Квалификация преступлений, совершаемых с применением насилия

="text-align:justify">c)     Специализация по субъекту, так, в случае убийства матерью своего новорожденного ребенка ответственность наступает не по ст. 105 УК РФ, а по ст. 106 УК РФ.

d)    Специализация по признакам объективной стороны.

e)     Специализация по признакам субъективной стороны, так , при причинене смерти в состоянии сильного душевного волнения квалифицируется не по ст. 105 УК РФ, а по ст. 107 УК РФ.[11]

Можно сделать акцент, что специализация нормы может проходить сразу по нескольким признакам состава преступления. Например:

Кемеровским областным судом 17.07.2000 г. Б. и С. Осуждены по п. «а», «б» ст. 286 и ч. 2 ст. 302 УК РФ. Они признаны виновными в том, что как лица, производящие дознание, 24.03ю1999 г. В помещении Кемеровского РОВД принуждали к даче показаний свидетелей с применением насилия и издевательств. Кроме того, являясь должностными лицами , превысили свои полномочия, поскольку с применением насилия и специальных средств совершили действия, явно выходящие за пределы их полномочий и повлекшие существенные нарушения прав и законных интересов граждан. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев 25.10.2000 г. Уголовное дело по кассационным жалобам осужденных и их адвокатов, приговор изменила и исключила указание об осуждении Б. и С. по п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ, указав следующее. Признавая Б. и С. виновными по п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ, суд неправильно применил уголовный закон, в нарушение требований ст. 17 УК РФ признал совокупностью преступлений одно действие, предусмотренное общей нормой- ст. 286 УК РФ и специальной нормой- ст. 302 УК РФ. В соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ в этом случае содеянное надлежит квалифицировать по ч. 2 ст. 302 УК РФ, а общая норма (п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ) подлежит исключению из приговора как  излишне вмененная.[12]

2.      Нередко самостоятельная уголовно-правовая норма может являться квалифицирующим признаком другого состава преступления, в этом случае вменяется только квалифицированный состав того преступления, в котором эта норма отягчает ответственность. Так, при изнасиловании, повлекшем заражение потерпевшей венерическим заболеванием, ответственность наступает не только по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 131, 121 УК РФ, а лишь по п. «г» ст. 131 УК РФ. Данное правило квалификации основано на принципе справедливости уголовного права ( ст. 6 УК РФ), в соответствии с которым содеянное не может подвергаться двойной правовой оценке.

3.      При наличии в одном деянии признаков, предусмотренных в различных частях одной и той же уголовно- правовой нормы, уголовная ответственность наступает только по той части, которая содержит более квалифицированный состав. При этом признаки, содержащиеся в менее квалифицированном составе, обязательно указываются в правоприменительном документе.

Это правило также основано на принципе справедливости уголовного права, согласно которому возможно однократная уголовно-правовая оценка содеянного, и прямо вытекает из положения ч. 2 ст. 17 УК РФ об идеальной совокупности преступлений. Например:

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала, что при квалификации действий осужденных судом ошибочно сослался на квалифицирующий признак удержания лица в качестве заложника с применением насилия, опасного для его жизни, по предварительному сговору группой лиц. Как видно из материалов уголовного дела, захват заложника осуществлялся  в составе организованной группы, поэтому квалифицирующий признак захват заложника- по предварительному сговору группой лиц- подлежит исключению из приговора как излишен вмененный.[13]

4.      Если в содеянном одновременно имеются отягчающие и смягчающие ответственность признаки, то вменению подлежат лишь те обстоятельства, которые смягчают уголовную ответственность. Данное правило основано на конституционном правиле о сомнениях (ч. 2 ст. 49 Конституции РФ), согласно которому любое непреодолимое юридическое сомнение должно быть истолковано в пользу виновного лица. Например:

В одном из решений Верховного суда РФ указывалось, что осужденные, как видно из их показаний, считали, что смерть потерпевшей наступила от удушения. Никто из них, в том числе и К., не предполагал наличия у погибшей каких-либо заболеваний и возможности наступления смерти в результате болезни. Президиум Верховного Суда РФ указал следующее: из показаний видно, что К. неоднократно сдавливал шею потерпевшей, требуя деньги и ценности. Вместе с тем К. при допросе в качестве подозреваемого, признался, что он душил потерпевшую и требовал у нее деньги, удержал, что убивать ее не хотел. Таким образом, примененное К. насилие к потерпевшей имело целью понудить ее указать, где находятся ценности. Как видно из заключений судебно-медицинских экспертов, смерть потерпевшей могла наступить как от острой сердечной недостаточности, так и от механической асфиксии. При таких обстоятельствах суд обоснованно исходил из конституционного положения, согласно которому неустранимые сомнения виновности подсудимого толкуются в его пользу, и правильно Верховного суда РФ за 2 квартал 2001 г. квалифицировал действия К. по п. «б», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ, а не ч. 1 ст. 109 УК РФ, а не по ч. 2 ст. 105 УК РФ.[14]

5.      В соответствии с принципом справедливости при наличии стадий совершения умышленного преступления ответственность наступает только по последней стадии.

6.      Преступление, которое начато как менее тяжкое, а в дальнейшем переросло в более тяжкое, надлежит квалифицировать лишь по статье закона, предусматривающей уголовную ответственность за более тяжкое преступление.

Например: Д. и О. в состоянии алкогольного опьянения из личных неприязненных отношений избили гражданина Б., причинив вред здоровью средней тяжести. Во время избиения виновные договорились между собой об убийстве Б. и совместно задушили его при помощи шнурков от ботинок и палки. Военная коллегия Верховного Суда РФ в кассационном порядке изменила приговор по следующим основаниям. Умысел на убийство Б. возник у осужденных непосредственно во время его избиения. Таким образом, преступление, начатое как менее тяжкое, переросло в более тяжкое, и поэтому причинение Б. вреда здоровью средней тяжести охватывается составом преступления, предусмотренного п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, в связи с чем дополнительной квалификации по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ не требуется.[15]

7. Квалификация содеянного в умышленных преступлениях с материальным составом может зависеть от формы умысла. При установлении косвенного умысла в отношении последствий вменяется оконченное преступление в соответствии с реально наступившими последствиями. При установлении прямого умысла, но отсутствии желаемого последствия содеянного квалифицируется как стадия соответствующего преступления.
§3 Особенности основ квалификации преступлений, совершаемых с применением насилия, по совокупности уголовно-правовых норм и при их конкуренции.

Актуальность данной особенности придает, то, что УК РФ предусматривает насилие в качестве совершения преступления в более чем 35 статьях Особенной части, в то время как УК РСФСР ( по состоянию на 31.12.1996 г.) данный признак был включен лишь в 19 статей. Действующий УК РФ перегружен специальными нормами, предусматривающими ответственность за конкретные разновидности насильственных преступлений. Принципы построения их санкций остаются загадкой. Это делает систему насильственных преступлений запутанной, порождает трудно разрешимые коллизии уголовно-правовых норм. В результате для научно- практической рекомендации по настоящему вопросу, предлагаемых в новейшей литературе, характерен поразительный разнобой в оценке одних и тех же преступлений, а так же схожих деяний, схожих по конструкции состава.

Преступления,  совершенные с применением насилия, в которых насилие является составной частью общественно опасного деяния, предполагают, что преступное насилие не только посягает на личную безопасность человека, а главным образом используется в качестве способа причинения вреда другим общественным отношениям. О направленности насилия на иной, помимо личности, объект уголовно-правовой охраны обычно свидетельствуют особенности предмета преступления (потерпевшего), а так же специфические мотивы и цели, которыми руководствуется виновный. Желая выразить свое отношение к такого рода случаям, законодатель подчеркивает указанные признаки состава в специальной норме и, как правило, предусматривает в ней более строгое наказание (например: ст. 296, 318, 321 УК РФ и тому подобные).

Появление в уголовном законе составных насильственных преступлений (например: п. «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ и ст. 162 УК РФ) и смежных с ними насильственных преступлений с двумя действиями, одно из которых само по себе не преступно (например: ст. 163 УК РФ и ст. 203 УК), так же не случайно. В основе механизма этих посягательств лежит реальная совокупность двух взаимосвязанных элементов - основного деяния в виде насилия как способа совершения преступления. Когда такая совокупность получает распространение и устойчивость, приобретает, по словам Малкова В. П., «характер общественно вредной закономерности», законодатель формулирует в уголовном законе состав насильственного преступления.[16] Определенная комбинация деяний, бывшая некогда множественностью преступлений, превращается в единое преступление (учтенную законом реальную совокупность), за которое устанавливается уже более строгое наказание, нежели за отдельные посягательства, которые ранее образовывали множественность.

Более сложная конкуренция связана с составными насильственными преступлениями. Конкурирующими здесь являются: с одной стороны, норма, предусматривающая составное преступление, с другой- нормы, предусматривающие преступление, служащие его элементами. Таким образом, выбор делается между единым преступлением и реальной совокупностью преступлений. В науке описанный вид конкуренции получил название «конкуренцией части и целого», где целым является составное преступление, а в роли частей выступают нормы, предусматривающие преступления, из которых состоит целое.[17]

Конструирование в УК преступлений с двумя действиями, одно из которых не образует самостоятельного преступления, также порождает конкуренцию уголовно-правовых норм с той лишь разницей, что здесь в число конкурирующих входит не три, как при конкуренции частей и цело­го, а две нормы, одна из которых предусматривает сложное насильственное преступление, а другая — одну из его частей, обычно насилие. Этот вид конкуренции соответствует конкуренции общей и специальной нормы, которая согласно ч. 3 ст. 17 УК РФ разрешается в пользу последней.                              Ситуация, когда при совершении сложного насильственного пре­ступления примененное виновным физическое насилие, помимо статьи за основное посягательство, дополнительно квалифицируется как самостоя­тельное преступление, подпадает под признаки идеальной совокупности преступлений. В отличие от других случаев идеальной совокупности спе­цифика этой ситуации состоит в том, что физическое насилие, примененное виновным единожды в качестве способа совершения сложного насильственного преступления, одновременно получает уголовно-правовую оценку по двум статьям: по статье о сложном насильственном преступлении, где прямо предусмотрен признак насилия в той или иной вариации, и по статье, преду­сматривающей ответственность за физическое насилие как самостоятельное преступление (ст. 105,111-112 УК РФ и т. п.). Как может показаться на первый взгляд, налицо так называемое двойное вменение, которое, как известно, запрещено не только уголовным законом (ч. 2 ст. 6 УК РФ), но Конституцией Рос­сии (ч. 1 ст. 50).

Однако никакой двойной ответственности в рассматриваемой ситуации нет, а квалификация содеянного по совокупности преступлений имеет юри­дическое обоснование. Нужно только правильно расставить акценты в основа­ниях уголовной ответственности за преступления, входящие в совокупность.

В насильственном преступлении, где физическое насилие предусмотрено в качестве конститутивного или квалифицирующего при­знака состава, уголовная ответственность за его применение имеет своим основанием то, что такое насилие выступает способом совершения преступле­ния и используется виновным как средство достижения противоправной цели. В составных насильственных преступлениях, а также в насильственных преступлениях с двумя действиями повод для самостоятельного вменения насилия — уже известная нам взаимосвязь между применяемым виновным насилием и основным деянием. Связь эта может носить характер причин­ной, если применение физического насилия было необходимым условием совершения основного деяния. В ином случае насилие является условием, либо обеспечивающим завершение преступления, либо повышающим эф­фективность преступного посягательства в целом. В тех преступлениях, где насилие выступает в качестве основного деяния в объективной стороне (на­пример, ст. 144, 149 УК РФ и др.), основание ответственности за него состоит в том, что насильственным способом виновный достигает противоправной цели, связанной с посягательством на другой объект уголовно-правовой охраны.

Что же касается дополнительной квалификации насилия, применяв­шегося в                                                                                                                                                                                                                                                                              степень тяжести причиненного физического вреда. Если степень тяжести физического вреда, наступившего в результате насилия, соответствует сте­пени тяжести сложного насильственного преступления в целом либо пре­вышает ее, то причинение такого рода последствий выходит за рамки со­става сложного преступления. Основание уголовной ответственности за причиненный физический вред находится в отдельной статье УК РФ.

Теперь, имея в виду вышеизложенное, сформулируем следующие  правила квалификации.

Правило 1. Поскольку насилие — деяние только умышленное, то в насильственный способ сложного преступления, независимо от величины санкции за него, не должны включаться неосторожные физические послед­ствия, наступившие в результате его применения. В таких случаях возможен один из двух вариантов квалификации: