Эволюция государственного строя Англии в эпоху правления династии Тюдоров

На основе традиционных управленческих структур и как результат дальнейшего их развития формировался в тюдоровской Англии и тот бюрократический исполнительный аппарат королевской власти, создание которого в работах историков Жофрея Элтона и Джона Гая представляется одним из главных элементов тюдоровской «революции в управлении».  Его ядром стал Королевский совет, сложившийся в качестве самостоятельного, обособленного от королевских судов и парламента, государственного органа к 70-м годам XIV века.  В его состав входили высшие должностные лица государственного управления и королевского двора: канцлер (Chancellor), казначей (Treasurer), управляющий двором (Chamberlain), хранитель гардероба (keeper of the wardrobe), судьи, бароны казначейства (barons of the Exchequer), клерки канцелярии. Кроме того, в Совете обыкновенно присутствовали несколько рыцарей и лиц из духовной и светской знати. В течении XVI века Совет постепенно обособился от королевского двора и приобрел внутреннюю организацию и функции настоящего правительства. Его состав уменьшился за столетие более чем в десять раз. Если при Генрихе VII в нем было 227 членов, а в первые два десятилетия правления Генриха VIII число советников сократилось до 120, то с 1536 до 1547 года их количество не превышало 19, в 1548 году их стало 22, в 1552-м — 31, при Марии Тюдор — 50, в период же правления Елизаветы I Совет стал еще более узким по составу: в 1559 году в него входило 19 человек, в 1597-м — всего 11, в 1601 году — 13 членов[76]. Яков I расширил состав Совета до 23 человек.

Должностные лица королевского двора продолжали входить в состав Совета, но не они определяли характер его деятельности, а высшие должностные лица государственного управления. Большинство последних были выходцами не из аристократии, как это было в XIV и XV веках, но из коммонеров — социальных групп, представители которых формировали Палату общин. Эта перемена была обусловлена во многом тем, что значительная часть английских аристократов погибла во время гражданской войны 1455–1485 годов, но она отражала также стремление королевской власти формировать свой Совет из лиц, материальное положение которых в большей мере зависело от доходов, получаемых за государственную службу.

Новую сущность Королевского совета, который стал именоваться Тайным советом (Privy council), ярче всех из его членов воплощали государственные или главные секретари (Principal Secretary)  — должностные лица, специально предназначенные для ведения его дел. По словам Г. У. Протеро, «эти должностные лица, которых было в это время обыкновенно двое, являлись характерными инструментами тюдоровской системы. Их происхождение в действительности далеко уходит в прошлое, но их политическая важность датируется установлением тюдоровской автократии и указывает на, мы почти вправе это сказать, начало правительства в современном смысле»[77].

К началу XVII века в рамках Тайного совета наметилась определенная специализация. Так, юридические функции сосредоточились в руках лорда канцлера (Lord Chancellor), лорда хранителя Большой печати Англии (Lord Keeper of Great Seal of England)[78] и одного из главных судей (Chief Justice); финансовые — в ведении лорда казначея (Lord Treasurer) или канцлера казначейства (Chancellor of the Exchequer), религиозными вопросами заведовали архиепископ и епископы, морскими делами управлял лорд высокий адмирал (Lord High Admiral), формировавшейся военной организацией — руководитель кавалерии (Master of the Horse) и руководитель артиллерии (Master of Ordnance), королевским двором заправляли казначей домовладения (Treasurer of the Household), контролер домовладения (Comptroller of the Household), управляющий двором (Chamberlain) и лорд камергер (Lord Steward).

Один из государственных секретарей, а именно: Роберт Сесил (Robert Cecil), превратился в начале XVII столетия в должностное лицо, близкое по своему значению к главе правительства — премьер-министру.  В введении второго секретаря — Джона Герберта (John Herbert) — были сосредоточены функции министра иностранных дел. Он должен был знать, например, о «всех договорах с иностранными монархами, о действиях и переговорах послов к Ее Величеству и от нее», «хранить письма иностранных монархов к королеве и ответы, данные на них», в его ведении была заграничная разведка [79] и т д.

При вступлении в свою должность члены Тайного совета клялись «быть верным и преданным Ее Королевскому Величеству», «хранить тайну всех дел», открываемых им как советникам Ее Величества[80]. Но это совсем не означало, что данный орган не был самостоятельным в некоторых своих действиях. Именно Тайный совет сыграл главную роль в передаче английского королевского трона от Елизаветы I, умершей 24 марта 1602 года — буквально накануне нового года, который по действовавшему тогда в Англии Юлианскому календарю начинался 25 марта, к шотландскому королю Якову VI, ставшему в Англии королем Яковом I. По словам историка Христофера Ли, «Роберт Сесил и его клерки не стали ждать до 1603 года, чтобы многое понять в природе монарха. Сесил подготовился к наследованию [трона] задолго до марта 1603 года»[81].

Яков I не забыл оказанной ему Робертом Сесилом услуги и оставил его на прежнем посту. А поскольку особого желания вмешиваться в текущие административные дела новый английский король не имел, то первый секретарь получил свободу действий, которой не имел при королеве Елизавете.  Тайный совет превратился при Якове I во влиятельный государственный орган.

