Взгляды Моргана на происхождение и развитие семьи

 

Таким образом, мы точно попытались воспроизвести  значение систем родства, которое придавал исследователь, строя свою теорию. Если интерпретировать полученные выводы, то можно представить, что Морган решал уравнение, в котором системы  родства были коэффициентами, а неизвестными при них можно считать формы  семьи и брака.

 

 

4. Основные формы семьи по  Моргану

 

Следующей задачей будет рассмотрение непосредственно  форм семьи, которые представляет нам  Морган.

 

 

4.1. Кровнородственная семья.

 

Существование этой формы приходится доказывать иным путём, чем на основании непосредственных её проявлений. Будучи первой, после  промискуитета и наиболее древней  формой данного учреждения (низшая ступень дикости), она перестала  существовать даже у самых отсталых дикарских племён. «Такое доказательство даёт система родства  и свойства, пережившая на бесчисленный ряд столетий те брачные обычаи, от которых она  произошла, и сохранившаяся ещё  теперь, чтобы засвидетельствовать  факт, что такая семья существовала тогда, когда эта система сложилась».  Эта система - малайская. Она выражает те отношения родства, которые должны были существовать в кровнородственной  семье, и предполагает существование  такой семьи для объяснения её собственного существования. Морган ведёт  своё доказательство  методом «от  противного», использование которого можно начать словами: «Если бы не было кровнородственной семьи, то откуда могла произойти малайская система  родства?» Также создатель рассматриваемой  теории пытается экстраполировать известные  свойства взаимодействия между арийской системой родства и моногамной семьёй на взаимодействие мало известной малайской  системы родства и кровнородственной  семьи. Морган утверждает: «Совершенно  очевидно, что малайская система  не могла произойти от какой-либо другой уже существовавшей системы, так как нельзя себе представить какой-либо более элементарной системы». Таким образом, простота и точность этой системы обращает на себя внимание, прямо указывая на то, что групповой брак родных и коллатеральных братьев и сестёр был источником, из которого эта система возникла. Можно вполне допустить, отмечает Морган, что малайская система получила своё начало в многобрачии кровных родственников, в том числе родных братьев и сестёр, что она действительно началась с брака между братьями и сёстрами и постепенно включала в свой круг коллатеральных братьев и сестёр, по мере того как расширялся круг брачной системы. Если подробно рассмотреть данную систему родства, то не найдётся различия между родством по крови и по свойству, то есть оно не проводится. Льюис Морган считает необходимым привести замечание Оскара Пешеля: «В наше время, когда установлено, что даже у бескровных растений возможность взаимного оплодотворения потомков одних и тех же родителей затруднительна, кажется прямо невероятным, чтобы когда-нибудь и где-нибудь дети одной матери размножались путём браков между собой в течение долгого времени».    На это замечание автор отвечает, что «группы кровных родственников, соединённых браком, не ограничивались родными братьями и сёстрами, но включали также коллатеральных братьев и сестёр. Чем шире были брачные отношения данной группы, тем меньше зла от половых сношений между близкими родственниками».

 

Морган  приводит и другие доказательства существования  данной формы семьи. Например, на Сандвичевых  островах брак между братьями и сёстрами сохранился в качестве пережитка  кровнородственной семьи при  пуналуальной семье. Вкратце коснувшись «девяти степеней родства китайцев», исследователь отмечает, что она  показывает, что в то время, когда  образовались эти степени родства, у китайцев существовала пуналуальная семья, необходимой предшественницей которой была кровнородственная  семья.

 

В заключении Морган приводит главные выводы. «Общественное  состояние, которому свойственна кровнородственная  семья, с логической необходимостью указывает на предшествующее состояние  промискуитета». Далее следует привести утверждения Моргана, которые носят  чисто социологический характер. Кровнородственная семья была первой организованной формой общества, она, несомненно, представляла улучшение  предшествовавшего неорганизованного  состояния, каково бы оно ни было. От этой формы семьи можно начинать историю человеческого прогресса, факторами которого является развитие домашних учреждений, изобретений и  открытий. Установив существование  кровнородственной формы семьи  будет легко доказать существование  остальных форм семьи. Именно на этот вывод Морган будет опираться при следующем рассмотрении развития идеи семьи.

 

 

4.2. Пуналуальная семья.

 

Переход к пуналуальной семье, как считает  Морган, был вызван постепенным исключением  родных братьев и сестёр из брачных  отношений. Главный фактор, который  толкнул происхождение новой  формы семьи, это родовая организация. На основе исследований Льюис Морган делает вывод, что во всех человеческих племенах, обладавших родовой организацией, в прошлом господствовала классовая  организация. Учёный смог найти зачаток  рода в австралийских классах  и в гавайских группах. В австралийских  классах было замечено два основных правила рода, а именно: запрещение брака между братьями и сёстрами и счёт происхождения по  женской  линии. Рассматривая ниже гавайские  семьи, также найдётся зачаток рода.

