Социология в России

В "Русском деле" (1866, №33) была опубликована анонимная статья с  выразительным заголовком "Самодержавие по-ученому..." Автор злобно нападал  на "крамольный позитивизм", по которому русский государственный строй  объявлялся лишь... "стадией мирового развития государственности", и, следовательно, преходящим состоянием общества. Далее  следовал провокационный вопрос: "Да разве можно подобную дичь читать с государственной кафедры?". Ответ  на этот вопрос предлагалось искать уже  другим "государственным" учреждениям.

Сопротивление со стороны титулованной рутины любым научным нововведениям, учебным программам и планам превращало, как признавались различные исследователи, иногда даже довольно невинные явления (чтение книжек не только по социологии или политической экономии, но даже по бактериологии, гигиене, санитарии  и биологии) в дело... политики, в  процесс полулегальный. Не только студент, но и уже сложившийся ученый не был застрахован от доносов, нелепого контроля, всевозможных внешних помех  в исследованиях и процессе обучения. <Жуткое чувство испытывает тот, кому приходится заниматься историей науки  в России, - говорил академик С. Ф. Ольденбург, -- длинные ряды "первых" томов, "первых" выпусков, которые  никогда не имели преемников; широкие  замыслы, как бы застывшие на полуслове, груды ненапечатанных, полузаконченных  рукописей. Громадное кладбище неосуществленных начи-наний, несбывшихся мечтаний…

В этой ситуации подавляющая часть  русских социологов, так или иначе, была жертвой полицейского пресса. Это другая особенность нашей  социологии, отличающая ее от западной. Ссылки, вынужденная эмиграция, тюрьма, увольнения, грозные предупреждения и т. п. - вот вехи биографии Д.Щапова, Л. Оболенского, Я. Новикова, П. Лаврова. М. Ковалевского. Л. Петражицкого, Л. Мечникова, С. Южакова, Н. Стронина, Е. Де Роберти, Б. Кистяковского, П. Сорокина. А ведь многие из них были людьми далеко не радикальных  настроений.

Весьма характерный в этом отношении  случай произошел с известным  органицистом П. Лилиненфельдом, опубликовавшем, кстати, свой фундаментальный труд на русском языке раньше "Принципов  социологии" Г. Спенсера. Он издал  первый том "Мысли о социальной науке будущего" под криптонимом  П...Л. Царская администрация сделала  сколь решительный, столь же и  безграмотный вывод: это, мол, сочинения  народника П. Лаврова -- и оно было запрещено. Был издан приказ об изъятии  книги из общественных библиотек. И  сенатор Лилиенфельд, в это же время губернатор Курляндии, вынужден был выполнить распоряжение и  изъять собственное сочинение за мнимую крамолу и издавать последующие  тома в Германии.

Другим отрицательным фактором в распространении и оформлении социологии явились предрассудки некоторых  ученых в отношении новой дисциплины, особенно в старых университетских  разделах гуманитарной науки: истории, государствоведении и т. д. Как Правило, их отношение к социологии варьирует  от безразличия до откровенной враждебности. Недоброжелательство ломалось очень  медленно. И только в первое десяти-летие XX в. междисциплинарные отношения  резко изменились. Началось повсеместное признание социологии, и постепенно социологическая точка зрения стала  широко использоваться в истории, правоведении, политической экономии, психологии, этнографии именно как новая плодотворная теоретическая  перспектива в сравнении с  традиционными подходами.

В качестве особого сильнодействующего момента в интересующем нас процессе следует отметить влияние русского философского идеализма (предвосхитившего многие идеи "антипозитивистской реакции"). Философия истории (культуры) чаще всего  на религиозной основе рассматривалась  русскими идеалистами (Вл. Соловьев, Б  Чичерин, Н. Данилевский, Н- Бердяев, С. Франк - самые крупные фигуры этого  типа) как единственно правомерная  в сфере социального анализа".

Отрицая законы общественного развития, считая, что каждую данную минуту "все  эти законы могут быть выброшены  за окно доброй волей людей", и  веря, что час доброй воли наступит, религиозные мыслители (особенно Соловьев) не нуждались в науке, которая  убеждала, что "добрая воля" вступает в свои права "вынуждаемая к  тому кнутом необходимости. Религиозных  мыслителей раздражала контовская традиция, объявляющая социологию не только вершиной и синтезом всех прочих социальных наук, но и своего рода "социальной", светской религией. Характерные признания  можно обнаружить в книгах русского богослова и сторонника христианской социологии П.Линицкого.

Однако, несмотря на действие негативных факторов, социология в России возникла и стала развиваться.

Социология  в России в XIX

Собственно социологические школы  в России развивались в рамках нескольких направлений.

Одно из них -- географическое -- было наиболее ярко представлено Л.И. Мечниковым (1838--1888), который в своей основной работе «Цивилизация и великие исторические реки. Географическая теория развития современных обществ» объяснил неравномерность  общественного развития под влиянием географических условий, главным образом  водных ресурсов и путей сообщения. Именно эти факторы, по его мнению, и определяют основную тенденцию  развития человечества -- от деспотии к  свободе, от примитивных форм организации  жизни к экономическим и социальным достижениям, покоящимся на кооперативных  формах хозяйствования.

Другой социогеограф А.П.Щапов (1831--1876) активно развивал земско-общинную, федеративную теорию русской истории, обосновывал естественно-психологические  и социаль-но-территориальные особенности  жизни русского народа.

Второе направление -- органическая школа -- представлена Е.В. де Роберти (1843-1915), А.И. Строниным (1827-1889), П.Ф. Лилиенфельдом (1829--1903), Я.А. Новиковым (1830-1912). В основе теории де Роберти лежало понятие  «надорганическое», которое проходит в своем развитии две стадии: простых  психофизических отношений, представляющих собой исходный пункт социальности и психологических взаимодействий, которые подразделяются на четыре большие  группы -- науку, философию (или религию), искусство и практическую деятельность, под которой и понимается поведение  людей в технике, экономике, праве  и политике.

Заметное, важнейшее место в  социологической мысли принадлежит  социолого-юридическому направлению -- ученым, работающим в области права  и социологии, -- Н.М. Коркунову (1853--1904), Л.И. Петражицкому (1867-1931), П.И. Новгородцеву (1866-1924), Б.А. Кистяковскому (1868-1920), Б.Н. Чичерину (1828--1904), которых интересовало взаимодействие социальных, физиологических и биологических  причин в праве. Петражицкий выступал против традиционных подходов в учении о государстве, праве и морали в обществе, уделив пристальное внимание юридическим и политическим институтам. Заслуги социологов-юристов, особенно Новгородцева, состояли также в том, что они много писали о пра-восознании, о его роли в регулировании  жизни общества, о нормативном  и асоциальном поведении.

Марксистская школа в социологии была представлена М.И. Туган-Барановским (1865--1919), А.А. Богдановым (1873-- 1928), Г.В. Плехановым (1856--1918), В.И. Лениным (1870-1924) и отчасти, до определенного времени П.Б. Струве (1870-- 1944), С.Н. Булгаковым (1871-1944) и Н.А. Бердяевым (1874-1948), которые, хотя каждый по-своему, развивали свои представления  о материалистическом понимании  истории. Так, Богданов, говоря о самостоятельности  социологии как науки, активно отстаивал  ее тесную и близкую связь с  одной из наук о природе -- биологией. Он много времени посвятил разработке теорий социальной адаптации (адаптации  к знанию и адаптации к идеологии) и социальной революции. Уже после  революции он опубликован свою работу «Тектология», в которой разработал организационные основы любой социальной системы, любой социальной организации,

У Туган-Барановского наиболее привлекательно его учение о пяти основных группах  интересов человека, среди которых  для социального развития наиболее важными являются психологические, альтруистические и религиозные.

Плехановым в наиболее полном виде изложена марксистская теория общественного  развития, рассмотрены проблемы соотношения  общественного бытия и общественного  сознания.

Идеи Ленина в социологии связаны  с развитием учения К.Маркса о  классах, классовой борьбе, роли народных масс в истории, а также с решением вопросов о соотношении демократии и диктатуры, роли государства в  создании и функционировании нового социалистического государства.

Особо следует сказать о таких  выдающихся представителях социальной и социологической мысли, как  Н.Я. Данилевский (1822--1885), М.М. Ковалевский (1851--1916), который подготовил создание первого в России Социологического общества, и П.А. Сорокин (1889-1968).

Данилевский сконцентрировал свои усилия, говоря современным языком, на системном подходе, учитывающем  психоэтнографические, антропологические, социальные, территориальные и другие признаки многих культурно исторических типов, из которых и складывается общественная жизнь и каждый из которых  переживает, как и любой живой  организм, жиз-ненный цикл от зарождения до упадка.

