Изнасилование

8.    «Пассивно-игровой» (совершающий изнасилования в свя­зи с сексуально-провокационным поведением женщин и собст­венным неумением найти выход из создавшейся ситуации)[14,с.176].

На момент отбывания наказания около 60 % осужденных за изнасилование не признавали себя виновными. Особенно это характерно для тех мужчин зрелого возраста, которые изнасиловали несовершеннолетних, почти для всех случаев изнасилования малолетних девочек, доче­рей и женщин преклонного возраста.

У многих насильников, как свидетельствуют беседы с ними, появляется почти искренняя уверенность в том, что, в сущности, они ни в чем не виноваты или их вина невелика. Если бы жертвы вели себя иначе, как вытекает из их слов, то ничего бы не произошло. При этом виновность потер­певших усматривается и тогда, когда объектом сексуального по­сягательства были девочки 10-14 лет[14,с.172-173].

Неверно также мнение, что при­чиной изнасилования является только психическая «ненормальность» преступ­ников. Литературные данные свидетельствуют, что более 60 % виновных в из­насиловании были психически здоровыми; остальные (16-17 %) оказались психопатами, (9-10%) хроническими алкоголиками, (7-8%) олигофренами, лицами с остаточными явлениями травм головы (около 3 %). В сравнении с убийцами, ворами и грабителями, среди сексуальных насильников чаще встречаются только олигофрены [17,с.6-7].

Высокий удельный вес олигофренов среди насиль­ников объясняется прежде всего тем, что интеллекту­альные расстройства мешают им поддерживать обыч­ные межличностные отношения, общаться с женщина­ми, устанавливать контакты с ними, в том числе в целях сексуального сближения.

А., 24 года, олигофрен в степени легкой дебильности, проживая в пригородной зоне большого города, привел к себе в дом мальчика 6 лет, изнасиловал его, в задний проход. С целью сокрытия преступления свя­зал ребенку руки и стал душить его велосипедным тросом, но, к счастью, мальчик успел заплакать, А. пожалел его и отпустил. Два года спустя, зимой, в ба­ню обманом завлек девочку 6 лет, несмотря на холод раздел ее догола, изнасиловал в извращенной форме. Когда она закричала, нанес ей удары камнем по голове и скрылся. От полученных повреждений ребенок скон­чался.

Об А. известно, что он рос слабым, болезненным, учился с трудом, оставался на второй год, был замкнут, стеснителен, у него отмечена эмоциональная не­устойчивость, заторможенность, конкретность мышле­ния, монотонность речи, нечеткое произношение сог­ласных звуков, снижение концентрации внимания, при­митивность и инфантильность суждений, неспособ­ность к абстрагированию, склонность ко лжи. Понят­но, что А. совершил омерзительные преступления, но и сам он прожил достаточно трагическую жизнь: еще в детстве был брошен родителями и помещен в школу-интернат, где его в 13-летнем возрасте изнасиловали сверстники. Над ним постоянно издевались: когда он пытался сопротивляться, применяли удушающие при­емы. Первые его попытки вступить в нормальную половую связь кончились полной неудачей из-за отсут­ствия эрекции. К тому же девушки относились к нему неприязненно и тоже подвергали насмешкам. По соб­ственному признанию, придя к выводу, что со взрос­лыми женщинами он не сможет добиться успеха, после службы в армии неоднократно пытался заманивать в подъезды и другие подходящие, по его мнению, места детей 5-7 лет.

Данные о личности насильников, приведенные выше, по большей части носят социологический характер. Применительно же к такому психологизиро­ванному преступлению, каким является изнасилова­ние, подобная информация недостаточна, однобока и может привести к неправильным выводам. Обяза­тельно должны учитываться психологические особен­ности личности, а их нужно уметь выявить, оценить и умело использовать в практической работе по про­филактике сексуальных преступлений[16,с.160-161].

Проведенные исследования показывают, что для большинства насильников не существует пробле­мы персонифицированного выбора женщины даже только как сексуального партнера, не говоря уже о ней как носительнице иных ролей, в том числе многочис­ленных социальных. Отдельная женщина воспринима­ется ими как женщина вообще. Поэтому даже такие признаки, как возраст, внешность не имеют часто су­щественного значения для насильника.

Многочисленные беседы с осужденными за изнасило­вания показывают, что большинство из них не имели эмоциональных контактов со своими матерями. Ха­рактерны такие их рассказы о своем отношении к ма­тери: «Мать меня никогда не ласкала, я чувствовал, что бабушка любила меня намного больше, чем она»; «я был послушным, но тем не менее меня мать часто незаслуженно наказывала, била, не покупала подарки. Подарки делали брату»; «доверительных отношений с мамой у меня не было, сестру любили больше»; «мать очень строго следила за мной, ничего не проща­ла» и т. д.

Подобное отношение не могло не вызвать эмоци­онального отчуждения от матери, которое закрепля­лось в личности и начинало затем выступать в качестве общей установки по отношению к женщинам. Послед­ние субъективно стали восприниматься как чуждые, враждебные, доминирующие, несущие в себе разруши­тельную и унижающую силу. Мы полагаем, что имен­но в этом заключается изначальная причина негатив­ного отношения к женщине в целом, возможности насилия над ней[16,с.165].

2.2 Личность потерпевшей

Можно выделить следующие типы поведения потерпевших:             

      их поведение носит провоцирующий характер, который обычно выражается в установлении контакта с совершенно незнакомыми или малознакомыми людьми, посещении их жилищ или уединении с ними в других укромных местах, совместном употреблении спиртных напитков, некритическом восприятии откровенных намеков и поползновений будущих насильников, демонстрации благосклонного отношения к возможному сексуальному сближению. Потерпевшие с таким поведением составляют 10-15 % от общего числа жертв сексуального насилия;

      их поведение не является противоречащим, те не менее создает объективные предпосылки для совершения изнасилования. Это чаще всего неосторожные поступки, например появление женщины в темное время суток в безлюдном месте, где нападение на нее весьма вероятно. Потерпевшие с подобным поведением составляют 35-40 %;

      их поведение может быть оценено как положительное или нейтральное. В таких ситуациях будущие потерпевшие не могли предполагать и складывающаяся обстановка не свидетельствовала  о том, что они могут стать жертвой насилия. К ним в первую очередь относятся дети и пожилые женщины. Они составляют 45-60 % среди всех жертв насильников.

В ряде случаев бывает очень трудно определить тип поведения жертвы, так как восприятие и оценка конкретной ситуации данной женщиной существенно расходиться с тем, что думают по этому поводу следователь, суд или же сам преступник. Отсюда проистекают все трудности в определении удельного веса «вины» далеко не праздный и имеет самое прямое отношение к определению наказания насильнику.

В этой связи следует отметить, что даже во многих научных работах сведения и выводы о потерпевших носят изобличительный характер. Акцент делается на их безнравственности, антиобщественном образе жизни, ненадлежащем поведении, причем не только в обстоятельствах, непосредственно предшествующих изнасилованию, но и в целом[16,с.167-168].

По результатам статистического анализа судебно-медицинских экспертиз, из 121 случаев изнасилования в г. Минске в 74 (61,2%) жертвы предварительно были знакомы с насильником; в остальных 47 (38,8%) случаях преступники явились неизвестными для по­терпевших.

Изнасилования чаще совершаются с мая по сентябрь, т.е. носят преиму­щественно сезонный характер.

Из 121 изнасилования за год в мае-августе включительно произошло 52 случая (43%); при этом максимальное количество изнасилований имело место в мае и в июле - по 15 (по 12,4%) случаев[17,с.5-6].

Изнасилования совершаются в квартирах, личных домах, общежитиях, на дачах, в машинах. Незнакомых женщин насилуют чаще всего в общественных местах (на улицах, в парках, лесопарках, подъездах и т.д.) в вечернее или ноч­ное время (с 18 до 5 часов утра) - в 93 на­блюдениях (около 77%).

Именно такие преступления чаще всего заканчиваются убийством и ограблением жертв и представляют наибольшую опасность. Среди жертв изна­силования немало несовершеннолетних - более 1/3 от общего числа постра­давших.

Жертвами 121 изнасилования явились: несовершеннолетние в возрасте от 12 до 18 лет - 54 случая (44,6%); женщины в возрасте 18-20 лет - 24 наблюдения (около 20%); 21-30 лет - 29 наблюдений (24 %). В одном случае было зарегистрировано изнасилование женщины 60 лет и еще в одном - 88 лет. Остальные пострадавшие женщины были в возрасте 31-46 лет.

Здесь и далее - результаты статистического анализа судебно-медицинских экспертиз получены из ар­хивных данных Управления Белорусской государственной службы СМЭ по г.Минску и Минской обл. Было отобрано 219 заключений экспертов и прилагаемых к ним документов за календарный год. Из них: 1) 157 - су­дебно-медицинские экспертизы потерпевших при половых преступлениях по г. Минску (изнасилования - 121, попытки изнасилования -4, насильственные действия сексуального характера - 14, мужеложство - 1, лес­биянство - 1, попытки мужеложства - 2, развратные действия - 14); 2) 62 - судебно-медицинские экспертизы подозреваемых в совершении половых преступлений[17,с.5-6].

Уже говорилось, что 50—55% насильников в мо­мент совершения преступных действий находились в нетрезвом состоянии. Интересно отметить, что из числа потерпевших тоже около половины были в та­ком состоянии. Факт опьянения жертвы следует от­нести к криминогенным, но здесь нужно соблюдать осторожность. Во всех ли случаях алкогольное опьяне­ние жертвы можно расценивать в качестве провоциру­ющего обстоятельства, тем более, что и степень опья­нения может быть разной? Так, по данным венгерских исследователей, 11 %  женщин на момент изнасилова­ния находились в состоянии легкого опьянения, в со­стоянии среднего алкогольного опьянения - 5% и лишь 3% были сильно пьяны.

