Экономический кризис 90-х гг.

Переход инфляционных явлений  из одной формы в другую был обусловлен как кризисом сложившейся хозяйственной системы, так и отсутствием контроля за денежной массой в обороте вследствие полного игнорирования роли этого фактора при управлении экономическим развитием.

За рассматриваемый  период совокупная денежная масса увеличилась более чем в 2,7 раза при снижении объемов ВНП.

Сохранение в конце 80-х годов политики полной занятости, ориентированной на обеспечение  потребности народного хозяйства  в рабочей силе, привело к сверхзанятости населения. Трудовые ресурсы СССР в 1990 г. составляли 164,3 млн. человек. Государственный социализм обеспечивал гарантию занятости в качестве основного вида социального страхования. Рабочие могли рассчитывать на заработную плату и не связанные с ней пособия независимо от спроса на их труд или его производительность.

Свидетельством этого  является ситуация в 1991 г., когда 17-процентное падение ВНП практически не сопровождалось сокращением численности занятых, а происходило за счет снижения производительности труда и сокращения реальной зарплаты. Разрыв между фактической и эффективной занятостью нарастал и покрывался с помощью единственно возможного средства - инфляции в обеих ее формах - дефицита и роста цен.

Последним фактором нарастания кризиса стал распад СЭВа и нарушение  торговых связей между республиками бывшего СССР. Частичная децентрализация внешней торговли в 1989 г. значительно ухудшила торговый баланс в конвертируемой валюте. В 1989 г. импорт возрос более чем на 20% в долларовом исчислении, в то время как экспорт - всего на 5%. В результате активное сальдо торгового баланса в 1988 г. в размере 4,8 млрд. долл. сменилось в 1989 г. дефицитом в размере 0,1 млрд. долл. Для покрытия дефицита и официально гарантированных долговых обязательств был увеличен экспорт золота, несмотря на высокий объем его экспорта в 1988 г.

В начале 1991 г. была ликвидирована  торговая система стран-членов СЭВ, на долю которых приходилось более  половины внешнеторгового оборота  СССР. Переход с 1 января 1991 г. на расчеты  в свободно конвертируемой валюте при недостатке ее с обеих сторон привел к свертыванию многолетних традиционных связей, резко сократил поставку из этих стран продукции, крайне необходимой для развития производства и пополнения отечественного потребительского рынка.

Торговля СССР со странами СЭВ практически развалилась. Экспорт в них упал с 52 млрд. долл. в 1990 г. до 20 млрд. долл. в 1991 г. Экспортные поставки постепенно переориентировались на страны ОЭСР. Импорт из стран СЭВ сократился более чем на 2/3.

Анализ развития советской  экономики после умеренного подъема в 60-е годы показывает, что страна функционировала в экстремальных условиях нескончаемой борьбы за выживание, данная ситуация привела в итоге не только к монотонному убыванию темпов роста в 80-е годы и падению объемов производства в 1990-1991 гг., но и к «проеданию» национального богатства, повышенной «склонности» к крупным техногенным авариям, беспомощности в предотвращении последствий стихийных бедствий, нанесению непоправимого урона экологии.

2. Пути выхода из кризиса

В данный момент программу выхода из экономического кризиса можно разделить на два основных этапа:

- преодоление бюджетного  кризиса, т.е. совокупность первоочередных  мер программа по выводу из  кризиса экономики России в  целом, т.е. меры, действующие в  долгосрочном периоде.

Вот некоторые возможности преодоления  бюджетного кризиса.

Необходимо всеми доступными средствами пополнять бюджет. Средства из бюджета  направлять в промышленность, в первую очередь для расшивки неплатежей, во-вторых, как инвестиции в промышленность.

Основными источниками восстановления равновесия в бюджете страны являются:

1. Рост доходов государственного бюджета и сокращение его расходов.

Это осуществляется с помощью снижения уровня налогообложения, вследствие этого возрастает налогооблагаемая база, соответственно и доходы от налоговых поступлений.

Восстановление государственной  монополии на спиртное формально  произошло, одного этого источника  теоретически хватит для покрытия расходов, но здесь неизбежно сопротивление  легальных и нелегальных производителей. Сказывается и практически полное отсутствие рычагов контроля над нелегальным оборотом алкоголя.

От попыток сокращения бюджетных  расходов в краткосрочном периоде  будет мало пользы. По сути, уже нечего сокращать. Дальнейшее сокращение расходов оставит страну без армии, или без здравоохранения, науки, - что равносильно гибели.

2. Второй источник бюджетных доходов - займы внутри страны и за рубежом.  После конвертации государственных краткосрочных обязательств в долгосрочные идея «пирамиды» ГКО, до этого приносившая доходы в бюджет, исчерпана  на много  лет вперед.  Что касается долгосрочных обязательств, должно пройти еще много времени, прежде чем кто-то снова поверит в российские ценные бумаги. Что касается иностранного кредита, его получение весьма вероятно.