В определенном смысле системный подход в социологии применял и Ковалевский, утверждая, что не существует единого  определяющего социального фактора. Социология, по его мнению, имеет  дело с целым комплексом «раскрытия причин покоя и движения человеческих обществ, устойчивости и развития порядка  в разные эпохи в их преемственной  и причинной связи между собой».

Следует остановиться на научном наследии одного из представителей русской и  одновременно мировой социологической  мысли в ее классическом понимании -- П.А. Сорокине. Он предложил и обосновал  понятийный аппарат социологии: социальное явление, социальный контроль, социальное поведение, исторический прогресс и  его тенденции.

Крупным научным достижением Сорокина была разработка им теории социальной Стратификации: как общих понятий, так и признаков социальной дифференциации, в основе которой лежат экономический, политический и профессиональный статусы.

В своей работе «Социальная мобильность» он обратил внимание на проблемы перемещении  людей в обществе в горизонтальном направлении (миграции) и в вертикальном (изменение социального статуса). Эти перемещения по-разному осуществляются в различных типах общества, но они составляют суть жизни такого живого социального организма, как  общество.

Наследие П.А. Сорокина велико и  значительно: им проанализированы социально-культурные факторы в развитии человечества, высказаны интересные идеи о теории кризисов, о направлениях духовной интеграции и множество других оригинальных интерпретаций социальной реальности.

Уникальным явлением в российской социологии была субъективная школа, наиболее яркими представителями которой  были П.Л. Лавров (1823--1900), Н.К. Михайловский (1842--1904), И.И. Кареев (1850--1931).

Индивид, утверждал Лавров, является единственной реальной движущей силой  общества, и поэтому «социология  есть наука, исследующая формы проявления, усиления и ослабления солидарности между сознательными органическими  особями».

Михайловский исходил из необходимости  спасения индивида от разрушительного  воздействия социального контроля, придавал большое значение взаимодействию человека с обществом. Проанализировав  сущность и структуру социального  поведения, он высказал ряд идей, превосходящих  выводы З.Фрейда, о роли подражания, внушения и престижа.

Кареев особое внимание уделял роли индивида в истории, главной составляющей единицы организованной среды. «Тезис, -- писанной в своей работе «Основные  вопросы философии истории» (1883), -- это самообусловленность индивида в социальном и культурном аспекте; антитезис -- зависимость индивида от установлений и институтов организованной среды; синтез - зависимость среды  от индивида и его самообусловленности».

На наш взгляд, субъективистское направление в наиболее полном виде дает представление о всей социологической  мысли в России. Хотя субъективизм в развернутом и обоснованном виде ориентируется на изучение человека в его специфическом социальном измерении, нужно признать, что и  представители других школ также  разделяли многие идеи о социальной сущности человека, о его сознании и участии в решении общественных проблем.

Так, Л.И. Петражицкий особое значение придавал роли эмоций как автономному  доминирующему фактору социального  повеления, благодаря которому возможна адаптация к окружающей среде. А.А. Богданов писал о социальном инстинкте -- силе, заставляющей человека взаимодействовать  с другими людьми, поступать, как  они, что особенно отчетливо проявляется  в имитации как особой форме социального  поведения. Более того, Богданов утверждал  в своей работе «Из психологии общества», что «социальное бытие  и социальное сознание -- одно и то же, а поэтому социальное сознание определяет социальную борьбу». Главным  критерием «культурно-исторических типов», по Данилевскому, является языковая близость. У Плеханова большое  внимание уделялось не просто общественному  сознанию, а общественной психологии и ее роли в жизни людей.

Иначе говоря, практически все социологи  России в XIX -- начале XX века в прямой или косвенной форме выходили на проблемы человека, индивида как  социального существа, считая его  сознание и поведение основным критерием  общественного прогресса, а в  ряде случаев рассматривая этот феномен  в качестве одного из основных составляющих компонентов, являющихся объектом социологического изучения. Именно гуманистическая направленность, человеческое измерение общественной науки является важнейшей характеристикой  состояния и развития отечественной  социологии в этот период времени. Именно этот аспект и использует автор в  своей концепции социологам жизни, которая в развернутом виде учитывает  состояние и тенденции развития общественного сознания и поведения  в тесной связи с объективными условиями существования людей.