Реферат

             На тему:

      Межличностные         

      отношения.

     Страсть и чувство. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                                                                            Кара Михаил 
 

Введение 
 
В последние десятилетия во всем мире все новые ученые включаются в разработку комплекса проблем, составляющих психологию познания людьми друг друга. Каждый ученый интересуется, как правило, отдельными и частными вопросами, относящимися к этому большому комплексу, но все вместе они создают предпосылки для глубокого проникновения в существо процесса формирования у человека знания других людей, а также для подлинного постижения роли этих знаний в поведении и деятельности человека. Исследуются общие особенности формирования образа другого человека и понятия о его личности, выясняется значение пола, возраста, профессии и принадлежности человека к той или социальной общности для образования у него знания о других людях, выявляются типичные ошибки, которые допускает человек, оценивая окружающих его людей, прослеживаются связи между познанием им самого себя и пониманием других лиц. Ранее неизвестными фактами обогащаются многие отрасли психологической науки, а практики получают дополнительные возможности для более эффективного руководства организацией взаимоотношений людей, оптимизации процесса их общения в сфере труда, учения, быта. 
 

Чувства и межличностные  роли 
 
Часто отмечалось, что литераторы дают более убедительное описание человеческой жизни, чем социальные психологи. Ученые нередко оказываются бессильны понять то, что делает людей человечными. Даже в самых лучших из их работ, кажется, чего-то не хватает, Писателей же интересует прежде всего любовь, дружба, страсть,  героизм, ненависть, жажда отмщения, ревность и другие чувства. Литераторы сосредотачивают внимание на описание аффективных связей, устанавливающихся между характерами, их развития и трансформации, а также радостей, печали и острых конфликтов, которые возникают между людьми. Хотя эти явления, бесспорно, являются центральной частью жизненной драмы, до последнего времени социальные психологи уклонялись от их изучения. 
 
Более 200 лет назад группа философов из Шотландии – среди них Адам Фергюсон, Давид Юм и Адам Смит – утверждала, что именно различные чувства, формирующиеся и воспитываемые в ассоциациях близких друг другу людей, отличают человека от других животных. Несмотря на большое влияние этих авторов на своих современников, а так же развитие их идей, романтиками. Следующее столетие, до совсем недавнего времени это утверждение игнорировалось социальными учеными. Редкие исключения, такие как Кули и Мак-Дауголл, напоминали глас вопиющего в пустыне. В течение нескольких последних десятилетий, однако, интересы сосредоточены на изучении тесных контактов между людьми. На психиатров, которых всегда интересовали человеческие взаимоотношения, оказал влияние Салливен, заявив, что развитие личности обусловлено сетями межличностных отношений. Морено первый попытался создать процедуры для описания и измерения этих сетей и вместе со своими коллегами разработал различные социометрические методы. Некоторые психологи, отмечая, что восприятие человеческих существ гораздо сложнее, чем восприятие неодушевленных объектов, стали рассматривать этот процесс как особую область изучения. 
 
Развитие интереса к малым группам, также как и растущая популярность экзистенциализма, еще больше привлекли внимание к межличностным отношениям. Хотя уровень знаний в этой области еще недостаточен, предмет ее - один из наиболее важных. 
 
 

Структура типических чувств 
 
Каждое чувство – это значение, которое развивается в последовательном ряде приспособлений к требованиям жизни с определенным индивидом. Поскольку как субъект, так и объект неповторимы, не может быть двух чувств совершенно тождественных; и все же мы без труда распознаем типические чувства. Типические чувства являются составной частью повторяющихся межличностных отношений, и они могут рассматриваться как способы играния общих  межличностных ролей. В какое-то время каждый человек оказывается во власти другого или, наоборот, имеет другого в своей власти. Часто он обнаруживает, что вынужден с кем-то конкурировать. В таких ситуациях складываются типические интересы, конструируются типические переонификации и возникают типические оценки других людей. Это значит, что многие чувства достаточно сходны, чтобы можно было сформулировать какие-то обобщения. 
 
Систематическое изучение чувств затрудняют оценочные суждения. В Соединенных Штатах, где романтическое влечение рассматривается как необходимая основа для брака, широко распространено представление, что в жизни любого индивида может быть только одна истинная любовь. Когда при встрече с привлекательной особой противоположного пола наступают различные метаболические трансформации, многие молодые люди проводят мучительные часы, желая узнать, действительно ли пришло это мистическое переживание. Любви придается очень высокая ценность: существует тенденция ассоциировать ее с богом, отечеством или какими-либо благородными идеалами. Точно также почти универсально осуждается ненависть и насилие. Все это затрудняет беспристрастное изучение различных чувств. Нередко фактическое положение смешивается с конвенциальными нормами. Люди склонны не замечать или отрицать склонности, которых они не одобряют. 

