Положение домохозяйств в белорусской экономической модели

Положение домохозяйств в белорусской экономической модели.

Основными субъектами рыночной экономики  считаются государство, фирмы (бизнес) и домохозяйства. В повторяющихся  циклах обменов они образуют базовые  «шестерни», от конфигурации которых  зависит специфика рыночного хозяйства. Экономические исследования в республике концентрируются на политике государства, и у этого есть серьезные основания: властная вертикаль в Беларуси – главный субъект экономических отношений. Белорусские предприятия (как частные, так и государственные) исследуются меньше и рассматриваются в основном как объекты воздействия государства. К домохозяйствам подходят преимущественно статистически, как к объекту учета, и, опять же, как к объекту социальной политики государства в разрезе доходов и расходов, уровня жизни, бедности и благосостояния населения. Нисколько не оспаривая важность названных выше направлений анализа, хотелось бы взглянуть на домохозяйства в Беларуси как источник самостоятельных экономических решений относительно ресурсов, поставляемых ими в экономику, и относительно использования средств, поступающих из нее, как субъектов белорусской экономической модели.

Домашнее хозяйство возникло в эпоху первобытнообщинного строя. С момента своего появления оно выражало хозяйственно-экономическую самостоятельность отдельной семьи в воспроизводстве индивидуальной рабочей силы, ее частичную обособленность в производстве и потреблении материальных благ. Именно в силу наличия индивидуальной формы семейного производства домашнее хозяйство сохранялось во всех общественно-экономических формациях. При этом господствующий способ производства оказывал влияние на характер внутрисемейных экономических отношений, придавая им своеобразные черты. Категория «домохозяйство» впервые вышла на авансцену в V-VI вв. до н.э. в трактате греческого философа Ксенофонта «Ойкономия». В переводе с греческого первый корень «ойкос» означает «дом», второй, по различным версиям, либо «ном» - «закон», либо «нем» - «регулировать», «организовывать». Так что в буквальном переводе «ойкономия» означает «наука о доме», «искусство управлять домом», либо «домострой»[1, c.  ]. Определение домохозяйства зависит от конкретных социально-экономических условий и различается по странам. Согласно рекомендациям комиссии ООН, понятие «домохозяйство» основано на бытовом укладе, в рамках которого отдельные лица или группы лиц обеспечивают себя пищей и всем необходимым для жизни [2, c.   ]. В  Беларуси, как и в других бывших советских республиках, домохозяйства стали целенаправленно изучать совсем недавно. Министерство статистики и анализа Республики Беларусь перешло к сбору информации о домохозяйствах, соответствующей международным стандартам, с 1995 года, в России это произошло в 1994 году. Под домашним хозяйством  в соответствии с Методическими пояснениями к материалам выборочных обследований, проводимых Министерством статистики и анализа Республики Беларусь, понимается хозяйственная единица, состоящая из одного или более лиц, объединяемых общим бюджетом и местом проживания [3, c.    ].

В советской системе домохозяйство было вытеснено на периферию экономической жизни, отражалось теорией и использовалось практикой в виде понятий личного подсобного хозяйства и семьи как первичной ячейки общества. Их существование считалось временной уступкой несовершенству человеческой природы - склонностью людей к образованию семьи, и несовершенству  строящихся новых экономических  отношений, пока еще не обеспечивших полного обобществления воспроизводства человека. Партийная иерархия как собственник всех факторов производства стремилась ограничить ресурсы, которыми могло располагать домохозяйство, регламентировать все сферы его жизнедеятельности. Поэтому домашнее хозяйство в советской экономике воспроизводилось в условиях дефицитности всех ресурсов. Помимо бюджетных ограничений (низкая заработная плата – установленное иерархией в соответствии с ее целями содержание работника или столь же мизерные социальные трансферты), важны временные (очередь) и социальные (блат) ограничения, дефицит и узкий ассортимент потребительских товаров, контроль использования свободного времени, минимальные гарантии защиты частной сферы - иерархия оставляла за собой право вмешательства в личную жизнь каждого.