К этому времени в Англии сложились элементы новой, бюрократической по своему характеру системы местного управления. Наиболее значимым среди них был институт наместников (Lord-Lieutenants), возникший в период правления Генриха VIII, но получивший настоящее развитие лишь при Елизавете I. Властные полномочия, которыми эта королева наделяла своих наместников, превращали их в подлинных военных губернаторов. Они получали право в случае войны или мятежа созывать и собирать в армейские подразделения всех подданных, какого бы состояния, сословия и достоинства они ни были, проживавших в пределах вверенного им графства[82]. Наместники имели на местах заместителей или помощников и действовали в контакте с шерифами и мировыми судьями, роль которых как королевских должностных лиц местного управления существенно возросла в XVI веке.

Назначенные из представителей английской знати, наместники входили в состав Тайного совета: они являлись одновременно и должностными лицами центрального правительственного аппарата, а значит и членами Палаты лордов. С другой стороны, многие мировые судьи становились членами Палаты общин. Английский парламент был в этих условиях местом, где скатывались в единый клубок нити центрального и местного управления.

Разложение феодальных структур в странах Западной Европы в течение эпохи Возрождения означало в сущности разрушение традиционных форм самоорганизации общества. Заменить их можно было в тех условиях только механизмами государственной власти. Развитие же этих механизмов предполагало в первую очередь усиление их ядра, которым повсеместно была королевская власть.

Во Франции усиление королевской власти могло идти лишь по пути расширения и совершенствования подчиненного монарху бюрократического исполнительного аппарата. Французский сословно-представительный орган — Генеральные штаты — был оторван при своем рождении от корней: властных органов, существовавших на местах — провинциальных штатов. С другой стороны, он не сросся и с королевской властью до такой степени, чтобы она не могла существовать без него. Верховная государственная власть во Франции воплощалась в Средние века исключительно в персоне короля и институте короны.

Иная ситуация сложилась в Англии. Здесь еще в эпоху высокого Средневековья сформировалась конструкция верховной государственной власти, при которой король был неразрывно связан с парламентом. Более того, с точки зрения юридической доктрины английской верховной власти, король мыслился неотъемлемой частью парламента — одной из корпораций (estates), существовавшей наряду с корпорациями (estates) общин (commons), лордов духовных и лордов светских[83]. В связи с этим усиление королевской власти в Англии неизбежно предполагало и должно было вылиться в возрастание значения парламента как государственного органа. Так и произошло на самом деле. Генрих VIII и особенно королева Елизавета I сознательно действовали в направлении упрочения парламентской организации, сознательно стремились придать парламентской деятельности больше эффективности. Одним из результатов этого стремления стала, в частности, институционализация парламентских привилегий. Еще в 1515 году спикер, следуя практике предшествовавшей эпохи, просил у короля свободы слова и доступа к его персоне с прошениями только для себя[84]. В 1542 году спикер Мойль обращался с просьбой предоставить свободу слова всем членам парламента. В 1554 году спикер просил короля дать парламентариям свободу от ареста, свободу слова и свободу доступа к персоне ее величества. При открытии сессии первого парламента правления Елизаветы I спикер взывал к ней с просьбой разрешить парламентариям пользоваться их «древними свободами». А в 1562 году спикер Палаты лордов Уильямс говорил о соблюдении «древней привилегии» парламента, которая заключается в том, чтобы парламентарии «могли оставаться на свободе, быть открытыми и свободными от ареста, приставаний, беспокойств или другого вреда их телам, землям, имуществам или слугам, обладая при этом всеми другими своими свободами в течение сессии настоящего парламента, посредством которых они смогли бы лучше выполнять свой долг». В заключение же спикер сказал: «Все привилегии, которых я желаю, могут быть записаны, как это было принято в другие времена»[85].

В 1584–1589 годах в рамках парламента существовал специальный комитет по вопросам парламентских привилегий [86].  Такой комитет действовал и в парламентах, созывавшихся Яковом I и Карлом I. Во времена правления этих монархов тема парламентских привилегий стала одним из главных предметов спора между ними и парламентариями.

20 июня 1604 года на обсуждение членов Палаты общин был вынесен документ под названием «Апология», который намечалось направить от имени парламента в адрес короля Якова I.  Парламентарии стремились выразить этим документом протест против высказанных его величеством мнений о том, что они обладают привилегиями не по праву, а исключительно по милости короля, возобновляемой для каждого парламента с помощью петиции. В «Апологии» говорилось, в частности: «Мы, рыцари, горожане и жители бургов из Палаты общин, собравшиеся в парламенте и от имени всех общин королевства Англии с единым согласием для нас и нашего потомства, выражаем протест против этих утверждений, наимилостивейший суверен, ведущих прямо и очевидно к полной ликвидации самых фундаментальных привилегий нашей палаты, а с ними прав и свобод всех Общин вашего королевства Англии, которыми они и их предки несомненно пользовались с незапамятных времен при наиболее знатных прародителей вашего Величества»[87]. Приведенное обращение к королю Якову I не получило большинства голосов в Палате общин и не было направлено в его адрес, тем не менее содержание этого документа весьма интересно как новая ступень в осознании парламентариями сущности парламентских привилегий. Их происхождение относится к незапамятным временам. Это свидетельствует о том, что парламентские привилегии стали рассматриваться парламентариями как обычаи их предков. С этим взглядом на привилегии была связана и трактовка их в качестве «самых фундаментальных привилегий» Палаты общин.

Подобный взгляд на парламентские привилегии проводился и в петиции о праве (petition de droit) королю Якову I, рассмотренной в Палате общин 23 мая 1610 года. В ней говорилось о «древнем и фундаментальном праве свободы парламента (ancient and fundamental Right of the Liberty of the Parliament)» при обсуждении всех вопросов, касающихся подданных и их владений, имуществ и каких бы то ни было прав. «Мы считаем древним, общим и несомненным правом парламента, — заявляли депутаты, — дебатировать свободно все вопросы, которые касаются подданного и его права или состояния; если свобода дебатов будет однажды ликвидирована, сущность парламента в тот же момент растворится. И в то время, когда, как в данном случае, право подданных находится на одной стороне, а прерогативы вашего Величества — на другой, то невозможно в дебатах отделить одно от другого; мы утверждаем, что такого рода прерогативы вашего Величества, прямо затрагивающие права и интересы подданных, должны ежедневно подниматься и обсуждаться во всех Судах[88] Уэстминстера (in all Courts at Westminster); и всегда свободно дебатироваться при всех подходящих обстоятельствах. Как в этом, так и во всех прежних парламентах без ограничений: если это запретить, то для подданного будет невозможно, как узнать, так и защищать свое право и право собственности на свои земли и имущества»[89]. 

Вопрос о парламентских привилегиях увязывался парламентариями в приведенной петиции с вопросом о королевских прерогативах. И это не случайно: король и парламент были в условиях Англии неразрывно связаны между собой и являлись в сущности своей важнейшими рычагами единого механизма властвования.

[1] Королева Елизавета Тюдор умерла 24 марта 1602 г. по Юлианскому календарю. По Григорианскому же это был уже 1603 г. До 1 января 1752 г. в Англии применялся при летоисчислении Юлианский календарь, по которому новый год начинался с 25 марта.  (См. : Акт о замене Юлианского Календаря Григорианским (Act substituting the Gregorian for the Julian Caltndar), 1751 г. в издании: English Historical Documents. Vol. X. 1714–1783. Edited by D.B. Horn and M. Ransome. London, 1957. P. 238–241). В исторической литературе события английской истории XVII в. датируются, как правило, по Григорианскому календарю, принятому в католических странах континентальной Европы в 1582 г.  Отсюда нередко происходит путаница.  Григорианское летоисчисление опережает  юлианское на определенное число дней:  применительно к XX в. — на тринадцать дней, к XIX — на двенадцать, к XVIII — на одиннадцать и к XVII — на десять. Но это обстоятельство часто не принимается историками во внимание. В результате получается так, что при обозначении дат английской истории год называется по Григорианскому календарю, а день и месяц — по Юлианскому. Например, пишется, что Карл I был казнен 30 января 1649 г.  Число и месяц в данном случае названы по Юлианскому календарю, а год  обозначен по Григорианскому.  Подобная нелогичность допускается и при датировке законодательных актов.  Например, «Акт об отмене королевского звания» датируется в хрестоматиях и сборниках документов по истории английской буржуазной революции 17 марта 1649 г., «Акт об отмене Палаты лордов» — 19 марта 1649 г.  Логично было бы при датировке тех или иных исторических событий обозначать и год, и месяц по одному и тому же календарю. В таком случае, если мы в качестве года казни Карла  называем 1649 г., то число и месяц должны быть обозначены как 9 февраля.  «Акт об отмене королевского звания» должен датироваться соответственно 27 марта 1649 г., а об отмене Палаты лордов — 29 марта 1649 г.  Если же мы говорим о 30 января как о числе и месяце казни английского короля, то в качестве года должны называть 1648 г.

     В настоящей и нижеследующих статьях по истории Английского государства при обозначении дат тех или иных событий подразумевается летоисчисление по Григорианскому календарю. Оно устоялось в исторической литературе, его придерживается в своих трудах подавляющее большинство современных исследователей английской истории. В тех же случаях, когда упоминаемое мною событие падает по Юлианскому календарю не на тот год, которым оно датируется по Григорианскому календарю, я указываю даты по обоим календарям.

[2] См., например, главу XI «Абсолютная монархия Тюдоров» в книге: Штокмар В. В. История Англии в Средние века. СПб., 2000. С. 159–180.

[3] «And consequently there may appere lyke diuersitie to be in englisshe betwene a publike weale and a commune weale, as shulde be in latin betwene Res publica and Res plebeia. And after that signification, if there shuld be a commune weale, either the communers only must be welthy, and the gentil and noble men nedy and miserable, orels excluding gentilite, al men must be of one degre and sort, and a new name prouided» (The Boke named The Governour. Devised by Sir Thomas Elyot, Knight. London, 1531. P. A2r).

[4] Statutes of the Realm. London, 1817. Vol. IV. P. 202.

[5] Statutes of the Realm. London, 1817. Vol. III. P. 726.

[6] Полное название данного произведения Дж. Понета следующее: «Краткий трактат о политической власти и об истинном Повиновении, которым подданные обязаны королям и другим гражданским Правителям, с Воззванием ко всем истинно природным Английским людям». На титульном листе первого издания этого сочинения его автор был обозначен лишь буквами. Не было здесь указано и место издания, однако доподлинно известно, что напечатано в Страсбурге: A Short treatise of politike pouuer, and of the true Obedience which subjectes owe to kynges and other ciuile Gouernours, with an Exhortacion to all true naturall Englishe men, compyled by D. I. P. B. R. VV. 1556.

