Жизнь как нравственная ценность

3. Смысл нельзя дать, его нужно найти.

Лототерапия предназначалась В. Франклом не для того, чтобы терапевт преподнес пациенту готовый смысл «на блюдечке». Это невозможно, потому что смысл - не вещь. Человек сам придает действительности смысл, никто не может сделать это за него, как нельзя видеть или дышать за другого. Терапевт может лишь помочь в поиске смысла, направить пациента по пути размышления. Обнаружение смысла - не есть результат чисто логической операции вроде дедуктивного вывода. Его обретение скорее похоже на восприятие гешталъта - целостного образа, который мы «схватываем» внезапно. Смысл вдруг открывается нам на фоне действительности.

4. Смысл может быть найден, но не может быть создан.  
Согласно Франклу, человек не является оторванным от общества и культуры существом, он тесно связан с другими людьми и теми «объективными смыслами», которые циркулируют в культуре. Человеку свойственна «трансценденция- за пределы самого себя - выход к соплеменникам, сотоварищам, к человечеству в целом, где он и находит многообразие смыслов. В то же время смысл связан с личным выбором, который производит человек, он - результат свободного волеизъявления, волевого акта. Это означает также, что избранный, приданный ситуации смысл влечет за собой полную  
ответственность человека за свое осмысление и те практические действия, которые из него следуют.

5. Поиск смысла не является неврозом, это нормальное свойство человеческой природы, которым люди отличаются от животных (муравьи, например, смысла не ищут!).

А теперь выйдем за рамки концепции В. Франкла и обратимся к более широкому спектру проблем. Прежде чем продолжить разговор о способах бытия смысла и о смыслосозидании, необходимо отметить, что отношения смысла и счастья не симметричны. Если счастье невозможно без смысла, то смысл вполне может присутствовать в жизни человека, поддерживая и направляя его при самых неблагоприятных поворотах судьбы.  
Хотя, как мы увидим далее, переживание смысла связано с положительными эмоциями, оно не гарантирует ни умиротворенности, ни удовлетворенности, ни любви, ни творческого расцвета. Смысл в некотором отношении гораздо фундаментальнее счастья, он существует и без него. Смысл жизни можно видеть в борьбе «до победного конца», в терпеливом и смиренном выполнении долга, в изматывающем душу и тело преодолении себя, в самоутверждении  
через все препятствия, в обеспечении другим людям благ и возможностей, то есть в «вещах» трудных. Смысл возможен и в тяжелой болезни, и перед лицом смерти, когда о счастье говорить не приходится по чисто объективным причинам. Смысл обладает неуязвимостью субъективного как особой духовной реальности. Другой вопрос, что когда его нет, то его трудно обрести. Зато когда он есть, его ничем не одолеешь. Итак, каким же образом смыслы живут и функционируют в культуре? Всякое общество задает своим членам определенную систему высших ценностей, способных придать жизни смысл. Эти ценности располагаются как бы на трех уровнях.

Первый уровень - ценности трансцеилентного, дающие возможность осмыслить жизнь в связи со смертью и придать смысл смерти. Это представление о Боге и богах, об абсолютных принципах, лежащих в основе мира и задающих систему моральных абсолютов. Ценности трансцендентного цементируют общество, они, как правило, выстраиваются в идеологическую систему, оказывающую воздействие непосредственно на эмоции людей, в результате чего религиозные смыслы страстно переживаются. Правда, в ХХ веке существовали государства (таковой была и наша страна), практически отказавшиеся от ценностей трансцендентного и заменившие их разными вариантами «светской религии»: верой в мировую революцию, в идеал коммунизма как в высшую «земную правду», определяющую мораль и смысл жизни и смерти.

Второй уровень - ценности общества и культуры: политические идеалы, государство, его границы, его история. Этнонациональные' ценности: традиции, язык, искусство и культура, сохранение самобытности и индивидуального лица народа. Второй уровень, как правило, тесно связан с первым. Он включает также диалектику регионального и общечеловеческого: можно находить высокий смысл в служении человечеству как таковому и посвятить такому служению жизнь.

Третий, очень богатый по содержанию уровень представлен ценностями личной жизни, протекающей в мире повседневности. Эти ценности различны для разных эпох, однако в них в большинстве случаев включаются здоровье и долгая жизнь, мудрое отношение к перипетиям судьбы, определенная деятельность и успехи в ней, творчество, достижение социального статуса, создание семьи и продолжение рода, любовь, добрые отношения с окружающими людьми. В восточных культурах особо ценным является созерцание, эстетическое отношение к миру. Все эти моменты могут быть и являются смыслосозидающими.

