Анализ судебной речи А.Ф. Кони «Об утоплении крестьянки Емельяновой ее мужем»

     2.1 Анализ судебной речи А.Ф. Кони «Об утоплении крестьянки Емельяновой ее мужем» 

     15 ноября на дне речки Ждановки  был найден труп неизвестной  женщины, в которой местные  жители признали жену Емельянова, служащего номерным при банях  купца Соловьева, расположенных недалеко от данной речки. По осмотру и вскрытию тела было выяснено, что смерть наступила от удушения вследствие утопления. В смерти Лукерьи Фроловой, жены Емельянова, было усмотрено самоубийство, последовавшее за приговором Емельянова к семидневному заключению за нанесение побоев студенту. Но повторное вскрытие тела Лукерьи показало наличие кровоподтеков на левом плече и бедре. Кроме того, жена Емельянова оказалось беременной. Ввиду обстоятельств и показаний свидетелей, крестьянин Егор Емельянов был предан суду по обвинению в умышленном лишении жизни своей жены, ее утоплении на берегу речки Ждановки.

     В данном деле Анатолий Федорович Кони выступал в качестве обвинителя. Его обвинительная речь, состоящая из логических выводов и умозаключений, подкрепленная проверенными фактами, была прочитана им на слушании этого дела и повлекла за собой приговор, которым подсудимый был признан виновным в убийстве жены с заранее обдуманным намерением.

     В своем вступлении автор говорит  о том, что это дело не из самых  легких, оно имеет много туманных неясных моментов, но этим только ценнее становится задача обнаружить истину.

     Далее он последовательно и точно предоставляет  судьям и присяжным все факты  дела, раскрывая каждый максимально  доступно и доказывая виновность подсудимого ясными и понятными выводами. Речь А.Ф.Кони имеет такой убедительный характер в связи с ее особенностями композиции. Она построена с помощью логических связок, последовательно соединяющих между собой отдельные факты дела. Исходя из показаний свидетелей, А.Ф.Кони рассуждает об их правдивости и компетентности, сопоставляет их. На этой основе он делает выводы, которые дополняет анализом психологических особенностей участников процесса. Этот анализ, проведенный Анатолием Федоровичем, базируется на событиях, предшествующих убийству Лукерьи, и он подкреплен логичной аргументацией, еще точнее описывающей психологическое состояние героев, повлекшее за собой несчастный случай. А.Ф. Кони в своих размышлениях сам развил и настолько ясно обосновал мотивы совершения преступления, что ничего нельзя было бы сказать защите в их опровержение. Помимо логики, фактов и тонкого психологического анализа, в тексте заранее присутствуют опровержения еще только предполагаемых возражений со стороны защиты. С помощью опять же логики, убедительных доводов, последовательных выводов, А.Ф. Кони изобличает факты, которые могли бы помочь подсудимому. В частности, утверждение Емельянова, что его жену утопила Аграфена Сурина, а не он. Сопоставляя факты и дополняя их психологическими моментами, А.Ф. Кони убедительно доказывает несостоятельность данного утверждения.

     В заключение А.Ф. Кони напоминает о сложности данного дела, выражает полную уверенность в компетентности судей и в справедливости приговора, который они вынесут подсудимому, принимая во внимание все факты дела.

     Специфика обвинительной речи Анатолия Федоровича состоит в том, что он не использует одних сухих фактов или только эмоционального давления на судей и  присяжных заседателей. Как идеальный судебный оратор, Анатолий Федорович умело сочетает факты и возбуждает соответствующее чувство в сердцах присяжных заседателей. А.Ф. Кони сочетает в себе комплекс знаний и умений по подготовке и произнесению публичной судебной речи сообразно с требованиями закона, умение построить объективно аргументированное рассуждение, формирующее научно-правовые убеждения, умение воздействовать на правосознание людей. Задача судебного оратора в том, чтобы склонить судей к нужному ему решению, а присяжных заседателей к вердикту, желательному для него. Для успешного выполнения этой задачи ему необходимо знание ораторских способов и приемов, пригодных для данного вида красноречия и умение ими пользоваться. Анатолий Федорович Кони неустанно на практике демонстрировал свою компетентность в сфере судебного красноречия, доказывал свою состоятельность как судебный оратор и как человек высоких нравственных и моральных устоев. Его речь отвечает эталонам ораторского искусства и включает в себя основные принципы ее изложения. А.Ф. Кони строил речь так, что она оставляла судьям только одну возможность - вынесения бескомпромиссного, справедливого приговора. Это большая заслуга А.Ф. Кони как судебного оратора и как человека строгих правил и высоких моральных качеств.

