РЕФЕРАТ  

по культурологии

на тему 
 
 
 
 

«Гладиаторские  бои» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Выполнила:

студентка гр. ИСТ-10

Бицалова  Зарина

Введение

    Недалеко  от Неаполя, в Капуе и ее окрестностях, было особенно много казарм, где  гладиаторы – прежде всего военнопленные и рабы – по изощренной и испытанной системе, как спортсмены к состязаниям, готовились физически и психологически к кровавым показательным боям. Убить противника или умереть – так гласил закон, вынуждавший их выступать на арене друг против друга. Их страшная борьба не на жизнь, а на смерть служила одной – единственной варварской цели – пощекотать нервы жадной до развлечений толпе свободных римских граждан.

    Иногда  маленькой группе этих доведенных до отчаяния людей удавалось бежать из строго охраняемых школ. Но их надеждам на то, чтобы избежать жестокой смерти на арене, не суждено было сбыться. Их преследовали, как преступников, совершивших побег из своих тюрем; им не удавалось избежать злого рока. Смерть была неминуема – в схватке с преследователями, на кресте или же снова в амфитеатре.

    Мечта о свободной жизни оставалась мечтой.

 

История возникновения  и развития гладиаторских  игр.

    Прошло  почти 500 лет с момента основания  города Рима, прежде чем там состоялся первый бой гладиаторов, засвидетельствованный историческими источниками. В самом начале первой Пунической войны, в 264 г. до н.э., два сына умершего Децима Юния Брута Перы выставили на тризне на Бычьем рынке (Forum Boarium) три пары фехтовальщиков, одновременно сражавшихся друг против друга. И хотя с этого началось быстрое развитие римской гладиатуры, фехтовальные игры зародились все же несколькими веками раньше. Римлянам были известны и раньше человеческие жертвоприношения в честь умерших, принявшие позже более мягкую форму боев гладиаторов; поэтому было бы неверно утверждать, что сыновья  Брута Перы неожиданно изобрели этот вид погребальных игр.

    О человеческих жертвоприношениях на тризнах скифов сообщал еще древнегреческий  историк Геродот (484-425 гг. до н.э.), а в «Илиаде» Гомера мы читаем о похожих ритуалах греческого войска под стенами Трои при погребении Патрокла.

    Именно  эти погребальные церемонии в  честь Патрокла встречаются снова  и снова в Италии в росписях гробниц этрусков, живших к северу от Тибра, в городах-государствах, слабо  связанных друг с другом. В ярком этрусском искусстве явно прослеживается греческое и восточное влияние. Причина, по которой этруски избрали именно этот жестокий сюжет главной темой своей надгробной живописи, кроется, вероятно, в их собственном религиозном обычае, которого они упорно придерживались: так же как при погребении  Патрокла, они практиковали жертвоприношения военнопленных, для успокоения душ своих павших, с тем, чтобы таким образом умилостивить богов кровью.

    Но  еще раньше этруски превратили простое  заклание военнопленных, приносимых в жертву при погребениях, в нечто другое, а именно в их борьбу не на жизнь, а на смерть у могил и на арене. До нас дошли этрусские погребальные урны второй половины III в. до н.э., на которых изображены такие фехтовальные игры. На этих изображениях в двух случаях галлы противостоят своим соплеменникам, а в одном случае – галлы фракийцам. Оба этих сочетания хорошо известны нам по более поздним гладиаторским боям римлян.

    Можно предположить, что эти рельефы  на этрусских погребальных урнах возникли не в том же году, что и сами боевые игры. Скорее это художественное изображение обычая, который уходит своими корнями в гораздо более раннее время. Таким образом, этруски изобрели гладиаторский бой, а римляне заимствовали его в период этрусского господства в Риме в VI в. до н.э.

    Сыновья Брута Перы, выставившие в 264 г. до н.э. на Бычьем рынке в Риме три пары фехтовальщиков на тризне в честь своего умершего отца, таким образом, просто подражали древнему этрусскому обычаю, точно так же как римляне вообще заимствовали у этрусков и другие обычаи: сценические игры, случавшиеся изредка человеческие жертвоприношения и звериные травли. Росписи VI в. до н.э. в Тарквиниях запечатлели этих людей, брошенных диким зверям, – этрусский обычай, которому позже в Риме суждено было стать развлечением для народа.

