Спорные вопросы учения об исковой давности

   Впрочем, указанный вывод носит лишь общий характер, поскольку может быть существенно скорректирован в зависимости от формы заявления ответчика о применении исковой давности. Действующее законодательство не содержит каких-либо конкретных требований к форме заявления ответчика о применении исковой давности. По смыслу ГК и с учетом требований процессуального законодательства такое заявление может быть сделано в письменной или устной форме, быть выражено в виде специального заявления или включено в другой документ (например, в отзыв на иск), содержать конкретную просьбу об отказе в иске по причине пропуска исковой давности или иметь простую ссылку на соответствующие нормы ГК и т.д. Важно, чтобы из действий ответчика совершенно определенно следовало его желание защитить свои интересы указанием на задавненность требования. В случаях когда соответствующее заявление ответчика облечено в письменную форму, например содержится в отзыве на иск, который рассматривается судом, указанное заявление о применении исковой давности является достаточным и при повторном рассмотрении дела.

  Требования, на которые исковая давность не распространяется. По общему правилу исковая давность распространяется на все гражданские правоотношения. В виде исключения срок исковой давности не применяется к ряду требований, которые прямо указаны в законе. Так, в соответствии со ст. 208 ГК исковая давность не распространяется на требования, вытекающие из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, кроме случаев, предусмотренных законом; на требования вкладчиков к банку о выдаче вкладов; на требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина. В последнем случае требования, предъявленные по истечении срока давности, удовлетворяются не более чем за три года, предшествовавшие предъявлению иска. Исковая давность не применяется также к требованию собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения (негаторный иск).

 Указанный перечень  не является исчерпывающим, так  как законом могут устанавливаться  и иные случаи неприменения  исковой давности.

 Кроме того, иногда  исковая давность не применяется  в силу самой природы заявленных  требований. Так, в постановлении  N 15/18 справедливо указывается на  неприменимость исковой давности  к случаям оспаривания нормативного  правового акта, если иное не  предусмотрено законом. Однако  без внимания остался вопрос, применяется ли исковая давность  при оспаривании ненормативных  правовых актов, которыми нарушены  права, охраняемые законом интересы  или свободы участников гражданского  оборота. Судебная практика по  данной категории дел крайне  противоречива, поскольку решения  даже высших судебных инстанций  порой взаимно исключают друг  друга. Такое положение дел  является явно ненормальным, дестабилизирует  гражданский оборот и подрывает  уважение к суду.

  На наш взгляд, указанный вопрос должен решаться следующим образом. Оспаривание любых правовых актов, как нормативных, так и ненормативных, само по себе допустимо безотносительно ко времени их принятия. В отличие, например, от требований о применении последствий недействительности ничтожных сделок, которые являются по своей процессуальной природе преобразовательными притязаниями, требования о признании недействительными правовых актов (как, впрочем, и сделок) относятся к так называемым установительным притязаниям. Истец в данном случае добивается лишь констатации (установления) судом того факта, что правовой акт (или соответствующая сделка) является недействительным в силу его противоречия действующему законодательству. Отказать в установлении указанного факта суд может лишь отказавшись рассматривать предъявленный иск, что недопустимо в силу императивного запрета п. 1 ст. 199 ГК. Если же иск принят судом к рассмотрению, то отказ в требовании о признании правового акта недействительным, в сущности, невозможен.

   Мнение о том, что установительные притязания в силу самой их природы не могут быть ограничены давностными сроками, давно высказано в литературе и разделяется многими учеными.

 Если, однако, в иске  одновременно ставится вопрос  о защите прав, охраняемых законом  интересов или свобод, нарушенных  этими актами, т.е. о применении  последствий ничтожности правового  акта, то это возможно лишь  в пределах исковой давности.