3. Для пополнения доходной части бюджета могут привлекаться сбережения населения и капитал, эмигрировавший за границу. У населения имеется около 20 млрд. долларов в рублевых сбережениях, они непрерывно уменьшаются в результате инфляции и девальвации. Также имеется около 40-60 млрд. долларов в валюте. Основная проблема заключается в том, что после обвала банковской системы люди не доверяют свои сбережения банкам. И большинство эти деньги не отдадут ни при каких обстоятельствах. Прямая конфискация или замораживание валютных средств возможна только в крайнем случае: очень высока вероятность социального взрыва, после которого говорить о выходе из кризиса бессмысленно. Вероятность же того, что вывезенные из России капиталы вернутся в страну в ближайшие несколько лет крайне низка.
4. Это не источник пополнения бюджета, а способ уменьшения государственных долгов, уменьшения дефицита платежного баланса девальвация рубля. Этот источник уже использован, девальвация де-факто уже произошла, государственные долги обесценились примерно в три раза.
5. Эмиссия.   Из-за скудности других доходных источников,   эмиссия неизбежна. Но она должна быть строго ограничена, не допускать разгона инфляции более 30-35% годовых, во-вторых, эмиссионные деньги должны идти не на «затыкание дыр», она должна быть целевой и направлена, прежде всего, в производственный сектор экономики.

Есть проекты выхода из кризиса с помощью возврата к командно-административным методам  управления, жесткого контроля над  ценами, заработной платой и другими сферами экономики. Но это больше политическая, программа, чем экономическая. Аппарат, позволяющий государству распоряжаться экономикой, разрушен, и для его восстановления также потребуются средства и время.

В центре внимания нового российского правительства, конечно, стоят вопросы проведения промышленной политики, ликвидации неплатежей, возрождения и укрепления научно-технического потенциала страны, продолжения экономических реформ, включая их главную составляющую -приватизацию. Ведь значительная часть приватизированных в прошлом предприятий, по существу, является не приватизированной, а разгосударствленной. Немалое число крупных предприятий все еще находится полностью или частично в государственной собственности. В результате ее доля остается у нас намного большей, чем в странах с развитой рыночной экономикой.

Для дальнейшего продвижения  по рыночному пути необходимо принять  налоговый кодекс и провести налоговую  реформу. Предприятия задушены налогообложением, население не сможет выдержать существенного повышения налоговых ставок. Становится актуальным вопрос о повышении реальных доходов населения, причем в интересах не только самого населения, но и государства, и отечественной экономики.

3. Последствия кризиса 17 августа 1998 г

Меры, принятые правительством С. Кириенко, при всех отягчающих последствиях избавили страну от иллюзий, поставили  ее на почву реальности, оказавшейся  намного менее благоприятной, чем  нам казалось.

Воздействие этих мер  на экономику, серьезно усиленное отставкой правительства С. Кириенко 23 августа, было крайне тяжелым. Решение о расширении валютного "коридора" или либерализации валютного курса, практически приведшее к крупнейшей девальвации рубля (к середине ноября падение покупательной способности в 2,7 раза вместо 15%, на которые рассчитывали), а также к затянувшейся почти на месяц неопределенности на валютном рынке, имело самые существенные краткосрочные последствия: расстройство системы платежей и расчетов; остановка потоков импорта; скачок цен на 45% за первые полтора месяца; ажиотаж на потребительском рынке, опустошивший полки магазинов и напомнивший недавнее печальное прошлое.

И все же надо признать, что это решение было неизбежным, но намного запоздавшим. Попытки  удержать стабильный курс рубля и  не допустить упомянутых последствий стоили стране около 9 млрд. долл. из валютных резервов, а также увеличения масштабов и эффекта девальвации. Следовало бы либерализовать курс не позднее 1 января 1998г., когда кончалось действие старого валютного "коридора", перейти на "плавающий" курс. Принятое решение, казалось бы, было близко к этому: 6,2 руб. за доллар плюс-минус 15% на три года. Но фактически курс держали в гораздо более узком диапазоне, мотивируя, в частности, стремлением поддержать банковскую систему, которой девальвация грозила огромным ростом валютных обязательств в рублях.

Конечно, будь это решение  принято раньше, его негативные последствия  тоже сказались бы раньше. Но они, видимо, были бы не столь ощутимыми и по крайней мере не совместились бы с  дефолтом. Дефолт или одностороннее решение о реструктуризации внутреннего долга (по ГКО-ОФЗ) особенно серьезно по своим среднесрочным последствиям. Последние недели перед кризисом Минфин РФ утратил возможность рефинансировать долги за счет новых заимствований. Примерно два месяца практически все денежные доходы бюджета уходили на незапланированное погашение ГКО - от 3 млрд. до 6 млрд. руб. каждую неделю. При этом почти приостановилось финансирование бюджетной сферы, армии и т.д. Камчатка сейчас на точке замерзания, потому что в тот период не было денег на завоз топлива. Дефолт стал фактом, тянуть с его признанием означало лишь усугубление проблемы. Альтернатива - монетизация долга, то есть печатание денег, притом в крупных масштабах. На это идти было нельзя.

Разумеется, все следовало делать более цивилизованно, давно приступив к переговорам по реструктуризации долга. Саму схему реструктуризации надо было заблаговременно проработать, не боясь самим себе говорить о неотвратимом, не бросая ее в сыром виде на Б. Федорова, назначенного для этого вице-премьером.

