Теория переходной экономики (90-ые)

     Содержание  пакетов предлагаемых реформ и преследуемые при этом цели, по мнению разработчиков, коротко сводятся к следующему:

     Первый  пакет мер — меры по либерализации  экономики связаны с переходом  к конкурентным рыночным отношениям и соответствующей реформой цен. На первых порах введение свободных  цен приводит к бесконтрольному  расширению рынков товаров и услуг, что, в свою очередь, требует демонополизации  торговли и транспорта.

     Второй  пакет мер предполагает реформу  и структурную перестройку производства и предприятий. Первый шаг в этом направлении заключается в четкой формулировке прав государственной  собственности и разделении функций  государства как органа в целом. Важное место занимает осуществление  программ приватизации. Оформление гарантированных  прав частной собственности и  облегчение процессов создания новых  частных предприятий имеют критически важное значение. Реформу производства невозможно провести без ликвидации крупных монополий, перемещения или увольнения излишков рабочей силы, прекращения убыточного производства, перепрофилирования и ликвидации предприятий.

     Третий  пакет мер требует переосмысления роли государства в экономике: оно  должно отказаться от прямой собственности  и контроля над производством  и заменить их косвенным регулированием, которое бы поощряло экономическую  адаптацию и частную экономическую  деятельность. Другая важная задача государства  — реформировать систему социального  обеспечения и создать гибкую систему социальной поддержки, позволяющую  смягчить последствия безработицы, которая будет расти по мере углубления финансово-экономического кризиса. Необходимо реформировать основные правительственные  институты, включая центральный  банк и налоговые ведомства, провести корректировку статей бюджета, наладить систему контроля.

     Четвертый пакет мер — макроэкономическая стабилизация, которая предполагает ужесточение налоговой и кредитной  политики по отношению к предприятиям, исправление различных диспропорций, порожденных «избытком» денежной массы (т. е. накопленной суммы денег, которую  просто не на что потратить в условиях дефицита). В результате на рынке (прежде всего, потребительском) должно наступить  равновесие, а государственный бюджет достигнет сбалансированности.

     ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКИ РОССИИ

2.1. Крах советской экономики на рубеже 80 — 90-х годов 

      Прежде  чем рассматривать процесс становления  переходной экономики в России необходимо проанализировать причины возникновения самого переходного состояния. 

     Стержнем  экономической политики первого  индустриального рывка в СССР 1929 - 1934 гг. было масштабное изъятие  ресурсов из деревни. Обеспеченные массированным  ресурсным потоком из аграрной сферы  капиталовложения позволяют добиться высоких темпов роста промышленного  производства. Официальные данные ЦСУ  за этот период (16,8% в среднем в год за 1928-1940 гг.) отражают аномально высокие темпы роста. Таким образом, в 30-х годах в СССР ярко проявляется первая характерная черта социалистической модели роста: расходящиеся траектории развития промышленности и сельского хозяйства, необычайно высокие темпы роста промышленного производства на фоне кризиса и стагнации продуктивности сельского хозяйства.

     После второй мировой войны в СССР линия  на максимальную мобилизацию ресурсов из аграрного сектора была продолжена. Разница закупочных и розничных  цен на продовольствие достигла максимума. Уже к началу 50-х годов становится ясно, что модель ранней индустриализации за счет ресурсов аграрного сектора  подходит к пределу своих возможностей. Урожай зерна в 1948-1952 гг. были примерно равны средним за 1928-1930 гг. (соответственно 77,9 млн. и 76,1 млн. т.). [12]

     В начале 60-х годов роль традиционного сектора в мобилизации финансовых ресурсов для индустриализации исчерпана. В 1958 году объем импорта сельскохозяйственной продукции сравнивается с объемом ее экспорта. СССР начинает в крупных масштабах закупать зерно за границей. Состояние обескровленного социалистической индустриализацией сельского хозяйства становится долгосрочной проблемой, сюда приходится направлять все новые ресурсы, используемые с низкой эффективностью. Исчерпание возможностей мобилизации ресурсов из традиционного сектора радикально меняет экономическую ситуацию. Начало 60-х годов в СССР - время, когда начинают сказываться болезненные долгосрочные последствия реализации избранной социалистической модели индустриализации.

