие от Плутарха, у которого достаточно четко распределены роли между братьями, Дионисий описывает событие так, будто всеми действиями руководил Нумитор, роли братьев у него четко не определены. По Ливию, роль Нумитора состояла в том, что он в начале суматохи отвел царское войско в кремль якобы для защиты последнего от ворвавшихся в город врагов.

 «После того, как Нумитор  получил власть, он задумал основать  для братьев  новый город, так  как население разрослось, и была нужда переселить недовольных, дабы обуздать возможное восстание.  Вместе с потенциальными мятежниками, переселиться решила некоторая часть знатной верхушки. Разногласия между братьями заключались в том, где строить город: Ромул хотел заселить Паллантий, так как это было счастливое место, где они спаслись, Рем же выбрал для заселения участок, который впоследствии назвали Реморией» (Плутарх, Ромул, 9-10). Это соответствует Дионисию, однако, Ливий причиной для ссоры определяет то, что раз братья были близнецы, они не могли решить, кому же из них править, так как родились  в одинаковое время. Дабы разрешить этот вопрос, они решили подчиниться велению Бога. Рассказывают, что Рем увидел 6 коршунов, а Ромул – 12. правда некоторые говорят, что Ромул обманул брата, и знамение явилось к нему позже, чем к Рему. Спор вспыхнул с новой силой, завязалась потасовка, в которой был убит Рем. Существует другая трактовка, якобы Ромул начал возводить стены города, а Рем в насмешку перепрыгнул их и был убит, опять же мнения разнятся, либо братом своим, либо его другом – Целером.

 В легенде самое крупное различие между повествованием Плутарха и Дионисия заключается в том, что у Дионисия Ромул приходит в Альба - Лонгу вслед за пленением Рема и остается там до окончательной развязки, а согласно Плутарху, Ромул появляется только в конце.

Еще одно пространное изложение легенды мы встречаем у Тита Ливия, особенно подробно у него изложена развязка событий, где впрочем, он так же как Дионисий упоминает о смешении отрядов, но в отличие от последнего роли братьев у него четко определены и выявлена роль Нумитора, о чем упоминалось выше. Существенное отличие заключается в том, что в плен взяли Рема  не пастухи, а разбойники. В остальном он придерживается канона, с одной стороны с сокращениями, с другой – дополнениями. Он упоминает о сыне Нумитора, не указывая, впрочем, его имени, но умалчивает о дочери Амулия. Далее говоря о весталке, он называет ее Рея Сильвия, эта комбинация впервые встречается именно у Ливия. Упоминается о заключении весталки в темницу, но не раскрывается дальнейшая ее судьба. Дети вскормлены волчицей, как и у Дионисия, о дятле Ливий не упоминает. Дети выбрасываются в корыте, но в дальнейшем повествовании оно уже не упоминается.

Нельзя сказать, что Дионисий и Плутарх излагают совершенно разные версии легенды. Основной сюжет одинаков у обоих, различия имеются лишь в иной интерпретации того или иного события [18].

 

1.2.  Исторический анализ  легенды

 

К ранней истории древнего Рима всегда относились с предубеждением. Примером может служить вышеуказанный разбор легенды. Но в конце XIX - начале XX веков, благодаря расширению археологической базы, появились некоторые точки опоры для проверки традиции о раннем Риме.

Согласно И.Л. Маяк в период между мировыми войнами, особенно в    20-е и 30-е годы, по всему Апеннинскому полуострову проводились археологические изыскания. Следствием, которых явилось выделение в пределах царского Рима этрусских правителей как исторических личностей. Благодаря находкам, обнаруженным в это время, в ранг исторических личностей был возведен Нума Помпилий.

Решающее значение для подтверждения того, что в Легендарной истории Раннего Рима есть частицы исторического зерна послужили раскопки, проводившиеся Э. Гьёрстадом на Римском Форуме и Бычьем рынке. Труд Гьестарда содержит в себе систематизацию результатов раскопок итальянского аритектора Джаконо Бони, конец XIX- начало XX, который воспользовавшись стратиграфическим методом, смог установить последовательность напластавания культур. Он совершал раскопки вдоль священной дороги, юго-восточнее храма Антония, у храмы весты, юго – западнее фундамента  Equus Domitiani. Гьестард  систематизировав результаты раскопок Бони, дополнил их  результатами раскопок, проведенных им в 1949г. юго-западнее equus domitiani [24].

 Их материалы влияли на  отношение к сообщениям античных  авторов о царском периоде, а  также вызвали к жизни проблему  датировки селений на территории  Рима [15].

Во введении мы упомянули о проблеме письменных источников. Однако в настоящее время раздел источников пополнился археологическими материалами. «Древнейшие памятники на территории Рима обнаружены в районе Бычьего форума у современной церкви Сан Омобоно, на Палатине, Форуме, Эсквилине, Квиринале и форуме Августа» [15, C. 31].

Самые древние находки обнаружены на Бычьем форуме у основания Капиталийского холма. Фрагменты керамики апеннинского и  субапеннинского типов свидетельствуют о доромуловом заселении места, где возник Рим, и притом о присутствии там различных этнических элементов. Кроме фрагментов посуды, обнаружены также кости животных и человека. Примечательно, что наряду с дикими животными были обнаружены кости ослов, лошадей, собак, что позволяет нам расширить знания о хозяйственной жизни населения [15].

Больше находок находится за пределами Бычьего форуме, преимущественно это материалы из погребений, а на Палатине – следы поселений. Некрополи обширны, они тянутся на достаточно длительное расстояние. Подобные находки позволили ученым, не принявшим хронологию, предложенную Гьестардом, подразделить эпоху раннего Рима на пять последовательных фаз (Мюллер-Карпе) или на три фазы (Перони). 

Отсюда можно заключить, что археологические находки составляют скелет наших знаний о раннем Риме. Согласно Маяк, с помощью археологических памятников восстанавливается облик зданий, выявляется планировка заселения мест. Археологические источники также дают возможность представить элементы хозяйства и быта. Кроме того, их главное значение заключается в том, что они смогли реабилитировать античную традицию о раннем Риме [15].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Социально-политическое устройство раннего Рима

 

2.1. Трибы и Курии

 

На всем протяжении долгой римской истории в различных источниках мы встречаемся с такими социальными образованиями как род, триба, курия, семья. Они достаточно часто встречаются в различных источниках, что не могло не заинтересовать ученых. Начиная с конца прошлого века и особенно в текущем столетии учеными поднимается вопрос о характере данных социальных образований их взаимодействии и развитии в догосударственную и государственную эпохи [15].

В науке единого мнения о сущности этого института нет. Согласно взгляду зарубежных исследователей деление на курии установлено искусственно, в политических целях. Главным аргументом в пользу этого взгляда служит определенное число курий. Р. Гюнтер считает, что курии возникли в период этрусского господства как военная необходимость и оттеснили роды в область частных отношений [9].

 

Триба

 

 Крупным кровно-родственным  объединением является триба. Словом tribus обозначался территориальный  округ, единица территориального деления римского государства.  Территориальная триба выросла из родовой и сохранила некоторые ее функции. На голосованиях каждая триба имела один голос и выступала как одно целое. Подобно тому, как курия выбирала своего предводителя – куриона, триба имела в качестве главы трибуна [20].

Что касается образования триб,  то известия о их сущности варьируются как в названии, так и в порядке расположения. Наиболее употребительными являются названия Titienses, Ramnes, Luceres [15].

 «В целом традиция очень  устойчивая, позволяющая верить  в правдивость  существования  институтов и в правильность  их названия. О том же свидетельствует  и принцип их перечисления. Самым  распространенным является порядок: Тиции, Рампы, Луцеры. Трижды у авторов перечисление начинается с Рамнов. Однажды у Варрона список закрывается Тициями, а на второе место выходят Луцеры. Видимо правда то, что наиболее часто встречающийся вариант перечисления является неофициальным, а, скорее, более привычным, поскольку он идет от поэта Энния. Энний же, видимо, подчинил порядок перечисления требованиям поэтического размера. Гекзаметр, которым он писал, и мог продиктовать ставший потом обычным порядок. Официальным же был лишь порядок перечисления городских территориальных триб, округов» [15, C. 98].

 

Курия

 

Римляне несомненно осознавали глубокую древность курии, но ошибочно приписывали ее создание основателю Рима, Ромулу, который будто бы разделил римский народ на тридцать курий и назвал их по именам похищенных сабинянок [20]. «Война, столь горестная, кончилась вдруг радостным миром, и оттого сабинянки стали еще дороже мужьям и родителям, а прежде всех – самому Ромулу, и когда он стал делить народ на тридцать курий, то куриям дал имена сабинских женщин» (Тит Ливий, I, 13).

Члены курии имели общие религиозные обряды, осуществлявшиеся под руководством предводителя курии, обладавшего жреческими функциями. «Члены курии собирались на общие трапезы за своим столом у общего очага, и ели примитивные  кушанья из муки и плодов, подаваемые в деревянных и глиняных посудах» (Дионисий, VII, 2). Обычаи, связанные с  куриями, позволяют их возводить к периоду, когда существовало общественное потребление.

Деятельность курии достаточно разнообразна. Мы можем судить об этом по свидетельствам древних авторов, например у Дионисия о куриях говорится как о местах для собраний: это были помещения или участки с очагом, вокруг которых собирались на пиршества. В собраниях участвовали главы курии, курионы, вместе со жрецами (Дионисий, II, 23). Кроме того курии обладали общностью земли, святынь и празднеств.

Курии также составляли народное собрание, которое охватывало всех мужчин, способных носить оружие. Каждая курия обладала одним голосом. Право созыва куриатных комиций принадлежало военному предводителю – царю. После отмены царской власти куриатные комиции производили выборы военного предводителя римской общины – претора. Вероятно, в древности куриатные комиции являлись единственным видом собраний, поэтому в их компетенцию входили фактически все вопросы. Куриатные комиции принимали в число патрициев, занимались переводом в род, усыновлением, завещаниями. Первоначально в них входили только патриции, но впоследствии к их работе стали допускаться и плебеи [20].

А.И. Немировский говорит о том, что сосредоточение в курии хозяйственных, политических, военных и жреческих функций дает основание видеть в ней первоначальный родовой коллектив. В то же самое время курия носит черты государственной системы [20].

 

2.2. Род и семья 

 

Род

       

        В науке уже давно сложилось мнение о родовой структуре раннего Рима.

Определяя характер  римского рода следует упомянуть о двух точках зрения. Согласно первой, в трудах некоторых ученых род рассматривается как община, социально-экономический организм, для которого были характерны полное равноправие всех членов, коллективный труд, общеродовая собственность. Вторая точка зрения говорит о том, что род не являлся общиной и рассматривать его нужно не в социально-экономическом аспекте, а только с социальной стороны. Таким образом, согласно первому утверждению на определенном этапе развития первобытного общества род и община составляли единое целое, а из второго следует вывод, что это были разные организации с различными функциями [15].

Количество родов в куриях и трибах, а точнее внутри них менялось на протяжении царского периода. В Риме Ромула и Нумы гентильная организация была реальной действующей силой. Существенным признаком того, что римский род является ячейкой первобытного общества Рима становится коллективная собственность на землю. Также косвенное подтверждение того, что в Риме существовала родовая собственность дают законы XII таблиц [18].