Этапы закрепощения крестьян

Глава II. Усиление закрепощения крестьян

 в Судебнике  1550 г.

В 1550 г. был принят новый  Судебник Русского государства. Сама структура  этого важнейшего документа говорит  о быстрых темпах развития государственной и правовой системы в XV—XVI вв. Статьи Судебника 1550 г. более четко отделены одна от другой, чем статьи Судебника 1497 г. К первым статьям предыдущего Судебника были добавлены правовые нормы, определяющие наказания должностных лиц за неправедный суд и взяточничество. Судебные полномочия царских наместников ограничивались. Дела о разбойниках передавались в ведение губных старост. В Судебнике были указания о деятельности приказов. Ряд его статей касался социальной сферы. Здесь было подтверждено право крестьянского перехода в Юрьев день. Судебник 1550 г. ввел существенное ограничение по порабощению детей холопов. Ребенок, рожденный до того, как его родители оказались в холопстве, признавался свободным.⁸

Следующим шагом в  лишении крестьян свободы был  Судебник 1550 года. В нём подтверждалось положение о Юрьевом дне, но при этом увеличивалась сумма пожилого, уплачиваемого крестьянами на 2 алтына. В целом этот Судебник не сыграл значительной роли в закрепощении крестьян, но он поддержал наметившуюся тенденцию, как бы «закручивал гайки».

Основой законодательный материал конца XVI века сравнительно хорошо 
сохранился до наших дней. Имеются много приговоров, посвящённых не 
только первостепенным, но и маловажным сюжетам. Среди самых значительных законов XVI века определённо отсутствует лишь один, оказавший огромное влияние на весь ход экономического развития России. Это указ о закрепощении крестьян.

Законодательство по крестьянскому  вопросу прослеживается с конца XVI 
века до Соборного уложения 9 марта 1607 года, но в этой цепи недостаёт 
одного (возможно, самого важного) звена – закона об отмене Юрьева дня. 
Многие известные историки (В.Н. Татищев, Н.М Карамзин, С.М. Соловьёв, 
Н.И. Костомаров, В.И. Сергеевич) сходятся на мнении о том, что в 1592 
году был принят специальный указ, отменявший Юрьев день. По мнению С.М. 
Соловьёва, законодательное прикрепление крестьян к земле было приведено 
ради государственной пользы ввиду обширности и малонаселённости 
территории России, недостатка рабочих рук на землях помещиков и 
обеспечения обороны страны. Однако сам указ не был найден, и эта теория 
не имеет документального подтверждения.

Критиками такого «указного» закрепощения крестьян выступали М.П. 
Погодин, В.О. Ключевский, М.А. Дьяконов, М.П. Милюков. Они отрицали 
значение правительственных распоряжений в деле закрепощения крестьян и 
сформулировали теорию безуказного закрепощения крестьян. В.О. Ключевский 
видел экономические истоки закрепощения в крестьянской задолженности, 
чрезвычайно усилившейся во второй половине XVI века. По его мнению, 
долговая зависимость сближала русского крестьянина с кабальным холопом и 
лишала его права выхода в Юрьев день. Взятые в кредит деньги крестьянин 
не мог вернуть своему кредитору, его долг нарастал как снежный ком. 
Поэтому он прикреплялся не к земле, а к а к личности землевладельца. 
Государство заботилось лишь о том, чтобы процесс закрепощения не нарушал 
крестьянского тягла и не ущемлял интересов казны. Крепостное право, 
утверждал В.О. Ключевский, было создано не государством, а только при 
его участии. Теория «безуказного» закрепощения приобрела законченность 
только тогда, когда М.П. Милюков сформулировал три основных фактора 
закрепощения: прикрепление крестьян к тяглу, «старожильство» и рост 
крестьянской задолженности. Ещё один сторонник «безуказного» 
закрепощения М.А. Дьяконов в специальное работе «Заповедные и выходные 
лета» подтвердил сделанный ранее вывод о том, что крестьянский выход и 
правила перехода, установленные Судебником 1550 года, отмирали без 
законодательной отмены. Он считал, что в начале 90-х годов XVI века 
общим законом оставалась статья Судебника о крестьянском выходе, а, 
следовательно, правила о заповедных летах имело лишь частное, или 
местное, применение: действие общего закона о Юрьеве дне временно 
отменялось для отдельных лиц по особо важным пожалованиям и для 
отдельных местностей специальными распоряжениями.

