Влияние глобализации на выбор стратегии национальной экономики

2.3. Глобализация - широкое понятие,  позволяющее подводить под него  разные явления. Революционные  изменения в информационных технологиях  создают предпосылки для образования  глобального информационного пространства. Экономическая глобализация, представляющая главным образом снижение или устранение национально-государственных барьеров для свободного движения товаров, капитала и услуг по всему миру, может в определенной степени ослаблять различия между странами в имении естественными факторами производства, но одновременно ведет к усилению различий в других отношениях. Преимущества промышленно развитых стран в обладании политическими и организационно-управленчискими ресурсами позволяют им направлять силы рыночной конкуренции таким образом, чтобы притягивать к себе финансовые активы и кадры высококвалифицированных специалистов из других, в том числе менее развитых стран.

В свете всего вышесказанного представляется возможным сделать два основных вывода. Во-первых, глобализация - процесс объективный и необратимый, во-вторых, совершенно ясно, что процесс этот необходимо регулировать и контролировать, иначе последствия могут быть самыми печальными.

В условиях глобализации национальные и всемирные экономические отношения как бы меняются ролями. Если в прошлом ведущую роль играли первые, то по мере становления глобализации всемирные экономические отношения, наоборот, все более обретают роль ведущих, тогда как внутриэкономические отношения даже развитых государств вынуждены приспосабливаться к решениям глобальной экономики.

Происходит процесс взаимопроникновения  и взаимообогащения культур и  одновременно увеличивается проявление ксенофобии, нетерпимости, национализма и религиозного фундаментализма. Тенденция денационализации государств вызвана главным образом все большим распространением власти и могущества ТНК, усилением сепаратистских настроений и резко возросшей мобильностью населения.

Глобализация разворачивается  под знаменем потребительского общества, состоящего из изолированных друг от друга эгоистических индивидуумов, ведущих беспрестанную конкурентную борьбу друг с другом. Человечество превращается в однородную массу потребителей с одинаковыми вкусами: происходит унификация потребления: напитки, гамбургеры, американская и английская поп-музыка, кинофильмы и телепрограммы. Это глобализация на уровне желудков. Речь идет о глобальном потреблении. США хотят превратить всю планету в территорию для Макдональдсов и Кока-Колы.

С одной стороны, глобализация - это процесс объединения и интеграции человечества, сопровождающийся ростом качества жизни и уровня благосостояния человечества, ускорением экономического и политического развития стран, активизацией обмена технологическими, научными и культурными достижениями между различными странами и народами.

С другой стороны, глобализации - это  углубление в беспрецедентных масштабах  пропасти между богатым Западом  и бедным незападным миром, увеличение с необычайной быстротой разрыва  между развитостью западных стран и отсталостью всех незападных стран, жесткий диктат Запада над всем остальным миром, унификация национально-культурной самобытности народов планеты, их духовной идентичности, уничтожение национально-суверенной государственности, стандартизация и духовное опустошение личности человека. Все это вызывает волну противодействия процессу глобализации, порождает дезинтеграционную тенденцию, которая в последнее время набирает силу и приобретает поистине глобальный характер.

Странам необходимо адекватно реагировать на глобализационные процессы, чтобы адаптироваться к новым условиям и воспользоваться шансами, которые предоставляет глобализация мировой экономики.

3. ПРАКТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ГЛОБАЛИЗАЦИИ И ВЫБОРА СТРАТЕГИИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

3.1 Возможности России в условиях глобализации экономики

Однако Россия вовсе не обречена на то, чтобы сидеть сложа руки и  пассивно взирать на глобализацию. Участие РФ в последней должно осуществляться на базе разработки и  реализации продуманной стратегии, учитывающей, с одной стороны, отмеченные выше негативные реалии, а, с другой стороны, богатейшие ресурсные возможности и преимущества нашей страны. Это участие должно активизироваться по всем направлениям, вытекающим из рассмотренных выше сущностных черт и противоречий ГЭ. При этом Россия должна в полной мере использовать свое уникальное геополитическое преимущество, выражающееся в возможности одновременного участия в процессах развития экономического партнерства и квази-интеграционного взаимодействия как с Евросоюзом, так и с государствами АТЭС — двумя важнейшими регионами мирового хозяйства.