Самое печальное, что  все ожидавшиеся позитивные моменты  дефолта, например, возобновление бюджетных  ассигнований хотя бы на заработную плату  бюджетникам, военнослужащим или сокращение предстоящих выплат по обслуживанию долга в 1999 г., были сведены на нет. Возобновить в полном объеме плановые ассигнования оказалось невозможным, так как кризис вызвал резкое падение сбора налогов, практически эквивалентное месячным расходам на эти цели (около 6 млрд. руб.). Сокращение предстоящих выплат по ГКО-ОФЗ (оно планировалось в 1999 г. на 30 млрд. руб. против 80 млрд. руб. без дефолта) в значительной мере оказалось "съеденным" в переговорах, которые затем все равно пришлось вести с инвесторами по реструктуризации долга.

Так или иначе, но в течение примерно 1,5-2 месяцев краткосрочные последствия кризиса были отчасти преодолены. Цены в октябре и ноябре повысились соответственно на 4,5 и 5,7%, курс стабилизировался на уровне 15-17 руб. за доллар. Восстановилась торговля, хотя объем импорта существенно упал и обеднел ассортимент. Сказалось влияние рыночных сил, а также достаточно эффективных действий Центробанка по восстановлению платежей и стабилизации валютного рынка. Деятельность нового правительства РФ тоже можно было бы оценить удовлетворительно: оно, несмотря на риторику об усилении роли государства, почти ничего не делало такого, что могло сразу дать отрицательный эффект.

С чисто экономической  точки зрения решения 17 августа имели  большей частью краткосрочные последствия, хотя, конечно, скачок цен и потеря денег в проблемных банках будут еще долго ощущаться и населением, и предприятиями. Тем не менее это замечание имеет смысл, так как те угрозы российской экономике, с которыми она будет сталкиваться в среднесрочной перспективе, обусловлены отнюдь не столько обострившимся кризисом, сколько более глубокими и длительными причинами. Из среднесрочных угроз рассмотрим три основные - инфляцию, кризис банковской системы, дефолт по внешнему долгу.

Первый взрыв инфляции, обусловленный падением курса рубля и ростом цен на импортные товары, остановлен, поскольку до последнего времени ограниченными были масштабы эмиссии. Если бы ее удалось избежать, то финансовый кризис мог стать эпизодом с печальными, но ограниченными последствиями. Уже через полгода -год страна вернулась бы к ситуации лета 1997 г. и могла бы продолжить поступательное движение.

Однако так уже, видимо, не получится. На IV квартал 1998 г. правительство РФ испросило 25 млрд. руб. на продажу ЦБР нерыночных облигации, 23,5 млрд. руб. потрачено. Здесь учтена только эмиссия на покрытие бюджетного дефицита. Кроме того, нужно принять в расчет операции ЦБР по поддержке банковской системы, которые уже обошлись примерно в 30-35 млрд. руб. И еще пополнение валютных резервов: только с момента введения нового порядка валютных торгов ЦБР приобрел не менее 1 млрд. долл., то есть эмитировал не менее 15 млрд, руб. и будет так продолжать, ибо считает эту эмиссию обеспеченной, хотя затем отдает валюту Минфину для расчетов по внешнему долгу. В результате только до конца прошлого года получилось как минимум 70-80 млрд. руб., что составило примерно 45-50% денежной базы середины августа. Итог сказался уже в декабре, когда месячная инфляция достигла 11,6% против 5,7% в ноябре.

На 1999 год по программе правительства предусматривается инфляция 30%. Минимальные оценки экспертов - 70-80%. Планируется жесткий бюджет с первичным профицитом в 1,14 % ВВП, но при не очень реальных предпосылках. В качестве неблагоприятного рассматривается сценарий, если не будет получен кредит МВФ, не произойдет реструктуризация внешнего долга, тогда, по мнению правительственных экспертов, возможна инфляция до 300%.

Распространено мнение, что банковский кризис обусловлен дефолтом по ГКО: в них была вложена большая  часть активов крупных, банков и дефолт привел к резкому их обесценению, что наряду с паникой среди вкладчиков и подкосило наши банки.

На самом деле ситуация выглядит несколько иначе. До 70% всех ГКО-ОФЗ принадлежали Центробанку  и Сбербанку. Еще значительную долю держали иностранные инвесторы. Российские частные коммерческие банки также имели в активах ГКО-ОФЗ, и власти действительно просили покупать свои бумаги, а потом не продавать их, чтобы "не сломать" рынок. Но кроме того, средства банков были вложены в валютные облигации, считавшиеся совершенно надежными. Когда начался финансовый кризис, еще задолго до дефолта эти бумаги вместе с ГКО-ОФЗ резко потеряли в цене. В то же время наши банки активно привлекали ресурсы с Запада в виде синдицированных кредитов, посредством форвардных контрактов, в частности, под залог российских бумаг. Долги к июлю 1998 г. составили 19,2 млрд. долл. С ухудшением ситуации контрагенты потребовали дополнительных гарантий.