Объединение Германии в XIX веке

Объединение Германии в XIX веке.

Объединение Германии было необходимым условием ее экономического и политического развития. Оно было оправдано уже единством языка и культуры. Объединение это могло совершиться двумя путями. Пример первого пути показали события 1848 года. Революционный путь объединения должен был привести к возникновению велико-германской республики. Но он не удался. Развитие пошло по второму пути. Сделавшись самым сильным из германских государств, Пруссия взялась за объединение по-своему, стремясь возвести здание империи на фундаменте прусской политической системы. В 1862 году, приехав в Лондон, Бисмарк сказал британскому премьеру Дизраели: «В непродолжительном времени я буду вынужден взять на себя руководство политикой Пруссии. Моя первая задача будет заключаться в том, чтобы с помощью или без помощи ландтага реорганизовать прусскую армию. Далее я воспользуюсь первым удобным предлогом для того, чтобы объявить войну Австрии, уничтожить Германский союз, подчинить своему влиянию средние и мелкие государства и создать единую Германию под главенством Пруссии. Я приехал сюда затем, чтобы сообщить об этом министрам королевы». Этот план неукоснительно выполнялся. Разгром Австрии, как мы уже знаем, свел в могилу Германский союз. Вместо него Пруссия создала Северогерманский союз государств, принявших ее главенство. В следующем, 1867 году Союз получил уже конституционное устройство. Управление им осуществлялось «президентом» в лице прусского короля, канцлером в лице прусского первого министра и двумя палатами, из которых нижняя — рейхстаг — избиралась всеобщим избирательным правом. Некоторые другие германские государства вроде Ганновера и Нассау были попросту присоединены к Пруссии. За пределами Союза оставались лишь большие и влиятельные южно-германские государства (Вюртемберг, Бавария и др.). На пути к их насильственному объединению в рамках единой империи стояла Франция: появление большого и сильного государства у самых ее границ было для Франции неприемлемым. В 1870 году Пруссия получила наконец возможность спровоцировать войну с Францией (которую, впрочем, не менее желал и Наполеон III). Конфликт возник из-за замещения вакантного испанского престола, на который как Франция, так и Пруссия намеревались возвести своего человека. Франция требовала от Пруссии отказа от испанских планов. Прусский король, помнивший Иену и Тильзит и потому боявшийся войны с Францией, занял примирительную позицию. Бисмарк, шантажируя угрозой отставки, требовал «твердости». Обедая с руководящими генералами прусской армии, Бисмарк спросил их, когда лучше начать войну с Францией — сейчас или позже. Те высказались за немедленные действия. Тогда Бисмарк, имея поручение короля сообщить Наполеону и прессе о телеграмме, составленной в умеренных выражениях, «вычеркнул», как он сам пишет, «кое-что из телеграммы... не прибавив и не изменив ни слова». Расчет Бисмарка заключался в том, чтобы оскорбить Францию и тем самым вынудить ее к объявлению войны. «Важно, чтобы мы были теми, — сознается он в своих мемуарах, — на кого напали». Так оно и случилось. Разгромив Францию, Пруссия лишила южно-германские государства свободы выбора. Волей-неволей они должны были заявить о своем согласии войти в состав единой Германской империи. В 1871 году Германская империя получила конституцию. Согласно этой конституции, в состав империи входили 22 монархии (Пруссия, Бавария, Саксония и др.) и несколько вольных городов, в том числе Гамбург. Конституция наделяла всех их известной независимостью, но в действительности то был союз, в котором не было даже и формального равенства членов. Главой империи объявлялся король Пруссии — самого большого из всех германских государств (60% населения, свыше половины всей территории). Ему присваивался титул императора. Он был главой вооруженных сил империи, он назначал всех имперских чиновников, включая канцлера — главу правительства. Император же назначал делегатов в верхнюю палату парламента и мог, если желал, осуществлять непосредственное руководство министрами. Верхней палатой империи являлся Союзный совет — бундесрат. Нормы представительства земель в бундесрате были установлены самой конституцией. Из 58 депутатов бундесрата 17 представляли Пруссию, остальные государства империи имели в нем от одного до шести депутатов. Конституция предоставляла бундесрату законодательную власть — наряду с рейхстагом — и значительную долю исполнительной власти. Он имел постоянный аппарат, специализированный в разных областях государственной деятельности. Решающее влияние на работу бундесрата оказывала, разумеется, Пруссия. Председателем Союзного совета (бундесрата) был, по положению, канцлер империи — прусский министр, назначаемый прусским королем. Для отрицательного решения по любому из важных вопросов политики достаточно было 14 голосов, меж тем как Пруссия (одна!) имела в бундесрате 17 голосов (а затем 22).