Наука и мифология

      Живучесть некоторых стереотипов мифологического  мышления в области политической идеологии и в связанной с  ней социальной психологии делает в  определенных условиях массовое сознание питательной почвой для распространения «социального», или «политического» мифа. Например, немецкий нацизм в своих интересах не только стремился возродить и поставить себе на службу древнегерманскую языческую мифологию, но и сам создавал своеобразные мифы – расовый миф, соединяющийся с культом фюрера, ритуалом массовых сборищ и т. д.

      Такая ситуация, к сожалению, зависит не только от власти, но и от общества, желающего "знать ответы на главные  проблемы современности", а после  низложения выполнявшей эту роль церкви, наука поневоле должна была ее в той или иной степени заменить. Исходя из этого, ясно, что вся социальная и политическая мифология, любая идеология, каждая политическая доктрина хотя и рассчитана на чувства, но всегда строится на определенного рода доказательствах. Мы можем им верить или в них сомневаться, доказывать их или опровергать, понимать, что они делают упор не на логику, а на убеждение, не на разум, а на подсознание, но для тех, на кого они рассчитаны, они будут бесспорными доказательствами их явной исторической и научной правоты.

      Без знания мифов невозможно понять сюжеты многих картин и опер, образного  строя поэтических шедевров.

      Но  не только этим ценна мифология для  современности. Если подходить к  ней не как к «сумме заблуждений» древних (а с таким взглядом наука давно покончила), а как к огромному пласту культурного развития, через который прошло всё человечество, как к важнейшему явлению культурной истории, господствовавшему над его духовной жизнью в течение десятков тысяч лет, значение мифологии для самопознания человечества станет самоочевидным.

4. «От мифа к логосу»

     "Логос"  переводится буквально как "слово", "понятие" и в других известных нам составным греческих словах (биология, геология и др.) обозначает знание, науку.

     Процесс отделения объективных эмпирических знаний о мире от их мифологической оболочки – это переход «от мифологических представлений к теоретическому мышлению»¹¹.

     Для того чтобы от мифологических представлений  о мире перейти к научным, античному  человеку было необходимо пройти две ступени осмысления. В работе Грушевицкой Т. Г., Садохина А. П. «Концепции современного естествознания» они четко сформулированы. Попробуем разобраться в них:

1. Должен произойти отказ от логики мифа, препятствующей оформлению таких фундаментальных принципов научной идеологии, как универсальность, инвариантность, общность, абстрактность и т.д.

     Это значит, что если научное обобщение строится на основе логической иерархии от конкретного к абстрактному, и от причин к следствиям, то мифологическое оперирует конкретным и персональным, использованным в качестве знака, так что иерархия причин и следствий соответствует иерархия мифологических существ, имеющая систематически ценное значение. То, что в научном анализе выступает как сходство или иной вид отношения, в мифологии выглядит как тождество, а логическому разделению на признаки в мифологии соответствует разделение на части.

     Другими словами, древние рассказывали мифы, вместо того, чтобы производить анализ событий и делать выводы. Например, мы сказали бы, что определенные атмосферные изменения прекратили засуху и вызвали дождь. Вавилоняне наблюдали те же события, но внутренне  переживали их как появление гигантской птицы Имдуизд, явившейся им на помощь. Она покрывала небо черными грозовыми тучами своих крыльев и пожирала небесного быка, чье горячее дыхание спалило посевы. Такой миф древние рассказывали не для развлечения. Они рассказывали о событиях, от которых зависело само их существование. Они порождены воображением, но не представляют собой чистой фантазии.

2. Нужно было изменить духовное личностное отношение к действительности объективно-субстациональным представить мир, как вещное образование, подлежащее объективному рассмотрению.

     Основное  отличие современной научной  мысли – это различие между  субъективным и объективным. На этом различии научная мысль строит критический  и аналитический метод, с помощью  которых последовательно сводит все индивидуальные явления к типическим событиям, подчиняющимся универсальным законам. Мы видим восход и заход Солнца, но думаем, что Земля движется вокруг Солнца. Мы видим цвета, но описываем их как длины волн. Нам снится умерший родственник, но мы думаем об этом четком видении как о продукте нашего собственного подсознания. Даже, если мы и не способны доказать, что эти почти невероятные научные взгляды верны, мы все же принимаем их, ибо знаем: можно доказать, что они обладают большей степенью объективности, чем наши чувственные впечатления. Однако в мгновенности первобытного переживания нет места для критического расщепления восприятий. Первобытный человек не может отвлечься от присутствия явлений, поэтому различие между субъективным и объективным знанием лишено для него смысла.

     Но  сложившиеся исторические факторы, все, же заставили задуматься некоторую  группу людей и поразмышлять об окружающем мире, природе и о законах, действующих  там. Правда, переход от мифологии  к науке был довольно медленным, и на этом пути было сделано много проб и ошибок, но если бы не это, трудно было бы сказать кем, как не древними греками, начавшими развивать первобытную науку, и когда был бы сделан этот первый шаг «от мифа к логосу».

5. Когда появляется наука?

     Оказывается, уже по этому поводу существуют различные точки зрения.

     Иногда  отстаивается позиция, что естествознание возникло в каменном веке, когда  человек стал накапливать и передавать другим знания о мире. Так, Джон Бернал в книге «Наука в истории общества»  пишет: «Так как основное свойство естествознания заключается в том, что оно имеет дело с действенными манипуляциями и преобразованиями материи, главный поток науки вытекает из практических технических приемов первобытного человека...»

     Другие  считают, что естествознание возникло примерно в V веке до н.э. в Древней Греции, где появляются первые программы исследования природы.