[7] Ponet J. A Short treatise of politike pouuer… 1556. P. B iiii.

[8] Ponet J. A Short treatise of politike pouuer… 1556. Ch. IV.

[9] De Republica Anglorum. The manner of Government or policie of the Realme of England, compiled by Sir Thomas Smyth Knight, Doctor of both the lawes, and one of the principal Secretaries unto the two most worthy Princes, King Edward the sixt, and Queene Elizabeth. Seen and allowed. At London, Anno Domini 1583. P. 28.

[10] Все даты в этой статье приводятся по Юлианскому календарю, действовавшему в Англии в рассматриваемую эпоху. Новый год по этому календарю начинался 25 марта.

[11] A Compleat Journal of the notes, speeches and debates, both of the House of Lords and House of Commons throughout the whole Reign of Queen Elizabeth, of Glorious Memory. Collected by that eminent member of Parliament sir Simond D’Ewes, baronet. Published by Paul Bowes, of the Middle‑Temple esq. London, 1693. P. 74.

[12] Ibid. P. 115.

[13] Journal of the House Commons/ Vol. 1: 1547—1629. London, 1802. P. 137.

[14] Ibid.

[15] Такое понимание государственной измены (high treason) было выражено в Статуте «De proditionibus», посвященном измене (treason) и принятом в 1352 г. См.: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Древность и Средние века / Сост. проф. В.А. Томсинов. М., 2004. С. 349—350. В данном законодательном акте государственной изменой объявлялось посягательство не только на самого короля, но и на королеву, старшего сына короля, его старшей незамужней дочери, супруги старшего сына и наследника, канцлера, казначея или королевского судью во время исполнения ими своих служебных обязанностей. Все перечисленные лица были связаны с персоной короля или представляли ее при исполнении своих должностных функций, и именно поэтому посягательство на них рассматривалось как государственная измена. Персона монарха называлась в качестве объекта государственной измены и в актах об измене 1534 и 1571 гг.

[16] The Trial of Robert Earl Essex, and Henry Earl of Southampton, before the Lords at Westminster, for High Treason, the 19th of February, 1600. 43 Eliz. // A Complete Collection of State‑Trials, and Proceedings for High Treason, and other Crimes and Misdemeanours; from The Reign of Ring Richard II. to The Reign of King George II. In six volumes. The third edition, with additions. London, 1742. Vol. 1. P. 198.

[17] «It is evident that you, my Lord of Essex, had planted a Pretence in your Heart against the Government» (ibid. P. 204).

[18] A trve and perfect relation of the whole proceedings against the most barbarous Traitors, Garnet a Iesuite, and his Confederats: containing sundry speeches deliuered by the Lords Commisioners at their Arraignments, for the better satisfaction of those that were hearers, as occasion was offered; the Earle of Northamptons speech hauing bene enlarged upon those grounds which are set downe. And lastly all that passed at Garnets execution. Imprinted at London by Robert Barker, Printer to the Kings most Excellent Maiestie, 1606. P. C2v. (v. — verso, т. е. обратная сторона страницы. — В.Т.).

[19] Э. Кук назвал в своем выступлении эту государственную измену «величайшей изменой, что когда‑либо замысливалась в Англии» (ibid. P. D2r). Однако в самом английском обществе отношение к «пороховому заговору» 1605 г. не было однозначно отрицательным: у многих англичан замысел взорвать парламент вызывал одобрение. Во всяком случае о Гае Фоксе, которого схватили рядом с порохом, который он готов был поджечь, за несколько часов до начала парламентского заседания, простые люди в Англии долго говорили, что он был «единственным человеком, который когда‑либо входил в парламент с достойными намерениями (the only man ever to enter Parliament with honourable intentions)».

[20] «…Would bring vtter destruction and desolation vpon the whole State» (A trve and perfect relation of the whole proceedings against the most barbarous Traitors… P. D4r.)

[21] Полное название этого документа: «Акт о том, чтобы аппеляции по таким делам, по которым их было принято подавать папскому престолу, применялись отныне только в пределах этого королевства (An act that the appeals in such cases as have been used to be pursued to the see of Rome shall not be from henceforth had nor used but within this realm)» См.: Tudor Constitutional Documents. A. D. 1485–1603. With an historical commentary / by J. R. Tanner. Cambridge, 1930. P. 41–46. См. также: Statutes at Large, from the First Year of King Richard III to the Thirty-first Year of King Henry VIII, inclusive. Cambridge, 1763. Vol. IV. P. 257–262.  

[22] Полное название этого документа: «Акт, касающийся того, чтобы его Королевское Величество был Верховным Главой Церкви Англии и имел полномочие осуществлять в ней реформу и исправлять все ошибки, ереси и злоупотребления (An act concerning the King's Highness to be Supreme Head of the Church of England and to have authority to reform and redress all errors, heresies, and abuses in the same)». См.: Act of Supremacy, 1534 // Tudor Constitutional Documents. A. D. 1485–1603. P. 47–48. См. также: Statutes at Large. Vol. IV. P. 312-313.