В реальной жизни  все виды ценностей - а значит, и  смыслов - тесно связаны и переплетены, они не отстоят механически друг от друга, составляют единый сплав.

Чем более иерархическим  и деспотическим является общество, тем в меньшей степени индивидам позволяют выбирать свои «высшие ценнности». Ведущие смыслы оказываются предписаны и строго заданы, люди усваивают их с детства, переживают как свои, и у них не возникает сомнений по поводу того, 'надо ли жить, трудиться и стараться: они делают это, порой превозмогая себя, во имя Господа или Родины, во имя того, что и другие считают важным и значимым. Чем более общество демократично, тем больше свободы для личного выбора, но вместе с тем происходит утрата единых ценностей, того что в смысловом отношении объединяет людей. Собственно, распространение рыночного общества практически на всю планету, широкая демократизация во многих странах, утрата массовым со знанием религиозности привели к кризису старых смыслов, поставили многих людей перед непривычным и непонятным для них поиском: поиском смысловым. Пожалуй, не только мы в России, но  
и люди в других, внешне вполне благополучных странах не готовы к этому поиску и выбору, теряются перед ним, утрачивают всякий смысл, а значит, тоскуют и мечутся без реальных ориентиров. Они не знают, «зачем», «к чему» нужна им жизнь, требующая столько усилий, страданий, самодисциплины. Сами они не способны найти ответы, а общество - молчит ...

Однако «смыслы, задаваемые обществом через ценности», - 
это еще не вся полнота смысла. В свое время советский психолог  
А.Н. Леонтьев много внимания уделил «личностным смыслам» -  
той интерпретации, которую претерпевают в индивидуальном сознании «смыслы внешние», официальные. А интерпретирует каждый из нас. Мы можем принять провозглашаемого обществом Бога как своего, как «внутреннее Ты», а можем не принять ... Можем испытывать гордость по поводу целостности неделимого государства, а можем не испытывать. И если в обществе считается «главным смыслом», предположим, научное творчество, то любой из нас может не принимать этого смысла как своего и вовсе не желать сидеть за компьютером, а напротив, воодушевляться насаждением садов или воспитанием детей.

Смысл так или иначе связан с внешним, но он у каждого - свой.  
Когда мы говорим о смысле жизни, то должны осознавать, что этот смысл - не просто «удержание в сознании некоей ценности» или даже «понимание значения» каких-то факторов. Смысл - всегда переживание, эмоциональное состояние, причем состояние положительное (мы не зря сказали выше, что без него человек не может быть счастливым). Сравним коротко состояние осмысленности и бессмысленности, чтобы лучше понять, в чем именно выражается «наличие смысла жизни».

Бессмысленность можно описать через следующие экзистенциaльныe моменты:

1. Скука.

Переживающий бессмысленность человек не знает, чем себя занять, а если занимает, то его деятельность не вызывает у него удовлетворения, она выступает как внешняя по отношению к нему, навязанная насильно, и только тяготит. Скука окрашивает мир в серые, блеклые тона, сливает разные явления и предметы в неразличимость, взгляд  
скользит равнодушно, не останавливаясь ни на чем. Скука - это дефицит впечатлений, смысловой и сенсорный голод.

Депрессия, тоска, раздражение.

Отсутствие значимых целей те цели, что заданы извне, при бессмысленности не воспринимаются как свои, отторгаются, отсутствует внутреннее побуждение  
к целедостижению.

4. Собственная незначительность, ненужность в субъект-субъектных отношениях, личностное одиночество, покинутость и оставленность другими людьми.

5. Собственное место  в универсуме переживается как случайное  
и безосновное, неуютное, лишенное предназначения.

6. Неприятие реальности, отрицание ее, отказ от нее.

В противоположность  этому наличие смысла жизни описывается через такие моменты, как:

1. Спонтанный интерес к жизни и к людям.

Когда жизнь осмысленна, человек каждое утро просыпается с веселым любопытством к миру, предвкушает новые встречи, разговоры, открытия, которые живо волнуют его и вызывают эмоциональный подъем. Смысл и интерес - две стороны одной медали:  
интерес делает жизнь осмысленной, а смысл поддерживает неугасающий интерес к действительности. Именно поэтому тот, кто страдает от бессмысленности, депрессии, скуки, ищет прежде всего «интересного» для себя. Интерес, как иголка нитку, «вытаскивает» за собой смысл.