Господство Пруссии было столь очевидно, что мелкие государства воздерживались от делегирования своих представителей в бундесрат. Нижняя палата парламента называлась, по традиции, рейхстагом. Он избирался сначала на три, а затем — с 1887 года — на пять лет. Законодательная инициатива рейхстага была незначительной, так же как и его реальное значение в общей системе германских властных структур. Когда, случалось, рейхстаг отклонял правительственный законопроект, правительство легко обходило это препятствие, проведя через бундесрат несколько отредактированный «указ» — с тем же содержанием, что и отклоненный рейхстагом закон. Никакого контроля над министрами рейхстаг не имел. Неоднократные попытки рейхстага изменить ситуацию введением ответственного — перед парламентом — правительства парализовались противодействием Бисмарка и его людей в бундесрате. Рейхстаг избирался всеобщим мужским избирательным правом при тайном голосовании. Как это ни странно, но именно Бисмарк настоял на всеобщей подаче голосов, хотя именно он не раз говорил, что считает всеобщее избирательное право «вредным институтом». Бисмарк не скрывал и того, что питает глубокое презрение к общественному мнению, признавая за это последнее одно только мнение «образованных людей в парламенте и прессе», Бисмарк оставлял за ними право на некоторое влияние — и только. Причины, заставившие Бисмарка ввести всеобщее избирательное право, чисто политические. Он опасался, что без этого труднее будет осуществить объединение Германии. Нужно было показать другом европейским державам, что объединение Германии «одобрено народом», и потому пришлось, как он выразился, «бросить на сковородку крупнейший из тогдашних либеральных козырей — всеобщее избирательное право, чтобы отбить охоту у монархической заграницы совать пальцы в наш национальный омлет». Досрочный роспуск рейхстага мог быть произведен простым постановлением Союзного совета, и это не раз делалось. Имперское правительство было представлено в единственном лице — канцлера Бисмарка. Кабинета министров не существовало. Министры, ведающие определенным кругом обязанностей, были не столько коллегами канцлера, сколько его подчиненными, его заместителями (по данному ведомству).Задним числом, оправдывая свои методы, Бисмарк писал: «Действительную ответственность в делах большой политики может нести... только один единственный руководящий министр, а отнюдь не анонимная коллегия с мажоритарным голосованием» (имелся ввиду Совет министров).Функции имперского правительства были весьма широкими. Помимо политики и армии, оно ведало банковским делом и патентами, уголовным и гражданским правом, законодательством о ремеслах и профсоюзах, санитарной и ветеринарной службой и т.д. На долю местных правительств приходилось главным образом исполнение имперских законов. Реакционная по своему основному строю и духу конституция 1871 года была наполнена юридическими нелепостями и несообразностями. «Президент» империи был связан контрассигнатурой канцлера, которого он назначал и смещал по своему усмотрению. Конституция ограничивала власть императора Союзным советом, но как прусский король он мог приказать своим представителям в бундесрате провалить любой неугодный закон, касающийся финансов и военного дела. Сам император (Вильгельм 1) носился с идеей ликвидации парламента и всеобщего избирательного права. Император требовал, чтобы преподавание истории велось не от Греции к современности, а, наоборот, от современности к прошлому, ибо это, по его мнению, способствовало бы выработке верноподданнических чувств. Французская революция и социалистические движения должны были трактоваться как «преступления против бога и людей». По своему классовому содержанию конституция 1871 года была выражением неписаного, но явного союза, установившегося между феодально-юнкерским землевладением и быстро растущим прусско-германским капиталом. Таким образом, вся политика Бисмарка была направлена на сохранение добытого, а не на приобретение нового. Он намеревался напасть на Францию, это объяснялось страхом Бисмарка перед несомненной будущей войной. Он намеренно старался сбросить со счетов все, что сколько-нибудь увеличивало вероятность войны Германии с какой-либо великой державой или коалицией держав. Бисмарк заключил союз с Австрией в 1879 г., союз с Италией в 1882 г. (создав этим Тройственный союз), чтобы иметь опору па случай войны с Россией или Францией. Но в 1887 г. он вступил в соглашение с Россией («Договор о перестраховании»), в котором Германия и Россия обязывались не выступать друг против друга в случае войны каждой из них с какой-либо третьей державой. Он всячески поощрял завоевательную политику Франции в Африке и Азии, во-первых, чтобы отвлечь французов от мысли о реванше — об обратном завоевании Эльзаса и Лотарингии, а во-вторых, чтобы этим способствовать ухудшению отношений Франции с Англией и Италией. Отличительной особенностью внешнеполитической деятельности Бисмарка был ее агрессивный характер. Когда Бисмарк видел перед собой противника, то первым движением канцлера было отыскать наиболее уязвимые его места, чтобы как можно сильнее ударить по ним. Объединение Германии могло совершиться двумя путями. Пример первого пути показали события 1848 года. Революционный путь объединения не удался. Развитие пошло по второму пути. Сделавшись самым сильным из германских государств, Пруссия взялась за объединение по-своему, стремясь возвести здание империи на фундаменте прусской политической системы.