[23] Дословно в Акте об ограничении аппеляций 1533 г. говорилось об этом следующее: «Where by divers sundry old authentick histories and chronicles, it is manifestly declared and expressed that this realm of England is an empire, and so hath been accepted in the world, governed by one supreme head and King having the dignity and royal estate of the imperial crown of the same, unto whom a body politick, compact of all sorts and degrees of people divided in terms and by names of spiritualty and temporalty, be bounden and owen to bear next to God a natural and humble obedience; he being also institute and furnished, by the goodness and sufferance of Almighty God, with plenary, whole, and entire power, pre‑eminence, authority, prerogative, and jurisdiction to render and yield justice, and final determination to all manner of folk residents or subjects within this his realm, in all causes, matters, debates, and contentions, happening to occur, insurge, or begin within the limits thereof, without restraint or provocation to any foreign princes or potentates of the world…» (Act for restraint of appeals // Statutes at Large. Vol. IV. P. 257).

[24] Дословно об этом в Акте о верховенстве 1534 г. говорилось следующее: «…Be it enacted by authority of this present parliament that the King, our sovereign lord, his heirs, and successors, Kings of this realm, shall be taken, accepted, and reputed the only supreme head in earth of the Church of England called Anglicana Ecclesia, and shall have and enjoy, annexed and united to the imperial crown of this realm, as well the title and stile thereof as all honours, dignities, preheminences, jurisdictions, privileges, authorities, immunities, profits, and commodities to the said dignity of supreme head of the same Church belonging and appertaining…» (The King’s grace to be authorized supreme head / Statutes at Large. Vol. IV. P. 312-313).

[25] Полное название этого акта: «Акт, восстанавливающий Короне ее древнюю юрисдикцию над Государством церковным и светским и отменяющий всю иностранную власть несовместимую с ней (An Act restoring to the Crown the ancient jurisdiction over the State ecclesiastical and spiritual, and abolishing all foreign power repugnant to the same)» (см. его текст в издании: Select Statutes and other illustrative of the reigns of Elizabeth and James I. Fourth edition / Edited by G. W. Prothero. Oxford, 1913. P. 1–13). 

[26] Ibid. P. 5.

[27] Императорским титулом король Эдред величался, например, в грамоте 949 г., которой он жаловал своему военачальнику — дуксу (dux) Утреду (Uhtred) — землю в Бэйкуэле (графство Дерби). «Eadred rex rite Anglorum gloriosissimus rectorque Noþhanhimbra et paganorum imperator Brittonumque (Эдред, король по обычаю славнейших англов, правитель нортумбрианцев и язычников, император бриттонцев)», — говорилось в этом документе. В грамоте того же года о пожаловании земли воину (miles) по имени Ульфкете (Ulfkete) Эдред именовался титулом «rex Ængulsæxna ond Norðhymbra imperator paganorum gubernator Brittonumque (король англо‑саксов и нортубрианцев, император язычников, правитель бриттонцев)». Подобным титулом Эдред назывался (вплоть до самой своей смерти) и в других документах такого рода. В грамоте 948 г. о пожаловании земли церкви св. Петра и Павла в Винчестере Эдред представал как «basileus Anglorum (басилевс англов)», в грамоте же 949 г. о пожаловании земли Кентерберийскому кафедральному собору он выступал как «rex divina gratia totius Albionis monarchus (король божьей милостью всех альбионцев монарх)». Оба этих титула имели императорское значение, хотя термин «imperator» в них отсутствовал.

[28] Императорский титул Эдвиг унаследовал от Эдреда, поэтому он также звался «rex nutu Dei Angulsæxna et Northanhumbrorum imperator paganorum gubernator Breotonumque (волей Бога король англо‑саксов и нортумбрианцев, император язычников, правитель бреотонцев)» (цит. по: Hemingi Chartularium Ecclesiae. Wigorniensis / Ed. by T. Hearne. Oxford, 1723. Vol. 1. P. 333).

[29] В грамоте о пожаловании земли своему «верному слуге Брихтноту», датируемой 967 г., Эдгар именуется как «munificentia basileos Anglorum et rex atque imperator sub ipso domino regum et nationum infra fines Brittaniæ commorantium (благотворительный базилевс англов и король, а также император и само собой господин королей и народов, в пределах Британии обитающих)» (Hemingi Chartularium Ecclesiae. Wigorniensis. P. 371). В грамоте 970 г. о пожаловании земельного участка вдове и монахине по имени Элфсуит (Ælfswith) Эдгар величает себя титулом «divina alubescente gracia tocius Albionis imperator augustus (всеблагой божественной милостью августейший император всех альбионцев)». Симеон из Дурхама в своей хронике «Historia regum Anglorum et Dacorum», посвященной англосаксонским монархам, только короля Эдгара назвал императором. «Император англианского мира, цветок и слава предшествовавших королей, миролюбивый король Эдгар, не менее памятный для англов, чем Ромул для римлян, Кир для персов, Александр для македонцев, Арзац для парфян или Карл для франков, завершив все королевские дела, покинул этот мир в возрасте тридцати двух лет», — отметил он в записи, датированной 975 годом (Simeon of Durham. A History of the Kings of England / Translated from the Latin by J. Stevenson. Dyfed, 1987. P. 94).