2. Спонтанная радость.

Наличие у жизни смысла проявляется в радости, которая на пер-  
вый взгляд может казаться беспричинной. На самом же деле смысл является важнейшим ее источником. Необходимо подчеркнуть, что  
смысл - внутренняя значимая цель - осознается не во всякую минуту, он существует незримо за рамками наших практических действий и рациональных рассуждений как их скрытая предпосылка, как та сокровенная сила, которая воодушевляет нас. Порой мы даже задумываемся, отчего это нам так хорошо, и необходимо усилие,  
чтобы вывести содержание смысла в план сознания.

3. Целеустремленность.

Наличие смысла связано с наличием целей, понятых и пережитых как свои, желанные, значимые. Смысл выражается во внутренних целях и осуществляется через цели внешние. Например, композитор видит смысл своей жизни в том, чтобы писать музыку, которая звучит в его душе, и воплощает эту внутреннюю бесконечную цель в создании конкретных произведений. Или женщина видит смысл своей жизни в любви к детям, воодушевляется этой любовью и выражает себя через заботливую целеустремленную деятельность: уход, воспитание, развитие своих сыновей и дочерей.

4. Переживание своей значимости и важности в отношениях с  
другими людьми. Чувство единения и гармонии .

Конечно, конфронтация, соперничество, вражда тоже могут при-  
давать жизни осмысленность, однако n этом случае мы, противостоя  
одним людям (противникам, врагам), солидаризируемся с другими  
(соратниками, друзьями). Осмысленность основывается на иденти-  
фикации со «своим кругом», на переживании единых взглядов и ин-  
тересов. Люди, которые потеряли всякий «свой круг» И которым нет  
«для чего» и «для кого» жить, теряют смысл жизни, а с ним и всякий  
жизненный пафос. Другой вопрос, что идентификация может быть  
разной: можно отождествлять себя не только с современниками, но и  
СО своими предками и видеть смысл в поддержании памяти о них.  
Или можно видеть себя частью «интеллектуальных сил эпохи» И ут-  
верждать своей жизнью некоторые ценности, характерные для ЭТОГО  
«незримого колледжа». В таком случае смысл тоже присутствует и  
подвигает человека на продолжение жизни и деятельности.

5. Восприятие своего места в универсуме как необходимого и име-  
юшего основания, несушего в себе определенное призвание. Такое

место не всегда уютно, но оно значимо и весомо, оно фундирует нашу  
индивидуальную жизнь, как бы придает ей солидность, направлен-  
ность, оправданность. Когда у жизни человека есть смысл, его бьггие  
оправдано, он «вправе быть» и «вправе быть таким, как он естъь

6. Принятие реальности, признание ее за несомненное благо,  
несмотря на все ее противоречия. ужасы и обманы.

Сделанное нами описание состояний бессмысленности и осмысленности показывает, что поиск и поддержание смысла - это работа не только ума, но также воли и сердца, живых человеческих чувств. Без учета смысла как эмоционального переживания разговор о нем становится абстрактным, а сам смысл превращается внеуловимый фантом. Однако это не фантом, а то, что наиболее близко каждому из нас. Читатель может взглянуть в глубину своей души и в полной мере прочувствовать, есть ли в его жизни смысл.

Завершая разговор о счастье и смысле, мы не можем упустить из виду тот факт, что счастье и смысл жизни весьма противоречиво связаны с фундаментальными этическими категориями добра и зла. В идеале смысл и счастье - это достояние человека, в полной мере реализующего лучшие свои потенции, хорошего, доброго, творческого, живущего продуктивной жизнью. Но в реальной жизни добрые и славные люди нередко бывают несчастны, а некоторые на каком-то этапе жизни могут потерять ее смысл. В то же время деятельность весьма злого, жестокого, хитрого индивида может быть  
вполне осмысленной. Каждый из нас видел по телевизору не один кинороман, где главным смыслом жизни отрицательных героев становится месть, завладение чужим богатством или разрушение чужой любви. Тиран и деспот, преступник и убийца могут быть по-  
своему счастливы. Впрочем, это ничем не дискредитирует феномены счастья и смысла, а лишь говорит об их экзистенциальной природе, не сводимой к одной только «чистой морали».