Собственническая  любовь основывается на интуитивном или осознанном понимании того факта, что собственное удовлетворение зависит от кооперации с другим человеком. Этот другой персонифицируется как объект, ценный в силу его полезности. С ним нянчатся, ибо в собственных интересах заботиться о его благополучии. Этот тип чувства характеризуется специфическим шаблоном поведения. Человек обычно радуется, если находится с объектом любви, и грустит, когда тот отсутствует. Если объект подвергается каким-нибудь нападкам, человек проявляет ярость по отношению к нападающему; он защищает объект от опасности, хотя степень, до которой он будет рисковать собой, не беспредельна. Если объект привлекает других, человек испытывает ревность. Однако, поскольку интерес концентрируется на своем собственном удовлетворении, он может даже не замечать разочарования и боли у объекта. 
 
Бескорыстная любовь, напротив, предполагает, что персонификация приобретает высшую ценность без относительно к любящему, как в случае, который обычно называют материнской любовью. Главный интерес сосредоточен здесь на благополучии объекта любви. Соответственно отличается шаблон поведения: радость при виде какого-то удовлетворения со стороны объекта любви и огорчения, когда он обижен или болен. И если кто-либо причиняет вред объекту любви или унижает его, возникает ярость против агрессора. При виде опасности человек испытывает страх и может принять удар на себя. Спасая его, он может даже пожертвовать самим собой. Следовательно, как отличает Шанд, различия между собственнической и бескорыстной любовью заключается в том, что последняя эгоцентрична; радость, горе, страх или гнев возникают в зависимости от того, в каких обстоятельствах оказывается не столько сам любящий, сколько объект «любви». Оба типа чувств называются «любовью», ибо объекту предписывается высокая ценность, но во втором случае любящий более заинтересован в объекте, чем в самом себе. Общая тенденция проявляется в стремлении идентификации с объектом, и некоторые психиатры полагают, что цель в этом типе взаимоотношений заключается в полном слиянии  с объектом. 
 
Ненависть – это чувство, известно, видимо, всем. Человек огорчается, если объект ненависти здоров и процветает, он испытывает ярость и отвращение в его присутствии, он ликует, когда того постигают неудачи, и испытывает беспокойство, когда тот преуспевает. Поскольку эти импульсы обычно осуждаются, они часто сдерживаются. Но они обнаруживаются в экспрессивных движениях – в быстро мелькнувшей улыбке, когда ненавистный человек споткнется, гримасе отвращения, когда он добьется успеха, или индифферентном пожимании плечами, когда он окажется в опасности. Иногда говорят, будто человек не может ненавидеть тех, кого он близко знает. В действительности это не так. Если социальная дистанция сокращается, для развития ненависти возникает значительно больше возможностей. В самом деле, видимо, самая интенсивная форма ненависти – мстительность, которая развивается, когда человек обращает свой гнев против того, кого прежде любил и кому доверял. 
 
Не все люди, которые подчиняются господству, верят, что данное устройство справедливо. Некоторые подчиняются только потому, что не имеют другого выхода. Для таких людей доминирующая сторона становится фрустрирующим объектом и вызывает такие чувства, как обида или возмущение. Шаблон возмущения редко выражается открыто, но обиженный персонифицирует другого как человека, реально не заслуживающего уважения. Он охотно отмечает все его промахи и ошибки, а если чувствует, что может выйти сухим из воды, переходит к открытому неповиновению. Однажды сформировавшись, такие чувства могут сохраняться даже после того, как неприятным взаимоотношениям придет конец. Став взрослым, дети, которые возмущались родительской властью, иногда неприязненно относятся к авторитетам любого рода. 
 
Отношение к различным чувства, установившиеся в повседневной жизни, можно легко понять. Конъюнктивные чувства благоприятны для оптимального развития участников и облегчают исполнение различных совместных начинаний. Общее одобрение этих чувств не является неожиданным. Напротив, развитие дизъюктивных чувств почти всегда оказывается помехой в жизни группы, и их общепринятое осуждение столь же понятное.

