Эмоциональные потрясения Петра и проблемы здоровья

Лучше бы он плакал...

Петр был провозглашен царем  вместо совершенно неспособного к управлению и больного Иоанна - последнего сына царя Алексея. Ввиду малолетства царя Петра царевна Софья Алексеевна принимала активное участие в правительственных делах. Но Петр подрастал, и Софья понимала, что ее удел - монастырская келья. Волевая, но с коварным складом ума, царевна подбила на бунт стрельцов. Родственники и приверженцы царицы Наталии были истреблены буквально на глазах Петра. Но стрельцы затем выдали Софью. Она была заточена в келье Новодевичьего монастыря.

Летописи говорят, что десятилетний Петр сохранял изумительное спокойствие, твердость во время Стрелецкого  бунта и расправы над своими близкими. С медицинской точки зрения, Петр лучше бы плакал, кричал, но не замыкался в себе. Страшная психологическая травма наложила сильнейший отпечаток на его психику. Откуда это трясение головы, судороги лица, которыми царь страдал всю жизнь? Ганноверская курфюрстина Софья записала: "Я представляла его гримасы хуже, чем они на самом деле, и удержаться от некоторых из них не в его власти". Ее дочь дополнила: "Царь высок ростом; у него прекрасные черты лица и благородная осанка; он обладает большой живостью ума, ответы его быстры и верны. Но при всех достоинствах, которыми одарила его природа, желательно было бы, чтоб в нем было поменьше грубости..."

 

Черная меланхолия

Современники практически не оставили никаких записей о состоянии  здоровья царя Петра. Известно, что  в начале 1696 года Петр с больной  ногой поехал в Воронеж. Боли были настолько сильными, что царь не всегда вставал с постели. В 1711 году в Луцке он вновь тяжело заболел. В одном из писем этого времени  находим слова: "...к тому же от болезни чуть ожил, невозможно рассуждать". К сожалению, мы никогда не узнаем, что это была за болезнь, от которой  Петр "чуть ожил".

Нельзя забывать и о душевных муках царя. Он болезненно переживал  гибель сына - царевича Алексея, казненного фактически по его приказу. "Страдаю, - говорил Петр, - за все Отечество, желая ему пользы; враги делают мне пакости демонские, труден разбор невинности моей тому, кому это дело неизвестно. Бог видит правду". Мы никогда не узнаем, как физически болело сердце у отца после казни сына. Но Петр был человеком закрытым и вряд ли, за редким исключением, делился своими переживаниями.

Современники отмечают, что после  смерти царевича Алексея царь впадал в "черную меланхолию", запирался  в кабинете, никого не принимал и  сутками занимался своей любимой  токарной работой.

 

Временное облегчение

Бурная, заполненная постоянной деятельностью  неупорядоченная жизнь императора привела к тому, что в пятьдесят  лет он уже страдал рядом хронических  заболеваний. В истории болезни  Петра, составленной в 1716 году лейб-медиком  Л.Л. Блюментроостом накануне поездки царя на воды в Чехию (бальнеологический курорт Карловы Вары), отмечены умеренно выраженные нарушения желудочно-кишечного тракта по типу хронического колита. Видимо, лечение помогло, и на следующий год Петр поехал для "лечения водами" в Голландию.

Выдающийся русский историк  С.М. Соловьев в "Публичных чтениях  о Петре Великом" отмечал, что  Петр приехал "в Спа (бальнеологический курорт в Бельгии) лечиться от болезни, спустя восемь лет его похоронившей". В июне 1724 года Петр лечился в Подмосковье, на Угодских заводах Миллера, где были открыты целебные минеральные источники. В июле Петр приехал уже в Олонецкую губернию, на первый русский бальнеологический и грязевый курорт "Марциальные воды". Были выработаны "Докторские правила, как при оных водах поступать" и построены по приказу Петра I дворцы. Воду источников применяют при малокровии, плохом питании, заболеваниях желудочно-кишечного тракта, печени, обмена веществ. Грязевые ванны принимают при заболеваниях периферической нервной системы, опорно-двигательного аппарата.

