Право и традиции

Недаром некоторые  религиозные структуры называются «тоталитарными», например, такие, как  «Белое братство», «Свидетели Иеговы», «Адвентисты Седьмого дня», «Мормоны», «Глобальная стратегия», «Харизматическая церковь», «Церковь последнего завета», движение -«пятидесятников» и др. Их «тоталитаризм» состоит в том, что они пытаются всю жизнь человека поставить под свой контроль, ограничивают всякие иные связи и отношения – личные, общественные, семейные, гражданские; отговаривают от службы в армии, навязывают свои правила, стремятся полностью завладеть душой «верующего», подчинить себе его волю. Человеку, попавшему в ту или иную секту, трудно потом из нее выйти. Иногда от члена секты требуют жертвоприношения, на этой почве совершаются ритуальные убийства и самоубийства.

Как невиданный вандализм, оскорбление чувств верующих, разжигание религиозной вражды и  экстремизма была расценена российской общественностью акция на выставке-распродаже в столичном Манеже, где каждый желающий мог за небольшую плату  разрубить православные иконы или  нарисовать на них свастику, т.е. надругаться. По данному факту было возбуждено уголовное дело. Решительно осудил осквернение святынь Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.

Таким образом, в сфере реализации права на свободу совести зародились и активно распространяются негативные тенденции, которым право, власть, законы должны эффективно противостоять, не допускать разрушения многообразного духовного мира личности, благотворного влияния на жизнь общества традиционного для нашей страны православия, других цивилизованных религий.

Право и корпоративные  нормы. Корпоративные нормы –  это правила поведения, по которым  живут и действуют различные  общественные организации, движения, объединения, ассоциации, фонды, центры, союзы и  другие образования негосударственного характера (профессиональные, творческие, научные, женские, молодежные, ветеранские, просветительские, спортивные, культурные, экологические, оборонные, технические и т. д.).

Эти правила  содержатся в соответствующих уставах, решениях, положениях, программах, других документах указанных структур. Корпоративные  нормы тесно связаны с правовыми, особенно теми, которые определяют порядок образования, регистрации  и деятельности общественных организаций  и объединений. Специфика корпоративных  форм во многом зависит от специфики  той или иной организации, а многообразие форм – от разнообразия норм общественной самодеятельности граждан.

Конституция РФ провозглашает: «Каждый имеет  право на объединение, включая право  создавать профессиональные союзы  для защиты своих интересов. Свобода  деятельности общественных организаций  гарантируется» (ст. 30). «Общественные  объединения равны перед законом» (ст. 13).

Однако существуют и определенные ограничения. В российской газете 1998 29 дек говорится: «Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели которых или действия которых направлены па насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни».

При этом признается политическое многообразие, многопартийность, фиксируется, что никакая идеология  не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.  
 

Законы  и обычаи в правовых традициях Запада-России-Востока 

Определенным  рубежным итогом развития национальных культурно правовых традиций стала  широкомасштабная государственно-правовая реформа 60-х годов XIX столетия, которая  ознаменовала собой расцвет государственно-правовой системы России. На этом переломном этапе развития российской государственности  формируется культурно-правовая парадигма, которая отказывается от нравственно-религиозного развития «старой России», реанимирует  те правовые традиции, которые составляют новое содержание российского общества, и которые основаны на утверждении  общечеловеческих ценностей.

При этом правовые традиции выступают одним из существенных факторов стабилизации общественного  и правового развития. Охватывая  жизнедеятельность всех социальных групп, культурно-правовые традиции влияют не только на духовно-нравственную сторону  жизнедеятельности общества, но и  способствуют укреплению государственности, совершенствованию правового развития общества. Посредством создания новых  правовых технологий, в рамках которых  культурно-правовые традиции выступают  в качестве инструментальной системы, формирующей ценностные ориентиры  в обществе, в государстве появляется реальная возможность строить свою нормативно-регулятивную систему, опираясь на общественные интересы и потребности, и, тем самым, обеспечивая возможность  конструктивного развития российского  государства и общества.