Личностные  различия в чувствах 
 
Индивиды значительно различаются потому, насколько они способны исполнять межличностные роли, и у каждого выработан свой характерный способ включаться в сеть межличностных отношений. Одни любят людей, находят удовольствие в общении с ними и вполне искренне вступают в совместное предприятие. Другие вносят свою долю с оглядкой: они прилагают усилия лишь тогда, когда и партнеры выполняют свои обязанности. Третьи исполняют свой долг только в том случае, если кто-нибудь наблюдает за ними или когда ясно, что это способствует их прямой выгоде. Они считают, что только тупые и глупые люди могут с энтузиазмом работать ради кого-то другого. Наконец, есть и такие, кто вообще не способен справляться ни с какими обязанностями. 
 
Конфликты того или иного рода неизбежны в жизни любого человека, и каждый вырабатывает характерный способ обращения с противником. Одни откровенны; они прямо заявляют о своих требованиях и, если необходимо, вступают в физическую борьбу. Другие любой ценой избегают разрыва, сосредотачиваясь на закулисном маневрировании. 
 
Поскольку чувства - это то, что значит один индивид для другого, каждое из них по определению индивидуально. Но чувства данного человека к нескольким различным лицам могут иметь много общего, придавая его отношению к людям в целом определенный стиль. В самом деле, некоторые, по-видимому, не способны испытывать определенных чувств. Например, поскольку дружба требует довериться без всяких гарантий и человек остается открытым для возможной эксплуатации, некоторые предпочитают совсем не вступать в такие взаимоотношения. Иные не способны участвовать в дизъюнктивных взаимоотношениях. Если на них нападают, они «подставляют другую щеку» и терпеливо ожидают, пока их мучители не придут в чувства. 
 
Сверх того, есть люди, которые не способны понять определенных чувств со стороны других. Даже когда они наблюдают соответствующие поступки, они не могут поверить, что другие действительно так ориентированы. 
 
Чувства – это ориентации, основанные на персонификациях, которые конструируются главным образом путем приписывания мотивов. Приписать мотив – это значит сделать заключение о внутренних переживаниях другого человека. Мы можем только предполагать, что другие достаточно похожи на нас самих, и попытаться понять их поведение, проецируя на них собственные переживания. Но человек не может проецировать переживания, которых он никогда не испытывал. Если он никогда не испытывал чувства личной безопасности, может ли он реально понять доверчивые поступки другого? Скорее он будет выискивать какие-то скрытые мотивы. И напротив, тем, кто уверен, что все люди в основном «хорошие», очень трудно понять поступки человека, который в войне со всем миром. Это показывает, что тип межличностных отношений, в которые может быть вовлечен данный индивид, определяется его личностью. 

Некоторые чувства, подобные воображаемой рыцарской любви  к кинозвездам, односторонне. Их структура развивается  в организации, где  мечтатель может  контролировать все  условия действия. Человек создает  такие объекты  любви, соединял воедино все желаемые качества, в том числе и взаимность. Эти идеализированные персонификации иногда становятся объектом самой сильной неэгоистической привязанности. Организованные таким образом чувства могут быть впоследствии перенесены на реальные человеческие существа – часто к их ужасу, ибо реальные люди не могут жить в соответствии с экспектациями, вызванными расстроенным воображением. Это неизбежно приводит к разочарованию. Некоторые люди, по-видимому, всю жизнь ищут идеального партнера для брака, соответствующего созданным в мечтах персонификациям. 
 
Наблюдения этого рода привели Винча к созданию теории выбора супругов с точки зрения «дополняющих потребности»  («complementary needs»). Он полагал, что хотя область выбора партнера для брака ограничена конвенциальными барьерами и обычно партнеры принадлежат к одной и той же культуре, но внутри этой области каждый человек стремится к тем, чьи личностные черты облегчают консуммацию импульсов, присущих ему как уникальной личности. Винч интересовался, конечно, только обществами, в которых молодые люди сами себе избирают супругов. В предварительном исследовании 25 супружеских пар он обнаружил значительное подтверждение своей теории. Действительно, ему удалось выделить  четыре часто повторяющиеся комбинации: 
 
а) семьи, имеющие сходство с конвенциальными взаимоотношениями матери и сына, где сильная и способная женщина заботиться о муже, который нуждается в ком-то, на кого можно опереться; 
 
б) семьи, где сильный, способный муж опекает пассивную и уступчивую жену, во многом похожую на маленькую куклу, которая нуждается в том, чтобы ее нянчили; 
 
в) семьи, имеющие сходство с конвенциальными взаимоотношениями хозяина и служанки, в которых снисходительный муж обслуживается способной женой; 
 
г) семьи, в которых деятельная женщина господствует над запуганным и разочарованным мужем. 
 
Степень корреляции, обнаруженная статистическим анализом, достаточна, хотя и не высока; в этом нет ничего удивительного, поскольку при выборе супруга принимаются в расчет многие другие соображения. Возможно, что результаты были бы более удовлетворительными, если бы Винч сосредоточил внимание на браках, которые сохраняются, в отличие от тех, которые распадались. 
 