При этом вовлечение России в глобализацию должно перестать идти по линии пассивной  адаптации к последней. Необходимо на базе имеющихся для этого возможностей разработать механизм "интеграции в глобализацию", обеспечивающий активное влияние России на глобализационные процессы, прежде всего во взаимодействии с G-8 и другими ведущими государствами мира, особенно КНР и Индией, на двусторонней основе и в рамках международных организаций. С учетом сформулированных выше сущностных черт и противоречий ГЭ выделяют некоторые узловые проблемы, связанные с формированием такого механизма. Для активизации российского влияния на ГЭ необходимо прежде всего принять меры внутриэкономического характера, направленные на повышение удельного веса РФ в мировом ВВП и промышленном производстве, что создало бы базу для укрепления ее позиций в торговле и по другим направлениям мирохозяйственных отношений.

По прогнозу известного российского  специалиста в области международных экономических сопоставлений В.Кудрова, по ВВП и промышленному производству к 2015 г. Россия сможет лишь вернуться к тем соотношениям с США, Германией, Францией и Великобританией, которые сложились к 1992 г. Иными словами, ее удельный вес в мировой экономике к 2015 г. повысится по сравнению с 2000 г., но ненамного. [5]

Уточнение этого прогноза с учетом фактических данных Всемирного банка  и ВТО за 2006 г. и предварительных  оценок за 2007 г. подтверждает расчетный  показатель на 2017 г. для ВВП и делает более оптимистичными прогнозные показатели на 2017 г. для экспорта товаров и услуг — соответственно 4,40% и 1,80% (рис. 1).[9]

Рис. 1. Прогноз роста доли российского  экспорта товаров и услуг в  мировом экспорте товаров и услуг  до 2017 гг. (рассчитано на базе данных ВТО за 2000-2007 гг.)

Однако для весомого улучшения  ситуации, которое выразилось бы в  более высоких показателях 2017 года, необходимы радикализация реформ и  существенное совершенствование государственного регулирования экономики, особенно в части формирования эффективной структурной политики (правительство РФ еще в начале 1992 г. поручило тогдашнему Министерству экономики разработать концепцию такой политики, и эта разработка продолжается по сей день). Между тем в последнее десятилетие заметного повышения своего удельного веса в мировой экономике добились как раз те страны (прежде всего НИС "первой волны" и КНР), которые как раз и сумели разработать и реализовать эффективную структурную политику. Общим для этих стран было то, что они не подражали западным моделям постиндустриализации и сделали упор на целенаправленной модернизации структуры с акцентом на ряд отраслей и подотраслей промышленности, которые должны были обеспечить им в перспективе прочные "ниши" на мировом рынке. В результате доля третичного сектора в их экономике (35-50% ВВП) была и остается ниже, чем в высокоразвитых странах.

Россия же стихийно пошла по иному  пути. По расчетам автора, за один 1992 г. доля сферы услуг в ВВП РФ увеличилась  на 15 процентных пунктов по сравнению  с предшествующим годом. В дальнейшем, как видно из таблиц 4 и 5, третичный сектор стал устойчиво преобладающим в ВВП (а со второй половины 1990-х гг. и в общей численности занятых) и по относительным (долевым) показателям приблизился к странам Запада.[3]

Таблица 4. Доля макросекторов в ВВП РФ (%)

Таблица 5. Доля макросекторов в  ВВП стран мира в 2008 г. (%)

Российский "постиндустриализм" имеет весьма мало общего с постиндустриализмом  стран Запада. Доминирование третичного сектора на Западе основывается на том, что первичный и вторичный сектора, достигнув весьма высокого уровня развития, целиком удовлетворяют потребности населения во всей номенклатуре товаров и полностью обеспечивают третичный сектор адекватной для высокоэффективного развития технической базой, и это при падающей доли промышленности и особенно сельского хозяйства в совокупной занятости.

