Развитие экономической науки России на рубеже XIX-XX веках

что надо, прежде всего, разрушить государственный строй, так как государство закрепостило основную массу народа.¹

История экономических учений. Ч. I-II/ Под ред. В.А.Жамина, Е.Г.Василевского.-М., 1989. с.242

 Ткачев выступил с резкой критикой «ожидания» революции и утверждал, что всякая нерешительность преступна, поскольку развитие капитализма в России укрепит политическую власть и затруднит проведение социалистической революции. Он выдвинул теорию немедленного захвата политической власти «революционным меньшинством» путем заговора, заявляя: «теперь или очень нескоро, быть может никогда. Теперь обстоятельства за нас, через 10-20 лет они будут против нас».

     Ткачев знал произведения Маркса и первым в русской литературе упоминал   о работе   Маркса «К критике   политической  экономии».

       Но это не сделало его марксистом. Соглашаясь с Марксом, что в основе политических и юридических явлений лежит экономическая жизнь, Ткачев утверждал, что вся она сводится к личному экономическому интересу. На страницах «Набата» он выступал против развития капитализма в России, который уже начал складываться и укрепляться, но который враждебен народу русскому, так как капитализм предполагает неравномерное распределение богатства.

     Для Ткачева, как и для всех народников, характерна идеализация русской общины, вера в самобытность развития России. Ткачев неправильно понимал роль государства. В открытом письме к Энгельсу он указывал, что государство в России не имеет никаких корней в экономической жизни народа, оно не представляет ничьих интересов. На это Энгельс заметил, что это путанное и противоречивое утверждение.

    В статьях «Что такое партия прогресса» и «Роль мысли в Ткачев выступал истории» против утверждений Лаврова, по мнению которого про-ресс делают  «критически мыслящие» личности. Ткачев писал, что пропаганда Лаврова вредна, потому  что подрывает у молодежи веру в ее силу, в возможность для нее «непосредственной революционной деятельности». В то же время Ткачев неправильно понимал роль личности в истории. По его мнению, революцию совершат революционеры-интеллигенты, крестьянство же невозможно поднять на революционный бунт, это «нецивилизованная толпа», никаких надежд на крестьянство возлагать нельзя.

     В противоположность анархисту Бакунину Ткачев признавал, что в будущем социалистическом обществе будет государство, которое и осуществит экономические преобразования.

     Народники  70-х  гг. были революционным  путем выступали против всякого  рода угнетателей, защищали интересы  трудящихся масс крестьянства.

     Эти славные  традиции народников-семидесятников  были затем восприняты русскими  социал-демократами. Оценивая историческую заслугу революционных народников, Ленин указывал, что для них была характерна «вера в особый уклад, в общинный строй русской жизни; отсюда - вера в возможность крестьянской социалистической революции, - вот что одушевляло их, поднимало десятки и сотни людей на геройскую борьбу с правительством». ¹

 

 

 

                                       

 

История  экономических учений. Ч.I-II/  Под ред. В.А. Жамина, Е.Г. Василевского.-М., 1989 .с.244 

                                                   2. 2. Либеральное народничество 

     Социально-экономические сдвиги, которыми  отмечена история России последней трети XIX в., сказались определяющим образом на эволюции народнического направления экономической мысли. Развитие капитализма, ускоренное реформой 1861 г. и особенно усилившееся в 70-90-х гг. XIX в., сопровождалось разложением крестьянства на классы буржуазного общества. Революционное народничество, таким образом, теряло свою социальную базу и к 80-90 гг. XIX в. уступило место идеологии либерального народничества. Либеральные народники, группировавшиеся вокруг журнала «Русское богатство», отказались от ориентации народников 70-х гг. на радикальное устранение пережитков крепостничества путем «крестьянской социалистической революции» и превратились в мелкобуржуазных реформистов, смыкавшихся нередко с буржуазным либерализмом. Они выступили с программой с малых дел», требуя расширения крестьянского землевладения, упорядочения арендных отношений, обеспечения крестьян ссудами для развития их хозяйства, создания в деревне сети сберегательных касс, складов улучшенного сельскохозяйственного инвентаря и т. п. ¹

     Утратив прогрессивные черты  революционного народничества» либеральные народники восприняли и усугубили его ошибочные взгляды, связанные с признанием капитализма в России регрессом, непониманием классово-антагонистических различий внутри крестьянства.

