Кавказская война

 Розен переадресовал  высочайшую волю императора Клуге фон Клюгенау. При этом Клюгенау поручалось ни в коем случае не ссылаться на желание царя, а сделать это предложение от себя. Встреча Шамиля и Клюгенау прошла 30 сентября 1837 вблизи селения Чиркаты. Клюгенау применил все свое красноречие, и как ему впоследствии казалось, убедил имама в полезности встречи с русским императором. Шамиль со своей стороны обещал подумать, так как был связан клятвенным договором с другими лидерами мюридизма. Встреча в целом проходившая в спокойной обстановке едва не закончилась кровопролитием. +8

 Шамиль "обдумывал" полученное предложение  достаточно долго. В  конце концов, не смотря на все последующие  уговоры, от встречи  отказался и при  этом, в очередной  раз, обвинил русскую  сторону в вероломстве.

 Итоги всей этой "дипломатической игры" оказались  следующими. Во-первых, 12 декабря император после своей инспекции назначил нового командующего Кавказского корпуса - Евгения Александровича Головина. Во-вторых, оскорбленный отказом Шамиля от встречи, Николай I решил уничтожить имама сокрушительным ударом. Осуществить планы императора удалось только через два года.

 В нагорном Дагестане  на фоне этих событий сохранялось  относительное спокойствие. Шамиль готовился к очередной русской  военной экспедиции и занимался  возведением укрепленного замка  в Ахульго.

 Наконец, в мае 1839 года, собрав нужное количество военной силы, новый командующий Кавказской и Черноморской линии генерал-лейтенант барон Павел Христофорович Граббе выдвинулся из крепости Внезапная. Первый удар был нанесен по чеченским соединениям Ташова-Ходжи. Далее практически весь июнь 10-тысячная экспедиционная армия продиралась сквозь горы к аулу Ахульго. Наконец, 24 июня началась 80-дневная осада укреплений имама. Поначалу Граббе не удавалось полностью блокировать мюридов и лишить имама подвоза продовольствия и пополнения резервов. Только 15 августа после нескольких неудачных попыток удалось окончательно окружить Ахульго. 19 августа Шамиль решает вступить в переговоры. Граббе не очень то рассчитывал на удачу этих переговоров и требовал от Шамиля полной капитуляции и выдачу в заложники сына. Шамиль на это пойти отказывался, и каждый раз выдвигал собственные контрпредложения. В итоге и эти переговоры зашли в тупик, и 29 августа началось генеральное наступление на Укрепления горцев. К вечеру того же дня Шамиль попросил прекратить огонь и все-таки выслал в качестве заложника своего сына Джамала ад-Дина. Сдаться имам и на этот раз отказался, выдвигая новые требования. Видя что все "азиатские" переговоры ведут только к затягиванию времени Граббе в конце концов прекращает топтание на месте, и 2 сентября начался последний штурм Ахульго, продолжавшийся более двух дней. Погибли практически все защитники горской твердыни, но Шамилю и на этот раз удалось уйти с семьей и несколькими телохранителями.

 Не смотря на большие потери (примерно 4.000 убитых и раненых) Граббе достались лавры победителя. Тактика решительного удара, казалось принесла великолепные плоды. Шамиль был нейтрализован, а подчинение горских аулов пошло широким потоком. Но укрепить военные успехи мирным строительством русскому командованию не удалось. 

 В 1830 году отряд из 10 рот 44-го егерьского полка при десяти орудиях и в сопровождении небольшой казачьей команды прибыл морем в Абхазию и занял оставленные турецкие укрепления Бамборы, Пицунду и Гагры. Первые две крепости находились в пределах Абхазии и были заняты без боя. При высадке в районе Гагр русскому отряду пришлось вступить в бой с объединенными силами садзыхов, убыхов и шапсугов. После чего горцы еще не раз проводили попытки выбить русских из нового укрепления. Понеся значительные потери нападающие переменили тактику и принялись тревожить наши войска частыми партизанскими вылазками.

 В следующем 1831 году отряд под командованием генерала Берхмана, состоящий из двух пехотных полков, общей численностью 5000 человек, овладел Геленджиком. При этом русским оказали упорное сопротивление натухайцы и шапсуги. Дальнейшее продвижение русских войск вдоль Чрноморского побережья  из-за отсутствия достаточного количества сил приостановилось. 

 В 1834 году из Петербурга последовало приказание ускорить освоение побережья между Геленджиком и Гаграми. Противник такого опрометчивого решения начальник Кавказской и Черноморской линии А.А Вельяминов должен был покориться монаршей воле и выдвинулся весной за Кубань из Ольгинского с целью открыть постоянное сообщение с Сунженской бухтой. Постройка нового Абинского укрепления заняла все лето. В Абхазию тем же летом был послан сводный отряд из нескольких батальонов в задачу которого входила прокладка новых дорог и возведения укреплений, необходимых для безопасного сообщения в этом крае. Но прокладка дорог в горной местности проходила с большим трудом и русское командование не надеялось двинуться сухим путем дальше все-тех же Гагр. Местность между Геленджиком и Гаграми оставалась все такой же недоступной. Стремясь избежать ненужных человеческих потерь от предписанных из Петербурга военных рекогносцировок Вельяминов дает добро на ряд "разведывательных операций" на территории непокорных горцев.