Нередко в оправдание своих действий обвиняемые в изнасиловании говорят о плохой репутации своих жертв, подчеркивают данное обстоятельство родствен­ники и близкие обвиняемых. К сожалению, часто следствие и суд верят подобным слухам без должной проверки. Между тем виновные попросту сами могли это придумать в целях защиты[16,с.171].

Среди проанализированных нами материалов характерен один случай приведения в беспомощное состояние. Женщина 22 лет находилась в квартире малознакомого мужчины, где они совместно употребляли спиртные напитки. Затем мужчина связал ей руки и ноги скотчем, произвел две внутримышечные инъекции димедрола и изнасиловал. При судебно-медицинской экспертизе пострадавшей телесных повреждений, за исключением двух точеч­ных ран на ягодицах (следов от инъекций), выявлено не было[17,с.9].

Потерпевшая никогда не должна рассматриваться в качестве главной виновницы совершенного в отноше­нии ее преступления, хотя ее вина и может быть очень велика, причем о вине применительно к ней можно говорить только в неправовом аспекте.

Стремление быть привлекательной, завладеть вниманием мужчины - естественное для женщины яв­ление, и оно вовсе не означает, что она берет на себя перед ним какие-то обязательства интимного характе­ра. Такое поведение нельзя рассматривать даже как «провокацию» на интимное сближение[16,с.173].

Конечно, женщина может ошибаться, проявить неосторожность или несдержанность, неправильно оценить складыва­ющиеся условия, даже проявить свою порочность и распутство, многое позволить мужчине и т. д. Ситуа­ция же перерастает в преступление только в тех случа­ях, когда, зная о нежелании женщины вступить в поло­вую связь, мужчина тем не менее применяет насилие или угрозу насилия, чтобы подавить ее сопротивление. Но теперь уже в любом случае мужчина действует, зная о несогласии женщины на такую связь.

Высказанные соображения отнюдь не означают призывов к игнорированию криминогенной значимо­сти личности и поведения некоторых потерпевших от изнасилований, например, в следующих двух случаях:

О., 30 лет, в состоянии сильного опьянения спала на обочине дороги в сельской местности. Проезжавшие мимо на мотоцикле двое молодых людей положили ее в коляску мотоцикла, увезли в расположенный непода­леку сарай и там изнасиловали.

М, 21 год, ожидала на стоянке автобус, когда к ней подошел незнакомый молодой человек («очень симпа­тичный», как она пояснила впоследствии) и предложил прогуляться в ближайший лесок. М. вначале отказа­лась, но когда искуситель пустил в ход сверхмощ­ный аргумент — непочатую бутылку «Портвейна» — не смогла устоять. Нетрудно догадаться, что, не­смотря на сопротивление, в лесочке она была изнаси­лована.

Мы еще раз подтверждаем нашу уверенность в том, что жертва играет заметную роль в генезисе и механиз­ме насильственных половых преступлений. Правиль­ная оценка этой роли очень важна для профилактики, расследования и уголовного наказания виновных[16,с.174].

Что касается групповых изнасилований, из 121 случая о групповом изнасиловании имели место в 35 (29%). При этом 16 потерпевших не знали преступников, а остальные 19 жертв были знакомы с насильниками.

По результатам статистического анализа судебно-медицинских экспертиз, среди всех заявлений о половых преступлениях насильственное мужеложство имело место в одном случае: 9-летнего мальчика неизвестный посадил в машину, отвез за пределы города, избил, со­вершил акт насильственного мужеложства через заднепроходное отверстие, после чего отвез обратно в город и отпустил. Также были зарегистрированы заявления о двух попытках на­сильственного мужеложства взрослых мужчин, которые не удались в связи с активным со­противлением пострадавших.

Акт насильственных лесбийских действий можно продемонстрировать на следующем примере: трое знакомых девочек 14-15 лет завели подругу 13 лет в подвал дома, избили, вво­дили пальцы во влагалище и через заднепроходное отверстие и при этом мастурбировали.

По результатам статистического анализа судебно-медицинских экспертиз, только ва­гинальное совокупление имело место в 93 случаях (из них групповое изнасилование - в 25 случаях).

Различные смешанные формы сексуального насилия женщин в сочетании с вагиналь­ным совокуплением либо без него имели место в 42 случаях (взято за 100 %):

      сочетание вагинальной и оральной формы - в 23 (55%), причем 11 из них - групповое насилие;

      вагинально-анальной - 1;

      только анальной - 3 (7%);

      только оральной - 11 (26%) (7 из них - групповое насилие);

      сочетание вагинальной, оральной и анальной форм - в 4 (9,5%).

Таким образом, групповое сексуальное насилие проявлялось тремя формами: 1) толь­ко вагинальная; 2) вагинальная в сочетании с оральной; 3) только оральная. При сексуальном насилии, совершенном одним насильником, имели место все эти формы.