Автор: Пользователь скрыл имя, 01 Октября 2011 в 08:24, контрольная работа
Безусловно, правы многие современные философы, утверждая, что выбор смысла жизни зависит от многих факторов – объективных и субъективных. К объективным факторам следует отнести социально-экономические условия, сложившиеся в обществе, функционирующую в нем политико-правовую систему, господствующее в нем мировоззрение, сложившийся политический режим, состояние войны и мира и т.д. Значительную роль в выборе смысла жизни играют и субъективные качества личности – воля, характер, рассудительность, практичность и т.д.
Введение 3
1) Смысл жизни и ее ценность 4
2) Судьба и поиски смысла жизни 8
3) Пессимистические взгляды на смысл жизни 12
4) Заключение 13
5) Список литературы 15
Приверженцы философии
гедонизма и эвдемонизма, сегодня,
как и много веков назад, утверждают
в качестве смысла жизни и ее высшей
цели: первые - достижение максимальных
наслаждений, вторые - достижение счастья.
Сторонники утилитаризма считают, что
достижение выгоды, пользы, успеха именно
и составляет смысл жизни человека. Сторонники
прагматизма утверждают, что цель жизни
оправдывает любые средства ее достижения.
В современной
христианской православной традиции провозглашается:
"человек не имеет границ своей человеческой
природе". Если Бог есть свободная духовная
личность, то и человек должен стать таким
же. Перед человеком вечно остается возможность
становиться все более и более богоподобным.
Не переделка мира на началах добра, но
взращивание в себе субстанциального
добра. Совершенствование человеческой
природы внутри природы Божьей оказывается
источником радости и свободы.
Сторонники материалистических
представлений полагают, что развитие
человека и человечества определяются
их внутренней логикой саморазвития. Предназначение
человека не имеет ничего общего с неким
мировым разумом, абсолютом или богом.
В материалистической традиции смысл
жизни усматривается в саморазвитии человека,
в совершенствовании его сущностных сил,
способностей и потребностей. Этот процесс
обусловлен предыдущим развитием и имеет
конкретное историческое реальное содержание.
Поэтому, категорию
"смысл жизни"можно определить
как регулятивное понятие, присущее
всякой развитой мировоззренческой
системе, которое оправдывает и истолковывает
свойственные этой системе моральные
нормы и ценности, показывает, во имя чего
необходима предписываемая деятельность.
Смысл жизни - это
философская категория, отражающая
долговременную, устойчивую, ставшую
внутренним убеждением личности, имеющую
общественную и личную ценность задачу,
реализующуюся в ее социальной деятельности.
Эта задача определяется системой общественных
отношений, целями и интересами общества
и свободным выбором личности.
Найти смысл
жизни для всех времен и народов
невозможно, поскольку наряду с общечеловеческими,
вечными истинами, он включает нечто специфическое
- чаяния людей каждой данной эпохи. Смысл
жизни каждому человеку открывается по-разному.
Содержание цели жизни меняется не только
в зависимости от исторических условий
бытия человека, но и от его возрастных
особенностей: в юности цели одни, в зрелости
и старости они другие. Только мы сами
сознательно или стихийно, намеренно или
невольно самими способами нашего бытия
придаем ей смысл и, тем самым, выбираем
и созидаем свою человеческую сущность.
"Только мы и никто другой", пишет
в своей книге "Время человеческого
бытия"талантливый философ Н.Н.Трубников.
Смысл жизни - это
самостоятельный осознанный выбор
тех ценностей, которые (по Э.Фромму)
ориентируют человека не на то, чтобы
иметь (установка на обладание), а на то,
чтобы быть (установка на использование
всех человеческих потенций). Смысл жизни
- в самореализации личности, в потребности
человека творить, отдавать, делиться
с другими, жертвовать собой ради других.
И чем значительней личность, тем больше
она оказывает влияние на окружающих ее
людей. Смысл жизни заключается в том,
чтобы совершенствуя себя, совершенствовать
мир вокруг себя.
Эти общие представления о смысле жизни должны трансформироваться в смысл жизни каждого отдельного человека, обусловленный объективными обстоятельствами и его индивидуальными качествами.
Проблема смысла
жизни и счастья в философии.
Экзистенциальная проекция бытия человека предполагает акцент на его уникальных, индивидуально-личностных свойствах и характеристиках. Начало их коренится в ситуации ценностного выбора, связанного с ответом на вопрос о смысле жизни, являющемся традиционной темой философии и культуры в целом. При этом ни философия, ни культура не в состоянии дать однозначно правильного ответа, в равной мере приемлемого для всех людей и эпох. Вне зависимости от наличия множества мудрых советов по поводу того, как и во имя чего следует жить, каждый человек в той или иной форме решает этот вопрос самостоятельно, коррелируя свой жизненный путь относительно предлагаемых культурой и социумом ценностных ориентаций.
