Социальные причины армейской “дедовщины”

ГОУ ВПО «Московский государственный  открытый университет» Чебоксарский политехнический  институт (филиал)
Кафедра _________________________________________________
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
по дисциплине _____________________________________________________
На тему ___________________________________________________________
	Выполнил: студент ___ курса заочной формы обучения шифр специальности ___________ учебный шифр ______________ ________________________________________ ________________________________________   Проверил: ________________________________________
Чебоксары – 2009 ПЛАН РАБОТЫ:

1.  Введение…………………………………………………………………...
2. Социальные причины армейской “дедовщины”.

1.Личностная…………………………………………………………..

2.Организационно-управленческая…………………………………..

      III. Неформальные социальные отношения “дедовщины”.

1. Материальная и психологическая эксплуатация молодых……………………………………………………………..
2. Обеспечение устойчивости “дедовщины” во внешней    социальной среде…………………………………….......................
3. Принуждение………………………………………………………..

      IV. Обоснование модели социальной отношений в “дедовщине”………..

      V. Заключение……………………………………………………………….

      VI. Список литературы………………………………………………………

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                    ВВЕДЕНИЕ.

 

         Тема важна для общего исследования общества. Неуставные взаимоотношения (или же “дедовщина”) – один из пороков, имевших место в период его зрелого развития. Сейчас анализ таких частных болезней важен как часть общего диагноза. Возникновение дедовщины интересно тем, что появилась она практически мгновенно, и сразу приняла формы довольно развитой субкультуры. Является ли это закономерным для солидарного общества, результатом ошибок руководства, результатом действий деструктивных сил или же следствием стечения случайных обстоятельств - в этом предмет настоящего исследования. Дедовщина, как явление, легализующее угнетение одними людьми других.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОЦИАЛЬНЫЕ ПРИЧИНЫ АРМЕЙСКОЙ "ДЕДОВЩИНЫ"

В научных исследованиях  нет однозначного ответа на вопрос о содержании "дедовщины". Базовых  причин "дедовщины", на мой взгляд, две: личностная и организационно-управленческая.

 Личностная - связана с тем, что в воинские подразделения попадают люди, притязания которых на уважение, личностно-ориентированное отношение к себе, собственную значимость для других людей, на получение от них духовных и материальных благ намного превышают их собственную "полезность" для окружающих. Они хотят получать от других "всего и много", но не умеют и/или не хотят "платить той же монетой" - честно "зарабатывать" в равноправных отношениях материальные и духовные блага, социальное уважение и признание. Чтобы удовлетворить свое желание, им надо уметь устанавливать режим личной неформальной власти над окружающими. Людей с такими особенностями я определил как "доминирующие дефицитарные личности" и охарактеризовал способы их действий как эксплуатацию.

Такие люди есть среди  всех категорий населения, и большая часть из них пытается удовлетворять свои притязания во взаимоотношениях. Те из них, кто попадает в воинские подразделения по призыву, получают возможность организовать "дедовщину" -особые неформальные властные социальные отношения. Долгое время исследователи рассматривали "дедовщину" как явление социально-психологическое, а не социальное. Социальную сущность подобного рода отношений обнаружил психолог М. Ю. Кондратьев в колониях для несовершеннолетних преступников и в группах воспитанников детских домов. Он выявил, что типичная для обычных межличностных отношений сложная и разнообразная система статусов и ролей, при которой каждый человек в группе занимает сразу несколько ролевых позиций, обусловленных совместным и разнонаправленным действием психологических факторов (симпатией-антипатией, авторитетом-неавторитетностью, властью-подчинением), в закрытых группах принудительного содержания очень быстро эволюционирует к принципиально иной структуре. Здесь участники взаимоотношений приобретают жесткий статус, сформированный отношениями власти-подчинения, их ролевые функции определяются этим статусом. В неформальных отношениях соблюдается жесткая иерархия, а симпатии-антипатии и авторитет перестают играть самостоятельную роль и становятся отражением стержневой структуры властных взаимоотношений. Сами же эти отношения, оставаясь неформальными, теряют признаки социально-психологических и приобретают признаки социальных. Наличие подобного рода стержневой структуры в "дедовщине" позволяет характеризовать ее как частный случай социальных отношений .