В противоположность этому российская "постиндустриализация" в постсоветский  период стала результатом не столько реального прогресса третичного сектора (хотя позитивные сдвиги здесь налицо по ряду направлений), сколько промышленного и аграрного кризисов прошлого десятилетия, т.е. деиндустриализации и деаграризации. При этом экспансия третичного сектора в РФ проходила главным образом за счет "разбухания” торгово-посреднического и банковского секторов. В то же время деловые (инжиниринг, консалтинг и др.), информационные и другие высокотехнологичные услуги развивались менее высокими темпами, хотя и показывали значительный прогресс. Недостаточно развиты также транспортные и туристические услуги. В результате Россия, из года в год показывая внушительный актив внешнеторгового баланса по товарам, одновременно сводит баланс по торговле коммерческими услугами с внушительным дефицитом (14,2 млрд. долл. США в 2007 г., по данным ВТО).[13]

Безусловно, Россия нуждается в  ускорении экспансии третичного сектора, особенно в вышеуказанных  проблемных секторах сферы услуг. В  случае достижения весомых положительных  результатов в этом направлении нашей стране вполне под силу превратить дефицит по внешней торговле коммерческими услугами в крупный профицит. Однако еще более важным для резкого укрепления позиций России в мировой экономике следует считать реиндустриализацию на новой технической основе с акцентом на машиностроительный комплекс и связанные с ним высокотехнологичные производства, что позволило бы также придать дополнительные стимулы роста третичному сектору, как и сельскому хозяйству. Для этого необходимо разработать четкую концепцию и механизм государственной структурной политики, нацеленной на оптимизацию как макроструктуры народного хозяйства, так и пропорций внутри трех секторов.

В завершении хотелось бы обратить внимание на проблему формирования российских ТНК первого эшелона. Поскольку главным субъектом глобализации выступают ведущие ТНК, Россия для равноправного участия в ГЭ и активного воздействия на нее должна располагать несколькими десятками первоклассных ТНК, российских по контролю над капиталом и местопребыванию материнской (головной) компании, имеющих филиалы во всех важнейших регионах мира и проводящих глобальную стратегию в области НИОКР, производства, маркетинга и реализации продукции (товаров в форме материального продукта и коммерческих услуг) и ориентирующихся на российские национальные интересы, что способствовало бы наиболее полному удовлетворению и их собственных "меркантильных" интересов.[5]

На сегодняшний день в России не так много компаний, отвечающих даже самым общим критериям для  причисления к ТНК, применяемым ООН. Российские ТНК действительно международного класса ("Газпром", "Лукойл", "Русал" и некоторые другие) можно буквально-таки пересчитать по пальцам, но и они занимают в рейтинге 500 крупнейших корпораций мира по показателям транснациональности места далеко не в первой десятке. Например, у ведущего среди российских ТНК по всем показателям транснациональности "Лукойла" размер зарубежных активов в 2004 г. был в 58 раз меньше, чем у мирового лидера по этому показателю "Дженерал электрик" (GeneralElectric) и почти в 20 раз меньше, чем у "Бритиш петролеум" (BP). Как показало весьма солидное исследование А.В.Кузнецова, из 40 ведущих российских нефинансовых ТНК лишь у одной ("Лукойл") зарубежные активы превысили 10 млрд. долларов США, а у девяти ("Газпром", "Русал", "Совкомфлот", "МТС", "Новошип", "Алтимо", "Норникель", "Зарубежнефть" и "Евразхолдинг") составили от 1 до 5 млрд. долларов. Все прочие российские ТНК вообще не сопоставимы по этому критерию с мировыми ТНК первого эшелона.[13]

Государство должно содействовать формированию мощных российских ТНК, причем, как правило, косвенно, т.е. при помощи организационно-правового и административного инструментария, а в ряде случаев, когда это диктуется национальными интересами, и напрямую. В этом смысле заслуживает одобрения деятельность государства по интеграции "Газпрома" и "Сибнефти" под эгидой первого в мощную нефтегазовую компанию действительно мирового класса. Если это объединение принесет положительные результаты как на фирменном, так и народнохозяйственном уровне, — а иного нельзя допустить, — то с учетом данного опыта целесообразно предпринять усилия и в других секторах экономики. Особенно важно добиться появления мощных ТНК в машиностроении и связанных с ним высокотехнологичных отраслях, куда крупный отечественный частный капитал — в отличие от топливно-сырьевых секторов — до сих пор явно не "рвется", что в ряде случаев детерминирует формирование госкорпораций (объединенные авиастроительная и судостроительная корпорации, "Ростехнологии" и др.). По мере укрепления их позиций внутри страны и за рубежом, если они не будут подавлять рыночные силы, российскому и иностранному частному бизнесу целесообразно предоставить возможности активного участия в их капитале и хозяйственной деятельности, на что он вправе рассчитывать. Одновременно необходимо государственное содействие создание и развитию международных стратегических альянсов (МСА) с участием российских компаний.[3]