[30] «Ego denique Imperator Knuto, a Christo Rege Regum regiminis Anglici in Insula politus», — писал король Кнут о себе в одной из грамот (Glossarium mediæ et infimæ latinitatis. Conditum a Carolo du Fresne Domino du Cange auctum a monachis ordinis S. Benedicti cum supplementis integris D. P. Carpenterii adelungii, aliorum, suisque digessit G. A. L. Henschel sequuntur glossarium gallicum, tabulæ, indices auctorum et rerum, dissertationes. Editio nova. Niort, 1885. Tomus quartus. P. 304). 

[31] «Ego… rector et imperator Merciorum regni (Я… правитель и император королевства Мерсии)», — назвал себя Коенвульф в 798 г. в грамоте о пожаловании земли своему военачальнику — дуксу (dux) Освульфу (Oswulf).

[32] См.: Observations sur les Loix d’Edouard le Confesseur // Anciennes Loix des Franςois, ou additions aux remarques sur les coutumes angloises. Recueillies par Littleton; Avec les Pieces justificatives des principaux points d’histoire et Jurisprudence traités dans ces Remarques. Par M. Houard. Nouvelle edition. A Rouen, M. DCC. LXXIX (1779). Tome seconde. P. 133.

[33] См.: Haskins Ch. H. Norman institutions. Cambridge, 1918. Р. 285.

[34] Notification by Henry, that with the advice of the archbishops Canterbury and Rouen and bishops and abbots he has decided the controversy between Savigny and Saint‑Etienne of Caen concerning Mortain (Ibid. P. 294).

[35] Grant of the Chapter of Rouen of rights in the forest Aliermont / Ibid. P. 305.

[36] Domini Henrici Spelmanni Codex Legum Veterum Statutorum Regni Angliæ // Anciennes Loix des Franςois, ou additions aux remarques sur les coutumes angloises. Recueillies par Littleton. P. 242.

[37] Последний титул приведен в документе под названием «Charta Ricardi Regis Anglie de libertatibus Willielmo Scottorum Regi concessis» (Ibid. P. 315).

[38] Domini Henrici Spelmanni Codex Legum Veterum Statutorum Regni Angliæ. P. 262.

[39] Такой титул приводится в документе под названием «Charta Richardi Regis Angliæ de libertatibus Willielmo Scottorum Regi concessis» (Domini Henrici Spelmanni Codex Legum Veterum Statutorum Regni Angliæ. P. 315).

[40] Constitutio Regis Johannis de feodis magni Sigilli. A. D. 1199 // Domini Henrici Spelmanni Codex Legum Veterum Statutorum Regni Angliæ. P. 348. Подобная формула королевского титула Иоанна I прописана и во всех документах этого короля, напечатанных в собрании старинных статутов Английского королевства, составленном правоведом господином Генри Спелманом (Domini Henrici Spelmanni Codex Legum Veterum Statutorum Regni Angliæ. P. 351, 352, 353, 367, 368, 369, 372, 373, 376, 377, 378, 379), в том числе и в тексте Великой Хартии Вольностей (Ibid. P. 382, 396).

[41] Ibid. P. 426.

[42] Звание герцога Аквитании в этом титуле уже не указывалось, поскольку поглощалось более высоким званием короля Франции.

[43] Генрих V после заключения 20 мая 1420 г. брака с дочерью французского короля Карла VI и подписания с ним на следующий день в Труае (Troyes) специального договора получил право наследовать королевский престол Франции, и слова «король Франции» были в его титуле заменены, согласно ст. 22 договора на словосочетание «наследник Франции (hæres Franciæ)» (Les grands traits de la guerre de cent ans / Publié par E. Cosneau. Paris, 1889. P. 110). Стать королем Франции на основании Труаенского договора Генриху V не удалось — 31 августа 1422 г. он умер. Карл VI пережил его на 50 дней.

[44] Ричард II, например, в своем стремлении добиться провозглашения себя императором Священной Римской империи тратил огромные суммы из королевской казны на подкуп германских магнатов. См. об этом: Tout T.F. Charters in the administrative history of medieval England. The wardrobe, the chamber and the small seals. Vol. 4. Manchester, 1928. P. 47.

[45] «Stephanus rex Anglorum Imperatorem» — такая запись содержится в одной из грамот короля Стефана, датируемой 1136 г. См.: Glossarium mediæ et infimæ latinitatis… Niort, 1885. Tomus quartus. P. 304

[46] Историк Джон Гай в статье «Томас Кромвель и интеллектуальные начала генрицианской революции» утверждает, что императорский титул «был принят Эдуардом I, Ричардом II и Генрихом V». Но при этом он не дает никаких ссылок на материалы, показывающие, что такие случаи действительно имели место (Guy J. Thomas Cromwell and the intellectual origins of the henrician revolution // http://www.
johnguy.co.uk/history.php?&content=intellectual.html).  Я пытался найти хотя бы одно сообщение о принятии императорского титула названными королями в документах XIII—XV вв., в том числе в собрании официальной переписки английских властителей с иностранными императорами, королями, понтификами под названием «Фоэдера» (Foedera. Conventiones, literæ, et cujuscunque generis acta publica, inter reges Angliæ et alios quosvis imperatores, reges, pontifices, principes, vel communitates, ab ingressu Guilemi I in Angliam ... ad nostra usque tempora, habita aut tractate / Ed. by Thomas Rymer & Robert Sanderson. Additions and corrections by Adam Clarke and Frederick Holbrooke.: London: Record Commissioners, 1816—1869 / http://www.anglo‑norman.net/cgi‑bin/
xpr‑texts?target=339&file=/and‑prod/texts/foedera1.xml), но не сумел обнаружить в них никаких свидетельств, подтверждающих высказывание английского историка.