     Свою  речь А.Ф. Кони делает понятной и доступной при помощи последовательных выводов, вытекающих один из другого, понятных фраз, лишенных тяжелой терминологии. Живость речи придает манера А.Ф. Кони говорить, повествуя и одновременно рассуждая о предмете высказывания. Его речь изобилует обращениями не только к судьям, но и ко всем присутствующим. Обращаясь ко всем слушателям, он заинтересовывает каждого, заставляет разобраться в деталях всем вместе. («Давайте посмотрим теперь на его жену».). Используя риторические вопросы, вопросно-ответную форму изложения, он склоняет задуматься об ответах на них («Существуют ли условия в показаниях Аграфены Суриной?», «Может быть показание это имеет своей исключительной целью коварное желание набросить преступную тень на Егора? Такая цель может быть объяснена только страшной ненавистью»). Дабы не делать речь монотонной, автор часто использует инверсию, анафору, множество причастных и деепричастных оборотов.

     Речь  А.Ф. Кони по праву считается образцом русского судебного ораторского искусства начала XX века.

      Заключение 

     В данном исследовании была проведена работа по изучению качеств идеального оратора и особенностей эталона судебного красноречия. Для этого мы изучили изменение риторического идеала с развитием истории риторики и рассмотрели особенности развития судебной риторики.

     Для анализа деятельности ораторов XX столетия, был взят как образец ораторского искусства великий русский юрист и судебный оратор Анатолий Федорович Кони. На основе этой личности, мы выявили основные черты, присущие великим судебным ораторам, рассмотрели, как успех ораторской деятельности зависит от личностных качеств и умения владеть аудиторией и какими способностями должен обладать человек, чтобы уметь воздействовать речью на других.

     На  основе одной из самых выдающихся судебных речей А.Ф. Кони «по делу об утоплении крестьянки Емельяновой ее мужем» мы на практике доказали состоятельность этой личности как великого оратора XX века. Мы проанализировали приемы речи А.Ф. Кони, которые позволяют ему соответствовать требованиям, предъявляемым к оратору.

     Сила ораторского искусства А.Ф. Кони выражалась не в изображении только статики, но и динамики психических сил человека; он показывал не только то, что есть, но и то, как образовалось существующее. В этом заключается одна из самых сильных и достойных внимания сторон его таланта. Рассмотренные нами психологические этюды трагической истории отношений супругов Емельяновых с Аграфеной Суриковой, завершившихся смертью Лукерьи Емельяновой представляют высокий интерес. Только выяснив сущность человека, и показав, как он реагировал на сложившуюся житейскую обстановку, Анатолий Федорович раскрывал «мотивы преступления» и искал в них основания как для заключения о действительности преступления, так и для определения свойств его.

     Анатолий  Федорович Кони навсегда останется  бриллиантом в сокровищнице русской судебной практики.

      Список используемой литературы 

1. Аверинцев С.С. «Риторика и истоки европейской  литературной традиции», Москва, 1996.
2. Введенская М.А., Павлова Л.Г. «Культура и искусство речи», Ростов-на-Дону: Феникс,1995г
3. Владимиров Л.Е. «Русский судебный оратор А.Ф. Кони», Харьков, 1996.
4. Газета "Право" Санкт-Петербургская объединенная коллегия адвокатов № 7 (59), СПб, 1999 год.
5. Иванович А.В. «История русской риторики», Киев, 2003.
6. Луцкий К.Л. «Судебное красноречие», Москва: Фемида, 1992.
7. Розов А.Н. «Риторика. Искусство публичной речи», СПб, 2009.
8. Розов А.Н. «Судебная риторика: учебное пособие», СПбГПУ, 2009.
9. http://ru.wikipedia.org/wiki/Кони_А.
10. http://www.bestreferat.ru/referat-85370.html

      Приложение 

     Анатолий  Федорович Кони. Речь по делу об утоплении крестьянки Емельяновой ее мужем 

     Господа судьи, господа присяжные заседатели! Вашему рассмотрению подлежат самые  разнообразные по своей внутренней обстановке дела, где свидетельские показания дышат таким здравым смыслом, проникнуты такою искренностью и правдивостью и нередко отличаются такою образностью, что задача судебной власти становится очень легка. Остается сгруппировать все эти свидетельские показания, и тогда они сами собою составят картину, которая в вашем уме создаст известное определенное представление о деле.

     Но  бывают дела другого рода, где свидетельские  показания имеют совершенно иной характер, где они сбивчивы, неясны, туманны, где свидетели о многом умалчивают, многое боятся сказать, являя перед вами пример уклончивого недоговариванья и далеко не полной искренности. Я не ошибусь, сказав, что настоящее дело принадлежит к последнему разряду, но не ошибусь также, прибавив, что это не должно останавливать вас, судей, в строго беспристрастном и особенно внимательном отношении к каждой подробности в нем. Если в нем много наносных элементов, если оно несколько затемнено неискренностью и отсутствием полной ясности в показаниях свидетелей, если в нем представляются некоторые противоречия, то тем выше задача обнаружить истину, тем более усилий ума, совести и внимания следует употребить для узнания правды. Задача становится труднее, но не делается неразрешимою.

     Я не стану напоминать вам обстоятельства настоящего дела; они слишком несложны для того, чтобы повторять их в подробности. Мы знаем, что молодой банщик женился, поколотил студента и был посажен под арест. На другой день после этого нашли его жену в речке Ждановке. Проницательный помощник пристава усмотрел в смерти ее самоубийство с горя по мужу, и тело было предано земле, а дело - воле божьей. Этим, казалось бы, все и должно было кончиться, но в околотке пошел говор об утопленнице.