     В. П.  Воронцов (1847-1918), Н. Ф. Даниельсон (1844-1918), И. К-Михайловский (1842-1904), С. Н. Южаков (1849-1910) и другие идеологи

 

 Майбург  Е.М. Введение в историю экономической мысли.- М., 1996.С.312

либерального народничества вновь и вновь поднимали в своих работах вопрос «Должна ли Россия пойти по капиталистическому пути?», обнаружи-вая таким образом несостоятельный субъективно-идеалистический подход к общественным явлениям, при котором общественные отношения рассматривались как «производное от духовного мира человека» и соответственно «задачей социальной науки» объявлялось «объяснение происхождения сложных общественных отношений из более простых психологических».

     В своей полемике с русскими  марксистами по вопросу о судьбах  капитализма в России теоретики либерального народничества повторяли доводы об «искусственности» русского капитализма, мизерности его позиций в экономике страны, о господстве в ней небуржуазного якобы строя «народного производства», представленного общинным крестьянством и кустарными промыслами. Именно с ними народники связывали свои расчеты на некапиталистический путь развития России. Так, Воронцов (псевдоним - В. В.) писал в 80-х гг., что если развитие капитализма пойдет «таким черепашьим шагом, то есть надежда повернуть процесс развития общественной формы труда на народный путь, на путь артелей». Даже в 1895 г. он все еще утверждал, что «Россия - страна некапиталистическая, и надежда на изменение ее экономического строя по западному образцу с каждым годом становится слабее… Характеристическим признаком экономической организации России будет народная форма производства» .

     О некапиталистической эволюции России мечтал и Даниельсон (псевдоним Николай-он), с именем которого связан перевод «Капитала» Маркса на русский язык. Даниельсон был знаком с Марксом, вел с ним оживленную переписку и считал себя марксистом, однако он не вполне овладел методом и теорией Маркса, пытаясь, в частности, использовать ее для доказательства своих народнических воззрений, и утверждал, будто учение Маркса о развитии капитализма неприменимо к условиям России. Но тот фактический материал, который излагал Даниельсон, не согласовывался с этим выводом, свидетельствуя о том, что община, артель, кустарные и домашние промыслы все больше приходили в упадок. Поэтому Даниельсону приходилось отмечать, что «течение капиталистическое, однако, видимо пересиливает. Все данные говорят в пользу того, что все большая и большая часть производителей экспроприируется...». Тем не менее, Даниельсон призывал разум и совесть, знания и патриотизм спасти «отечество» и «народ» от вторжения капитализма. Его предложения сводились к тому, чтобы поддерживать общинное владение землей и развивать мелкое крестьянское производство.¹

     Явно сказывалась политико-экономическая  несостоятельность теоретиков либерального народничества, непонимание ими как обстановки товарного хозяйства, в которую все больше втягивались русские крестьяне и кустари, тек и неизбежности их капиталистического расслоения в силу закономерностей, которые присущи этой форме общественного хозяйства и которые вызывают на определенной ступени его развития превращение простого товарного производства в капиталистическое.

     В качестве нового средства в борьбе с марксистами по вопросу о судьбах капитализма в России либеральные народники пытались использовать теорию реализации. Основной их довод при обосновании невозможности развития капитализма в России состоял в указании на отсутствие необходимых для этого рынков. Так, из рассуждений Воронцова вытекало, что из-за позднего вступления на путь капитализма Россия не может рассчитывать на свободные внешние рынки, и так  как  внутри  страны