По наблюдениям А.К. Нартова, регулярное потребление минеральных вод  улучшило состояние и аппетит  царя, исчезло жжение во рту, улучшились функции почек.

 

Лицо почечника

"Какой же из симптомов  был ведущим среди тех, что  беспокоили Петра, начиная с  1724 года?" - задает вопрос судебно-медицинский  эксперт доктор медицинских наук  Ю.А. Молин. С.М. Соловьев именует их "припадками", А.С. Пушкин - "запором урины", профессор медицины П.И. Ковалевский - "странгурией". Все эти суждения базируются на свидетельствах современников.

Так, посол Франции Кампредон в донесениях королю писал о "язвах уретры" (мочеиспускательного канала). Резент (представитель) Саксонии Лефорт указывал на наличие у Петра "мочевого камня". Представитель Англии Горн - на "нарывы в мочевом пузыре".

Анализируя доступную нам клинику  заболевания, мы склонны считать, что  свидетельства современников были недалеки от истины. А.П. Лаврин пишет  о болезни Петра как о нарушении  функции почек с накоплением  в крови азотистых шлаков (блокада  почек) и "закупоркой мочевыводящих  путей".

Хроническая почечная недостаточность - исход многих заболеваний почек. Клубочковые и канальцевые функции почек постепенно и неуклонно ухудшаются, и наступает момент, когда почка не может больше поддерживать нормальный состав внутренней среды. Основной особенностью хронической почечной недостаточности является исчерпанность компенсаторных возможностей почек и невозможность, в отличие от острой почечной недостаточности, регенерации паренхимы (способности к восстановлению).

"Приступы", о которых пишут  современники, скорее всего, были  симптомами острого нарушения  мочеиспускания, связанным со структурой  уретры. Профессор Л.Л. Хунданов пишет о сохранившихся серебряных катетерах, которыми Петр самостоятельно бужировал себе уретру. Кстати, бужирование уретры металлическими, а не гибкими катетерами довольно мучительная манипуляция.

На гипсовой посмертной маске лицо Петра резко отечное, одутловатое. Особенно отечны веки. Маска явно демонстрирует  нам так называемое лицо почечника.

 

Навстречу смерти

Безусловно, ведущим заболеванием являлась катастрофа со стороны мочевыводящих  путей. Но не следует забывать, что  посещение многочисленных курортов различного профиля приносили Петру I облегчение. Следовательно, царь страдал  не только заболеванием почек.

В "Малом придворном календаре" мы встречаем запись о том, что 6 января 1725 года Петр принял участие в водосвятии во время праздника Крещения

Господня, на котором простудился. Ю.А. Молин приводит рапорт Блюментрооста о лечении простуды втиранием горячего гусиного сала с тертым чесноком в обе половины грудной клетки, а "ломоты в затылке накануне непогоды" - прикладыванием пиявок. "Ломота в затылке" - один из признаков повышения кровяного давления. Чуть оправившись от болезни, Петр 9 января со свитой провел всю ночь за обильным угощением у своего денщика Василия Поспелова. Какая уж тут диета у почечника? В последующие дни Петр занимался государственными делами.

Ухудшение наступило 16 января. Появился сильный озноб. Царя уложили на неделю в постель. Лихорадка через неделю исчезла, однако продолжали беспокоить резкая общая слабость, головные боли. Петр причастился Святых Тайн. 23 января было извлечено около 700 мл гнойной  мочи (техника и объем операции неизвестны). Император сильно страдал. Боли во время приступов были настолько  сильными, что крики Петра слышались  за пределами дворца. Можно предположить, но только предположить, почечнокаменную  колику.

26 января наступило кратковременное  улучшение. Петр потребовал принадлежности  для составления завещания, но  перед этим он попросил поесть. Во время еды у него неожиданно  возник приступ судорог. Он  потерял сознание. Очнулся лишь  через два с половиной часа. Была утрачена способность говорить и владеть правой рукой и ногой.

Таким образом, наступило кровоизлияние  в левое полушарие головного  мозга. Гипертензия является частым спутником инфекционного заболевания  почек. Петр левой рукой с усилием  написал на грифельной доске "Отдать все..." и потерял сознание.