 Отличия исковой давности от других видов сроков. Срок исковой давности следует отличать от других видов сроков, и прежде всего сроков существования прав, пресекательных и претензионных сроков. Со сроками существования гражданских прав и пресекательными сроками исковую давность сближает то обстоятельство, что во всех трех случаях с истечением срока закон связывает погашение возможностей, которые заложены в субъективном праве. В этом смысле срок исковой давности также может считаться сроком существования права (имеется в виду право на защиту как самостоятельное субъективное право). Однако между этими сроками имеется и существенное различие, состоящее в том, что если срок существования права, равно как и пресекательный срок, - это сроки существования субъективного права в ненарушенном состоянии, то давностный срок - это период, в течение которого допускается принудительное осуществление нарушенного права. Практическое значение четкого разграничения этих сроков состоит в том, что на сроки осуществления гражданских прав не распространяются правила о приостановлении, перерыве и восстановлении исковой давности (ст. 202-203 ГК), что они в отличие от исковой давности в ряде случаев могут быть изменены соглашением сторон и т.д.

  Срок исковой давности и претензионный срок роднит то, что оба они связаны с нарушенным субъективным правом, начинают течь, как правило, одновременно и взаимно поглощают друг друга. Но если претензионный срок устанавливается законом или договором для урегулирования спора непосредственно самими сторонами, то срок исковой давности ограничивает временные рамки принудительного осуществления субъективного права через суд, арбитражный или третейский суд, а также иные компетентные органы.

  Виды сроков исковой давности. Сроки исковой давности подразделяются на общий и специальные. Общий срок исковой давности, равный трем годам, распространяется на все правоотношения, кроме тех, в отношении которых установлены специальные сроки. Специальные сроки исковой давности применяются к отдельным, особо указанным в законе требованиям. Поскольку они, как правило, являются менее продолжительными, чем общий срок давности, их еще именуют сокращенными сроками. Так, законом установлен годичный срок давности по искам, вытекающим из ненадлежащего качества работы, выполненной по договору подряда, кроме зданий и сооружений (ст. 725 ГК), из перевозки грузов (ст. 797 ГК) и др. Сокращенные сроки исковой давности призваны стимулировать скорейшее предъявление иска для правильного разрешения дела.

 Начало течения исковой  давности. Большое значение имеет  правильное определение начала  течения давностного срока. В  соответствии со ст. 200 ГК исковая  давность начинает течь со  дня, когда лицо узнало или  должно узнать о нарушении  своего права. Изъятия из этого  правила устанавливаются только  ГК и иными законами. Таким  образом, начало течения исковой  давности закон связывает, с  одной стороны, с объективным  моментом, т.е. нарушением субъективного  права, а с другой стороны,  с субъективным моментом, т.е.  моментом, когда управомоченный узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Очевидно, что эти моменты не всегда совпадают, хотя и предполагается, что потерпевший узнает о нарушении своего права в момент его нарушения. Однако если истец докажет, что он узнал и мог узнать о нарушении лишь позднее, предпочтение отдается субъективному моменту. Такое решение вопроса представляется вполне справедливым, так как если управомоченное лицо не знает о нарушении своего права, то оно, естественно, не может воспользоваться правом на защиту. Но в этом случае уже ответчик может доказывать, что о нарушении права истец должен был узнать раньше, чем он узнал об этом фактически. И если действительно будет установлено, что истец не узнал своевременно о нарушении своего права из-за своей халатности, давность начинает течь с того момента, когда по обстоятельствам дела истец должен был узнать о нарушении.

  Знание лица о нарушении принадлежащего ему права как начальный момент течения исковой давности не должно, однако, толковаться расширительно. Закон связывает начало течения исковой давности лишь с тем, что лицо узнало или должно было узнать о факте нарушения своего права. Никакие другие обстоятельства, кроме прямо указанных в законе (см., например, ст. 408-409 КТМ), на начало течения исковой давности не влияют. Так, лицо, право которого нарушено, может не знать, кто является правонарушителем либо не иметь сведений о месте его нахождения; потерпевший может быть лишен фактической возможности предъявить иск, например, в связи с отсутствием средств или болезнью; у него могут быть трудности с определением размера причиненного вреда либо сбором необходимых доказательств и т.п. Однако все эти и сходные с ними обстоятельства по действующему законодательству не влияют на начало течения исковой давности.

  Подобный подход едва ли справедлив, поскольку подчас потерпевший либо вовсе лишен возможности защитить свое нарушенное право, либо по крайней мере испытывает затруднения в осуществлении этой возможности. В то же время очевидно, что если бы при отсчете начала течения исковой давности во внимание принимались любые обстоятельства, затрудняющие защиту нарушенного права, то правила об исковой давности в значительной степени утратили бы определенность как свое необходимое качество, а также открылись бы широкие возможности для злоупотреблений. Выход видится в разумной модернизации действующих правил о начале исковой давности, которые давно в этом нуждаются.