В советской историографии проблема заповедных лет была досконально 
исследована в трудах многих историков. Например, Б.Д. Греков представлял 
конкретный ход закрепощения следующим образом. При Иване Грозном, в 
самом начале 80-х годов XVI века, правительство издало указ о заповедных 
годах в силу которого все крестьяне лишались права переходить от одного 
хозяина к другому в Юрьев день. С.Б. Веселовский согласился с выводом 
Б.Д. Грекова, но высказал предположение о том, что при Иване Грозном 
заповедные годы действовали на определённой, ограниченной территории. А 
согласно теории Б.Д. Грекова заповедные годы сразу приобрели значение 
общегосударственной меры. 

Одним из основных источников, на котором  базируется традиционная 
хронология заповедных лет, – приходно-расходные книги Иосифо-Волоколамского монастыря. В построениях Б.Д. Грекова показаниям 
иосифо-волоколамских книг отведено исключительно важное место. В них 
зафиксировано множество крестьянских переходов в период с мая 1573 по 
сентябрь 1581 года. Максимальное число переходов приходится на период с 
1579 по 1580 год. Но с осени 1581 года ведения о крестьянских переходах 
полностью исчезли со страниц монастырских книг. Этот факт Б.Д. Греков 
рассматривает как доказательство отмены Юрьева дня в начале 1580-х 
годов. Однако обширная документация монастыря тех лет не знает термина 
«заповедные годы».

В девяностых годах XVI века заповедные годы стали превращаться из 
временной меры в меру постоянную. Как ни удивительно, правосознание 
девяностых годов не только не усвоило выработанное приказной практикой 
восьмидесятых годов понятие «заповедные годы», но и окончательно 
отбросило его. После 1592 года упоминания о «заповедных летах» не было. 
В целом проведённый историками анализ не подтверждает гипотезу о 
законодательной отмене Юрьева дня в начале 80-х годов XVI века. Термин 
«заповедные годы» не упоминается ни одним источником, датированным 
первой половиной 80-х годов. Проверка помещичьих исков того времени с 
помощью писцовой книги так же не подтверждает существования указа об 
отмене Юрьева дня в 1581 году. Анализ ранних документальных источников 
следует дополнить исследованием более поздних источников о закрепощении 
крестьян, среди которых наиболее важное значение принадлежит летописному 
свидетельству, сохранившемуся в составе Бельской летописи 17 века. Можно 
сопоставить Бельскую летопись (30-е годы 17 века) и Уложение 1607 года. 
В Уложении написано: «... при царе Иоанне Васильевиче ... крестьяне 
выход имели вольный, а царь Фёдор Иоаннович ... выход крестьянам 
заказал ...». А в Бельской летописи записано: «... Того же года (7110 – 
по старому летоисчислению) на зиму царь Борис Фёдорович ... нарушил 
заклятье блаженные памяти царя Иоанна Васильевича всея Русии и дал 
христианам волю, выход между служилых людей ...»⁹.