    На  этрусское происхождение показательных  боев у римлян указывает и тот  факт, что павших гладиаторов убирал с арены этрусский бог мертвых Харун – переодетый раб с молотком, служившим символом божества. Возможно, латинский термин «ланиста», обозначающий предпринимателя, организатора игр, заимствован из этрусского языка, в котором он имел также значение «палач».

    Долгое  время, примерно до конца II в. до н.э., римляне устраивали бои гладиаторов исключительно на погребальных празднествах, которые все еще, особенно в Галлии, носили печать религиозного жертвоприношения. На государственных праздниках с их скачками и сценическими представлениями они еще полностью отсутствовали. Сначала эти показательные бои происходили редко, затем все чаще и становились более дорогими и роскошными. Принесение человеческих жизней в жертву богам при этом не играло никакой роли. Бои гладиаторов становились для любивших зрелища римлян событием, которое добросовестно фиксировали летописцы.

    Если в 264 г. до н.э. на уже упомянутой тризне по усопшему Бруту Пере на Бычьем рынке выступили три пары бойцов, то в 216 г. до н.э. на погребальных празднествах в честь М. Эмилия Лепида на Форуме были выставлены уже 22 пары.

    В 206 г. до н.э. Сципион дал munus – так назывались гладиаторские игры доимператорского времени – в Новом Карфагене, на юго-восточном побережье Испании, в честь своего усопшего отца и дяди, причем, как подчеркивает Ливий, сражались руг с другом и добровольцы.

    Это щекочущее нервы времяпрепровождение пользовалось у римлян столь растущей популярностью, что в 174 г. до н.э. состоялось уже несколько гладиаторских игр. На самых крупных, устроенных Т. Фламинином в честь умершего отца, в течение трех дней сражались 36 пар. В том же году селевкидский правитель Антиох IV Эпифан ввел гладиаторские игры в Сирии, для чего доставил гладиаторов из Рима.

    Важным  рубежом в развитии и изменении  гладиаторских игр является год  консульства П. Рутилия Руфа и  Г. Малия (или Манлия) Максима. Тогда, в 105 г. до н.э., преподаватели из школы гладиаторов Г. Аврелия Скавра обучали своему искусству легионы Рутилия. Эта систематическая подготовка солдат в боевом искусстве была призвана противодействовать изнеживающей греческой культуре, которая повсюду задавала тон. Тем самым гладиаторские игры, учитывая их военное значение, получили признание государства. В то же время оба консула впервые официально устроили гладиаторские игры для народа как магистраты, т. е. независимо от заупокойного культа. Из частных ритуалов жертвоприношения они превратились, таким образом, официально в публичное развлечение. Для упорядочения организации столь популярных гладиаторских игр, значение которых постоянно возрастало, магистраты сначала в Риме, а затем и в муниципиях и колониях издавали законоположения о таких мероприятиях. Несмотря на это вмешательство государства, частные лица продолжали устраивать в честь умерших погребальные гладиаторские игры.

    О росте популярности гладиаторских  боев среди публики свидетельствует  римский комедиограф Теренций: в 160 г. до н.э. пришлось внезапно прервать представление его пьесы «Свекровь», так как распространился слух о том, что именно в это время начнется бой гладиаторов на погребальных играх в честь Эмилия Павла – событие, которое, конечно, никто не хотел пропустить.

    Большинство зрителей между тем уже не помнили  того, что бои «осужденных на смерть» берут свое начало от жертв, приносимых в честь умерших. Они видели в кровавой бойне только развлечение, которое привлекало их больше, чем комедийное представление.

    Гладиаторов, участвовавших в иногда называли бастуариями, т.е. «сжигателями трупов». Таким образом, в течение многих столетий римской истории основным поводом таких гладиаторских игр была память об умерших. Это могли быть не только обожествленные правители, представители знати и государства, но и богатые граждане, например торговцы, которые могли себе позволить такие расходы. Часто это оговаривалось в завещаниях, а родственники умершего должны были выполнить его последнюю волю.

    Термин  «munus» (во множественном числе – «munera») постоянно использовался для обозначения гладиаторских игр. Если раньше они проводились исключительно при погребении умерших, то постепенно их перенесли на декабрь, когда справлялись сатурналии – праздники в честь бога Сатурна, связанные вначале с человеческими жертвоприношениями. Человеческой кровью умиротворяли и страшных богов подземного мира, а также богов земледелия.