Выступая в неформальных властных социальных отношениях в качестве "дедов" -субъектов неформальной власти, военнослужащие, обладающие признаками доминирующей дефицитарной личности, насильственно принуждают подвластных - "молодых" исполнять роль эксплуатируемых. На "гражданке" похожие отношения не являются редкостью, но "отнимание" благ у зависимых подвластных и их "принуждение" к производству осуществляется в гораздо более мягких формах. При этом неприкрытое жестокое насильственное социальное принуждение подвластных к обслуживанию потребностей субъектов власти в "дедовщине" заменяется скрытым принуждением, которое осуществляется, чаще всего, средствами психологической манипуляции. Эти средства удерживают эксплуатируемого возле эксплуататора в позиции зависимого и послушного "добровольного" исполнителя.

Итак, личностная причина "дедовщины" - это наличие в подразделениях военнослужащих с признаками доминирующей дефицитарной личности. Помимо них, активными и заинтересованными участниками "дедовщины" становятся военнослужащие, в большей или меньшей мере обладающие теми же потребностями в эксплуатации, но не обладающие умениями, достаточными для установления режима личной неформальной власти. "На гражданке" неформальные властные отношения эксплуатации могут установиться в том случае, если человеку с признаками доминирующей дефицитарной личности удается захватить позицию в официальных властных отношениях или если субъект официальной власти покровительствует или не препятствует в действиях личности, не обладающей такими полномочиями.

Почему отношения в "дедовщине" более жестоки, чем  близкие им "на гражданке"? В  первую очередь это связано с  тем, что принуждение и эксплуатация совершаются в воинских подразделениях - в закрытых социальных группах принудительной организации. Жертве некуда скрыться, а обращаться за помощью к офицерам чаще всего бессмысленно, они или не хотят бороться с "дедовщиной" или не могут ее пресечь потому, что не понимают ее социальное содержание и не видят способов борьбы с ней. Жертва беззащитна, а офицер, как правило, не способен реально помешать эксплуатации и насилию. Более того, официальные начальники нередко назначают именно военнослужащих с признаками доминирующей дефицитарной личности на должности младших командиров. Следовательно, микросоциальная причина "дедовщины" в том, что военнослужащие, нуждающиеся в ней, не имеют социальных барьеров на пути к занятию позиций субъектов неформальной и формальной власти.

В чем причина отсутствия таких барьеров? Ответ на этот вопрос предполагает исследование применяемого офицерами стиля управленческой деятельности. Официальная деятельность и официальные отношения воинской службы не значимы для лиц, проходящих службу по призыву, она для них не добровольная, а принудительная . Незначимость служебной деятельности для них обусловлена их низким материальным обеспечением, задержкой на определенное время в социальном продвижении "на гражданке". Но исходная причина не в этом, а в "антиэкологичности" применяемого офицерами по отношению к подчиненным стиля управления.

Организационно-управленческая причина дедовщины. Типичный для офицеров стиль управленческой деятельности по отношению к подчиненным можно охарактеризовать как обезличенный, функционально-механистический. Начальник зачастую видит в подчиненном исполнительный придаток механизма или служебной инструкции, но не самоценную личность. При таком отношении подчиненный, даже наилучшим образом исполняя свои обязанности, не может стать для начальника Личностью, не может удовлетворить в служебных отношениях свои базовые социальные потребности, находится в позиции "исполнительного органа". Такое отношение начальства в сочетании с низким качеством материального вознаграждения и социальной защиты (реально офицеры не защищают своих подчиненных от "дедовщины"), в сочетании с дополнительной эксплуатацией со стороны "дедов", порождает ответное равнодушие или неприязнь подчиненного и к командирам, и к служебным обязанностям. А "дедовщина" в условиях обезличенных служебных отношений для солдат становится извращенным средством "компенсации" неудовлетворенной потребности быть для других значимой личностью. А раз так, то офицерам и прапорщикам приходится применять меры принуждения для того, чтобы заставить незаинтересованных в службе подчиненных исполнять свои обязанности. Уставных мер принуждения оказывается для этого недостаточно, и начальники вынуждены или сами применять неуставное насилие и принуждение (по некоторым данным это делают до 86% офицеров [3]) или опираться на неуставное насилие и принуждение "дедов", которые наряду с "выбиванием" из "молодых" выгод для себя параллельно принуждают их выполнять и служебные обязанности.