     При сохранении той же политико-идеологической оболочки базовые характеристики социально-экономического развития претерпевают качественные изменения. В это время формируется образ  поздней социалистической экономики, для которой характерно падение  темпов экономического роста, на фоне устойчивости сформировавшихся на предшествующем этапе производственных структур. Характерными чертами развитого социализма являются: 1) постоянный рост бюджетной нагрузки, обусловленной дотированием сельскохозяйственной продукции (вместо масштабного изъятия ресурсов из аграрной сферы); 2) устойчивый рост импорта продовольствия, пришедший на смену его внушительному экспорту на этапе индустриализации; 3) нарастающий дефицит продовольствия. [9, 645-678 с.]

     Исчерпание  возможностей традиционной модели социалистического  роста составляет для коммунистической элиты две возможные линии: либо начать перестройку механизмов экономического регулирования, либо принять как данность утрату экономического динамизма, сделать упор на стабильность и устойчивость сложившихся структур. Объективные трудности реформирования зрелой индустриальной социалистической экономики, а также опыт Чехословакии, где такие реформы проложили дорогу политической дестабилизации режима, - все это побудило руководство ЦК КПСС к концу 60-х годов отказаться от серьезных рыночных экономических преобразований. В этой ситуации богатая ресурсная база и тоталитарный политический контроль, казалось, гарантировали СССР долгосрочную устойчивость при низких или нулевых темпах экономического роста. Однако особенности самого социалистического роста в 70-80е годы предопределили исторически быстрый крах экономической системы. Два близких по времени события сыграли определяющую роль в развитии поздней социалистической экономики: открытие высокоэффективных месторождений нефти и газа в Западной Сибири и скачкообразное повышение цен на топливо на мировых рынках после 1973 года. Появились новые источники финансирования развития, заменившие прежний налог с оборота на сельскохозяйственную продукцию. Вместо того чтобы направить дополнительные свободные ресурсы на обеспечение «мягкого» выхода из социализма, запуска рыночных регуляторов, их используют для поднятия душевого ВВП выше уровня, который может устойчиво поддерживаться в рамках социалистической модели. [8, 157-174 с.]

     Советское руководство в начале 70-х годов делает ставку на использование оказавшихся в его руках крупных энергетических, финансовых и валютных резервов для того, чтобы соревноваться с Западом, как в военной области, так и в уровне жизни населения. Однако лишь в ограниченной мере удается поддерживать сложившиеся масштабы энергопотребления. Сложность этой задачи связана со спецификой экономики нефтяной промышленности, требующей взрывного роста капиталовложений в топливно-энергетический комплекс для того, чтобы хотя бы поддерживать сложившийся уровень добычи нефти.

     Таким образом, явные признаки исчерпания модели роста, основанной на нефтяных доходах, начинают проявляться уже в начале 80-х годов. С этого момента включается механизм катастрофического развала социалистической системы, соответствующего резкого падения производства и уровня жизни. Лихорадочные попытки остановить падение добычи нефти 1986-1987 гг. привели лишь к перефорсированию месторождений и ускорению темпов последующего снижения добычи. Экономика попадает в порочный круг: «недостаток средств для капиталовложений на поддержание добычи нефти - падение добычи нефти - дальнейшее сокращение капиталовложений в нефтяную промышленность - ускорение падения производства». Добыча топливных ресурсов в РСФСР падает с 542 млн. т. в 1985 г. до 462 млн. т. в 1991 г. и стабилизируется на уровне 307 млн. т. в 1995 г. (1971 г. - 304 млн. т.) (по данным Госкомстата). [12]

     К началу 80-х годов СССР утратил былую свободу финансового маневра. Активное привлечение товарных кредитов на финансирование многочисленных строек привело к тому, что в 1981 г. средства, поступающие от обслуживания предоставленных СССР кредитов (2 млрд. долл.), покрыли менее 30 % платежей по предоставленным кредитам (6.4 млрд. долл.). Обслуживание взятых кредитов происходило за счет получения новых, причем их структура постепенно ухудшалась, увеличивалась доля среднесрочных и краткосрочных займов. Отражением этого стало постоянное увеличение расходов на обслуживание долга: в 1984 г. они составили 5.9 млрд. долл., а в 1986 г. - 15.1 млрд. долл. К началу перестройки нарастание внешнего долга приобрело лавинообразный характер.

     В 1985 г., когда М. С. Горбачев пришел к  руководству страной, ее экономическое  положение лишь на первый, поверхностный  взгляд казалось застойно устойчивым. На деле возможности не только развития, но и сохранения сложившегося уровня производства и потребления полностью зависели от факторов, находящихся вне контроля - мировой конъюнктуры на нефтегазовых рынках, открытия новых месторождений с крайне высокими параметрами нефтеотдачи, возможности беспрепятственного привлечения долгосрочных кредитов на мировых финансовых рынках по низким процентным ставкам. Начавшееся падение цен на нефть на мировом рынке, снижение абсолютного уровня экспортных поступлений (1983 г. - 91.4 млрд. долл., 1985 г. - 86.7 млрд. долл.) свидетельствовали о том, что чуда не произойдет, «мыльный пузырь», надутый в 70-80х, обречен лопнуть. [8, 191-278 с.]