На формирование интеллектуальной традиции существенное влияние оказали особенности  исторического пути России, сложности  ее политической организации, специфика  национальных отношений и, конечно  же, те культурно-правовые традиции, которые  формировались на протяжении всего  развития российского общества.

Поэтому процессы реформирования российского общества должны основываться на национальных особенностях народов России, ментальности ее населения и культурно-правовых традициях.

Сегодня наиболее плодотворным является путь интеграции всех попыток, связанных с культурно-правовым освоением политико-правового и  социального пространства российского  общества в единое целое. Поэтому  интеллектуальная правовая традиция, формировавшаяся на протяжении всей многовековой человеческой истории, призвана сохранить смысловые конструкции  собственного национально-культурного  бытия того или иного народа, благодаря  чему человеческое общество развивалось  и продолжает развиваться в соответствии со своими традиционными ценностями.

В этом смысле интеллектуальные и культурно-правовые традиции, основанные на понимании  и восприятии идей либерализма, демократизма и правовой государственности, в  своем институциональном содержании призваны играть роль своеобразных социально-исторических координат в самоопределении  государства и общества и, следовательно, совершенствовать политическую и правовую систему российского государства.

Однако одного того, что в обществе сложилась  свои традиции недостаточно. Прежде всего  необходим реальный потенциал для  их воплощения в государственно-правовую практику и политическую систему  государства. Представляется, что это  возможно лишь через анализ процесса институционализации традиций в  социальную практику.

Ментальное  измерение традиционной основы российской государственности, направленное на формирование гражданского общества, объединяет самобытность политико-правового сознания и правовой культуры российского общества с  идеей правовых и общечеловеческих ценностей, которые изначально были заложены в национальном самосознании россиян. Именно эта система ценностей  стала определяющим вектором, который  направляет все последующее развитие российской государственности, стремящейся  к свободе и порядку.

Восприятие  права и правовых традиций в современном  мире во многом определяется не столько  доступностью исследуемого материала, сколько состоянием юридической  науки. Долгое время считалось, что  самым надежным способом постижения исторического пути и перспектив правового развития является громко заявившее в середине XIX века о  своих познавательных возможностях сравнительное правоведение. В самом  деле, если под правом понимать определенную в своем происхождении и последующем существовании совокупность норм, то сравнительный метод в своих потенциях выглядит вполне всеобъемлющим описательным, а также всеобъемлющим объяснительным методом, который в состоянии охватить практически все нормы всех правовых систем.

Однако в  этом случае самые неожиданные трудности  начинаются с того момента, когда  исследователи-компаративисты перестают  довольствоваться традиционными целями и задачами сравнительного исследования (выявление сходства и различия, определение направления перемен, сравнение достоинств и несовершенств  действующих с точки зрения их эффективности и др.) и переходят  к обсуждению фундаментальных вопросов или скрытых свойств и особенностей права, которые обнаруживаются в  его определениях, в его терминологических, методологических или исторических аспектах и характеристиках. Это  стало особенно заметным и актуальным в силу событий четвертьвековой давности в Западной и Восточной Европе, а также в Советском Союзе и в силу перемен, произошедших за последние десять лет. Самыми очевидными областями неясности и неопределенности стали обнаружившие на первых порах свою неожиданную жизнеспособность «социалистической традиция» и «социалистическая правовая система». Даже сегодня компаративисту невозможно адекватно оценить, к примеру, состояние гражданского законодательства или перспективу социалистических систем в Европе, если основные приемы сравнительного анализа не будут очищены от своих сверхъестественных объяснительных притязаний, а читателя не оставит чувство историчности происходящего.