     Некоторые историки связывают возникновение  естествознания с постепенным освобождением  мышления от догм аристотелианских воззрений, которое связано с деятельностью оксфордских ученых XII-XIV вв. – Роберта Гроссета, Роджера Бэкона и др. Эти исследователи призывали опираться на опыт, наблюдения и эксперимент, а не на авторитет мифа или философской традиции.

     Большинство историков науки считают, что  о естествознании в современном смысле слова можно говорить, только начиная с XVI-XVII вв. Это эпоха, когда появляются работы И. Кеплера, Х. Гюйгенса, Г. Галилея, И. Ньютона. Рождение науки, естествознания отождествляется с рождением современной физики и необходимого для нее математического аппарата. В это же время происходит рождение науки в качестве особого социального института. В 1662 г. возникает Лондонское Королевское общество, в 1666 г. – Парижская Академия Наук.

     Существует  точка зрения, что современное  естествознание возникло в конце XIX века. В это время наука оформляется в особую профессию благодаря, в первую очередь, реформам Берлинского университета, проходившим под руководством знаменитого естествоиспытателя Вильгельма Гумбольдта. В результате этих реформ появилась новая модель университетского образования, в которой обучение совмещалось с исследовательской деятельностью. Процесс превращения науки в профессию завершает ее становление как современной науки.

     Наконец, популярен подход, в котором выделяют следующие этапы эволюции науки:

• классическая наука (XVII-XIX вв.) – стремление к объективности знаний;
• неклассическая наука (первая половина XX в.) – создание квантовой механики, в которой отвергается классический детерминизм, объект и результат изучения оказываются взаимосвязанными с методом изучения;
• постнеклассическая наука (вторая половина XX в.) – взаимозависимость знаний об объекте и средств и операций субъекта исследования, и даже с ценностно-целевыми параметрами исследования.

     На  самом деле, если следовать идеалам научного метода, то в поисках «колыбели» науки как специфического способа познания мира мы должны аргументировано ответить всего, лишь на один вопрос – «когда и где познание приобретает те специфические черты, которые мы сформулировали только что?» И сразу становится понятным, например, что ни о какой системности или доказательности нельзя говорить, наблюдая за познавательной деятельностью древних людей каменного века, какими бы разумными они не казались.

     Версия  о возникновении науки в Древнем Вавилоне или Египте также не выдерживает проверки нашим набором критериев. Те источники, которые дошли до нашего времени (папирус Ахмеса, например), позволяют утверждать, что знания того времени носили преимущественно рецептурный, догматичный и бессистемный характер, в отношении этих знаний не выдвигалось требование обоснования или доказательства – кроме возможности успешного применения их на практике. Это более похоже на обыденно-практическое знание. Так, например, описание основных движений небесных тел было удовлетворительным уже во времена Вавилона, но первые попытки анализа и объяснения относятся только к XVI–XVII вв., т. е. преднаучные знания, в отличие от научных, ещё не образовывали специфической системы. Они не были нацелены на описание и объяснение мира, им не свойственны были доказательность, обоснованность, и т. п. Они являлись предписаниями, схемами, рецептами практических действий, они были вплетены в реальную, практическую жизнь людей, т. е. знания, накопленные у древневосточных цивилизаций, имели следующие общие черты: стихийность, несистематизированность, недоказательный характер знания, отсутствие критической позиции по отношению к знанию, невозможность коррекции знания, отсутствие теоретичности и фундаментальности, иррациональность, рецептурный характер.

     Из  этого можно заключить, что в  древневосточных цивилизациях не существовало науки, но были подготовлены предпосылки  для появления науки и существовали отдельные ее компоненты.

     И лишь в античный период познание приобретает  почти весь набор сформулированных выше специфических черт – от системности до доказательности.

     Именно  в античности познание приобретает  черты системности (картина мира Аристотеля, геометрия Эвклида –  образцы системности), рациональности (древнегреческие натурфилософы  исходили из тезиса познаваемости мира, и более того – они абсолютизировали этот тезис, отвергая в принципе опыт как средство установления новых фактов или проверки полученных с помощью рассуждения и логики утверждений), доказательности (само понятие теоремы как утверждения требующего доказательства придумано греками), впервые возникает специфическая методология научного познания, включающая в себя логику и анализ. Следуя той же логике, мы обязаны прийти к выводу, что наука возникает именно в Древней Греции.

6. Различные науки

      Наука¹² – система знаний о закономерностях развития природы, общества и мышления, а также отдельная отрасль таких знаний.

     Рассмотрим  в первую очередь науку, которая  изучает фундамент природы, –  физику.

     Знанием о физических процессах обладает каждый нормальный человек. Но не всякое знание может быть научным. Древние индейцы объясняли падение тел на Землю тем, что дух матери-земли взывает к духу камней. Великий древнегреческий философ Аристотель считал, что тела падают на землю в силу их стремления к своему естественному месту. Ни утверждения древних индейцев, ни мнение Аристотеля невозможно подтвердить на основе экспериментальных данных. Единственное рациональное зерно в рассматриваемых воззрениях состоит в том, что тела действительно падают на землю. Но сам факт падения тел не находит приемлемого объяснения.

     Конституирование  физики как науки связано в  первую очередь с гениальными  открытиями Г. Галилея и И. Ньютона (XVII в.). Особенно значительны научные прозрения Ньютона, сумевшего первым записать физические законы в форме дифференциальных уравнений и тем самым приблизившего физику к потенциалу математики. В этой связи ему суждено было наряду с Г. Лейбницем стать создателем математического анализа. Изобретенную им теорию, которую часто называют классической механикой, или механикой Ньютона, он представил в фундаментальном труде «Математические начала натуральной философии» (1678), т. е. более 300 лет тому назад.