 

Далее автор  исследуемой мною работы рассматривает  каждое учреждение (пуналуальную семью, родовую организацию и туранскую  систему родства) в отдельности, что кажется мне не нужным в  моей работе. Однако я считаю необходимым  привести некоторые тезисы из данных Морганом доказательств.

 

Можно сказать, что пуналуальная семья выросла  из обычая «пуналуа», по которому гавайские  семьи образовывались следующим  образом: родные и коллатеральные сёстры считались жёнами группе «близких товарищей», то есть «пуналуа»; они друг другу  не являлись родными братьями, они  находились в отношении пуналуа, их связывало только то, что у  них были общие жёны. Обычай «пуналуа»  помог сложиться туранской системе  родства. Отсюда ясно, что эта форма  семьи образовалась из кровнородственной  семьи. Прогресс общества от кровнородственной  к пуналуальной семье был началом  великого движения вперёд, которое  подготовило путь для родовой  организации, приведшей постепенно к синдиасмической, а, в конце  концов, к моногамной семье. Влияние  родовой организации на древнее  общество было консервативным и в  то же время возвышающим, потому что  это учреждение явилось катализатором  изменений, происходивших в то время  в обществе.

 

Утвердившись  в мысли, что первобытное общество в своей основе было родовым, Морган резко противопоставил его обществу политическому (классовому).  Обозначенные сообщества представляют собой два  качественно отличных друг от друга  типа социальной организации. Родовые  объединения, где бы они ни были географически расположены, оказываются идентичными по структуре и принципам действия, вместе с тем  они трансформируются от низших к высшим формам в соответствии с последовательным развитием людей. Род - это совокупность родственников, происходящих от одного общего предка, отличающихся особым тотемом и связанных узами крови. Его характеризуют коллективная собственность на землю и другие средства производства, первобытно-коммунистическая организация хозяйства, отсутствие эксплуатации и равенство всех членов племени.

 

Туранскую систему родства Морган подробно рассматривает, опять-таки, потому, что  это доказывает существование пуналуальной формы семьи, как господствовавшей в период средней ступени дикости. Морган объясняет тех видов родства  туранской системы, которые отличаются от малайской, на основе пуналуального  брака и родовой организации.

 

Далее мне  бы хотелось сделать вывод словами, которые Морган приводит, когда полностью  исследовал две основные формы семьи.

 

«Мы истолковали  происхождение двух форм семьи при  помощи двух параллельных систем родства. Доказательства, по-видимому, убедительны. В кровнородственной семье, до которой  человечество поднялось из ещё более  низкого состояния, мы имеем исходный пункт развития человеческого общества.  Переход от первой формы ко второй был естественен и представлял  собой развитие из более низкого  в более высокое общественное состояние, совершавшееся благодаря  наблюдению и опыту. Это был результат  совершенствования умственных и  нравственных свойств, присущих человеку. Кровнородственная и пуналуальная семья представляют сущность человеческого  прогресса в течение большей  части периода дикости. Хотя вторая форма обнаруживает значительный прогресс по сравнению с первой, она была всё же далека от моногамной. Из сравнения  различных форм семьи мы можем  судить о медленном ходе развития в периоде дикости, когда средства, способствующие прогрессу, были незначительны, а препятствия, стоявшие на его пути - чрезвычайно велики. Века за веками неподвижной жизни с едва заметными  колебаниями в сторону прогресса  и регресса, без сомнения, отмечали ход событий этого раннего  периода; в общем, движение общества шло из низшего  состояния к  высшему, иначе человечество коснело  человечество бы в дикости. Всё же мы нашил определённую исходную точку, от которой человечество начало свой великий и изумительный путь прогресса, хотя бы она была так близка к  самой низкой ступени развития и  ограничивалась такой своеобразной формой семьи, как кровнородственная».

 

 

4.3. Синдиасмическая и  патриархальная семьи.

 

Морган  рассматривает две эти формы  семьи вместе, наверное, потому что  считает их промежуточными при переходе к моногамии. Важно то, что Морган не отнёс к этим формам ни одну систему  родства, видимо, он считает, что при  существовании синдиасмической  и патриархальной семьи (низшая и  средняя ступень варварства до появления  моногамии на высшей ступени) господствовала туранская система родства.

 

Место больших  групп, связанных брачными отношениями, заняли брачные пары, представляющие собой ясно выраженные, хотя лишь частично индивидуализировавшиеся семьи. В  этой семье можно признать зародыш  моногамной семьи, однако в ряде существенных отношений парная семья стояла ниже моногамной. Морган отмечает, что  синдиасмическая  семья была достаточно слабой организацией, так как в одиночестве она  не могла преодолеть тягости жизни. Обыкновенно несколько таких  семей жили в одном доме, образуя  коллективное домохозяйство, в котором  господствовало начало коммунизма домашней жизни. Данная форма брака была столь  же своеобразна, как и семья. Мужчины  не выбирали жён, брак основывался не на чувстве, а на удобстве и необходимости. Устраивать браки своих детей  было фактически предоставлено матерям, и о браках обыкновенно договаривались без ведома вступающих в брак, не спрашивая их согласия. Обычай бракосочетания придавал браку характер покупки. Продолжительность  брака зависела от желания сторон, но потом общество стало противиться  разводам. Другой чертой брачных отношений  Морган называет то, что от женщин стали  требовать верности под угрозой  жестокого наказания, которому её мог  подвергнуть муж, не беря на себя того же обязательства. Привилегия была провозглашена  привилегией мужчин, однако она ограничивалась отсутствием средств для того, чтобы ею пользоваться.