     Говор этот группировался около Аграфены Суриной, она была его узлом, так как она будто бы проговорилась, что Лукерья не утопилась, а утоплена мужем. Поэтому показание ее имеет главное и существенное в деле значение.

     Я готов сказать, что оно имеет, к сожалению, такое значение, потому что было бы странно скрывать от себя и недостойно умалчивать перед вами, что личность ее не производит симпатичного впечатления и что даже вне обстоятельств этого дела, сама по себе, она едва ли привлекла бы к себе наше сочувствие. Но я думаю, что это свойство ее личности нисколько не изменяет существа ее показания. Если мы на время забудем о том, как она показывает, не договаривая, умалчивая, труся или скороговоркою, в неопределенных выражениях высказывая то, что она считает необходимым рассказать, то мы найдем, что из показания ее можно извлечь нечто существенное, в чем должна заключаться своя доля истины. Притом показание ее имеет особое значение в деле: им завершаются все предшествовавшие гибели Лукерьи события, им объясняются и все последующие, оно есть, наконец, единственное показание очевидца. Прежде всего возникает вопрос: достоверно ли оно? Если мы будем определять достоверность показания тем, как человек говорит, как он держит себя на суде, то очень часто примем показания вполне достоверные за ложные и, наоборот, примем оболочку показания за его сущность, за его сердцевину.

     Поэтому надо оценивать показание по его  внутреннему достоинству. Если оно дано непринужденно, без постороннего давления, если оно дано без всякого стремления к нанесению вреда другому и если затем оно подкрепляется обстоятельствами дела и бытовою житейскою обстановкою тех лиц, о которых идет речь, то оно должно быть признано показанием справедливым. Могут быть неверны детали, архитектурные украшения, мы их отбросим, но тем не менее останется основная масса, тот камень, фундамент, на котором зиждутся эти ненужные, неправильные подробности.

     Существует  ли первое условие в показаниях Аграфены Суриной? Вы знаете, что она сама первая проговорилась, по первому толчку, данному Дарьею Гавриловою, когда та спросила: "Не ты ли это с Егором утопила Лукерью?".

     Самое поведение ее при ответе Дарье  Гавриловой и подтверждение этого ответа при следствии исключает возможность чего-либо насильственного или вынужденного. Она сделалась, - волею или неволею, об этом судить трудно, - свидетельницею важного и мрачного события, она разделила вместе с Егором ужасную тайну, но, как женщина нервная, впечатлительная, живая, оставшись одна, она стала мучиться, как все люди, у которых на душе тяготеет какая-нибудь тайна, что-нибудь тяжелое, чего нельзя высказать. Она должна была терзаться неизвестностью, колебаться между мыслью, что Лукерья, может быть, осталась жива, и гнетущим сознанием, что она умерщвлена, и поэтому-то она стремилась к тому, чтобы узнать, что сделалось с Лукерьей.

     Когда все вокруг было спокойно, никто  еще не знал об утоплении, она волнуется как душевнобольная, работая в прачечной, спрашивает поминутно, не пришла ли Лукерья, не видали ли утопленницы. Бессознательно почти, под тяжким гнетом давящей мысли, она сама себя выдает. Затем, когда пришло известие об утопленнице, когда участь, постигшая Лукерью, определилась, когда стало ясно, что она не придет никого изобличать, бремя на время свалилось с сердца, и Аграфена успокоилась. Затем опять тяжкое воспоминание и голос совести начинают ей рисовать картину, которой она была свидетельницею, и на первый вопрос Дарьи Гавриловой она почти с гордостью высказывает все, что знает. Итак, относительно того, что показание Суриной дано без принуждения, не может быть сомнения.

     Обращаюсь ко второму условию: может ли показание  это иметь своею исключительною целью коварное желание набросить преступную тень на Егора, погубить его? Такая цель может быть только объяснена страшною ненавистью, желанием погубить во что бы то ни стало подсудимого, но в каких же обстоятельствах дела найдем мы эту ненависть? Говорят, что она была на него зла за то, что он женился на другой; это совершенно понятно, но она взяла за это с него деньги; положим, что даже и взяв деньги, она была недовольна им, но между неудовольствием и смертельною ненавистью целая пропасть. Все последующие браку обстоятельства были таковы, что он, напротив, должен был сделаться ей особенно дорог и мил. Правда, он променял ее, с которою жил два года, на девушку, с которой перед тем встречался лишь несколько раз, и это должно было задеть ее самолюбие, но чрез неделю или, во всяком случае, очень скоро после свадьбы он опять у ней, жалуется ей на жену, говорит, что снова любит ее, тоскует по ней. Да ведь это для женщины, которая продолжает любить, - а свидетели показали, что она очень любила его и переносила его крутое обращение два года, - величайшая победа! Человек, который ее кинул, приходит с повинною головою, как блудный сын, просит ее любви, говорит, что та, другая, не стоит его привязанности, что она, Аграфена, дороже, краше, милее и лучше для него.