Культура России XIX – начала XX в

     Литература. XIX в. называют «золотым веком» русской литературы. Среди прочих видов искусства она выдвинулась на первое место и задавала тон культурной и общественно-политической мысли.

     В условиях цензурных ограничений и других жестких регламентаций литература сумела выжить (с помощью прозрачного иносказания), не снижая уровня правдивости и социального гуманизма, и превратилась в мощную духовную силу, властительницу душ. Метафоричные подтексты, содержащиеся в русской литературе позволяли ей говорить со всеми и обо всем. Фигура писателя возвысилась как никогда. Он превратился в своего рода небожителя «культурного Олимпа». Своей властью над умами прозаики и поэты превзошли даже священных особ церкви. Прежде всего, литература разрушала старую и создавала новую культурную Россию через глубокое отражение жизни, смех, сатиру, гротеск, обличение.

     В качественно обновляемой литературе конца XVIII - первой трети XIX в. преобладал романтизм, ярко представленный К.Н. Батюшковым, В.К. Жуковским, К.Ф. Рылеевым, А.А. Бестужевым-Марлинским, А.И. Одоевским.

     Творчество А.С. Пушкина (1799-1837) и близких ему по духу поэтов, воспевших свободу (Е.А. Баратынский, Д.В. Веневитинов, П.А. Вяземский, А.А. Дельвиг, Н.М. Языков), положило начало переходу от романтизма к реализму, который в середине XIX в. утвердился в качестве доминирующего направления и стиля в русском искусстве. В рамках данного направления были созданы художественные ценности мирового уровня.

     А.С. Пушкин открыл «золотой век» русской литературы. Прекрасно сказал о великом поэте Н.В. Гоголь: «При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле никто из поэтов наших не выше его и не может более называться национальным... Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление «русского духа», это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет».

     Достойным преемником Пушкина стал М.Ю. Лермонтов (1814-1841), фигура одинокая и драматическая в русской поэзии и прозе, олицетворявшая архетип Демона.

     Н.В. Гоголь (1809-1852) по праву считается основоположником русского критического реализма. Эту славу с ним, пожалуй, мог разделить только А.С. Грибоедов (1795-1829), создавший неподражаемое произведение «Горе от ума». Обличительная установка, присущая всему критическому реализму и ставший доминантной в творчестве Гоголя («Мертвые души», «Ревизор»), получила новое выражение в творчестве А.Н. Островского (1823-1885), который художественно раскрыл мир русского купечества («Бедность не порок», «Не в свои сани не садись»), главным образом с его неприглядной, темной стороны.

     Столпами русского критического реализма являются Л.Н. Толстой (1828-1910) и Ф.М. Достоевский (1821 - 1881). Каждый из них внес неповторимый художественно-философский вклад в мировую культуру. Кругозор этих титанов реализма охватывал и крупнейшие эпохальные события («Война и мир»), и обострившиеся социально-политические противоречия («Бесы»).

     В романах «Братья Карамазовы», «Идиот», «Преступление и наказание» Достоевского, «Воскресение», «Анна Каренина» Толстого доминировала проблематика, связанная с духовно-нравственными исканиями личности (смысл жизни, свобода и ответственность, человек и Бог, добро и зло, влечение и долг, рассудок и мораль). По мнению наблюдательных писателей, свобода личности может становиться источником не только добра, но и зла. Беспредельная свобода индивидуума, ницшеанский волюнтаризм или бунт против сложившегося общественного порядка приводит к деспотизму, разъединению и гибели людей, моральному краху личности. Путь к гармонизации и совершенному обществу они видели в смирении, страдании и сострадании ближнему, помогающих человеку изжить нравственный кризис и свободно выбрать идеал единения во Христе, идеал богочеловечества, иначе восторжествует правило «все дозволено» и общество будет ввергнуто в хаос. Вместе с тем в своих произведениях они значительное место отводили критическому освещению косных социальных институтов, консервативных общественных учреждений, глубокому вскрытию перекосов и противоречий в сфере межличностных отношений, высвечивали деформации в человеческой психологии.

     Благодаря Толстому и Достоевскому русский реалистический роман занял достойное место в мировой литературе. Важно отметить, что то философско-психологическое мастерство, с которым они проникали в глубины человеческой души и открывали сложный мир человеческой личности, положило начало экзистенциальному направлению в литературе и философии (философской прозе), оказали ощутимое влияние на дальнейшее развитие классической русской и зарубежной литературы.

     С приходом в литературу А.П. Чехова (1860-1904) русский реализм получил новую направленность, новый оттенок. Чехов развил жанр реалистического рассказа, придав этой малой форме огромную социальную и психологическую емкость («Палата № 6»), создал своеобразную «лирическую драму» («Чайка», «Вишневый сад»).

     У Чехова появились подражатели, погрузившиеся в натуралистические подробности при изображении девиантного поведения героев, чрезмерно заострявшие внимание на неприглядных физиологических сторонах их частной жизни в ущерб художественной типизации. К числу таких писателей принадлежали П.Д. Боборыкин («Китай-город»), И. Потапенко («Не горюй»), М.П. Арцыбашев («Санин»), Ф.К. Сологуб («Мелкий бес»). Впрочем, и их произведения не лишены жизненной наблюдательности.

     В конце XIX - начале XX вв. в развитии художественной литературы сосуществовали две главные тенденции: традиционная реалистическая и авангардистско-модернистская, связанная с отходом от устоявшихся норм и поиском новых художественных решений. Первое направление представляли писатели критического реализма JI.Н. Толстой, А.П. Чехов, А.М. Горький, И.А. Бунин, Н.Г. Гарин-Михайловский, Л.Н. Андреев, В.В. Вересаев и др. Второе направление включало творчество символистов, футуристов и акмеистов.

     Символизм (фр. sumbolisme от греч. symbolon - знак, символ) - художественное течение и философско-эстетическая концепция конца XIX - начала XX в. Зародившись как литературное направление во Франции в 1870-80-е гг., символизм позднее перерос в общеевропейское культурное явление. В России он пустил корни в 1890-е гг., но наиболее рельефное разноплановое проявление получил в 1900-10-е гг. в творчестве И.Ф. Анненского, Н.М. Минского, Д.С. Мережковского, В.Я. Брюсова, К.Д. Бальмонта, Ф.К. Сологуба, 3.Н. Гиппиус, А.А. Блока, А. Белого, В.И. Иванова и других философствующих писателей и поэтов так называемого Серебряного века русской литературы.

     По признанию Андрея Белого (Б.Н. Бугаев, 1880-1934), символисты своеобразно выразили мироощущение эпохи кризиса буржуазного общества, кризиса жизни, культуры, мысли, слова. Истощившимся формам натурализма и реализма в искусстве, крайнему позитивизму и вульгарному материализму они противопоставили свою философию, поэтику и эстетику, в которых допускалась таинственная связь реального и идеального. Исходя из постулата о символичности всякого подлинного искусства, основной проблемой эстетики символисты считали проблему символа, т.е. того, что, по их мнению, связывает эмпирическое, земное с иными мирами, с глубинами духа, с вечным зовом души. Константин Бальмонт (1867-1942) утверждал, что символическая поэзия выражает, прежде всего, «изначальные идеи», она - враг «объективного описания». Само название «символизм» связано именно с поисками искусства, основанного на субъективном принципе создания символов, преобразующих «грубую и бедную жизнь в сладостную легенду» (Федор Сологуб). Отсюда вытекают характерная для символизма поэтика условностей и туманных иносказаний, сакрализация слова, выделение в необычно ассоциируемых словах диковинных звучаний, ритмов, звукообразов с тайными смыслами, которые призваны как бы заменить собой «банальные» точные значения. «И перья страуса склоненные в моем качаются мозгу» - строка раннего Александра Блока (1880-1921). Творческий метод символизма с его ассоциативностью, иносказанием, манипулированием контекстом во многом способствовал обновлению и расширению художественного сознания. Он выявил новые возможности литературного языка.

     Ведущую роль в познании и литературно-поэтическом творчестве символизм отводил интуиции, отождествлявшейся с мистическим прозрением, откровением, экстазом. Хотя символизму приписывают черты мироощущения декадентства (индивидуализм и пессимизм, аристократический элитаризм и мистика), ему нельзя отказать в поисках необыкновенных надутилитарных устремлений личности. Она испытывает неодолимое желание вырваться за пределы эмпирически наблюдаемого мира в иные измерения бытия с помощью трансгрессивных переживаний, связанных с безграничным воображением и необычайным душевно-духовным подъемом.

     Символизм не приемлет буржуазно-практической и низменной прозы жизни, враждебной настоящему искусству, высшим эстетическим идеалам. Многие символисты отстаивали идею самоценности искусства, его полной независимости от злободневных социальных проблем, ратовали за служение «чистому» художественному творчеству. «Искусство ничего не выражает, кроме самого себя, оно выше и первичнее жизни, которая сама подражает ему», - писал Валерий Брюсов (1873-1924).