 

Родовая организация, по мнению Моргана, была главным  орудием, при помощи которого этот результат  был достигнут, однако лишь в долгом и постепенном процессе развития. «Сама структура и принцип  данной организации вели к выработке  предубеждения против брака между  кровными родственниками по мере того, как благодаря бракам вне рода стали выясняться преимущества брачных  союзов между лицами, не находящимися в родстве». Роды создали более  высокую, чем прежде, органическую структуру  общества, способную развиваться  в качестве соответствующей потребностям человечества социальной системы вплоть до наступления цивилизации. Прогресс общества при родовой организации подготовил путь к появлению синдиасмической семьи. Морган также указывает, что «влияние нового порядка, связывавшего брачными отношениями лиц неродственных друг другу, должно было послужить благотворным импульсом общественного развития. Такие браки давали более сильное физически и умственно поколение. Такое новое поколение должно было быть выше обоих прежних, и это превосходство должно было привести к росту интеллекта и увеличению численности».  В своём доказательстве Морган приводит причину, тормозившую развитие синдиасмической семьи. Это войны, в период варварства они нарушали равновесие между численностью полов, что должно было явно содействовать укреплению группового брака. С другой стороны, улучшение средств существования благоприятствовало общему прогрессу семьи. «Оно привело к осёдлой жизни, к введению дополнительных производств, к усовершенствованию жилищной архитектуры и к более осмысленной жизни». 

 

Таким образом, семья начала постепенно индивидуализироваться, и далее Морган начал её называть патриархальной семьёй. Следует указать  её специфические особенности, которые  объясняют, по-моему, её предназначение. Эта семья представляла собой  организацию известного числа свободных  и несвободных людей  под властью  отца в целях обработки земли  и охраны стад домашних животных. Рабы и слуги вместе со своими жёнами и детьми и с патриархом как  их главой составляли одну патриархальную семью. В пример Морган ставит римскую  семью с отцовской властью (patria potestas) и древнюю семью греческих  племён. Автор акцентирует внимание на том, что в таких семьях полигамия  имела второстепенный характер, в  первую очередь необходима была коллективная рабочая сила, чтобы люди могли  себя прокормить.

 

Надо  сказать, что этот исследователь  не уделяет большого внимания данной форме семьи, как это делают другие, я считаю это потому, что Морган не придаёт этой форме большего значения, вследствие того, что патриархальная семья, собственно как и синдиасмическая, носит переходный характер и всё  более и более напоминает ему  моногамию с первичными признаками её существования. Кроме того, патриархальная семья также не создала свою собственную  систему родства, а лишь видоизменила, насколько это возможно, туранскую  систему родства, которая постепенно  приходила в упадок.  

 

 

4.4. Моногамная семья.

 

Л. Морган один из тех исследователей, который  считал, что данная форма семьи, сравнительно недавнего происхождения, вовсе  не является единственной, основной, то есть той, с которой начало существовать общество. Исходя из положения, что  моногамная семья была единицей организации  социальной системы, многие учёные считали  род соединением семей, племя - соединением  родов и нацию - соединением племён. Здесь мы находим несоответствие в определении рода, следовательно, и различные теории. Вот как  это выглядит у Моргана: род входит целиком во фратрию, фратрия в  племя, а племя в нацию; напротив, семья не могла целиком входить  в род, потому что муж и жена по необходимости принадлежали к  различным родам.

 

Для полного  рассмотрения моногамной семьи я  считаю необходимым проследить эволюцию отцовской власти в работе Л. Моргана  «Древнее общество». В двух формах семьи - кровнородственной и пуналуальной - отцовская власть была немыслима. Тогда существовал матриархат, доказательства тому приведены при рассмотрении этих форм семьи. Когда из недр пуналуальной группы возник род, он соединил всех сестёр с их детьми и дальнейшими потомками  по женской линии до бесконечности  в одном роде, который стал единицей организации созданной им социальной системы. Отсюда постепенно развилась  синдиасмическая семья, а вместе с ней и зародыш отцовской  власти. Эта первая слабая и колеблющаяся власть начала расти и непрерывно увеличиваться с того времени, как  новая семья вместе с прогрессом общества всё более и более  принимала моногамный характер. Когда  с накоплением собственности  желание передавать её детям привело  к переходу счёта происхождения  из женской линии в мужскую, тогда  впервые возникло материальное основание  для отцовской власти.  То есть, можно сказать, что род прошёл последовательные стадии развития. Эти  перемены главным образом сводились  к двум процессам: