История и культура С-Петербурга

   С каждым годом  росла «семья» петербургских  мостов. Ныряли под их своды  реки, речушки, каналы.

     Что такое  мост? Техническое сооружение, соединяющее  берега реки. В этом определении  все правильно, но немножечко скучно…Ведь наши мосты – это еще и украшение города!

     Словно скрипичная  струна натянут над Невой Кировский  мост. Торжественной триумфальной  аркой выглядит Большой Охтинский.  Похож на въездные ворота в  старинный замок мост Ломоносова. И совсем пришедшими из волшебной сказки кажутся фонарики Итальянского моста.

     Весною, когда  распахнуться над городом паруса  белой ночи, сотни людей спешат  к Неве, полюбоваться, как поднимаются,  чтобы пропустить корабли, легкие  крылья Дворцовые моста, моста Лейтенанта Шмидта.

     Лежат мосты  на гранитных быках. Охраняют  их гривастые львы, мифические  драконы, молчаливые сфинксы,  скачут над мостами бронзовые  кони… И не просто решетки  у ленинградских мостов – оскалившиеся  головы львов, морские коньки, русалки, скрещенные мечи, щиты, копья, лавровые венки, шлемы воинов!

      Красивые  ленинградские мосты, и любопытны  их названия.

      Почему, к  примеру, Театральный мост? Рядом  ни одного театра нет. Значит, был. Здесь и находился : в  районе слияния канала Грибоедова с Мойкой, правда давно, в восемнадцатом веке. Стоял он на Марсовом поле, почти на берегу реки – старый деревянный театр. В нем увидела свет комедия Д.Фонвизина «Недоросль». Но сел на русский трон царь Павел 1. Больше всех театров и прочих забав любил он муштру. С утра до ночи гонял полки  по Марсову полю. Показалось ему однажды, что театр мешает парадам. Приказал – и в одну ночь театра не стало.

      Другие  мосты своими названиями напоминают, что Петербург являлся столицей  военной, стояли в нем многие полки, прославившие русское оружие. В названиях мостов имена их тоже сохранились: Гренадерский, Измайловский, Семеновский, Казачий, Атаманский.

     Давали имена  мостам и заводы, учреждения, Литейный  двор – Литейному мосту. Ассигнационный  банк – Банковскому  мостику. Имя Мучного моста идет от стоящих на берегу канала мучных лабазов. Бывшая деревня Калинны сразу в трех мостах свое имя увековечила: Старо – Калинкином, Ново – Калинкином и Мало – Калинкином.

     Улицы тоже  имена мостам давали: Торговому, Подъяческому, Вознесенскому, Шлиссельбургскому, Итальянскому. Давно уде нет в городе Сенной площади, стала площадью Мира, а мост – Сенной – имя старой площади хранит.

     Когда- то  по берегам рек и каналов  города располагались барские  усадьбы. След от них остался и в названиях мостов: Чернышев, Демидов, Ланской, Геслеровский, Храповицкий..При царских дворах среди вельмож было немало иностранцев, с именами, которые русскому человеку, и произнести-то было трудно. Вот и стал лейб-медик Елизаветы Петровны Лесток – Лештоком, Лештуком. Появился Лештуков перулок, Лештуков мост. Или поди догадайся теперь, что в названии Аларчина моста – след некоего Адарчанина.

     Новое время  дает мостам новые имена: мост  Свободы, Краснооктябрьский, Красноармейский,  Красногвардейский, Красного Курсанта, комсомольский, Пионерский, Строителей… Новая история города живет теперь в названиях  его мостов.

     Конечно, самой  серьезной водной преградой в  городе была река Нева.

     Первый  из мостов через Неву навели в 1727 году: соединили Адмиралтейскую часть с Васильевским островом. Был это скорее не мост, а переправа. С левого берега, от церкви Исаакия Далматского (отчего мост и назвали Исаакиевским), примерно от того моста, где сейчас Медный всадник, поставили поперек реки деревянные барки-плашкоуты, положили на них бревнапрогоны, застелили досками, сделали перила. Края переправы перевязали к сваям, вбитым около берегов, середину укрепили морскими якорями. Под пролетами моста между барок свободно могли проходить лодки. Ну а если шел корабль – тут уж приходилось движение на мосту закрывать, часть плашкоутов оттаскивать канатами в стороны.

     Конечно,  такой мост требовал немало  забот: то своди его, то разводи,  зимой – убирай, летом вновь  наводи, береги от пожаров, спасай  от ледохода.. Поэтому за проход  и проезд по мосту взималась плата : с пешехода – копейка, с каждой лошади – по две, с кареты – пятак.