Одной из приметных  новаций в обсуждении существующих в настоящее время фундаментальных  правовых систем стала работа канадского исследователя Гленна «Правовые  традиции мира», опубликованная в 2000г. издательством Оксфордского университета. Рукопись этой работы была удостоена  Большой Премии Международной академии сравнительного права, которая была вручена автору в августе 1998 г. принцем  Филиппом, герцогом Эдинбургским на XV Международном конгрессе сравнительного права в Бристоле. Работа Гленна снабжена характерным и много поясняющим в авторском замысле подзаголовком -- «Упорно сохраняющаяся множественность в праве». Фактически эта работа содержит радикальное переосмысление сложившегося предмета сравнительного системного правоведения.

Каждая традиция рассматривается в наборе ее институтов и объективного права, дефиниций  и методов, а также ее отношения  к перспективе перемен и ее учения о том, как относиться к  другим традициям или народам, которые  пользуются этими традициями. Избранный  Гленном ракурс изучения и обсуждения позволяет ему рассмотреть не только все внешние влияния, которые испытывают или испытали конкретные традиции, но и существующие различия между этими традициями. Традиции эти, с одной стороны, являются соизмеримыми в самых фундаментальных своих характеристиках и в то же самое время представляют собой наилучшее средство поддержания множественного несходства в делах человеческих, пребывающих сегодня в стадии все возрастающей международной, межрегиональной и иной культурной взаимозависимости.

Историческое  и структурно-функциональное изучение права и правовых систем в манере Гленна позволяет выявить многостадийную и многокомпонентную характеристику изменения любой правовой системы, проходящей путь от первобытной правовой системы до современной национально-государственной  правовой системы с набором типичных отраслей -- от конституционного до карательного и гражданского права. Итак, вначале  существовало первобытная (хтоническая) система права, затем она -- при  большом посредничестве государства (его власти, аппарата и авторитета) -- превращается в национальную систему  и по прошествии времени может  преобразоваться в фундаментальную  правовую систему, получающую тот или  иной ареал распространения среди  разных народов и стран.

Первобытная, или хтоническая правовая традиция имеет главным своим предназначением содействие воспроизводству существующих общественных отношений. Недаром большинство современных исследователей и комментаторов социальной функции первобытного (примитивного,догосударственного) права сходятся во мнении о том, что она есть функция преимущественно «примирительная» (Э. Аннерс), что это функция «арбитража и восстановления гармонии» (Э. Аллот A. Allott ) и т.п.

Самые несовпадающие  и даже контрастные черты обнаруживаются в правовых традициях мононациональных и семейно-родственных правовых систем и традиций. Так, талмудическое  право выглядит творением Совершенного Автора, романо-германскую цивилистическуютрадицию отличает Персоноцентризм (the Centrality of the Person), исламская правовая традиция предстает Законом более позднего (чем талмудическое или каноническое право) Откровения. Традиция англо -- саксонского общего права предстает воплощением Этики надежной судебной защищенности (the Ethic of Adjudication). Индуистская правовая традиция изображает Закон верховным правителем (the Law as King), однако, остается не вполне ясным, кто же является непосредственным изготовителем такого закона. Для китайской правовой традиции, которая для Гленна является олицетворением правовой традиции всего континента Азии, характерна позиция открытости для обновления путем рецепции и т.д. Эту позицию он передает (не без иронии) с помощью формулы make it new (with Marx).

Правовая  традиция, как и любая другая социальная традиция, не остается вечной и неизменной на протяжении истории. В каждом конкретном периоде времени она остается олицетворением прошлого, которое в  какой-то мере остается присутствующим и в настоящем времени, хотя и  в новом виде. Гленн передает эту особенность традиции с помощью формулы the Changing Presence of the Past. Резюмируя свои выводы и обобщения относительно современного состояния правовых традиций канадский исследователь констатирует, что при всех существующих на сегодняшний ожиданиях относительно сближения, гармонизации и даже слияния правовых систем и связанных с их существованием традиций мы имеем дело с «упорным сохранением множественности в проявлениях правового опыта» (sustainable diversity inlaw).