     Однако отдельные представители символизма со временем поменяли взгляды или, по крайней мере, подвергли их корректировке. К ним пришло осознание феноменальности искусства как средства глубинного проникновения в противоречивую действительность и благотворного воздействия на духовно-нравственный мир людей. Ф.К. Сологуб заговорил о художественной магической силе преображения жизни. Схожие мысли высказывали А. Белый, В.И. Иванов, А.А. Блок, Г.И. Чулков, утверждая, что искусство цельного мировоззрения, воплощается в жизнеутверждающую энергию, способную обновить общество. Отсюда - новый взгляд на личность художника, для которого творчество, искусство и целеустремленная жизнь входят в одно русло.

     В философском обосновании символизма как миропонимания и «теургической деятельности» русские символисты опирались в известной мере на философско-эстетические идеи Ф.М. Достоевского и B.C. Соловьева. Они по-своему интерпретировали и развили мысль о духовном соединении искусства и религии на почве высшей гуманности, толковали о теургии и преобразовании общества на религиозных началах. Свой идеал символисты видели в преодолении проявлений отчуждения и принудительности в формах общения, в восстановлении духовной близости людей, в создании истинно коллективной символики «обновленного соборного духа». Они мечтали о времени, когда отношения между людьми станут подлинно священными, когда люди придут к религиозному сообществу.

     В первые годы десятилетия XX в. развитие символизма, объединившего в себе весьма разнородные тенденции, сопровождалось размежеванием писателей и поэтов, принадлежавших к этому направлению. Одни обратились к поэтике «великих перемен» (А.А. Блок, А. Белый, В.Я. Брюсов); другие предпочли заняться туманной религиозно-философской критикой «смены вех», ушли в эзотерическое богоискательство и мистические откровения (Д.С. Мережковский, 3.Н. Гиппиус). В целом заслуга символизма состоит в обогащении литературы новыми художественными формами и методами, совершенствовании языковой культуры, создании «трансцендирующей» поэзии и прозы.

     Футуризм - авангардистское течение в литературе и изобразительном искусстве. Как уже отмечалось, публичное обнародование футуризма в 1909 г. связывают с итальянским писателем и публицистом Ф.Т. Маринетти, возглавившим и теоретически обосновавшим это направление. Литературный футуризм призывал к обессмысливанию словесной формы поэзии (деформация слова, «телеграфный язык», разрушение синтаксиса, введение в текст математических и музыкальных знаков и т.п.).

     В России литературный футуризм объявился годом позже и был связан с выходом альманаха «Садок судей», содержавшего произведения В.В. Хлебникова, В.В. Каменского, братьев Н.Д. и Д.Д. Бурлюков. Свою программу они доверили альманаху «Пощечина общественному вкусу» (1913), в котором выступил и Владимир Маяковский (1893-1930). Впрочем, для него футуризм был временным увлечением.

     Переняв наименование и некоторые положения формального характера у итальянцев, российские футуристы пошли своей дорогой, наполняя это течение свежими идеями, демократическим мировоззрением, необычными художественными методами и стилистическими приемами. Поэтический футуризм (А.Е. Крученых, В.В. Хлебников) имел тенденцию к формализму, проявившуюся в «заумности» языка, художественном экспериментировании с его элементами, шумном, хотя и не всегда продуманном протесте против буржуазной культуры. Все это делало течение весьма популярным. К футуризму некоторое время тяготели Б.JI. Пастернак и Н.Н. Асеев, вместе с другими поэтами группировавшиеся вокруг издательства «Центрифуга».

     Совершенно неповторимую эстетику слова и предельную поэтическую искренность продемонстрировал «эгофутуризм» Игоря Северянина (И.В. Лотарев, 1887-1941). По итогам состязания (1918), в котором участвовали также К. Бальмонт и В. Маяковский, он был избран «королем поэтов». Придуманное им самим экстравагантное название авторского стиля не отражает многогранного мировоззрения и богатства, «музыкального» образотворчества ниспровергателя претенциозного графоманства и «заезженных стереотипов».

     После Октябрьской революции футуризм изменил свою форму и стал выходить из моды, хотя в теоретических выступлениях представителей «Левого фронта искусств» (ЛЕФа) и «Литературного центра конструктивизма» (ЛЦК) угадывались отдельные его черты.

     Поэтический язык представителей постфутуристических течений также отдавал эзотерикой и выделялся эпатажными оборотами. «Заумь» - понятие, связанное с ранними футуристами, отстаивавшими свое право «выражаться не только общим языком, но и личным, не имеющим определенного значения (незастывшим), заумным». Обессмысливая слово и тем самым лишая его коммуникативности, теоретики и практики заумного языка сводили его функции к произвольному выражению того или иного состояния свободной личности в непонятном для других наборе звуков. Порой заумный язык манипулировал междометиями («у-бе-щур») чисто эмоционального характера либо играл в звукоподражания («чурлю журль»), принижая и обедняя своей речевой сниженностью содержание футуристической поэзии, которая тем самым редуцировалась к уровню языкового „изобретательства.