 В течении 1835 года поручик, в последствии штабс-капитан, генерального штаба Ф.Ф Торнау проводит две таких операции. Первая переход от селения Анухвы до Пятигорска и вторая - переход от укрепления Прочный  Окоп через Кавказский хребет к устью р.Сочи и далее до Гагринского укрепления В 1836 году Торнау предпринял попытку третьей экспедиции с выходом воль побережья к Геленджику. Но на этот раз он оказался в кабардинском плену, откуда ему удалось выбраться только в 1838 году. Проводилась разведка побережья и с военных кораблей Черноморской эскадры. Получив ряд бесценных сведений о положении дел у горских народов командующий Кавказским корпусом Г.В.Розен распорядился о сооружении двух укреплений.  В устье р.Вулан на месте нынешней Архипо-Осиповки в 1837 году заложили укрепление  Михайловское, на мысу Адлер в устье р.Мзымта укрепление Св. Духа.

 27 мая 1838 года последовал приказ по корпусу, которым все укрепления на восточном берегу Черного моря, от устья Кубани до границ Мингрелии, а также Абхазия и Цебельда, соединялись в одно управление под названием Черноморской береговой линии. Начальником всей линии был назначен Н.Н.Раевский. 

 Местное население  встретило строительство новых  укреплений с нескрываемым возмущением. Даже самые лояльные князья и старшины Черкессии недоумевали, зачем правительство огораживается от своих новых подданных. Еще больше накалил обстановку неурожай 1839 г., приведший к голоду в горах . Горцы обвиняли во всем русских, лишивших их традиционных промыслов и практически всех источников доходов. На совете старейшин черкесских племен с клятвой на Коране было решено уничтожить Черноморскую береговую линию и захватить все запасы продовольствия.

 19 Февраля 1840 года горцы окружили форт Лазарева, который к этому времени еще не был достроен и вооружен артиллерией. Гарнизон был скомплектован из 4-ой мушкетерской роты Тенгинского полка и составлял не более 100 человек. Командир - капитана Марченко, ни разу еще не был в делах против неприятеля. Рано утром вышедший бить зарю барабанщик сумел увидеть неприятеля и ударил тревогу, но было уже поздно. Горцы ворвались в укрепление, бросились к офицерскому флигелю и казармам и уничтожили почти весь гарнизон, уведя в плен не более 16 человек.

 Этот неожиданный  успех ободрил горцев, и 13 марта они захватили укрепление Вельяминовское, а 29 марта лазутчик-черкес дал знать, что горцы в числе более 12 тысяч собираются напасть и на укрепление Михайловское. В укреплении в тот момент находилось до 500 чел. Начальником гарнизона был штабс-капитан Лико, пользовавшийся всеобщей любовью и уважением среди своим подчиненных.

 Собрав всех офицеров и нижних чинов, Лико объявил им об угрожающей опасности, напомнил долг присяге и данное ими обещание начальнику Черноморской линии генералу Раевскому не сдаваться живыми, в крайнем же случае взорвать пороховой погреб и погибнуть вместе с неприятелем. На последний подвиг вызвался рядовой Тенгинского полка Архип Осипов +1. Лико потребовал его к себе и уговорился с ним в присутствии всех офицеров. Осипов присягнул, что подожжет порох тогда, когда горцы будут отбивать замок у погреба. О намерении Осипова было объявлено по гарнизону.

 С вечера 30 марта  каждую ночь в 12 часов весь гарнизон выходил на бастионы, а Осипов запирался  в пороховом погребе. 

 Ранним утром 3-го апреля 1840 года (22 марта по старому стилю) один из часовых заметил приближение горцев и сообщил об этом фельдфебелю Харитону Комлеву. Тот приказал стрелять. Но силы были явно не равны и к 10 часам утра перебив практически всех защитников горцы ворвались в укрепление. Около 3000 их бросилось к пороховому погребу и стали отбивать замки. Крыша погреба и кругом него было усеяно неприятелем. Но вслед за стуком отбиваемых замков последовал страшный взрыв. Архип Осипов свято исполнил свой долг, и нападавшим достались дорогой ценой лишь развалины Михайловского укрепления. За свой подвиг Архип Осипов +2 впервые в истории Русской армии был навечно зачислен в списки полка. В приказ №79 военного министра А.И. Чернышева значится. "Для увековечения же памяти о достохвальном подвиге рядового Архипа Осипова, который семейства не имел, его императорское величество высочайше повелеть соизволил сохранить навсегда имя его в списках 1-й гренадерской роты Тенгинского пехотного полка, считая его первым рядовым, и на всех перекличках при спросе этого имени первому за ним рядовому отвечать: "Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении". +3. 

 К октябрю  того же 1840 года на черноморской линии  был наведен порядок укрепления отстроены заново и устроены сильнее  прежнего. Кроме того часть Кубанской  линии решено было перенести на реку Лабу, построить несколько новых  крепостей, а пространство между  старой и новой линией заселить станицами  Кавказского линейного казачьего  войска. Но поднявшееся черкесское восстание эхом отозвалось на левом  фланге кавказской линии - в Чечне  вновь появился непримиримый дагестанский имам Шамиль...