Всемирная история экономической  мысли.- М., 1987. Т. 2. с.98

капиталисты не в состоянии «извести всей прибавочной  стоимости», а русский мужик «сильно отощал», то неизбежно сокращение и внутреннего рынка, а вместе с ним и почвы для развития капитализма. Аналогично рассуждал и Южаков. Он утверждал, что внутри страны нельзя потребить всю прибавочную ценность и что необходимым дополнением капитализации промыслов и денежного хозяйства должен быть внешний рынок. Как видно, народники попросту воспроизводили ошибочную сисмондистскую теорию реализации о невозможности реализации прибавочной стоимости без «третьих лиц», дополняя ее столь же несостоятельными представлениями о сокращении внутреннего рынка в результате обеднения крестьянства в процессе развития капитализма. В действительности речь шла тогда в России не просто об «обеднению- крестьянства, а о его капиталистистическом разложении-процессе, который ведет к развитию внутреннего рынка. Народниками игнорировались и такие важные для понимания проблемы рынков экономические процессы, как развитие общественного разделения труда, рост индустриального населения за счет земледельческого и др.

     В своих стремлениях обосновать тезис об обреченности капитализма в России либеральные народники не останавливались и перед идеализацией «отработок», усматривая в их распространении в пореформенный период свидетельство того, что элементы «народного производства» одерживают верх над элементами капитализма в земледелии, источником которого народники ошибочно считали лишь помещичье хозяйство. Что же касается промышленности, то характер ее экономического строя искажался попытками либеральных народников ограничить капиталистические отношения в этой сфере народного хозяйства лишь областью крупного фабрично-заводского производства, которое при этом произвольно отрывалось от массы кустарных промыслов, в действительности также представлявших капитализм в России, хотя и в менее развитых его формах. Соответственно преуменьшалась подлинная сфера распространения наемного труда. К тому же с помощью сомнительных в научном отношении статистических методов 'постулировалась! ложная тенденция к неуклонному сокращению армии наемных рабочих.

     Критика  капитализма либеральными народниками  носила мелкобуржуазно-утопический характер, поскольку она велась ими с позиций не будущего, а прошлого, противопоставляя капитализму идеалы мелкого производства. В этом смысле Ленин отмечал, что «экономическое учение народников есть лишь русская разновидность общеевропейского романтизма», который особенно ярко был представлен в работах Сисмонди.

     И хотя либеральные народники  искренне стремились к народному  благу и их борьба против остатков крепостничества, за расширение крестьянского землевладения, уничтожение выкупных платежей, за подъем мелкого хозяйства и т. п. представляла демократические черты их программы и была прогрессивной, в целом экономическая идеология этого течения дезориентировала трудящиеся массы. Иллюзии некапиталистического развития России в условиях, когда она все больше становилась страной капиталистической, питали вредные в политическом отношении выводы народников, которые считали человеком будущего в России не рабочего, а мелкого производителя, зачеркивая, таким образом, историческую миссию российского пролетариата в освободительном движении. И постольку либеральное народничество оказывалось в 90-х гг. главным идейным препятствием на пути утверждения марксизма в рабочем движении России. Решающую роль в идейном разгроме либерального народничества сыграли труды Г. В. Плеханова и В. И. Ленина, в которых научно исследован процесс смены крепостничества капитализмом в пореформенный период и его утверждение в России к концу XIX в.

                                                                        

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                                      Заключение

     Таким образом,  в самом конце XIX в. и особенно в начале следующего века можно найти множество свидетельств того, что русские экономисты осваивали новые идеи западной науки и отчасти их принимали. Этот процесс происходил на фоне и в связи с усилением у многих русских экономистов критического отношения к марксизму. Вместе с тем можно привести немного примеров, когда принцип маржинализма принимается полностью, вытесняя марксизм. Здесь можно назвать П. Струве, который пытался вообще отказаться от рассмотрения проблемы ценности как самостоятельной по отношению к проблеме цены. Он, в частности, писал: «То, что принято в современной литературе трактовать под заголовком «субъективная ценность», есть психологический процесс оценки. Когда этот процесс приводит к меновому акту, мы имеем перед собой явление цены. Это явление по существу и интересует экономистов. Рядом с ценой над нею, или под нею не существует никакого другого реального экономического явления». Стремление уйти от проблематики ценности можно обнаружить и у В. Войтинского. Еще дальше от привычного ракурса рассмотрения проблемы ценности - цены ушел В.К. Дмитриев, который, наряду с другими разработками (в частности, метода «затраты - выпуск», анализа монополистической конкуренции), пытался осуществить синтез теории предельной полезности и теории издержек производства.