Бандитизм

Представляется, недостатком «Руководящих начал» было то, что опять-таки не давалось определение понятий шайки, банды, толпы, не указывались их отличительные признаки, те Меры наказания определялись не степенью участия в преступлении, а степенью опасности преступника и совершаемого им деяния, что значительно затрудняло дифференциацию его наказания. Не была установлена ответственность за сам факт организации банды, наказуемыми признавались лишь преступления, совершаемые ею. Это было существенным пробелом законодательства.

До введения в действие на территории Казахстана УК РСФСР 1922 года, «Руководящие начала…» являлись основным законодательным актом при осуществлении правосудия над бандами. Однако правительство Казахстана в указанный период приняло ряд других уголовных законов для борьбы с теми преступлениями, которые представляли опасность для республики.

Как отмечал профессор У.С. Джекебаев, в целях пресечения скотокрадства на территории республики ЦИК Казахстана 10 ноября 1921 года принял постановление «О борьбе со скотокрадством», которое отличало разбой от бандитизма. В постановлении отмечалось, что разбой может быть совершен одним лицом, а бандитизм только группой лиц, что цель разбоя – похищение имущества, в то время как при бандитизме виновные, помимо этого, могут иметь и другие цели (остановка поездов, разрушение средств связи и др.). Также в примечании к статье 2 Постановления давалось определение шайки, под которой подразумевается преступное сообщество, организованное в числе не менее трех лиц для занятия кражей скота. Таким образом, шайка признавалась особой формой соучастия преступников, предварительно сговорившихся и сорганизовавшихся для совершения систематических краж[6].

В своем постановлении Пленум Оренбургского горсовета 26 марта 1922 года поручил ГПУ принять меры к скорейшему искоренению бандитских шаек. В том же постановлении предписывалась организация чрезвычайной сессии губревтрибунала, которая должна была рассматривать дела о бандитских нападениях и о скотокрадстве не позже 48 часов по задержанию обвиняемых. Приговоры чрезвычайной сессии Оренбургского губревтрибунала, вплоть до приговоров к расстрелу, должны были приводиться в исполнение немедленно [7].

Указанные специальные законодательные акты правительства Советского Казахстана имели огромное значение в борьбе с бандитизмом до принятия первого Уголовного кодекса РСФСР 1922 года.

3 сессия ЦИК КАССР 2-го созыва 1922 года приняла постановление «Об изменении и дополнении Уголовного кодекса РСФСР и о введении его в действие на территории КАССР с 1 июля 1922 года». Сессия внесла в текст УК ряд изменений и дополнений, обусловленных местными бытовыми условиями[8].

В УК состав бандитизма был предусмотрен среди государственных преступлений в разделе преступлений против порядка управления. Однако в юридической литературе тех лет оспаривалось место нормы о бандитизме в данной главе. Так, А.А. Эстрин по этому поводу писал, что определение преступления против порядка управления «нельзя признать дающим вполне исчерпывающий ответ на вопрос о разграничении преступлений против порядка управления от контрреволюционных преступлений» [9]. Он считал, что бандитизм следовало отнести к контрреволюционным преступлениям.

Несмотря на расплывчатость формулировок определений контрреволюционных преступлений и преступлений против порядка управления, УК РСФСР 1922 года правильно отнес бандитизм к контрреволюционным преступлениям, так как большинство участников банд не преследовали цели подрыва Советской власти в отличие от лиц, совершающих контрреволюционные преступления.

Таким образом, включение состава бандитизма в группу государственных преступлений было следствием признания особой опасности этого деяния для основ Советского государства.

Бандитизм определялся в статье 76 УК РСФСР 1922 года как «организация и участие в бандах (вооруженных шайках) организуемых бандами разбойных нападениях и ограблениях , налетах на советские и частные учреждения и отдельных граждан, остановки поездов и разрушение железнодорожных путей , безразлично сопровождались ли эти нападения убийствами и ограблениями или не сопровождались». В части второй указанной статьи предусматривалась ответственность за «пособничество бандам и укрывательство банд и отдельных их участников, а равно сокрытие добытого и следов преступления» [10].

Положительным в данной норме было то, что в ней вводиться такой обязательный признак банды, как ее вооруженность, позволяющий отличить банду от иных преступных групп. Сама организация банды, в отличие от предшествующего законодательства, признана уголовно – наказуемым деянием, что позволяло бороться с бандитизмом на самых ранних этапов его зарождения. Тем самым первый УК РСФСР отнес бандитизм к так называемым «усеченным» составам преступлений.

Оказание помощи банде в осуществлении ею преступной деятельности, носящее эпизодический характер (укрывательство банды или преступно добытого имущества, следов преступления) рассматривались уже не как участие в банде, в отличие от ранее действовавшего законодательства, а как пособничество бандитизму и квалифицировалось по части второй статьи 7 УК РСФСР.  Хотя из смысла  данной нормы вытекало, что укрывательство банд и другие подобные действия выступают как самостоятельный отдельный вид преступления, однако это является не совсем правильным, так как вышеуказанные преступные действия выступают по сути пособничеством бандитизму.