Таким образом, у нас  есть две версии. Согласно одной  из них, выход 
крестьян запретил царь Фёдор Иоаннович, а с другой – Иван Васильевич 
Грозный. Однако сопоставление Бельской летописи и Уложения 1607 года 
говорит не в пользу первого. Запись в Бельской летописи была сделана по 
крайней мере на 25 лет позже, чем создано Уложение 1607 года, 
следовательно, не менее половины века отделяли время составления 
летописной статьи от предполагаемого времени установления заповедных 
лет. Кроме того, об авторе статьи ничего не известно его заметка о 
«заклятье» царя Ивана Васильевича носит сугубо литературный характер. В 
ней нет и намёка на то, что её автор использовал какие-либо документы о 
крестьянском закрепощении. В Уложении же содержится прямое указание на 
то, что его текст был составлен в Поместном приказе, который 
подготавливал и хранил все законы по крестьянскому вопросу. В 
компетентности авторов Уложения едва ли можно сомневаться. 
Уложение 1607 года, составленное в разгар Крестьянской войны, было 
призвано убедить всех в незаконности возобновления крестьянских 
переходов во время правления царя Бориса Годунова (голод 1601-1602 
годов) и в необходимости полного запрета крестьянских переходов. Оно 
окончательно отменило Юрьев день и удлинило сроки сыска крестьян с 7 до 
15 лет. Понятие «заповедные годы» не приобрело устойчивого и всеобщего 
значения. Приказы редко и неохотно пользовались этим термином и чаще 
всего обходились без него. Объяснить это можно, по-видимому, тем, что 
нормы заповедных лет так и не стали формулой закона, иначе говоря, 
никакого специального указа о заповедных летах в виде мотивированного 
закона не существовало. Прикрепление к тяглу осуществлялось путём 
практических распоряжений. Для контроля за переходами крестьян с целью создания эффективной системы налогообложения государство проводило переписи населения. Общая перепись, предпринятая после завершения разрушительной 25-летней Ливонской войны имела целью учесть всё тяглое платёжеспособное население, без чего невозможно было восстановить налоговую систему и привести в порядок расстроенные войной и разрухой государственные финансы. Однако из-за массового бегства крестьян с тяглых земель писцовые книги устаревали ещё до того, как Поместный приказ успевал их исправить и утвердить. Общие законодательные установления о прикреплении крестьян к тяглому не издавались, вероятно, потому, что соответствующие распоряжения рассматривались как временные. Однако отсутствие законодательства не мешало суду на практике удовлетворять дворянские иски о возвращении тяглых крестьян на старые наделы – сначала в 
единичных случаях, а затем и в массовом порядке. Меры по ограничению выходов тяглых крестьян носили характер временного 
регулирования вплоть до начала девяностых годов XVI века. Был ряд 
случаев, когда крестьяне уходили из-за своих землевладельцев, невзирая 
на режим заповедных лет. Одним их важнейших путей ухода крестьян с 
тягловых земель был уход на службу в казачьи войска. Государство ничего 
против этого не имело, но помещики пускали в ход любые средства, чтобы 
вернуть своих крестьян. Это особенно проявлялось в южных землях, 
расположенных в непосредственной географической близости к Украине, 
которая считалась и считается центром казачества. Служилые люди 
буквально заваливали Посольский приказ исками о возвращении беглецов. 
Правительству пришлось идти на уступки: был издан специальный указ, 
согласно которому в казаки запрещалось брать крестьян, а разрешалось 
брать людей «не с пашни». Это окончательно лишило тяглецов права 
«выхода» в казаки даже при условии их замены. Несмотря на это крестьяне 
продолжали уходить. А помещики южных уездов решительно отказывались 
повиноваться правительственным распоряжениям насчёт крестьян. Они силой 
утверждали своё право на личность крестьянина и его имущество. Переписка 
посольского приказа не оставляла сомнения в том, что насилия над 
крестьянами совершались повсеместно и в массовом порядке. Крестьянские 
челобитные рисуют подлинную картину феодального разбоя землевладельцев. 
Помещики били и мучили крестьян, свозили к себе на двор, прятали 
крестьянских жен и детей, отбирали лошадей и коров, сошники и косы, 
хлеб, даже бедную крестьянскую утварь. Попытки крестьян найти поддержку 
в Посольском приказе оканчивались безуспешно. Показательно, что в своих 
распоряжениях и инструкциях Посольский приказ чётко разграничивал и 
противопоставлял понятия «вольные люди» и «крестьяне с пашни». При этом 
констатация «вольности» и «невольности» крестьян определялась 
исключительно интересами фиска. Сыновья тяглецов волны были уходить в 
казаки без всяких формальностей, тогда как тяглецы не могли покинуть 
свой тяглый «жеребий».

Важным поворотом в  деле закрепощения крестьян было введение пятилетнего срока сыска беглых. Чрезвычайные и временные меры стали превращаться в постоянно действующие установления. Это было сделано в уложении 1592 года царём Фёдором Иоанновичем. Этот документ не был найден. И о нём известно лишь по некоторым ссылкам. При Лжедмитрии I власти предприняли попытку систематизировать законы, изданные с начала 50-х годов 16 века до 1 февраля 1606 года. В этих целях был составлен Сводный Судебник 1606 - 1607 годов, включавший подробные разделы о крестьянах. Составители Судебника имели в своём распоряжении фонды Поместного приказа, из стен которого вышли самые важные постановления по крестьянскому вопросу. Тем не менее компетентные приказные правоведы не смогли найти никаких законодательных памятников царя Фёдора о крестьянах, за исключением одного лишь указа 1597 года. Если московские правоведы, 
систематизировавшие законодательство царя Фёдора не обнаружили этот указ 
или уложение о крестьянах через 13 лет после его издания, имея на руках 
сохранённые архивы, то это может иметь только одно объяснение: 
безуспешно разыскиваемый указ, по-видимому, никогда не был издан. 
Отмена долгих заповедных лет и осуществление на практике норм пятилетних 
урочных лет первоначально не изменили взгляда на закрепощение 
крестьянских выходов как на меру временную. Трудно составить точное 
представление о тех политических разногласиях, которые возникали в 
Боярской думе в связи с подготовкой и изданием крепостнических законов. 
При Василии Шуйском руководители Поместного приказа утверждали, будто 
царь Фёдор запретил крестьянам переходы «..по наговору Бориса Годунова, 
не слушая советов старейших бояр». В подобном утверждении была, 
вероятно, доля истины.

Пока Годунов не стал полновластным правителем государства, меры в 
отношении крестьян носили половинчатый характер. Слабое, разрушаемое 
внутренними противоречиями правительство царя Фёдора поначалу не 
обладало ни решимостью, ни средствами для радикального и окончательного 
решения крестьянского вопроса. Оно не могло ни отменить одним указом 
нормы Судебника, ни восстановить Юрьев день в качестве регулятора 
крестьянских переходов. Только к середине девяностых годов Борис Годунов 
добился-таки более прочной политической стабилизации и под давлением 
дворянства приступил к окончательной ликвидации Юрьева дня.  
Отношение различных прослоек феодального класса к крестьянскому выходу 
было неодинаковым. Крупные землевладельцы обладали неизмеримо большими возможностями для того, чтобы удержать своих крепостных и перезывать чужих с помощью подмоги и льгот. Для мелких помещиков невозможность сохранить крестьян грозила скорым разорением. Поэтому не удивительно, что идеи немедленного закрепощения крестьян встречали в их среде наиболее энергичную поддержку. Противодействие старейших бояр Борису Годунову носило главным образом политический характер. В действительности не советы бояр, а позиция крестьянства, составлявшего в то время громадное большинство населения страны, тормозила утверждение крепостнических законов. Настроения и действия крестьянских масс оказывали самое непосредственное влияние на развитие крепостного права. 
Советские исследователи критически преодолели господствовавшую в 
зарубежной историографии концепцию «безуказного» закрепощения крестьян и 
пришли к важному выводу о том, что дворянское государство сыграло 
активную роль в установлении крепостного права. В настоящее время этот 
основополагающий тезис исследователями не оспаривается. Однако 
дискуссионным остаётся вопрос о том, в какие формы вылились первые 
крепостнические мероприятия государства. Можно высказать предположение, 
что сформировавшие в общих контурах крепостнический режим, первоначально носили фискальный характер и поэтому не были и не могли быть облечены в форму развёрнутого законодательного акта. Запрет крестьянского выхода и фактическая отмена правил Судебника 1550 года о Юрьеве дне явились не целью, а скорее косвенным результатом этих распоряжений. Режим заповедных лет стал складываться во второй половине восьмидесятых годов XVI века как система практических мер по возвращению крестьян и посадских людей в тягло. Решительный шаг в сторону закрепощения крестьян был сделан спустя десятилетие, когда дворяне усвоили все выгоды, 
вытекавшие из правительственных мер по упорядочению тягла, и добились 
законодательного подтверждения нового порядка. Под давлением феодальных 
землевладельцев временная система прикрепления к тяглу стала перерастать 
в постоянную систему прикрепления к земле. В конце концов дворянская 
концепция взяла верх над фискальной.

