Вольтер и Руссо «Два взгляда на человека и его будущее»

Вольтер и Руссо «Два взгляда  на человека и его будущее»

Символами французского Просвещения  как в XVIII — начале XIX века, так  и в дальнейшем являлись два мыслителя, два антипода — Руссо и Вольтер. 
         Вольтер — символ отрицания существующей аксиологической системы, прежде всего религиозных ценностей, а, следовательно, и опирающихся на них моральных императивов. В области религии Вольтер выступает как символ вольнодумства и даже атеизма. В нравственной области вольтеровская мораль сближается с нравственными построениями «разумного эгоизма» французских материалистов, причем зачастую принцип «разумного эгоизма» вульгаризируется, в духе подчинения всего в мире игре эгоистических интересов. Мир представляется бессмыслицей, лишенной цели, человеческое общество  построено  на  столкновении  эгоизмов. 
        Франсуа Мари Вольтер относится к виднейшим мыслителям французского просвещения. Творчество Вольтера настолько полно отражало основные устремления времени, что весь 18-ый век стали отождествлять с Вольтером. «Он был больше, чем человек. Он был веком», - сказал о нём Виктор  Гюго.   Вольтер оказал огромное влияние на проникновение французского просвещения в Россию в конце 18-го века.  
 Все поступки людей Вольтер объясняет любовью к себе, которая «столь же необходима человеку, сколь кровь, текущая в его жилах», а соблюдение собственных интересов он считает двигателем жизни. Наше самолюбие «подсказывает нам уважение к самолюбию других людей. Закон направляет эту любовь к себе, религия её совершенствует». Может показаться, что Вольтер, вообще говоря, невысокого мнения о людях, так как все их поступки он объясняет низменными причинами. Ведь объясняя наши поступки стремлением к удовольствию, он не ставит его целью всей жизни. К тому же, Вольтер убеждён, что в каждом человеке заложено чувство порядочности «в виде некоторого противоядия от всех ядов, которыми его отравляют»; а чтобы быть счастливым, вовсе не обязательно предаваться порокам, скорее, наоборот, «подавляя свои пороки, мы достигаем спокойствия, утешительного свидетельства собственной совести; отдаваясь порокам, мы утрачиваем покой и здоровье». Вольтер разделяет людей на два класса: «жертвующим своим себялюбием благу общества» и «полный сброд, влюблённый лишь в самого себя».  

Рассматривая человека, как  общественное существо, Вольтер пишет, что «человек не походит на других животных, имеющих лишь инстинкт любви к себе», для человека «характерна и естественная благожелательность, не замеченная у животных». Однако, часто у человека любовь к себе сильнее  
доброжелательности, но, в конце концов, наличие у животных разума весьма сомнительно, а именно «эти его (Бога) дары: разум, любовь к себе, доброжелательство, к особям нашего вида, потребности страсти суть средств, с  
помощью коих мы учредили общество».

Ни одно человеческое общество не может существовать ни единого  дня без правил. Ему необходимы законы, так как Вольтер считает, что благо общества  является  единственной  мерой нравственного добра и зла, и удержать человека от совершения антиобщественных поступков может только боязнь кары законов. Тем не менее, Вольтер считает, что помимо законов необходима вера в Бога, хотя она и оказывает малое влияние на жизнь. Существование общества атеистов маловероятно потому, что люди, не имеющие узды не способны к сосуществованию: законы бессильны против тайных преступлений, и нужно, чтобы "бог-мститель" карал тех, кто ускользнул от человеческого правосудия. При этом необходимость веры не означает  необходимость  религии.  
           Взгляды Вольтера в основном были весьма прогрессивны и новы для его времени, многие из них шли в разрез с общественным мнением.  
Вольтер одним из первых во Франции начал претворять в жизнь позитивную программу, заложенную Локком в сочинении "Опыт о человеческом разуме". Именно разум Вольтер считал основой всего и именно к нему  
он обращался, высказывая свою точку зрения и свои суждения. Вольтер не пытается разъяснить то, чего не в состоянии постигнуть разум. Может быть, поэтому его философские взгляды оказали огромное влияние на  
прогрессивно настроенные умы Европы.

Жан-Жак Руссо, наиболее яркий  представитель радикального крыла  французского Просвещения, явился одним  из основоположников европейского сентиментализма. Идейные расхождения его с  ведущими деятелями эпохи нередко  принимали форму открытого конфликта. Вольтер высмеивал демократические  идеи Руссо; Руссо, в свою очередь, непримиримо  осуждал Вольтера за то, как он полагал, уступки аристократическим взглядам.

