Российское и западное понимание социальной справедливости

       В работе Дж. Роулса «Политический либерализм», где автор счел необходимым уточнить дефиницию справедливости, рассматривая ее в реальных условиях современного общества сквозь призму политики ввиду существенного разделения людей по идейным, религиозным и моральным воззрениям. Автор утверждал, что общей основой для создания реального справедливого демократического общества по-прежнему остается «справедливость как честность», но не в виде философской, а в виде политической доктрины. Именно такое основание политического сообщества позволяло преодолеть противоречие, связанное с плюрализмом индивидуальных или групповых доктрин и взглядов, и стать стабильным. Главной политической ценностью современного либерального общества, по мысли Роулса, выступает общая справедливость, или справедливость базовых общественных институтов, стремящаяся к консенсусу. Весьма примечательно замечание автора, вполне соотносимое с современным российским обществом, о том, что «точно так же люди неразумны, если они планируют участие в кооперативных схемах, однако не собираются соблюдать и даже предлагать, за исключением представительских целей, никаких общих принципов и стандартов для определения честных условий сотрудничества. Они готовы нарушать эти условия, если потребуют того их интересы». Такая концепция справедливости присуща, как верно отмечают некоторые исследователи, обществу «развитого либерализма», тем странам, где сложилась прочная либерально- демократическая культура с развитым публичным разумом. Другими словами, это страны, где воплотилась идея Л. Дюги о «социальной солидарности» как высшем принципе общественной и государственной организации, о частной собственности, которая не есть субъективное право в духе Кодекса Наполеона, а, скорее, обязывающая «социальная функция», откуда и пошла ныне известная конституционная формула «собственность обязывает».⁸ Специфические варианты современного капитализма предлагают «различные режимы благополучия», но они во многом схожи, а именно, в понимании необходимости и важности государственного регулирования в социальной сфере, в осознании того, что «социальная справедливость и социальное выравнивание могут пойти на пользу. И это со всей очевидностью показывает, насколько наша страна далека от справедливого государства и общества. Несмотря на риторику в отношении целей построения социального и демократического государства, РФ до этого еще очень далеко. Попутно же можно напомнить вывод современного американского исследователя Ф. Закария в его книге «Будущее свободы» о том, что «бедность ведет к свертыванию демократии», поскольку если ВВП на душу населения составляет в какой-либо стране уровень ниже 3 тыс. долл., то демократия умирает, человеку будет не до свобод в такой ситуации. Можно добавить, что в отличие от «свободы» проблема «справедливости» востребована всегда и в любых условиях, даже можно добавить, особенно в условиях неблагополучных, при поляризации по доходам. Поэтому вопрос социальной справедливости в России имеет особую остроту экономическому развитию и не являются чисто затратным фактором, и, наоборот, экономическое развитие должно идти на пользу социальному выравниванию». Отметим, в том числе и в плане нивелирования региональных различий, что это особенно характерно для федеративных государств. Распределительные механизмы наполняют реальным содержанием социальные взаимоотношения в обществе, придавая понятию «социальная справедливость» вполне конкретный смысл. Тем более, что уже упоминавшийся Евросоюз признал, что цель социальной сплоченности в определенных обстоятельствах «превалирует над реализацией идеи эффективного внутреннего рынка ЕС». Фундаментальные же споры в политике вряд ли когда-либо прекратятся, поскольку развитие общества всегда порождает определенные противоречия, что и демонстрируют дебаты в ЕС по той же социальной политике, стремящиеся найти «золотую середину» между социальной стабильностью, основанной на социальной справедливости в ее нынешнем понимании, и экономической целесообразностью. Кстати, Евросоюзу уже удалось достичь некоторых результатов в выработке единых подходов к социальному государству. Так, на Барселонском заседании ЕС в марте 2002 г. в резолюции 22 была достигнута договоренность о следующей формулировке: «Европейская социальная модель опирается на хорошие экономические достижения, высокий уровень социальной защищенности, высокий уровень образования и

социальный диалог».⁹

       Вывод ведущего исследователя Лондонского университета С. Гриера, что имеются области человеческой деятельности (например, в здравоохранении), в которых рыночные механизмы не работают, они должны регулироваться государством. Более того, «европейская модель не только позволяет сохранить солидарность, социальную справедливость в сочетании с передовым капитализмом - эти модели дают возможность развивать общество на капиталистических рельсах, и с точки зрения экономического роста, процветания и мощи» . Так что за социальной справедливостью многие видят немалое будущее. И здесь свой выбор социально-экономического развития европейцы сделали. Он опирался во многом на «глубоко укоренившемся чувстве общего наследия и национального предназначения , они ощущают себя носителями общих культур; сила и выживание каждой из этих культур в определенной степени зависят от тех жертв на общий алтарь, которые приносят наиболее благополучные соотечественники». Именно по этой причине в европейских странах относительно невелики различия в распределении доходов, хотя и там «глобальное разделение труда уже начинает вбивать клин между бедными и богатыми, проверяя на прочность общее стремление к экономическому равенству»

       Однако  в нашей стране эта поляризация  населения по доходам, которая приняла  угрожающий характер и продолжает увеличиваться, несмотря на заверения правительства об экономической стабилизации и даже росте, не вызывает той обеспокоенности со стороны власти, что заслуживает.

       Именно  поэтому в богатейшей России большинство  граждан составляют бедные. Причем мы можем говорить о стагнирующей бедности, о чем немало пишут в последние годы российские исследователи. Но те меры, что предпринимаются государством в последнее время, не решают проблемы и носят, скорее, декоративный характер. Действительно, прибавка 10% к стипендиям, например, сразу же съедается инфляцией6, а средняя пенсия в РФ (даже в условиях благоприятной конъюнктуры на рынке) не превышала прожиточного минимума. И в 2009 г. на уровне в 5145 руб., по словам депутата ГД РФ О. Дмитриевой, она не сможет его превысить с учетом роста тарифов на газ, электроэнергию, ЖКХ в среднем на 20 - 25% [23, с. 20]. И в этих условиях говорить о какой-то социальной справедливости невозможно; речь идет об очевидной «социальной несправедливости». На этом фоне вызывает, с одной стороны, удивление, а с другой - определенное понимание,

почему  некоторые российские исследователи  посчитали ныне изжитым принцип  социальной справедливости, предложив взамен «новый концепт - социального гуманизма». В частности, как пишут авторы, принцип социального гуманизма не только помогает урегулировать конфликты интересов и дает «инструмент настройки в обществе гармонии разных групп,

государства и групп, но и отводит от искушений  социальных утопий - типа достижения некой абсолютной справедливости». Однако, как уже было отмечено, в той же Европе ни о каких абстракциях речи не идет, все вполне прагматично, что не умаляет важности теоретических разработок, хотя многие из иих уделяют большое внимание прикладным аспектам. ¹⁰

       3. Социальная справедливость: генезис идей

       Понятие «справедливость» - одно из наиболее трудно определяемых, несмотря на то, что за справедливость пролито не меньше крови, чем за землю и золото. Трудность заключается в том, что понятие справедливость охватывает как абстрактную нравственную идею, так и реальное отношение, играющее огромную роль в управлении людьми, определяющее, что такое «хорошо» и что такое «плохо» во всей структуре стимулирования - наград и наказаний. Абстрактная идея родилась в духовной религиозно-нравственной сфере и в ней же реализуется, но при этом отбрасывает свой свет на повседневную материальную жизнь общества, где она становится фактором интеграции общества, без которой невозможно обеспечить его выживание. В зависимости от социально-экономического устройства, соотношения сил классов и политических группировок, политической культуры элиты, от ее политического опыта и воли, в государстве могут доминировать концепции социальной справедливости, различающиеся в очень широком диапазоне.¹¹ Но это не означает, что приемлема любая концепция справедливости. Предпочтительна концепция социальной справедливости, обеспечивающая консенсус различных слоев населения, в целом, не вызывающая серьезных возражений, а тем более возмущения сколько-нибудь влиятельных групп, а также широкого распространения среди населения чувства зависти. Концепция справедливости, утверждающая, что крайняя поляризация общества и сосуществование беспросветной нищеты с предельно расточительным богатством справедливы, ибо именно представители группы богатых создают основную часть богатства общества, участвуя в процессе производства своей предприимчивостью и капиталом, в конечном счете, контрпродуктивна и для них самих, создавая возможность социальных революций, сметающих все сложившиеся порядки и устанавливающие их социальные силы. Кроме того, эта концепция способствует дезинтеграции общества. Как писал Платон: «в государстве, где существуют очень богатые и очень бедные, это фактически два государства». Такая структура способствует снижению до опасного уровня вертикальной мобильности общества и тем самым загниванию его элиты, формирующейся из богатейших слоев. ¹²

       В нашем понимании справедливость - это основополагающий принцип жизни  общества, зиждущийся на традиции и  играющий роль одного из главных интегрирующих  элементов общества. Пока существует справедливость, солдат идет сражаться за Родину, испытывая чувство принадлежности к ней; в деловом мире, в основном, царит взаимное доверие; защищены старики, дети, женщины; низшие социальные группы принимают руководство элиты - иными словами, в обществе существует «контракт доверия». Этот контракт постоянно нарушается - в особенности в отношении бедных. Более последовательно он соблюдается в отношении крупных социальных групп, имеющих экономическую и политическую силу отстаивать справедливость. В целом, в жизнеспособном обществе существует некоторая равновесная траектория справедливости. В отличии от обычного права, «социальная справедливость» как категория морали касается и внеправовых вопросов, но в отличии от последней относится в основном к взаимодействию в области социально-политических и экономических отношений больших социальных групп. ¹³

       Рассмотрим основные теории социальной справедливости в западной исследовательской традиции, истоки и главные направления современных разработок этого духовно-практического феномена. В центре внимания анализ ее как одного из важнейших факторов функционирования социально-экономической реальности, а также более широкий спектр формирования и функционирования.