 В результате тотального ограничения ресурсной базы домохозяйств сложился феномен их социально-экономической зависимости от иерархии, отождествляемой с государством. Социально-экономическая зависимость – это стратегия поведения слабого, обладающего минимальным размером ресурсов субъекта, не способного самостоятельно обеспечить себя средствами к существованию, которому сознательно (часто добровольно и инициативно) оказывается помощь со стороны другого субъекта (общества, государства, предприятия, людей). Экономическая независимость предполагает обеспечение жизнедеятельности субъекта, сохранение и повышение его социального статуса, духовное развитие преимущественно самостоятельно, за счет собственных ресурсов, которые предлагаются обществу в процессе эквивалентного обмена деятельностью. В этом плане зависимость является получением товаров и услуг, не связанных с эквивалентным обменом[ 4, c.    ].

 Социально-психологический механизм формирования установок на социально-экономическую зависимость хорошо объясняется феноменом "диффузии ответственности". Когда достаточно долгое время (или постоянно) действуют мощные внешние факторы, способствующие решению проблемы жизнеобеспечения человека, его готовность к проявлению собственной активности соответственно уменьшается. Гарантированность социальных благ, уравнительный и неденежный характер их предоставления, существование верхней планки заработков, навязывание представлений о нечестности, аморальности любых высоких доходов сформировали особый тип социально и экономически инфантильного субъекта, отчужденного от основных социальных институтов, от собственности, власти и управления, который в веберовской оппозиции "либо хорошо есть, либо спокойно спать" выбирал последнее. Важнейшим моментом, обусловившим широкое распространение подобной стратегии, было освобождение человека от бремени ответственности за обеспечение себя и своей семьи.

 Пассивные, облегченные стратегии  жизнеобеспечения закреплялись  в ценностях, ориентациях, мотивации экономического поведения. Они не только становились привычными и нормальными для одного поколения, но и передавались в процессе социализации следующим. Люди воспитывались уверенными в неограниченности материальных и финансовых ресурсов государства, которое обязано удовлетворять потребности граждан независимо от того, как они работают. Всеобщая социально-экономическая зависимость была, возможно, единственной эффективной адаптационной стратегией, поскольку не было выбора источников ресурсов жизнеобеспечения, альтернативных государственным.

 Массовое сознание – одна из самых инерционных структур, поэтому ожидания опеки и помощи со стороны государства остались у населения и при изменениях в реальных экономических отношениях. Общество не может мгновенно воспринять новые ценности (в данном случае – свободы и самостоятельности), хотя бы и самые прогрессивные. Однако влияние этого "налога прошлого" на направленность изменений и адаптацию массовых слоев населения к новым условиям оказалось гораздо более глубоким  и судьбоносным для республики, чем можно было ожидать.

В начале рыночных преобразований в СССР иерархия пошла по пути сворачивания или систематического невыполнения своих обязательств перед населением. Право на труд перестало быть гарантированным, сузилась сфера предоставляемых государством бесплатных социальных благ, была разрушена система административного регулирования цен. Невиданная ранее скорость трансформационных процессов, уничтожение сбережений граждан, экономический кризис лишили значительную часть населения даже тех ограниченных  ресурсов, которыми они располагали в советской системе. Слабая разработанность правил рыночных отношений в виде правовых основ предпринимательства, разумной налоговой, денежной, таможенной политики не способствовала появлению новых источников ресурсов у домохозяйств. Экономические трудности тех лет обусловили такое количество нуждающихся и обездоленных (за чертой бедности находилось более двух третей населения страны), что разговоры о ценностях экономической свободы, рынка, конкуренции, высоких заработков и качественного потребления не встретили понимания в массах[5, c.   ]. И в 1994 году ¾ населения республики проголосовало за  восстановление в той или иной форме социально-экономической зависимости от государства в лице президентской вертикали власти как доступного и понятного способа воспроизводства.