    Переходные  состояния римлян в особенности  требовали принесения искупительных  жертв – это послужило еще  одной причиной проведения гладиаторских игр в годовщины дней рождения или смерти, в честь победы или наступления нового столетия, при сооружении новых зданий и освящении статуй или храмов или по другим подобным поводам.

 

Участники гладиаторских  игр

    В этих показательных сражениях не на жизнь, а на смерть участвовали военнопленные и осужденные преступники, рабы и нанятые свободные граждане. Одних выпускали на убой без всякой подготовки, других готовили к виртуозному убийству друг друга в течение многих лет.

    На  протяжении сотен лет в руки римлян в их нескончаемых военных походах попадали целые армии военнопленных, и многие тысячи этих несчастных были обречены окончить свой жизненный путь на арене ради увеселения публики или сначала отправлялись на подготовку в императорские фехтовальные школы. На раннем этапе именно эта «военная добыча» использовалась в первую очередь для гладиаторских игр. От периода Империи до нас дошли сведения о том, как пленные варвары группами сражались друг против друга, например даки и свевы при Августе или британцы на играх в честь британского триумфа при Клавдии в 44 г.

    В императорскую эпоху возник обычай принуждать преступников, совершивших  тяжкие преступления и осужденных за убийство или разбой, поджог или  осквернение храма, государственную  измену или военный мятеж, к участию в гладиаторских игр. Это осуждение «к мечу» – ad gladium – и «диким зверям» считалось жестоким видом казни. Осужденные или убивали друг друга на арене, или просто уничтожались гладиаторами, зачастую не имея никакого оружия.

    Во  времена гонений на христиан в  число лиц, совершивших тяжкие преступления, попадало много христиан, отказавшихся воздавать императору божественные почести и считавшихся поэтому  явными анархистами и государственными изменниками. Иногда их наказывали розгами, иногда осуждали «на бой на арене», иногда бросали на растерзание диким зверям. Таких мучеников, предпочитавших смерть отказу от веры, обычно столь благожелательный император Марк Аврелий (121 – 180 гг.до н.э.) укорял за «голую воинственность» и «театральность».

    Этим  отношением объясняется решение  императора по поводу запроса наместника Лугдунской Галлии о том, может ли обращаться с осужденными христианами  так, как было предложено. В этом сообщении речь шла о верховном  жреце галльских провинций, который горько сетовал на то, что обязанность устраивать дорогостоящие гладиаторские игры скоро разорит его из-за постоянных высоких расходов. Где же ему при таком безденежье брать людей, необходимых для принесения в жертву по старому галльскому ритуалу? Император подсказал ему выход. Он уполномочил своего галльского наместника продавать верховному жрецу «преступных» христиан по цене шесть золотых монет за каждого. Несчастных, которые и без того уже подвергались ужасным жестокостям со стороны населения, бросали теперь с разрешения императора на растерзание диким зверям или, если они были римскими гражданами, обезглавливали.

    Другую  группу преступников, осужденных к  принудительным работам на рудниках или в каменоломнях, где едва ли кто выживал, в императорскую  эпоху часто обрекали на обучение в гладиаторских школах – ad ludum, если они были пригодны для поединков на арене. Оба вида наказания были связаны с утратой свободы и считались одинаково суровыми. И тем не менее многие считали осуждение ad ludum более мягким, ибо счастливчику и виртуозу своего кровавого ремесла все же светила искорка надежды на то, что после двух лет гладиаторской школы и последующих трех лет гладиаторской службы он сможет выжить. Дело в том, что им предоставлялась возможность за эти три года «сражаться добровольно». В знак освобождения от выступления на арене они получали rudis – деревянную шпагу. А через пять лет они могли приобрести даже колпак (pileus) как символ полного освобождения. Но в период ранней империи такие льготы, вероятно, не действовали.

    На  гладиаторскую службу отправляли насильно не только явных преступников, но иногда и невинных или несправедливо  осужденных. Такие злоупотребления  во времена Республики, вероятно, довольно часто и в широких масштабах  допускали некоторые наместники провинций. Как утверждал Цицерон (106 – 43 гг. до н.э.), например, проконсул Македонии Л. Пизон Цезоний заставлял многих безвинно осужденных сражаться с дикими животными, а Л. Корнелий Бальб-младший, будучи квестором в Испании в 44 – 43 гг. до н.э., травил хищниками и римских граждан, в том числе и одного лишь за его уродливость.