Создается порочный круг - низкое материальное и социальное вознаграждение, обезличенность служебных  отношений, "дедовская" эксплуатация стимулируют всех военнослужащих "спустя рукава" исполнять свои обязанности, а худших из них подвигают на участие в "дедовщине". Это приводит к неудовлетворительному функционированию воинских подразделений, к попыткам офицеров через неуставное насильственное принуждение или через опору на авторитет и силу "дедов" принудить одних улучшить показатели службы, других - сократить участие в "дедовщине". В результате происходит прорастание неуставного насильственного принуждения в официальную систему военно-социального управления. Этот феномен уже нашел свое социологическое отражение в категории «единого формально-неформального организационного порядка».

 

Пресечь процесс срастания  можно двумя методами. Первый - при  сохранении обезличенного отношения начальников к подчиненным вооружить начальников "супермощными" и узаконенными средствами - контроля за поведением и намерениями подчиненных; принуждения за нежелание добросовестно служить, подчиняться офицерам и за желание эксплуатировать сослуживцев через "дедовщину". Второй - не создавать условий для нежелания подчиненных служить и не давать возможностей для самоактуализации тех военнослужащих, которые нуждаются в "дедовщине".

Первый метод вполне реализовывался в годы "развитого  тоталитаризма" - со времени принятия закона о всеобщей воинской повинности в 1939 г. и до 1953 г. Именно на 1953-й год - год прекращения тотального доносительства и репрессий по доносам приходится первое упоминание о "дедовщине" как о стабильном социальном явлении в воинских подразделениях. Но именно летом того же года происходит и общее падение дисциплины в тех частях и подразделениях, у тех командиров, где порядок поддерживался репрессивными методами

В рамках первого метода реальной альтернативой государственному тотальному контролю и жестокому наказанию является тотальный контроль и жестокое наказание офицерами тех подчиненных, кто не желает добросовестно исполнять свои обязанности. В этом случае методы военно-социального управления закономерно эволюционируют к стукачеству и мордобою, иным формам неуставного принуждения. Применение второго метода, основанного на личностно-ориентированном отношении к подчиненным и на адресной социальной коррекции, позволяет решить обе задачи военно-социального управления: обеспечить приемлемый уровень удовлетворенности своей службой у солдат-призывников и пресечение "дедовщины".

Однако такое пресечение невозможно без понимания сущности и содержания отношений в ней. Мой взгляд на "дедовщину" обоснован  многолетней работой по ее пресечению, анализом значительного круга литературных источников, мнений экспертов. Он апробирован в НИР "Товарищ", выполненной в Социологическом центре ВС РФ в 2004 - 2005 годы.

 

 

 

 

 

 

Неформальные  социальные отношения "дедовщины". Она имеет три взаимодополняющих составляющих.

Первая - материальная и психологическая эксплуатация "молодых". Все исследователи указывают на то, что "дедовщина" или "неуставные взаимоотношения" обязательно включают в себя различные виды материальной эксплуатации "молодых" военнослужащих и действия, унижающие достоинство "молодых". Однако, на мой взгляд, только А. Д. Глоточкин и его ученики охарактеризовали "неуставные взаимоотношения", прежде всего, как средство "самоутверждения" тех, кто осуществляет насильственные и унижающие действия. Исходя из этого, можно сформулировать две формы эксплуатации "молодых" в "дедовщине" - материальную и психологическую.

Содержание материальной эксплуатации: отъем вещей, денег, пищи, иных материальных ресурсов; использование времени, труда, знаний, интеллектуального потенциала подвластных для создания материальных благ "дедам", - облегчения их службы, повышения их статуса путем получения ими заслуг за не принадлежащие им, но отнятые у подвластных и присвоенные результаты чужой деятельности.