Становление зависимости белорусских домохозяйств от вертикали происходило постепенно и сложилось в систему в конце ХХ - начале ХХI века, когда были приняты указы,  законы и другие нормативные акты, детально регламентирующие  поступления  от использования в экономике главного ресурса домохозяйств – труда. В республике наниматель и наемный работник не могут договариваться об уровне оплаты труда так, как считают нужным. Все базируется на единой тарифной системе (главный элемент - единый тарифный справочник – ЕТС), которой должны руководствоваться как государственные предприятия, так и частные фирмы. Впервые тарифную систему начали применять еще в СССР в 1917 году, с 90-х годов система стала рекомендательной, но в 2002 году ее снова сделали обязательной. Помимо тарифной системы действующее законодательство о труде включает около 80 нормативных правовых актов, регулирующих вопросы начисления заработной платы, которые распространяют свое действие на коммерческие организации и являются обязательными к применению. С 2002 года инструкция о применении ЕТС менялась 11 раз, новая редакция вступила в силу 1 сентября 2009 года. Ее подают как революционную, но общий принцип построения системы остался прежним. Приношу извинения уважаемому читателю за следующую длинную цитату, но она в полном соответствии со знаменитым афоризмом Оскара Уайльда не только раскрывает смысл, но и дает почувствовать стиль регулирования сферы труда в белорусской экономике. «В Новую редакцию Инструкции включены ранее применявшиеся нормы о дифференциации тарифной части заработной платы всех категорий работников независимо от включения их в различные профессионально-квалификационные группы с использованием следующих факторов: сложности труда (квалификации) в пределах одной профессии, должности (внутрипрофессиональная, внутридолжностная дифференциация); содержания и специфики труда рабочих, руководителей, специалистов и других служащих (межпрофессиональная, междолжностная дифференциация); общих условий труда, сложности выпускаемой продукции, товаров (работ, услуг), видов деятельности и других специфических факторов, характерных для определенной отрасли (подотрасли) (межотраслевая дифференциация)… Тарифная часть заработной платы всех работников будет рассчитываться по ЕТС как произведение тарифной ставки первого разряда, действующей у нанимателя, и коэффициента соответствующего тарифного разряда (или кратного размера тарифной ставки первого разряда, установленного работнику по его профессии (должности), с применением коэффициента повышения по технологическим видам работ, производствам, видам экономической деятельности и отраслям. Решение о применении коэффициента повышения принимается нанимателем самостоятельно в пределах значений 1,1-1,9 к конкретному перечню профессий (должностей) работников, работ с установлением порядка и условий их применения, что отражается в локальном нормативном правовом акте организации. Однако последний должен быть основан на перечне производств, видов работ, для которых Постановлением № 40 предусмотрено использование коэффициентов повышения (приложение 2 к Новой редакции Инструкции). К особенностям Новой редакции Инструкции следует отнести введение усовершенствованных условий повышения тарифных ставок (окладов), а также сдельных расценок. Министерство труда и социальной защиты Республики Беларусь отказалось от такой формы их формирования, как применение заранее установленного перечня повышений (например, за наличие в организации филиалов, квалификационную категорию работника и т.д.), из которого впоследствии наниматель самостоятельно мог выбирать те из них, которые в наибольшей степени соответствовали специфике труда на его производстве. Согласно коллективному договору, соглашению либо по решению самого нанимателя тарифные оклады работников, в т.ч. и руководителей организации, повышались, к примеру, на 10-15 %, если в штатном расписании были предусмотрены обособленные подразделения (подчиненные предприятия, дочерние организации), занимающиеся видами деятельности, отличными от основного вида деятельности организации, и объем выручки от реализации продукции, товаров (работ, услуг) составлял не менее 30 % объема выручки по организации в целом. Повышения производились работникам сельскохозяйственных организаций в размере до 10 % и по иным основаниям. Перечень оснований повышений заменен единым для всех организаций нормативом, за пределы которого наниматель не имеет права выходить. С учетом финансового состояния организации работникам могут устанавливаться повышения их тарифных ставок (окладов), сдельных расценок до 300 % включительно при соблюдении следующих условий, закрепленных в локальном документе организации: порядок и условия повышения тарифных ставок (окладов) должны зависеть от наличия присвоенной в установленном порядке квалификационной категории, применения производной профессии (должности) «Старший», сложности, характера и ответственности выполняемых работ и трудовых функций, участия в разработке и реализации инвестиционных и инновационных проектов, способствующих модернизации производства, внедрению новейших технологий, внесенного вклада в эффективность работы организации и по другим основаниям;   порядок и условия повышения сдельных расценок устанавливаются в зависимости от сложности и характера выполняемых работ, отсутствия брака и прочих факторов. Конкретный размер повышения устанавливается работнику с учетом всех оснований и указывается в трудовом договоре (контракте)»[6, c.   ]. Реализуя предоставленные возможности повышения тарифной ставки первого разряда, работодатель тоже вынужден соблюдать ограничения. В частности, он не может заложить в этот показатель величину, превышающую бюджет прожиточного минимума, что закреплено в постановлении Совета Министров Республики Беларусь «О некоторых вопросах регулирования оплаты труда работников коммерческих организаций» от 27 декабря 2004 г. №1651[7, c.   ].