Недостатком формулировки статьи 76 УК РСФСР было то, что законодатель не дал четкого определения признаков бандитизма, которые имели бы важное значение для отграничения его от такого смежного состава преступления, как разбой. Согласно статье 184 УК РСФСР  1922 года разбой, совершенный группой лиц, определялся как бандитизм. Однако по существу эти преступления различались как по степени общественной опасности, так и по  характеру. Бандитизм относился к преступлениям против порядка управления как разновидности государственных преступлений, а разбой – к имущественным.

Необходимо было выяснить, в чем же различие между вышеназванными составами. Это обстоятельство вызвало острую полемику в советской юридической литературе тех лет. Так, Паше – Озерский, пытаясь провести различие между бандитизмом и разбоем, выделял такой признак вооруженной шайки, как постоянный характер сообщества.

А.Н. Трайнин определял шайку как «союз лиц, согласившихся организоваться в виде промысла совершать преступления» [10].

Таким образом, банда признавалась разновидностью преступного сообщества. Судебная практика также придерживалась мнения, что норма о бандитизме имела в виду участие в организуемых преступным сообществом разбойных нападениях, а часть вторая статьи 184 УК РСФСР 1922 года подразумевала единичные нападения без организационно действующей продолжительное время банды. Разногласия наблюдались и по другим признакам, в частности, по количеству членов банды.

Неоднозначно в юридической литературе тех лет понимался признак устойчивой банды. Вызывал критику взгляд тех авторов (А.Н. Трайнин и др.), которые понимали под устойчивостью многократность совершенных либо задуманных преступлений. В. Ошеров, например, считал, что признак многократности не всегда может дать правильное представление о действительной опасности той или иной группы[11].

Однако большинство авторов считало, что более опасная форма соучастия – преступное сообщество, к которой относилась банда, предполагает не просто совершение нескольких преступлений, но и наличие устойчивой группы, объединившейся для занятия преступной деятельностью.

25 декабря 1958 года Верховный Совет СССР пятого созыва принял Закон «Об уголовной ответственности за государственные преступления», тогда же были приняты «Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик». Закон значительно изменил понятие бандитизма, исключив из него указание на такие деяния, как «остановка поездов и разрушение железнодорожных путей или иных средств сообщения и связи», отнеся их к составу диверсии. Бандитизм определялся в Законе как «организация вооруженных банд с целью нападения на государственные, общественные учреждения или предприятия, либо на отдельных лиц, а равно участие в таких бандах и в совершаемых ими нападениях» и относился к иным государственным преступлениям. Наказание за него было установлено в виде лишения свободы на срок от трех до пятнадцати лет либо смертной казни с конфискацией имущества. С учетом исключительной общественной опасности бандитизма, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 5 мая 1961 года «Об усилении борьбы с особо опасными преступлениями» внес дополнения в санкцию данной статьи, включив в нее дополнения в санкцию данной статьи, включив в нее дополнительное наказание в виде ссылки на срок от двух до пяти лет.

Вскоре после принятия Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления» Верховный Суд СССР обобщил судебную практику по делам о разбойных нападениях и бандитизме. На пленуме был решен ряд принципиально важных вопросов.

Во-первых, сформулировано понятие банды: «банда представляет собой устойчивую вооруженную группу из двух и более лиц, предварительно сорганизовавшихся для совершения нападений на государственные, общественные учреждения или предприятия, либо на отдельных лиц». То есть были закреплены такие важные признаки банды, как устойчивость, вооруженность, цель нападений на учреждения, предприятия, либо на отдельных лиц». То есть были закреплены такие важные признаки банды, как устойчивость, вооруженность, цель нападений на учреждения, предприятия либо отдельных лиц.

Во-вторых, пленум в обобщенном виде назвал признаки определяющие устойчивость и организованность банды, отнеся к их числу «предварительный сговор и преступные связи между ее участниками, единство  преступных целей, распределение функций между участниками преступного сообщества, предварительное установление объектов и способов преступной деятельности» [12].

22 июля 1959 года был принят первый Уголовный кодекс Казахской ССР, который был введен в действие с 1 января 1960 года. Ответственность за бандитизм в нем предусматривалась статьей 63, редакция которой полностью соответствовала закону 1958 года и практически в неизменном виде эта норма просуществовала почти тридцать лет, вплоть до принятия нового УК Республики Казахстан 1997 года.

Таковы в кратком изложении основные признаки состава бандитизма по прежнему уголовному законодательству.

Таким образом, анализ отечественного законодательства, судебной практики и литературы прошлых лет позволяет сделать некоторые выводы.

а) Бандитизм претерпел значительную эволюцию в своем развитии, и в настоящее время существенно изменилась его социально-политическая сущность. Это обстоятельство позволило снять с данного состава преступления прежнюю политическую окраску.

б) В процессе многолетнего развития советских нормативных актов о соучастии ограничивалось определение банды. Вместо понятия банды как сообщества, созданного для насильственного совершения контрреволюционных и многих других преступлений, осталось узкое понятие бандитизма, охватывающее организованные вооруженные посягательства на основы общественной безопасности.

в) Большинство теоретиков  уголовного права и судебная практика относили банду к наиболее опасной форме соучастия – преступному сообществу.

г) Уголовным законодательством того периода (Законом 1958 года «Об уголовной ответственности за государственные преступления», УК Казахской ССР 1959 года) и теорией уголовного права были определены основные признаки, характеризующие банду. Однако неоднозначное понимание этих признаком, в частности, признака устойчивости приводило к многочисленным судебным ошибкам, особенно при квалификации смежных с бандитизмом преступлений, совершаемых в соучастии.

Распад в начале 90-х годов Союза ССР и образование в связи с этим суверенных государств СНГ, происходящее в обществе преобразования привели к необходимости принятия нового уголовного законодательства, которое отражало бы существующие реалии. 16 июля 1997 года был принят Уголовный кодекс Республики Казахстан, который вступил в силу с 1 января 1998 года.

В новом УК норма об ответственности за бандитизм (ст.237 УК) содержится в главе о преступлениях против общественной безопасности, что вполне отвечает сущности этого деяния. Указанное обстоятельство позволило снять политическую окраску с состава бандитизма, относящегося прежде к государственным преступлениям.

Конструкция состава бандитизма также претерпела существенные изменения. В УК Казахской ССР диспозиция статьи о бандитизме (ст.63) охватывала ответственность и за организацию вооруженных  банд в целях нападения на предприятия, учреждения либо на отдельных лиц, и за участие в таких бандах и совершаемых ими нападениях.

В статье 237 УК РК, что уже отмечалось нами, как самостоятельный состав преступления предусмотрено создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан либо организации (ч.1) и отдельно выделено участие в банде или совершаемых ею нападениях (ч.2), а также квалифицированный состав – бандитизм, совершенный лицом с использованием своего служебного положения (ч.3). Уточнено также понятие банды. Юридическому анализу признаков состава бандитизма (ст.237 УК) посвящена глава вторая.

1.2 Причины и условия, способствующие совершению бандитизма

Для успешной борьбы с бандитизмом весьма важное как теоретическое, так и особенно практическое значение приобретает выявления причин и условий, способствующих совершению данного опаснейшего преступления.

Известно, что «все явления, события, процессы в природе, обществе и мышлении вызываются или обуславливаются другими явлениями, событиями, процессами, т. е.  более или менее определенными причинами»[13].

Однако выявление причин зависит от многих факторов, в том числе от наличия причинно – следственной связи. Категория «причина» тесно связана с категорией «условие», составляющей ту среду, обстановку, в которой последние возникает, существуют и развиваются. С этих позиций мы будем анализировать причины и условия бандитизма.

Причины и условия, способствующие совершению бандитизма, безусловно, тесно связаны с общими причинами преступности в целом. По содержанию эти причины можно квалифицировать на социально-экономические, социально-психологические (моральные), политические, правовые, организационно-управленческие и пр.

В первую очередь, на состояние и уровень преступности влияет все обостряющийся экономический кризис нашего общества, характеризующийся растущей инфляцией и обнищанием значительной части населения. Такое состояние характерно для большинства стран в момент переходного периода, характеризующегося становлением национальной экономики. Не имеет место спад производства и, как следствие этому, высокий уровень безработицы, а заработная плата большинства  работающих значительно ниже прожиточного минимума. В еще более тяжелом  положении оказываются мало защищенные в социальном плане слои населения: пенсионеры, молодежь, матери-одиночки, воспитывающие детей, что приводит к росту социальной напряженности. Многие молодые люди, заканчивая школы, не могут найти свое место в обществе из-за отсутствия средств на дальнейшее образование, перспектив работы, они вынуждены перебиваться случайными заработками либо находить на иждивении родителей. Влияет на преступность и процесс индустриализации. Не случайно наиболее высокий уровень преступности приходиться на население больших городов, в отличие от сельской местности, где этот уровень значительно ниже. Переход к рыночным отношениям, конкурентная борьба между предпринимателями приводят к тому, что отдельные слои общества идут на любые преступления или в погоне за максимальной прибылью. Об этом свидетельствуют имеющиеся факты заказных убийств, раздела сфер влияния между преступными группировками и тому подобные обстоятельства. Если для отдельных лиц, совершение преступлений, как правило, связано с низким материальным уровнем их жизни, нуждой и безработицей, то преступными группами движет стремление к обогащению, наживе, получению максимальной прибыли. При этом преступники не гнушаются ничем, зачастую прибегая к прямому насилию. Эти методы характерны большей частью для организованной преступности, тенденции роста который в нашей стране очевидны.