В пятом часу утра 28 января 1725 года император Петр Великий скончался. Исследование тела не проводилось...

Александр МАСЛОВ, профессор, Новости медицины 

 

I. КАК ВОСПИТЫВАЛСЯ  ПЕТР I            Сумбурность всех начинаний  Петра в значительной степени  объясняется тем, что Петр не имел систематического образования, что он до двадцати с лишним лет, в силу сложившихся  обстоятельств вращался, главным образом, среди невежественных людей, которые не сумели привить будущему царю ни православного миросозерцания, ни русских исторических традиций, соблюдая которые Русь сумела выйти  невредимой из всех препятствий, стоявших у нее на пути.        Петр не имел ни  традиционного русского образования,  ни настоящего европейского. Это был  самоучка, не желавший считаться ни с какими национальными традициями. Это в зрелую пору сознавал и сам  Петр. Императрица Елизавета сказала  раз Петру III: "Я помню, как отец, увидев меня с сестрой за уроками, сказал со вздохом: "Ах, если бы меня в молодости учили, как следует". Перед  тем, как попасть в чуждую среду  Кокуя, Петр не получил обычного воспитания в духе православия и национальных традиций, которые обычно получали Московские царевичи. А это было очень неплохое для своего времени воспитание.         Московские цари воспитывались  в Кремле, который давал и "правила одухотворяющие и оправдывающие  власть", и некоторые "политические понятия", на которых строилось Московское государство, и некоторое представление о "физиологии народной  жизни". И по степени образования,  и по нравственным качествам, и по воспитанию Петр I был несравненно ниже не только своего отца, но и других Московских царей. Вспомним характеристику, которую  давал С. Платонов отцу Петра, последнему Московскому царю, воспитанному в  духе русских национальных традиций. (1)       "Алексея Михайловича  приучили к книге и разбудили  в нем умственные запросы. Склонность к чтению и размышлению развила светлые  стороны натуры Алексея Михайловича и  создала из него чрезвычайно светлую  личность. Он был одним из самых образованных людей Московского общества: следы  его разносторонней начитанности, библейской, церковной и светской, разбросаны во всех его произведениях".        "...в сознании Алексея  Михайловича был такой отчетливый  моральный строй и порядок, что всякий частный случай ему легко было подвести под общие понятия и дать ему  категорическую оценку".       "Чтение и образованность, - пишет С. Платонов, - образовали  в Алексее Михайловиче очень глубокую и сознательную религиозность. Религиозным чувством он был  проникнут весь". "Царь Алексей  был замечательный эстетик - в  том смысле, что он понимал любую  красоту".        Отец Петра "без  сомнения был одним из православнейших москвичей, - пишет С. Платонов, - только его  ум и начитанность позволяли ему  гораздо шире понимать православие, чем понимало его большинство  его современников. Его религиозное сознание шло несомненно дальше обряда: он был философ-моралист; и его  философское мировоззрение было строго-религиозным. Ко всему окружающему  он относился с высоты своей религиозной  морали и эта мораль, исходя из светлой, мягкой и доброй души царя, была не сухим кодексом отвлеченных  нравственных правил, а звучала мягким, прочувствованным, любящим  словом, сказывалась полным ясного житейского смысла теплым отношением к людям. Тишайший царь в духовном отношении был вполне на уровне своего высокого звания.        Это был правитель  с твердыми и ясными взглядами,  одухотворяющими и оправдывающими власть, которою  он обладал, с твердыми политическими понятиями, с высокой устойчивой моралью, с широко развитой способностью логически рассуждать, глубоко  понимавший логику исторического развития и традиционные особенности  русского быта.        Он любил размышлять, детально обдумывал задуманные государственные мероприятия, не увязал в  мелочах государственного строительства  отчетливо представлял себе, что выйдет из намеченного преобразования.        Опираясь на православие отец Петра имел ясное и твердое понятие о происхождении и значении царской власти в Московской Руси, как о власти богоустановленной и назначенной для того, чтобы Бог по Его словам даровал ему и боярам "с ними единодушны люди его, световы, разсудити вправду, всем ровно".        Таков был этот Московский  царь, воспитанный в духе религиозных и национальных традиций Московской Руси. Так эти традиции отшлифовали богатую, глубокую натуру отца Петра.        Большинство недостатков  Петра, как государственного деятеля объясняется именно тем, что  он не получил воспитания в национальном духе, какое получил его отец.         "При полной противоположности интересов, родня царя (Милославские и Нарышкины. - Б. Б.), - пишет  С. Платонов, - расходились и взглядами  и воспитанием. Старшие дети царя (особенно Федор и четвертая  дочь Софья) получили блестящее по тому времени воспитание под руководством С. Полоцкого". (2)        Каковы были характерные  черты этого воспитания? Это было  религиозное воспитание. "В этом воспитании, - подчеркивает С. Платонов, - силен был элемент церковный". Правда в этом религиозном воспитании было заметно польское влияние, проникавшее  через живших в Москве монахов  из Малороссии. Любимцы вступившего на престол  после смерти Алексея Михайловича, царя Федора, - по словам С. Платонова, - "постельничий Языков и стольник Лихачев, люди образованные, способные и добросовестные. Близость их к царю и влияние на дела были очень  велики. Немногим меньше значение князя  В. В. Голицына. В наиболее важных внутренних делах времени Федора Алексеевича непременно нужно искать почина этих именно лиц, как руководивших тогда всем в Москве". (3)        Мать же Петра I, вторая жена Алексея Михайловича,  по сообщению Платонова, "вышла из такой среди (Матвеевы), которая, при отсутствии богословского воспитания, впитала в себя влияние западно-европейской культуры". Ее воспитал А. Матвеев.        Вот это то обстоятельство, надо думать, и послужило причиной сначала равнодушия, а зачем и  презрения Петра I к русской культуре, религиозной в своей основе, а вовсе  не тяжелые сцены, виденные им во время  распри между Милославскими и Нарышкиными.         Артамон Матвеев был женат на англичанке Гамильтон. У него было много друзей среди населявших немецкую слободу иностранцев и  от них он, также как наверное и его воспитанница, усвоил если не презрение, то во всяком случае пренебрежительное отношение  к традициям родной страны.       "Нарышкины из дома  Матвеева вынесли знакомство  с западной культурой. Сын А. С. Матвеева, - пишет  С. Платонов, - близкий к Петру, был  образован на европейский лад. У  него был немец доктор. Словом, не только не было национальной замкнутости, но была некоторая привычка к немцам, знакомство с ними, симпатии к западу. Эта привычка и симпатии перешли  и к Петру и облегчили ему сближение  с иноземцами и их наукой".        Царица Наталья не  хотела отдать сына учить монахам  и призвала учить его недалекого "своего человека" Никиту Зотова. Это тот самый пьяница Никита Зотов, "всешутейший отец Ианникий, Пресбургский, Кокуйский и Всеяузский патриарх, который после Нарышкина, мужа глупого, старого и пьяного", стал патриархом созданного в Немецкой слободе Всешутейшего собора - кощунственной пародии  на православные церковные соборы.