 Созданная система фиксирует нижнюю (минимальный потребительский бюджет, тарифная ставка первого разряда, минимальная заработная плата) и верхнюю границы заработной платы (до пяти тарифных ставок), ее дифференциацию в указанных рамках, включая среднюю зарплату как целевой показатель. Тарифная ставка первого разряда (90 тыс. руб. до 1 ноября 2010 года и 118 – 120 тыс. руб. после) составляет в республике менее трети бюджета прожиточного минимума (293 880 руб. для трудоспособного)[8, c.   ]. «Бюджет прожиточного минимума представляет собой стоимостную величину минимального набора материальных благ и услуг, необходимых для обеспечения жизнедеятельности человека и сохранения его здоровья, а также обязательные платежи и взносы». В этот набор входят продукты питания из расчета в среднем около 2300 ккал в день, одежда, например, одно пальто на восемь лет, одно полушерстяное платье или мужской костюм на пять лет, одни сапоги или ботинки на пять лет, и прочие блага, достаточные лишь для поддержания жизни (см. Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 13.09.2005 г. № 1016 "Об утверждении прожиточного минимума в среднем на душу населения и для основных социально-демографических групп и Положения о порядке формирования и расчета бюджета прожиточного минимума"[9, c.   ]). Минимальная заработная плата (258,6 тыс. руб.[10, c.   ]), ниже которой работодатель не имеет права платить, меньше бюджета прожиточного минимума  и меньше, чем в России -  в 1,7 раза, Литве -  в 3,7, Латвии -  в 4, Польше -  в 5 раз. Но в белорусской экономике существуют трудовые функции,  оплата которых близка к минимальной, например, дворник - 280 000 руб., кладовщик - 288 000 руб., педагог-организатор - 291 000 руб., медсестра по диетпитанию - 230 000, повар - 240 000,  рабочий по обслуживанию и ремонту зданий - 230 000, уборщик производственных помещений - 150 000 и другие[11, c.  ]. Зарплата этих категорий работников включает в себя как тарифную часть, так и ее повышение (премии, надбавки, коэффициенты) и не может быть увеличена в рамках тарифной системы. Приходится констатировать, что минимальная цена труда, установленная вертикалью в республике, меньше затрат на простое воспроизводство рабочей силы.