     Автор «Рассуждения о науках и искусствах» (1750), «Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства среди людей» (1755), «Общественного договора» (1762), Руссо выступает с позиций социальных низов третьего сословия, недаром он был связан с Женевой и гордился своим плебейским происхождением. Он подвергает критике прогресс человеческой цивилизации, поскольку этот прогресс не облегчил жизни народа, не содействовал его благосостоянию, не ликвидировал его нищеты. Рост торговли и ремесел, образование национальных государств, развитие наук и искусств не только не способствовали укреплению добродетели и морали, но, напротив, усилили тяготение к праздности, паразитизм, лицемерие, ложь, тщеславие, испорченность нравов, власть моды и этикета.

      Моральная деградация современного общества имеет своей причиной, по Руссо, неравенство людей в обществе. Именно в имущественном неравенстве, в существовании богатства и бедности, в установлении частной собственности усматривает он источник праздности, роскоши, изнеженности, с одной стороны, источник нужды, бесправия, рабства, тирании — с другой.

     Выступая против социального неравенства, деспотизма и рабства, Руссо выдвигает идею демократической конституции общества, его республиканской организации. Если просветители первого этапа, Вольтер, не был последовательным в борьбе с феодальным строем, ограничиваясь концепцией просвещенного абсолютизма, то Руссо верит только в коллективную мудрость народа, признает законной борьбу народных масс против королей, объявляет равенство граждан перед законом основой общества, утверждает суверенность народа, которому должна принадлежать и исполнительная, и законодательная власть. Руссо считает, что государство создается людьми (а не богом, как заявляли сторонники теократических теорий). Люди сознательно заключают между собой «общественный договор», устанавливая демократическую власть и возвращая тем самым народу естественную свободу и права, отнятые у него господствующим классом.

 Размышления о человеке, о его нравственных обязанностях неизбежно вели к размышлениям о порядке вселенной, о Боге. Не случайно очень часто издавались на протяжении и второй половины XVIII и начала XIX века «Исповедание веры савойского викария» и письмо Руссо к Вольтеру по поводу поэмы Вольтера «О разрушении Лиссабона». «Религия сердца» Руссо противопоставляется критике церкви Вольтером и атеизму французских материалистов. В то же время «естественная религия» Руссо способствовала секуляризации русской мысли и общественного сознания, распространению веротерпимости.  
           Опыт Французской революции и якобинской диктатуры потряс человека XVIII столетия, заставил его задуматься над идеалами Просвещения, над представлениями о природе человека. Отрицанию подвергаются не только идеи Вольтера и французских просветителей, как уже было ранее, но и руссоизм.           Однако не только отрицание, а переосмысление просветительских, вольтерьянских и руссоистских идей, размышление над сложностью природы человека характерно для более глубоких мыслителей. 
Влияние идей «женевского гражданина» все более становится влиянием косвенным и влиянием в рамках идейной традиции.  
           В массовой литературе, прежде всего Вольтер обвиняется в подрыве религиозных устоев, в нигилизме, отрицании и даже в прямом разврате. Появляются множество памфлетов, обличающих Вольтера и вольтерьянство.             Однако после Французской революции все чаще полагают, что именно Вольтер явился ее причиной. Именно Вольтер, как это ни парадоксально, чаще, чем Руссо представляется в общественном сознании сторонником крайних политических теорий. Прямые ссылки на «Общественный договор» Руссо как причину французской революции гораздо менее многочисленны. Этот парадокс, очевидно, связан, с тем, что воззрения Вольтера не представляют, в отличие от воззрений Руссо, систему, хотя бы противоречивую, он силен не системой, не положительным идеалом, а отрицанием, и массовое общественное сознание имеет перед собой не подлинного Вольтера, а миф об отрицателе, а, следовательно, и стороннике крайних политических воззрений.

В массовом общественном сознании вольтерьянство, как разрушительная общественная теория, а приверженцы  Вольтера как заговорщики, результатом  козней которых явилась революция, парадоксальным образом связываются  с масонством, хотя русские масоны увлекались отнюдь не Вольтером, а религиозными  идеями  Руссо.  
            В философских трудах Вольтер выражает и одно из основных требований восходящей буржуазии - равенство людей. Однако в отличие, например, от Руссо он понимает равенство людей лишь как равенство политическое, равенство перед законом и правом. Социальное и имущественное неравенство он считал предпосылкой сохранения общественного равновесия и нормального развития общества. Если Руссо в работе «О причинах неравенства» выступил против частной собственности и требовал ее уничтожения, то Вольтер это требование с присущей ему иронией высмеял.