27 ноября 1597 года правительство  издало первый развернутый закон  о 
закрепощении крестьян. По времени закон был приурочен к Юрьеву дню: он 
был принят за 2 дня до его наступления. Но пункт о формальном 
упразднении Юрьева дня отсутствовал. Старый порядок крестьянских 
переходов давно утратил фактическую силу, и законодатели молчаливо 
исходили из этого факта. Закон 1597 года утвердил реальность возникшего 
крепостного режима. В основу закона 1597 года была положена норма о 
пятилетнем сроке подачи исковых заявлений о беглых крестьянах, то есть 
норма «урочных лет», разработанная поместным ведомством и применявшаяся 
на практике в течение нескольких лет. Указ лишь дополнил распоряжения 
предыдущих лет подробно разработанным положением о сыске и возвращении 
крестьян. Отныне возвращению подлежали все вышедшие и свезённые 
крестьяне. Без такого детального положения отмена Юрьева дня не могла 
быть осуществлена на практике в полном объёме. Вплоть до середины 
девяностых годов XVI века постановления по делам о крестьянах нередко 
содержали указание на то, что новые меры будут осуществляться до 
«государева указа», который возродит традиционный порядок вещей. Закон 
1597 года впервые санкционировал отмену Юрьева дня без ссылки на 
временный характер данной меры и возможные перемены. 
Уложение 1597 года значительно расширило крепостническую практику. Оно 
прикрепило к земле не только тяглых дворовладельцев, но и их детей и 
жен, ранее не попадавших под действие заповедных лет. Любой переход 
крестьянина рассматривался отныне как бегство. Беглый подлежал возврату 
со всей своей семьёй и имуществом. Таким образом, годуновский указ стал 
крупнейшей вехой в развитии крепостного режима, отразив момент 
превращения чрезвычайных и временных мер в постоянно действующие нормы 
по всей стране. Закрепощение крестьян стало крупнейшим продворянским мероприятием правительства Годунова. Указ консолидировал господствующий класс и упрочил положение Бориса Годунова как правителя. Но крестьянство не желало мириться с неслыханным насилием со стороны крепостнического 
государства, результатом чего стала одна из кровопролитнейших войн – 
Крестьянская война начала XVII века.

Глава III. Полное закрепощение крестьян и их бесправное положение по Соборному Уложению 1649 г.

В XVII в. в России произошло  окончательное юридическое оформление крепостного права. Под этим термином историки понимают наиболее тяжелую форму зависимости крестьян от помещика, власть которого распространялась на личность, труд и имущество принадлежащих ему крестьян. Насильственное прикрепление крестьян к земле практиковалось в ряде европейских стран в Средние века. Однако в Западной Европе крепостное право было сравнительно недолгим и не существовало повсеместно. В России оно окончательно установилось па рубеже XVII в., существовало в самой жесткой форме и было отменено лишь в 1861 г.