Интерпретация
этого вопроса в философии, как
правило, связана с более
В рамках религиозного
персонализма проблема смысла жизни
решается в контексте
Своеобразной
альтернативой указанным
Решение вопроса
о смысле жизни неизбежно предполагает
необходимость определения
Человек – это единственное существо, «знающее о смерти». Отдавая ей дань уважения в ритуальной практике, человечество едва ли способно на действительную абсолютизацию смерти. Напротив, вся логика человеческого отношения к смерти в истории культуры и философии шла по пути ее своеобразного преодоления. Наиболее радикально эту мысль в философии высказал Эпикур, заявив, что нечего бояться того, чего нет, поскольку пока есть мы, то смерти нет, а когда есть она, то нет уже нас. Одновременно для всей классической культуры смерть выступает как переход к какому-то иному состоянию жизни, отсюда устойчивые традиции «готовиться» к смерти подобно тому, как собираются в дорогу, укладывая в узелок необходимые деньги и вещи. Представления о посмертном существовании значительно варьировались в зависимости от конкретных религиозных или мифологических воззрений. Вместе с тем, несмотря на различия в содержательных акцентах и интерпретациях, общий пафос рассуждений неизменно предполагал, что смерть – это существенный, но кратковременный эпизод в вечной динамике жизни.
В ситуации, когда «бог умер», радикально меняется свойственный классике традиционный, «жизнеутверждающий» смысл смерти в философии и культуре. Смерть утрачивает значение «перехода», но начинает восприниматься как действительный «уход», окончание и завершение жизни. В философии З. Фрейда символ Танатоса приобретает субстанциальный приоритет над силами жизни (Эросом). Классическая схема переворачивается с точностью до наоборот: если раньше проекция человеческого существования разворачивалась в последовательности от жизни через смерть к новой жизни, то здесь путь протекает от смерти (небытия) через жизнь к смерти. Особая онтологизация смерти характеризует также экзистенциальную философию. Именно смерть, которая всегда «моя», обращает человека к осознанию уникальности собственного «Я», заставляет задуматься о глубинных смыслах и противопоставить их анонимной безликости всеобщих истин. При этом смерть выступает не только как финальная точка человеческого пути, но одновременно и как непременная составляющая каждого отдельного его фрагмента, всегда ускользающего из настоящего в прошлое, «умирающего» во времени, однако благодаря своей конечности приобретающего подлинный смысл и значимость.
Показательно, что
несмотря на определенную реабилитацию
смерти в современной философии,
на уровне общекультурных реалий сегодня
в новом ракурсе
Именно феномен свободы составляет наряду с проблемами жизни и смерти еще одну сущностную экзистенциальную проекцию человеческого бытия. Уникальность каждой отдельной личности базируется на свободном выборе жизненного пути, симпатий и антипатий, решений и поступков. Казалось бы, сама природа человеческой деятельности и разума является лишь следствием глубинной свободы, позволяющей человеку преобразовывать действительность в соответствии со своим замыслом, а не пассивно «вписываться» в среду. Но не выступает ли свобода лишь прекрасной грезой человечества, ведомого жесткой необходимостью и обманывающего себя иллюзией свободного выбора. Никакие достижения прогресса не в состоянии избавить нас от смерти, самой горькой насмешки над свободой, от подчинения природным законам или включенности в социокультурный контекст. Реализуя себя как свободные личности, мы в действительности очень многого не выбираем, предоставляя право решать за нас обстоятельствам и окружению.
Эволюция представлений о свободе в истории философии и культуры сопряжена с развитием идеи «Я» как истока уникальности человеческой личности. Фаталистические установки древних цивилизаций определялись соответствующим пониманием человека как органичного элемента природы и космоса, значимого не в своей отдельности и особенности, а в сопричастности единым процессам жизни. Судьба при этом выступала не только как высшая сила, определяющая все метаморфозы человеческого пути, но и как общеприродный закон, гарант космической справедливости, распределяющий благо в масштабах Универсума.
Частичное преодоление фатализма происходит в средневековой культуре, содержательно укорененной в христианском вероучении. Человек как «образ и подобие» наделяется субстанциальным свойством свободы воли как способности самостоятельного выбора между добром и злом. Эсхатологическая перспектива Страшного Суда предполагала высшую оценку человека за те поступки или проступки, которые он осуществил самостоятельно. В то же время греховность человеческой природы могла быть побеждена лишь в случае соучастия божественных сил в свободном выборе, где Провидение дает немногим избранным стойкость в осуществлении добра, обеспечивая этим их право на вечное блаженство.
Рационализм новоевропейской
философии обусловил
Отказ от приоритетов разума и «антропологический поворот» в неклассической философии подготовили своеобразную абсолютизацию индивидуальной человеческой свободы в культуре модерна. Свобода здесь – это то, что реализуется в человеке не благодаря, а вопреки общему закону и необходимости. При этом гарантами свободы являются иррациональные феномены воли и самосознания, глубоко враждебные унифицирующим конструкциям разума. Подлинная свобода возможна лишь как акт экзистенциального выбора, но не в средневековом контексте с изначально заданными абсолютами добра и зла, а в ситуации индивидуального конституирования собственной шкалы ценностей. Свобода – это творчество, обращающее человека к новому пониманию себя, других, мира, возможное в силу своего имманентного характера в любых обстоятельствах и ограниченного лишь таким же внутренним чувством ответственности.