   Антропоцентрическая ценностная ориентация Просвещения естественно привела к тому, что антропология, учение о человеке и в структурном отношении стало главной составной частью просветительской доктрины.

На примере Вольтера, являвшегося  деистом в онтологии, можно видеть, что его антропоцентрическая  установка подвела его, несмотря на деизм, к антропологическому материализму в понимании психофизической  природы человека, к отрицанию дуализма тела и души, к идее “мыслящего тела”. Если “второстепенный” деизм Вольтера в онтологии — это особенность его индивидуальной позиции, то его “почти” антропологический материализм — это то общее, что связывает его с другими философами-просветителями, в том числе с материалистами, в общий просветительский философский лагерь. Со временем материалистические и полуматериалистические учения о психофизической природе человека, антропологический материализм стали одним из важнейших компонентов зрелой философии французского Просвещения и Просвещения вообще.

Этому утверждению можно  противопоставить тот факт, что Руссо  в антропологии не был материалистом, поскольку признавал человеческую душу нематериальной и бессмертной. Оказывается, по соображениям отнюдь не метафизическим, а ценностным. Вот  его аргумент против материалистов: человек не только ощущающее и  страдающее, но также мыслящее, деятельное и производящее существо. Не найдя  иного способа обосновать идею деятельного  человека, Руссо, по соображениям ценностного  порядка признал бога источником активности человека, обладающего свободной  волей. В общих рамках просветительской философии ХVIII в. учение Руссо о человеке — самое незрелое из типично просветительских концепций. В своем собственно теоретическом содержании оно не идет дальше идей ренессансных гуманистов. Но из своего понимания психофизической природы человека, опиравшегося на признание божественного начала в человеке Руссо делал выводы, аналогичные выводам других просветителей, так что и антропология Руссо из общих рамок просветительской философии XVIII в. не выпадает.

Как бы ни отличались друг от друга взгляды отдельных просветителей  на психофизическую природу человека, они представляют, тем не менее, разновидности  в рамках общего просветительского  мировоззрения. Все эти различия суть лишь равные степени отхода от дуализма теологии и классической философской метафизики и соответственно разные степени подхода к монистическо-материалистическим решениям психофизической природы человека, характерных для философии XIX в. В этом контексте деистические взгляды Вольтера и взгляды Руссо на бессмертие души представляются не чем-то абсолютно несовместимым со взглядами просветителей-материалистов, а как своего рода ступени на пути преодоления теологии и классической философской метафизики XVII в., на пути к зрелым просветительским концепциям, к антропологическому материализму как наиболее адекватной философской форме Просвещения.

Основанием для разграничения  социальной и политической философии является у просветителей идея человека в двух его ипостасях: как “человека общественного”, который выступал у них как собственник и производитель, и “политического человека”. т.е. гражданина. От просветителей идет разграничение прав человека и гражданина. Фундаментальные категории просветительской политической, правовой и социальной мысли — категории свободы и равенства. Эту сторону просветительской доктрины четко сформулировал Руссо: “Если исследовать, в чем именно состоит наибольшее благо всех, которое должно быть целью всякой системы законодательства, то мы найдем, что это благо сводится к двум важнейшим вещам: свободе и равенству”.

В глазах просветителей свобода — не просто понятие политико-юридическое, но широкое социально-философское и философско-историческое понятие, одним из следствий которого является политическая свобода. Так, по Руссо, общая свобода есть следствие человеческой природы; по Вольтеру, свобода — это природное право человека.

Литература

1. Гуревич П.С. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии 1991. –с. 422
2. Пустарнаков В.Ф. О сущности философии русского Просвещения 1860-х гг.
3. Религия и нравственность в секулярном мире. Материалы научной конференции. Санкт-Петербургское философское общество. 2001.-  с.175-183

4. Алан Джейкобс     ЕДИНСТВЕННЫЙ ЧЕСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК   «Жан-Жак Руссо, режиссер нового времени»   Перевел М.Немцов
5. http://thepoem.narod.ru/index.html