2.2. Этапы и закономерности российской переходной экономики к рыночной модели хозяйствования

      Перед российской экономикой встал вопрос выбора: с одной стороны невозможность существовать «по-старому», с другой - неопределенное будущее. В это время появляется множество альтернатив экономического развития страны. Объявленный М. С. Горбачевым переход к конфедеративному принципу формирования Союза привел к тому, что рамки союзного законодательства сузились до пределов устанавливаемых самими республикам. Законы, принимаемые в Верховном Совете СССР, стали носить общий характер. Их детализация - дело республик. В июле сессия Верховного Совета РСФСР приняла декларацию «О независимости России», утвердившую приоритет республиканских законов над союзными. [11]

     В тот политически очень сложный  год было разработано две программы. На фоне не прекращающейся борьбы за власть между правительством РСФСР и  союзным правительством появилась  программа, впоследствии получившая название «500 дней». Эта программа была разработана несколькими прогрессивно настроенными экономистами, ратовавшими за скорейшее вхождение СССР в рыночную экономику и как следствие интеграцию ее в общемировое хозяйство. Правительство СССР выдвинуло конкурирующую программу - «основные направления стабилизации и перехода к рыночной экономике». Финансовое оздоровление, предложенное в нем, было очень простым. Предлагалось увеличить розничные цены примерно на 200 млрд. рублей и выплатить компенсацию населению на 135 млрд. рублей, таким образом, изъяв из обращения 70 млрд. рублей. [9, 654-667 с.]

     Предложенная  же программа группы Шаталина-Явлинского стабилизации основывалась на принципиально другой предпосылке. Суть ее заключалась в распродаже государственной собственности малых и средних предприятий, производственных запасов, замороженных строек и высвободившихся стройматериалов, ценных бумаг, жилья и др. По сути дела, «500 дней» в 1990 году предлагала сделать широкомасштабную приватизацию государственной собственности. Одна из целей программы приватизации состояла в том, чтобы поглотить избыточные деньги в экономике, а после этого предлагалось отменить государственный контроль над ценами.

     Тем не менее, уже тогда многие полагали, что реализация плана «500 дней» в той ситуации была маловероятна. Отсутствие четкого разграничения между союзным и республиканскими законодательствами делало эту программу нереализуемой. Так как программа Шаталина-Явлиннкого была де-факто программой РСФСР, то союзное правительство сделало попытку взять под контроль ее реализацию. Была создана рабочая группа численностью 19 человек. В состав рабочей группы вошли представители президентского совета, Совета Министров СССР, а также эксперты из Совета Министров СССР и независимые эксперты. Эта группа была создана благодаря переговорам между тогда еще председателем Верховного Совета РСФСР Б. Ельциным, президентом СССР М. Горбачевым и председателем Совета Министров СССР Николаем Рыжковым. [10, 54-61 с.]

     Предполагалось за основу взять проект «500 дней» и создать некую общую схему действий для Союза и для отдельных республик. В результате ее работы был получен новый вариант программы, впоследствии получивший название «президентского». У исходной формулировки программы и окончательного «президентского» варианта были следующие отличия: 1) отсутствие в «президентском» варианте принципа преобладания республиканских законов над союзными; 2) исключения раздела о ликвидации дотаций всем без исключения предприятиям агропромышленного комплекса; 3) различие в способах формирования бюджета (в «президентской» программе союзный бюджет создается за счет отчислений с предприятий, у Шаталина-Явлинского за счет отчисления из республиканских бюджетов, которые формируются за счет налогов с предприятий); 4) разные подходы к земельной реформе (если в «500 днях» предусматривалась не только частная собственность на землю, но и создание в стране цивилизованного рынка земли, то в «президентском» говорилось только о предоставлении земли в долгосрочную аренду.

     Однако у обеих программ был один и тот же недостаток - они не давали никакого ответа на вопрос о том, что же делать с ВКП. СССР тогда был самой милитаризованной державой в мире. Огромное количество человеческих и других ресурсов было брошено на производство непотребительской продукции. Этот сектор экономики имел очень квалифицированные и узкоспециализированные кадры, которые и определяли низкую приспособляемость ВПК к переменам. [7, 390-403 с.]