Итак, чувства создающие какие-то частные сети межличностных отношений, могут быть односторонними, двухсторонними или взаимными. В большинстве случаев чувства двухсторонни; каждая сторона подходит к другой несколько по иному. Например, в какой-нибудь семье мать может быть альтруистически ориентирована по отношению к своему мужу и детям; напротив ее муж испытывает собственнические чувства по отношению к дочерям и не любит своего сына, относясь к нему как к сопернику, конкурирующему с ним за внимание жены. Одна из их дочерей может любить свою сестру, которая, однако, будет относиться к ней с презрением. Мальчик может подходить к сестрам как к полезным орудиям для достижения его целей, относиться к матери с глубоким чувством и смотреть на отца как на героя, который время от времени бывает суровым и неприятным. Это не такая уже и необычная картина. Продолжительность таких связей зависит, по-видимому, от механизмов, обеспечивающих какого-то рода взаимное удовлетворение для тех, кто вовлечен в данную сеть отношений. 
 
 

Заключение 
 
По существу, все распространенные подходы к социальной психологии объясняют человеческое поведение почти исключительно с точки зрения биологических свойств людей, какими они отлились в культурной матрице. Ребенок появляется на свет в организованном обществе и, взаимодействуя с другими, усваивает различные модели подобающего поведения. То, что человек делает, часто рассматривается как реакция на потребности, одни из которых унаследованы органически, а другие приобретены в процессе участия к какой-то группе. Но может возникнуть серьезный вопрос о том, адекватны ли такие концептуальные схемы. Вступая в устойчивые ассоциации, люди часто оказываются вовлеченными в сети  межличностных отношений, которые налагают на них особые обязанности по отношению друг к другу. Чувства – это системы поведения, которые не наследуются биологически и которым не научаются. Они принимают форму и кристаллизируются входе приспособлений друг к другу, осуществляемых индивидуальными человеческими существами. 
 
Каждое чувство неповторимо, ибо это своеобразное отношение одного человеческого индивида к другому. Но среди людей, находящихся в устойчивой ассоциации, неизбежно возникают одни и те же проблемы. По мере того как человек научается взаимодействовать с окружающими, развиваются типические персонификации, и специфические значения – любовь, ненависть, героепочитание, ревность – оказывается достаточно определенными, чтобы сделать возможным рассмотрение типичных чувств. Каждый участник совместного действия симпатичен некоторым из окружающих и вызывает неприязнь у других. Была предпринята попытка описать некоторые конъюнктивные и дизъюнктивные чувства. Этот шаблон влечений и отвержений образует сеть личностных обязанностей, которая в значительной мере определяет поведение вовлеченных в нее лиц. Устойчивость любой такой сети межличностных взаимоотношений зависит от непрерывного потока удовлетворения для большинства участников. 
 
Поскольку люди, занимающиеся изучением интимных контактов, обладают различной интеллектуальной подготовкой, не приходиться удивляться что в этой области царит большая путаница. Быстро накапливается обширная литература, но не существует согласия не в чем, кроме того, что предмет, о котором идет речь, заслуживает серьезного исследования. Одно из главных препятствий для систематического изучения чувств – отсутствие адекватной системы категории. Кроме того, терминология здравого смысла с его не относящимися к делу и вносящими путаницу ассоциациями и оценочными суждениями делает это изучение еще более затруднительным. Описывая межличностные отношения в таких терминах, как «Любовь», «Ненависть» и «Ревность», во многом подобна тому, как если бы химик стал говорить «вода»,  «огонь» и «воздух» вместо «кислород», «водород» и тому подобное. Однако область эта настолько важна для понимания человеческого поведения, что, несмотря на все трудности, следует приложить все усилия для ее изучения. Нет недостатка ни в наблюдениях, ни в теориях. Однако, чтобы попытка не оказалась преждевременной, нужно постараться организовать материал, полученный из разных источников, в достаточно связную схему. Быть может, в течение некоторого времени изучение чувств останется непрофессиональным и спекулятивным, но даже робкое начало может пролить некоторый свет на сложные проблемы, которые представляют собой столь серьезные трудности даже для построения гипотез. 
 
В процессе межличностных отношений люди не просто общаются, они не просто действуют сообща или рядом друг с другом, они оказывают влияние друг на друга, формируют определенный стиль отношений. Стремясь подражать хорошему, избегать плохого, сравнивая себя с окружающими, человек «строит себя и свои отношения с окружающим миром».