По данным Национального статистического  комитета номинальная начисленная  среднемесячная заработная плата работников Республики Беларусь в январе-августе 2010 г. составила 1149,6 тыс. рублей, в том числе в августе – 1286,9 тыс. рублей. На промышленных предприятиях в августе 2010 г. она была 1422,2 тыс. рублей, в строительных организациях – 1786,9 тыс., в организациях транспорта – 1551,9 тыс., сельского хозяйства – 925,5 тыс., торговли и общественного питания – 1135,5 тыс., здравоохранения – 979,2 тыс., в учреждениях образования – 802,8 тыс. рублей[12, c.   ]. Количество и качество благ, которые работник может приобрести за эту зарплату, подробнее будут рассмотрены далее, при анализе расходов домохозяйств, так как решения о расходовании заработка принимаются на их уровне. Некоторое представление о возможностях средней зарплаты можно получить из ее соотношения с ценой 1 м ² жилья. В Минске, где средняя зарплата составляла в августе чуть более 1500 тыс. руб., цена 1 м ²  варьировалась от 2400 до 9000 тыс. руб. при долевом строительстве, от 3600 до 6000 тыс. руб. на вторичном рынке, от 1200 до 1800 тыс. руб. для очередников[13, c.    ]. За среднемесячную зарплату в Минске можно приобрести от 0,15 (1,8 в год) до 1,25 м ² жилья (после 30 лет ожидания в очереди).

Основной источник доходов домохозяйств - заработная плата - составляет 57% доходов, трансферты населению (пенсии, стипендии, пособия) – 19,7%, доходы от собственности – 2,8%, прочие доходы (поступления от продажи сельхозпродукции, от предпринимательской и иной деятельности, приносящей доход) – 20,5%. По данным выборочного обследования домашних хозяйств, в I полугодии 2010 г. располагаемые ресурсы в расчете на домашнее хозяйство составили 1,7 млн. руб. в месяц, а располагаемые ресурсы в расчете на члена домашнего хозяйства – около 650 тыс. руб.(3,3 бюджета прожиточного минимума, 2 минимальных потребительских бюджета). 5,4% домохозяйств располагали ресурсами ниже бюджета прожиточного минимума, около 45% - от 1 до 2, около 70% - от 1 до3 бюджетов. Подавляющая часть расходов домохозяйств -78,6% общей суммы расходов и сбережений - приходится на потребление, 20,6% - на оплату налогов, сборов, взносов и прочих расходов, не связанных с потреблением, 5,9% - на сбережения. Потребительские расходы  во 2 квартале 2010 г. в расчете на домашнее хозяйство составили 1264,7 тыс. рублей в месяц, в том числе на: питание - 40,0%, непродовольственные товары – 36,1%, на оплату услуг – 21,7%. Среднедушевое потребление некоторых продуктов питания в расчете на члена домашнего хозяйства в месяц - 0,1 кг говядины, 1 кг свинины, 1,2 кг мяса птицы, 0,8 кг рыбы, 4,3 кг овощей, 1,9 кг фруктов. На услуги образования затрачивалось 1,3% потребительских расходов, медицинские услуги – 0,9%, на услуги учреждений культуры, спорт, туризм, экскурсии – 1,7%[14, c.   ].

И хотя за последние 15 лет  еще никогда средняя белорусская  семья не имела в своем распоряжении столько денег и не позволяла себе таких покупок, доходы и расходы значительной части домохозяйств в официальной экономике, регулируемой принятыми вертикалью нормативными документами, «прижаты» к минимальным, весьма скромным  стандартам потребления. Это не способствует ни накоплению ресурсов для самостоятельного воспроизводства домохозяйств, ни ликвидации феномена их социально-экономической зависимости от вертикали. Не имея собственных ресурсов, значительная часть населения продолжает связывать себя с вертикалью комплексом обременительных отношений материальной зависимости в интересах выживания своих домохозяйств. Формируются "симбиозные ресурсы", которые определяют высокую социально-экономическую живучесть экономически неэффективных предприятий и белорусской экономической модели в целом. Зависимый работник является той дешевой и лояльной к руководству рабочей силой, которая не бежит с тонущего корабля, работает за низкую зарплату. Особенно это актуально для малых городов, где госпредприятие часто является единственным работодателем, что означает отсутствие у населения альтернативного источника ресурсов жизнеобеспечения.