[47] «Quia princes Romanorum vocatur Imperator: quia ipse est qui omnibus subsistentibus sub sole debet posse imperare potest quantum ad temporalia».

[48] «Gloriosus in majestate sua dominantium dominus qui regna constituit et firmavit imperium… Ad hoc nos supra reges et regna præposuit, et in imperiali solio sublimavit» (цит. по: Carlyle R.W., Carlyle A.J. A History of Medieval Political Theory in the West. Vol. V. The political theory of the thirteenth century. Edindurgh and London, 1950. P. 142.

[49] «Unus enim est imperator super omnes reges et omnes nations sub eo sunt» (цит. по: Ibid. P. 143).

[50] Его настоящее имя — Henricus de Seguiso, а Hostiensis — это прозвище, данное ему по названию расположенного близ устья реки Тибр города Ости, в котором он был кардиналом‑епископом.

[51] «Insuper quum rex ipse superiorem in temporalibus minime recognoscat, sine iuris alterius læsione in eo se iurisdictioni nostrae subiicere potuit et subiecit» (Decretales D. Gregorii papæ IX. Romæ, M. D. LXXXII (1582). P. 1543—1544. Каждая страница данного издания обозначена двумя цифрами, одна из которых расположена слева, другая — справа. Тексты декреталиев расположены в середине страницы.

[52] «Per venerabilem» — это слова, с которых начинается текст этого декреталия.

[53] Словосочетание «Corpus Juris Canonici» первоначально применялось для обозначения собрания «Декретов Грациана (Decretum Gratiani). Liber extra: Materiae singulares, quae in variis decretalium glossis adnotantur.

[54] Las siete partidas. Partida segunda, titulo 1, ley 1: «Imperio es gran dignidad, y noble y honrada sobre todas las otras que los hombres pueden tener en este mundo temporalmente… Y otrosí dijeron los sabios que el emperador es vicario de Dios en el imperio para hacer justicia en lo temporal, bien así, como lo es el papa en lo spiritual» (http://www.vicentellop.com/TEXTOS/alfonsoXsabio/lspaes22.doc.).

[55] Las siete partidas. Partida segunda, titulo 1, ley 5: «Vicarios de Dios son los reyes de cada uno en su reino, puestos sobre las gentes para mantenerlas en justicia y en verdad en cuanto a lo temporal, bien así como el emperador en su imperio» (ibid).

[56] Las siete partidas. Partida segunda, titulo 1, ley 5: «Sabida cosa es que todos aquellos poderes que antes dijimos que los emperadores tienen y deben tener en las gentes de su imperio, que esos mismos tienen los reyes en las de sus reinos y mayores, pues ellos no tan solamente son señores de sus tierras mientras viven, mas aún a sus muertes, y las pueden dejar a sus herederos, porque tiene el señorío por heredad, lo que no pueden hacer los emperadores que lo ganan por elección, así antes dijimos» (ibid).

[57] «Ipse autem rex, non debet esse sub homine sed sub Deo et sub lege, quia lex facit regem» (Bracton H. De Legibus et consuetudinibus Angliae / Ed. by G.E. Woodbine and S.E. Thorne. Cambridge, 1968. Vol. 2. P. 33).

[58] Куполовидную императорскую корону носил и отец Генриха VIII король Генрих VII. Именно в ней он изображался на монетах Английского королевства, чеканившихся с 1487 г. Силуэтом императорской короны была украшена большая печать Эдуарда IV. Сохранился портрет этого монарха с императорской короной на голове: его иллюстрация приведена в конце книги В.В. Штокмар «История Англии в Средние века (СПб.., 2000).

[59] «One of the chief points in the election of the emperor is that he which shall be elected must be of Germany, subject to [the] Empire; whereas your Grace is not, nor never since the Christian faith the kings of England were subject to the Empire. But the crown of England is an Empire of itself, much better than now the Empire of Rome: for which cause your Grace weareth a closed Crown. And therefore if ye were chosen, since your Grace is not of the Empire the election were void» (Original Letters Illustrative of English History. London, 1825. Vol. 1. P. 136).

[60] В одной из англосаксонских хроник следующим образом описывается период интеррегнума, наступивший после смерти Генриха I: «Вскоре несчастье распространилось по стране, так как каждый человек, если мог, немедленно грабил другого».

[61] Holdsworth W. History of English Law. London, 1966. Vol. 3. P. 465—466.

[62] Ibid. P 468.

[63] Я сохраняю правописание оригинального текста данного акта.

[64] The Statutes: Revised edition. London, 1870. Vol. 1. P. 363—364.