       Все современные западные теории, как  правило, изучают справедливость по отношению к отдельно взятому индивидууму. Одна из них - теория утилитаризма, получившая многовариантное развитие. В данном случае мы имеем в виду классический утилитаризм, что позволяет лучше понять его принципы.

       Родоначальником утилитаризма является И. Бентам. Другие крупные представители утилитаризма - Д. Миллс и Джон С. Милль. Основная идея утилитаризма заключается в том, что поведение людей носит исключительно целеориентированный характер. Отсюда возникает принцип оценки явлений, действий, событий, поведения в зависимости от того, насколько они способствуют достижению данной цели или целей индивида. Мерой этого является польза, выгода. На этом тезисе зиждется этическая теория, считающая выгоду, пользу основой нравственности и критерием человеческих поступков. Поскольку цель ставится индивидом, утилитаризм получил развитие в качестве одной из фундаментальных основ индивидуализма.

       Ролз  пытается опровергнуть гипотезу зависти, во-первых, формально-теоретическими построениями, опирающимися на его концепцию справедливости как честности, используя факт наличия мощного слоя среднего класса в современном западном обществе.

       Два основных принципа справедливости, по Ролзу, гласят: «Первый - каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод. Второй - социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы (а) из них можно было разумно ожидать преимуществ для всех; (б) доступ к положению ... и должностям был бы открыт всем».  Д. Ролз признает, что деление общества на классы меняет характер как эффективности, так и справедливости, и равновесие становится уже не единственным. Оба его принципа справедливости были бы вполне приемлемы, если бы он не отдавал приоритет базовым свободам перед базовыми благами. Кроме того, у Ролза есть оговорка, что институты, вытекающие из второго принципа справедливости, не должны «иметь большого сходства с административным распределением благ». Однако обеспечение справедливости обязательно требует значительного вмешательства государства в экономику.

       В  работе «Глобализация: тревожные тенденции» Дж. Стиглиц приводит многочисленные примеры того, как принцип «чем больше справедливости, тем меньше эффективности и наоборот», навязанный США и МВФ развивающимся странам и странам с постсоциалистическими режимами, приводит к резкому нарушению социальной стабильности, вплоть до массовых беспорядков. Основная мысль самого Стиглица в отношении социальной справедливости заключается в том, что она является, помимо нравственной ценности, важнейшим фактором эффективности, правда, в расширенном ее понимании - за пределами таких критериев как прибыль и прирост рыночной стоимости активов корпорации. ¹⁴

       Можно взять на вооружение второй принцип  социальной справедливости, может быть, с некоторыми модификациями. Однако лозунг Стиглица «социальная справедливость не только для бедных, но и для всех» имеет, по-видимому, отношение только к странам «золотого миллиарда» с многочисленным (пока еще) средним классом. Для развивающихся и постсоциалистических стран (включая Россию) в настоящее время не меньшее, а, может быть, и большее значение имеет сокращение бедности.

       4. Социальная справедливость и право. Основы взаимодействия

       Право - наиболее отчетливая форма фиксации социальной справедливости. Взаимосвязь справедливости и права соответствует объективным потребностям общества, отражая логику и динамику объективных закономерностей развития социума, и будучи увязанной со многими правовыми нормами, образует его подсистему. По своей социальной природе право несет заряд устойчивости и стабильности развития, поскольку основывается на принципе равноправия и выступает всеобщей мерой регуляции свободы и справедливости. Как отмечал академик  Нерсесянц: «Справедливость входит в понятие права, право по определению справедливо, а справедливость - внутреннее свойство и качество права» .¹⁵ Это триединство сущностных свойств права можно охарактеризовать и как три взаимосвязанных значения одного смысла. Облаченная в правовую форму, социальная справедливость способствует интеграции общества, так как воплощает в себе общезначимые правильность и правомерность. По смыслу и этимологии понятия справедливость восходит к праву, обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его всеобщность, императивность и необходимость. Не без оснований можно полагать, что правовая справедливость возвышается над всеми притязаниями и интересами, рассматривает их формально равными, а потому является одинаково справедливым для всех мерилом. Вместе с тем, следует признать тот факт, что социальная справедливость может как соответствовать праву, так и отрицать его.