     Вскоре, однако, единственной переправой через Неву оказалось мало. В 1786 году построили второй плашкоутный мост – Воскресенский. Реку он пересек в том месте, где ныне выходят к ней проспект Чернышевского и Арсенальная улица. В 1818 году Троицкий наплавной мост соединил Литейный мост. Был он тоже наплавным, плашкоутным.

     Надо  сказать, что все эти мосты  оказались весьма «непоседливы».  Исаакиевский несколько раз с места на место переселялся. Когда в 1850 году через Неву построили первый металлический мост – Благовещенский (ныне мост Лейтенанта Шмидта), Исаакиевский передвинул свои плашкоуты к стрелке Васильевского острова и стал именоваться  Дворцовый. Возвели металлический Дворцовый мост – плашкоуты поехали обратно, стали вновь Исаакиевским мостом. Воскресенский мост тоже в 1803 году переехал: занял место против Летнего сада и получил новое имя – Петербургский.

    Конечно, развивающийся город требовал не временных переправ: ему нужен был постоянный мост через Неву. Первым за решение этого вопроса взялся выдающийся механик-самоучка Иван Петрович Кулибин. Он предложил смелое решение6 перекрыть Неву огромной деревянной аркой с пролетом 298 метров. Высота арки свободно позволяла проходить пол ней кораблям с парусной оснасткой. Для проверки своей идеи Кулибин даже построил модель моста в одну десятую величины. 27 декабря 1776 года на угольном дворе Академии наук модель испытали: на ее тридцатиметровый пролет положили 3870 пудов груза – на 570 пудов больше, чем предусматривалось расчетом. Затем на нее забралось еще несколько человек – все выдержала модель! Не выдержала лишь страха царских чиновников перед смелой мыслью. Проект Кулибина так и был осуществлен.

    А в 1842 году появилось утвержденное царем «Положение о сооружении в санкт – Петербурге постоянного моста через Неву». Два года спустя газета « Северная пчела» уже писала: « паровые машины бьют сваи посреди быстрой и широкой Невы, между тем как под водою устраивают прочные каменные фундаменты на укрепленном сваями грунте»

    Новый  мост строился по проекту молодого  инженера,  Станислава Валериановича Кербедза. От Благовещенской площади (ныне площадь Труда) семь чугунных решетчатых ферм перекрывали реку, достигнув берегов Васильевского острова. Восьмой пролет был у правого берега. Пролет особый – разводной. Два его крыла расходились в разные стороны, пропуская суда.

     В  конце 1850 года мост был открыт. «Любимейшая прогулка теперь – Благовещенский мост, – восторгались современники, - драгоценное ожерелье красавицы Невы, верх искусства во всех отношениях!» Они впрямь был красив – легкий, воздушный, украшенный ажурной чугунной решеткой, выполненной по рисункам Александра Брюллова, брата знаменитого художника.

     Об  этом месте следует сказать  еще два слова, в момент открытия  он уже был последним чугунным  мостом в России, а в 1936 – 1938 годах, во время реконструкции, стал первым цельносварным мостом в нашей стране. Ни одной заклепки не осталось в его конструкциях. Только сварные швы – длиною в 30 километров. Конечно, смелым был замысел первого его строителя С.В. Кербедза, но не менее смелым был замысел и советского мостостроителя Григория Петровича Передерия, оказавшегося от старого метода строительства при реконструкции моста лейтенанта Шмидта, поверившего в силу сварки. Да  и не только в ней дело. Изменилось и разводное крыло моста. Теперь оно распахивается двумя лепестками над самой серединой реки. Совершенно новый мост построил Г.П. Передерий. Проезжая часть его расширилась до 18 метров, при общей ширине между перилами 24 метра. Разводка стала осуществляться с помощью электричества. И что еще интересно: металлические части старого моста  весили 9500 тонн, а нового, несмотря на то, что он стал шире, больше, весят 2400 тонн.

    А что же старый мост? Его перевезли на Волгу, в город Калинин.

    22 августа 1869 года Санкт-Петербургская дума обсуждала серьезный вопрос, какой строить мост – старейший район города, там, на Крестовском острове, дачи. Другие – за Выборгскую сторону: там бурно росли заводы. У заводчиков денег было больше, они и победили в споре: 84 голосами против 11 решено было построить Литейный мост.

    Едва газеты сообщили об этом решении – потекли в думу проекты нового моста. Одним из первых представил свой проект С.В. Кербедз. Откликнулись даже англичане: Чарльз Ланкастер и Чарльз де Берге. Однако ни один из проектов думу не устроил. В апреле 1871 года был объявлен конкурс. Поступило еще 17 проектов. Но и они не удовлетворили думу. « В видах ускорения дела» решено было составить комиссию из представителей разных министерств. Попал в эту комиссию и военный инженер полковник А.е. Струве – человек деятельный, технически грамотный. Сумел он повернуть дело так, что заказ на разработку проектов поступил, в конце концов, к нему. 4 декабря 1874 года был утвержден именно его проект, как наиболее экономичный. К тому же мост обещал выглядеть элегантно.

    Струве стал не только автором проекта нового моста, но и его строителем, подрядчиком.

   Работа предстояла сложная. В месте строительства глубина Невы достигала двадцать метров. Грунт плохой: смесь илистых плывучих пород.

   Впервые  в России здесь применили кессонный метод строительства.

   На берегах реки появились огромные металлические ящики – кессоны. Их опускали на дно. Воздухом, под большим давлением, «выжимали» из них воду. После этого через шлюзы, в которых можно было менять давление, в кессон могли забираться рабочие и копать дно, вгоняя в него сваи, одевать быки будущего моста камнем. Вытянутый грунт в мешках отправлялся наверх через те же шлюзы. Выбирается земля – опускается кессон, все глубже вгрызается в землю.

   Первый же кессон, не достигнув дна, наткнулся на затонувшую баржу, груженную камнем. Пришлось убирать ее с пути. Снова стали опускать кессон – наткнулись на огромный валун. Убрали и его. Но тут нахлынуло наводнение. К счастью обошлось без жертв.

   Вскоре, однако, появились и они. 16 сентября 1876 года одна из опор неожиданно осела. Темная илистая жижа проникла в кессон, стала его быстро заполнять. В то вечер в кессоне работало 28 человек. Восемнадцать из них успели проникнуть в узкий люк и оттуда в камеру шлюза. На оставшихся десятерых медленно, но неотвратимо опускалась многотонная громада. Спасти удалось еще только двоих – тех, что были ближе к шлюзу. Остальные погибли.

   Почти ровно через год произошел второй несчастный случай. 9 сентября 1877 года на обоих берегах реки стекла зазвенели от оглушительного взрыва. Причина взрыва одного из кессонов так и осталось загадкой. Удалось установить лишь, что огромной силой сжатого воздуха был сорван и далеко отброшен потолок шлюза. Девять человек, работавших  в нем, были сразу же убиты взрывом. В самом же кессоне погибло еще двадцать. Бык моста осел, накренился. Работа здесь остановилась.

   Не раз и не два ее срывали ледоходы, наводнения. Катастрофы требовали дополнительных капиталовложений. Струве был уже на грани банкротства. Дума выручила, выделила дополнительные ассигнования. Обошелся этот новый мост через Неву в полтора раза дороже, чем предполагалась: более чем в пять миллионов рублей.

   Но так или иначе, красивый мост вырос! Тяжелые опоры, облицованные розовым гранитом, подняли над рекой 410- метровую дорогу, пять арочных пролетов своими полуокружностями как бы повторили форму невской волны. Самый большой их низ – центральный – протянулся на 75,4 метров. Ближайший к левому берегу сделали разводным- с поворачивающимся вбок крылом. Решетка моста спроектированная архитектором К.К Рахау, изображала невских русалок, держащих герб Петербурга6 щит со скипетром и двумя перекрещивающими якорями.

  Было и еще одно новшество на мосту – электрическое освещение.

  В 1878 году вернулся из Парижа в Петербург русский инженер- электротехник Павел Николаевич Яблочков.  Вернулся со славою: созданная им «свеча Яблочкова» получила не только патент, но и призвание Европы. В том же году в Санкт – Петербурге возникло товарищество электротехнического освещения П.Н. Яблочков – изобретатель и К », на Обводном канале открылся электротехнический завод. Казалось бы, скоро городу сверкать огнями. Но - увы! – освещение столичных улиц находилось в руках частных компаний. «Короли»   газовых и масляных фонарей и слышать не хотели о яркой и экономичной «свече Яблочкова». Горит она в квартире изобретателя на углу Литейного проспекта и Бассейной улицы – и хватит с неё. « Короли» давно уже откупили у думы право на освещение улиц. Но когда откупали, не было еще Литейного моста! А тут появился. По части освещения – ничей. И «захватил» его П.Н. Яблочков. Так и оказался Литейный мост первым мостом в России, освещенный электричеством.

    Историю   моста в полной мере можно  назвать революционной. Дли через  Литейный мост рабочие Выборгской  стороны в 1905 году, шли в морозно   феврале 1917 го. К центру! Шли из  рабочих казарм, из лачуг, заводских и фабричных цехов – громить царское самодержавие. А в апреле 1917 года рабочий Петроград шел через этот мост на Выборгскую сторону, к Финскому вокзалу: встречать вернувшегося на родину Владимира Ильича Ленина.