[65] The Commentaries, or Reports of Edmund Plowden, of the Middle-Temple, esq. An Apprentice of the Common Law, containing divers cases upon matters of Law, argued and adjudged in the several Reigns of King Edward VI. Queen Mary, King and Queen Philip and Mary, and Queen Elizabeth. To which are added the Quaeries of mr. Plowden. In two parts. Part I. London, 1816. P. 212a–213.

[66] Ibid. P. 213.

[67] По некоторым свидетельствам подлинное имя человека, давшего повод для указанного дела, писалось как Colville, но при рассмотрении дела оно было записано как Calvin..

[68] «There is in the King not a body natural alone, nor a body politic alone, but a body natural and politic together: Corpus corporatum in corpore naturali, et corpus naturale in corpore corporato» (The Works of Francis Bacon / Ed. by James Spedding. Garrett Press, 1968. P. 667).

[69] Дословно Э. Кук сказал на процессе следующее: «Seeing the King hath but one person, and several capacities, and one politic capacity for the realm of England, and another for the realm of Scotland, it is necessary to be considered, to which capacity ligeance is due».

[70] Marsh J. An argument or, debate in law: of the great question concerning the militia; as it is now settled by ordinance of both the Houses of Parliament. By which, it is endeavoured, to prove the legalitie of it, and to make it warrantable by the fundamentall laws of the land. In which, answer is also given to all objections that do arise, either directly, or collaterally concerning the same. All which is referred to the judicious reader. L., 1642. P. 27.

[71] Elton G. R. Tudor Revolution in government: Administrative Changes in the Reign of Henry VIII. Cambridge, 1962. P. 3–4. Первое издание этой книги вышло в свет в 1953, последующие переиздания в 1959, 1960, 1962 и 1991 гг. 

[72] Guy J. Tudor England. Oxford, 1988. P. VII.

[73] Здесь имеется в виду Томас Кромвель (1486–1540) — английский государственный деятель–реформатор.

[74] Guy J. Tudor England. P. 157.

[75] Wood N. Foundations of Political Economy: Some Early Tudor Views on State and society. Berkeley, 1994. P. 11.

[76] Guy J. Tudor England. P. 310.

[77] Prothero G. W. Introduction // Select Statutes and other illustrative of the reigns of Elizabeth and James I. P. C. (цифра 100 латинскими буквами).

[78] В 1563 г. был принят «Акт, объявляющий полномочия Лорда-Хранителя Большой печати Англии и лорда канцлера одинаковыми (An Act declaring the authority of the Lord Keeper of the Great Seal of England and the Lord Chancellor to be one)». Он установил, что Лорд-Хранитель Большой печати Англии всегда имел, имеет и будет иметь в качестве правомочия, принадлежащего должности, ту же самую юрисдикцию и преимущества, какие всегда имел, имеет и будет иметь Лорд-Канцлер Англии, как если бы Лорд-Хранитель Большой печати являлся какое-то время Лордом-Канцлером Англии (Select Statutes and other illustrative of the reigns of Elizabeth and James I. P. 441).

[79] Duties of a Secretary (26 April, 1600) // Ibid. P. 166–168.

[80] The oath of the Privy Councillor // Ibid. P. 165.

[81] Lee Ch. 1603. A Turning Point in British History. London, 2003. P. 202.

[82] См.: Comission of Lieutenancy // Select Statutes and other illustrative of the reigns of Elizabeth and James I. P. 154–156. Приведенный документ датирован в указанном сборнике законодательных актов 1558-м годом, между тем в заключении его говорится, что он принят «в Уэстминстере, в 15-й день июня, в 27-й год нашего правления». Названный год правления Елизаветы I соответствует 1585 г.

[83] См. об этом: Томсинов В. А. Государственный строй Англии накануне революции 1640–1660 гг. Статья первая // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 2006. № 3. С. 3–21.

[84] Select Statutes and other illustrative of the reigns of Elizabeth and James I. P. LXXXVII.

[85] A Compleat Journal of the Notes, Speeches and Debates, both of the House of Lords and House of Commons throughout the whole Reign of Queen Elizabeth, of Glorious Memory. Collected by that Eminent Member of Parliament Sir Simond D’Ewes, Baronet. Published by Paul Bowes, of the Middle-Temple Esq. London, 1693. P. 66.

[86] Ibid. P. 429.

[87] Apology of the House of Commons, 20 june, 1604 // Select Statutes and other illustrative of the reigns of Elizabeth and James I. P. 287. Начальная часть данной «Апологии» напечатана в первом томе «Журналов Палаты общин». См.: The Apology directed to the King’s most excellent Majesty: from the House of the Commons, assembled in Parliament // The Journals of the House of Commons. Vol. 1. London, 1802. P. 243. Полный же текст этого документа приводится только в «Парламентской истории Англии», составленной Уильямом Коббеттом. См.: Apology of the House Commons, made to the King, touching their Privileges // The Parliamentary History of England, from the earliest period to the year 1803. Vol. 1: A. D. 1066–1625. London, 1806. Col. 1030–1042. 

[88] В тексте, напечатанном в издании: Parliamentary Debates in 1610 / Edited from the notes of a member of the House of Commons by S. R. Gardiner. London, M. DCCC. LXII (1862). P. 40 вместо слов «in all Courts at Westminster» стоят слова «in all your Highnes’ Courts of Westminster».        

[89] The Journals of the House of Commons. Vol. 1. London, 1802. P. 431.