 Наиболее актуальным  в этом плане является вопрос  о начале течения исковой давности  в случае, когда потерпевший не  знает, кто нарушил его право.  Данный вопрос обсуждается в  юридической литературе довольно  давно, в связи с чем можно выделить два подхода к его решению. Как писал Б.Б. Черепахин, еще до издания Основ гражданского законодательства 1961 г. в литературе и судебной практике, преимущественно по отношению к виндикационным искам, а также искам о возмещении внедоговорного вреда, получила распространение теория, согласно которой исковая давность начинает течь с того дня, когда субъект нарушенного права (потерпевший) узнал о факте нарушения и личности нарушителя*(635). Однако данная точка зрения не была воспринята Основами и последующим законодательством, включая действующий ГК: знание личности нарушителя не рассматривается в качестве условия возникновения права на иск и начала течения исковой давности.

  По мнению другой группы ученых, законодательство вполне обоснованно не связывает начало течения исковой давности с таким условием, как знание потерпевшего о том, кто нарушил его право. Если нарушитель неизвестен или имеются иные фактические затруднения с защитой нарушенного права, потерпевший имеет возможность просить суд о восстановлении пропущенной по уважительной причине исковой давности*(636).

  Последняя точка зрения в последние годы подвергается обоснованной критике. В самом деле, просить о восстановлении пропущенной исковой давности могут не все участники гражданского оборота, а только граждане. Юридические лица, публично-правовые образования и индивидуальные предприниматели такой возможности лишены и теоретически могут лишь предъявить гражданский иск в уголовном деле, которое, как известно, возбуждается отнюдь не во всех случаях посягательств на охраняемые законом гражданские права. Кроме того, строго говоря, суд не может в этом случае восстановить пропущенную исковую давность и для граждан, так как в соответствии со ст. 205 ГК во внимание могут быть приняты лишь обстоятельства, зависящие от истца.

 На наш взгляд, игнорирование  при определении начала течения  исковой давности такого условия,  как неизвестность нарушителя, превращает  право на защиту из гарантированной  законом возможности в ничем  не подкрепленную декларацию. Невозможность  обратиться с требованием к  конкретному лицу практически  полностью парализует право на  защиту, за исключением предъявления  гражданского иска в уголовном  деле. Поэтому данное обстоятельство  должно обязательно учитываться  при исчислении исковой давности. Однако для этого необходимо  внести соответствующие изменения  в действующее законодательство*(638).

 Некоторая сложность  в определении начала исковой  давности имеется в случаях,  когда иск заявляется в защиту государственных или общественных интересов прокурором, государственным органом, органом местного самоуправления или иным органом (ст. 45, 46 ГПК; ст. 52, 53 АПК). В принципе здесь также должно действовать общее правило, закрепленное п. 1 ст. 200 ГК. При этом под лицами, которые узнали или должны были узнать о нарушении своих прав, следует понимать, разумеется, не прокурора или соответствующие органы, а самих потерпевших, в интересах которых заявляется иск. Если иск предъявлен в интересах неопределенного круга лиц, установить знание последних о правонарушении достаточно затруднительно. По всей видимости, следует исходить из характера правонарушения и потенциальной возможности потерпевших узнать о нарушении своих прав.

 Момент начала исковой  давности для защиты некоторых  субъективных прав имеет определенную  специфику. В относительных правоотношениях  решающее влияние на начало  давностного срока оказывает  содержание этих правоотношений. В случае если обязанность  должника состояла в совершении  им определенного действия в  обусловленный договором срок, исковая  давность начинает течь с момента  наступления (истечения) срока  исполнения. Когда исполнение обязательства  определено моментом востребования  (ст. 314 ГК), давность исчисляется  с момента истечения семидневного  льготного срока, если обязанность  немедленного исполнения не вытекает  из закона, договора или существа  обязательства. Если обязанность  должника состоит в совершении  ряда последовательных однородных  действий, например в осуществлении  поставок или оказании услуг, срок исковой давности применяется по каждому требованию отдельно.