 

 

 

 

       "К своему совершеннолетию, - пишет академик Платонов, - Петр

представлял собою уже  определенную личность: с точки зрения "истовых

москвичей" он представлялся  необученным и невоспитанным  человеком,

отошедшим от староотеческих преданий". (7)      

 Слово "истовых"  С. Платонов берет совершенно  напрасно. "Необученным

и невоспитанным человеком, отошедшим от староотеческих преданий", Петр

представляется всем, кто  только читал ту характеристику отца Петра, которая

принадлежит перу самого С. Платонова и который, как мы видим, чрезвычайно

высоко оценивает личность Тишайшего царя, как религиозного, хорошо

образованного человека и  правителя, имевшего очень возвышенное

представление о смысле царской  власти. Сам Платонов пишет:      

"И не только поведение  Петра, но и самый характер  его не всем мог

нравиться. В природе Петра, богатой и страстной, события  детства развили

долю зла и жестокости. Воспитание не могло сдержать эти  темные стороны

характера, потому что воспитания у Петра не было. Вот отчего Петр был скор

на слово и руку". (8)      

 Ключевский в своих  оценках отдельных сторон личности  Петра, все

время противоречит себе. Так  Ключевский пишет, что "Петр по своему

духовному складу, был один из тех простых людей, на которых  достаточно

взглянуть, чтобы понять их". (9) То он объявляет Петра - "одной  из тех

исключительно счастливо  сложенных фигур, какие по неизведанным причинам от

времени до времени появляются в человечестве". Как совместить две взаимно

исключающих друг друга оценки личности Петра?! Если Петр был одним из

простых людей, на которых  достаточно взглянуть, чтобы понять их, то как он

мог быть тогда счастливой фигурой, какие только время от времени  появляются

в человечестве? Если же Петр обладал гениальной натурой, то как его можно

считать простым человеком, на которого достаточно взглянуть, чтобы  понять

его? "Исключительно счастливо  сложенная фигура Петра I" по словам

Ключевского обладала следующими качествами. У Петра был "недостаток

суждения и нравственная неустойчивость", он "не охотник  до досужих

размышлений, во всяком деле он лучше соображал средства и  цели, чем

следствия".      

 Говоря попросту Петр не умел последовательно мыслить, видел только

цель, разбирался лучше в  частностях, чем в целом и не был способен

предвидеть какие следствия  даст реализация начатого им дела. Проведенная

Петром административная ломка, или как вежливо называют историки - реформы,

по словам Ключевского "не обнаружили ни медленно обдуманной мысли, ни

созидательной сметки". То есть Петр не обладал ни одним из самых основных

качеств, которые необходимы для самого заурядного правителя.      

"Сам Петр сознавался  в двух своих главных недостатках:  отсутствии

самообладания и настоящего образования. Он сам в раскаянии  говаривал,

приходя в себя от гнева: "Я могу управлять другими, но не могу управлять

собой".      

 Спрашиваются, как можно  считать гениальным царем человека, который

сам признается, что он не может управлять своими чувствами  и поступками.      

 Ключевский считал  Петра исключительно счастливо  сложенной натурой,

Платонов говорит о  темных сторонах его натуры, Костомаров пишет, что Петр

никак не мог быть "нравственным образцом для своих подданных".

Исключительно счастливо  сложенная натура, как о том  свидетельствуют

современники и исследователи  Петровской эпохи, оказывается, была в

действительности натурой  исключительно неуравновешенной, исключительно

жестокой и сумасбродной.      

  Простым человеком, которого можно понять с первого взгляда, Петра

назвать никак уж нельзя.       

"Часто Петром, - пишет  хорошо изучивший его личность  Мережковский, -

овладевает как бы "внезапный  демон иронии"; по лицу точно из бронзы

изваянного "чудотворца-исполина" пробегает какая - то жалкая, смешная и

страшная судорога; вдруг  становится он беспредельно насмешливым  и даже

прямо кощунственным отрицателем, разрушителем всей вековечной народной

святыни, самым ранним из русских "нигилистов"...      

"Он страшно вспыхивал, - пишет Платонов, - иногда от пустяков, и

давал волю гневу, причем иногда бывал жесток. Его современники оставили нам

свидетельства, что Петр многих пугал одним своим видом, огнем своих глаз.

Примеры его жестокости увидим на судьбе стрельцов".      

"Часто на пиру чьи-нибудь  неосторожные слова вызывали  со стороны

Петра вспышку дикой ярости. Куда девался радушный хозяин или  веселый

гость?! Лицо Петра искажалось судорогой, глаза становились бешеными, плечо

подергивалось и горе тому, кто вызвал его гнев!"      

 Предок знаменитого  археолога Снегирева, Иван Савин  рассказывал, что

в его присутствии Петр убил слугу палкой за то, что тот  слишком медленно

снял шляпу. Генералиссимусу  Шеину на обеде, данном имперским  послом

Гвариеном, в присутствии иностранцев Петр кричал: "Я изрублю в котлеты весь

твой полк, а с тебя самого сдеру кожу, начиная с ушей". У Ромодановского и