Понимание и переживание террористической угрозы

В. В. Знаков, Е. М. Турок

ПОНИМАНИЕ И ПЕРЕЖИВАНИЕ

ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ УГРОЗЫ

 

В статье анализируются психологические и социально-демографические

факторы, от которых зависит понимание  и переживание террористической угрозы (ТУ). В эмпирическом исследова нии, проведенном на 698 жителях Саранска

и Смоленска, показано: 1) у женщин и  молодых испытуемых индексы переживания  ТУ выше, чем у мужчин и взрослых; 2) предикторами общего индекса переживания являются личностная тревожность, макиавеллизм и способность контролировать ситуацию; 3) понимание ТУ тревожными испытуемыми сфокусировано на эмоционально-иррациональных сторонах терактов; 4) макиавеллисты понимают теракты как универсальные манипулятивные способы решения задач, достижения целей; 5) испытуемые с высокой способностью к контролю

поведения подчеркивают запланированность терактов и целенаправленность действий причастных к ним людей.

Ключевые слова: террористическая угроза, понимание, переживание, тре-

вожность, макиавеллизм, контроль поведения.

Проблема

В современном мире терроризм приобрел такие масштабы, что

пред став ляет собой угрозу существованию всего человечества. По

определению Министерства обороны  США, терроризм — это «предна-

меренное использование насилия или угрозы насилия для того, чтобы

внушить страх, предназначенный для  запугивания (принуждения)

правительства или общества, достижения целей, которые, как правило,

являются поли ти ческими, религиозными или идеологическими» (Todd,

Wilson, Casey, 2005, p. 184). Неудивительно, что сегодня психология тер-

роризма — одна из наиболее научно и практически значимых областей

психологической науки. Она включает в себя исследования психологии

террористов, изучение посттравматических стрессовых расстройств у

прямых и косвен ных жертв терактов, анализ роли СМИ в формировании

образа врага по отношению к  членам террористических организаций,

рассмотрение терроризма как способа  общения (в виде психологическо-

го насилия), направленного на запугивание, т.е. актуализацию страха у

населения и власти.

В этой статье мы рассмотрим только один аспект многогранной

и сложной проблемы терроризма: как  понимают и переживают тер-

рористическую угрозу (ТУ) люди в небольших городах центральной

России, в которых не было терактов. Под пониманием и переживанием

ТУ мы вслед за Ю.В. Быховец и  Н.В. Тарабриной будем иметь в виду

субъективную оценку риска стать  жертвой теракта. Психологическая

структура понимания и переживания  ТУ состоит из трех компонентов —

когнитивного, эмоционального и поведенческого. Когнитивный — это

антиципация и репрезентация осознаваемого  уровня реальности угрозы,

ее вероятности и возможных  последствий. Эмоциональный компонент

может быть как осознанным, так  и не осознаваемым; он проявляется

в возникновении психологического состояния, заключающегося в

ощущении утраты контроля над обстоятельствами, значимыми для

жизни субъекта. Поведенческий компонент  проявляется, например,

в увеличении потребления наркотических  средств, алкоголя и сигарет

после терактов (Быховец, Тарабрина, 2010).

Исследование понимания и переживания  ТУ ставит перед пси-

хологами две взаимосвязанные проблемы: 1) как люди преодолевают

страх смерти, неизбежно возникающий  при упоминании о терактах

(в СМИ или даже в условиях  психологического эксперимента) и  2) в

каких смысловых единицах они структурируют свое понимание мира,

изменяющееся в результате терактов.

Первая проблема изучается преимущественно  в рамках теории

управления страхом смерти. Эта  теория стала особенно актуальной по-

сле 11 сентября 2001 г. (Landau et al., 2004). Понимание неизбежности

собственной смерти — одна из главных  экзистенциальных проблем

человеческого бытия. Можно рационально  осознавать, что мир опасен

и несправедлив, но на более глубоком подсознательном уровне чувство-

вать, что ты в безопасности, способен избежать неудачи. В данной теории

утверждается, что подчинение культурным стандартам и ценностям

предохраняет субъекта от чувства  тревоги, возникающеговследствие

понимания собственной уязвимости и смертности. Принятие общече-

ловеческих ценностей позволяет ему почувствовать себя необходимым,

включенным в сообщество людей, соблюдающих примерно одинако-

вые социальные и моральные нормы. После резких катастрофических

изменений люди ищут ответ на вопрос: может быть, то, что с нами

произошло, — следствие несоблюдения или искажения моральных норм

(распространенности однополых  браков, проституции, абортов и  т.п.)?

Неудивительно, что после сентября 2001 г. некоторые ученые стали на-

зывать США «морализирующей нацией» (Janoff-Bulman, Sheikh, 2006).

Вторая проблема заключается в  том, что понимание как ценностно-

смысловое структурирование мира не может анализироваться без обра-

щения к специфике ментального (Холодная, 2002) и экзистенциального

опыта понимающего субъекта. Поскольку  понимание ТУ рядовыми

гражданами основывается не на достоверных  знаниях (которыми могут

располагать только сотрудники спецслужб, да и то в редких случаях), то

можно предположить, что ментальный, умственный опыт субъекта задей-

ствован при этом в минимальной степени. Основную роль в понимании

ТУ играет экзистенциальный опыт, состоящий, по крайней мере, из трех

компонентов — тезаурусного, интенционального и этического. Первый

компонент образуют неявные знания, включающие мнения, убеждения,

отношения; второй — интенциональные структуры, определяющие на-

правленность и изби рательность индивидуальной психической активно-

сти; в третий компонент входят такие представления о морально должном,

которые принципиально не поддаются полному осознанию. Следова-

тельно, названные компоненты опыта характеризуются недостаточной

доказательностью, осознанностью  и вербализованностью (Знаков, 2009).

Именно такой опыт становится семантическим  основанием, внутренни-

ми неосознаваемыми условиями  понимания субъектом ТУ. В частности, в

работе Дж. Парк с соавторами показано, что у белых американцев только

использование теста скрытых ассоциаций (и непосредственно после

предъявления информации о терроризме) позволяет выявить неосозна-

ваемые негативные установки по отношению к арабам-мусульманам.

До этого, соблюдая политкорректность  и социальную желательность,

испытуемые не осознавали, что связывали  с терактами именно мусульман

(Park et al., 2007). Установки являются частью экзистенциального опыта

субъекта, того ценностно-смыслового основания неявного знания о

мире, на котором строится трудно описываемое словами иррациональное

чувство, что ты можешь стать жертвой  теракта.

Цель проведенного нами эмпирического исследования состояла

в вывлении психологической специфики понимания и переживания

ТУ испытуемыми, различающимися по полу, возрасту и личностным

свойствам.

Выборка. В исследовании приняли участие 698 испытуемых (353

женщины и 345 мужчин) из Саранска и  Смоленска — городов, в ко-

торых не было терактов. Испытуемые — студенты, работники сферы

обслуживания, инженеры, сотрудники ГУИН в возрасте от 17 до 57 лет

(средний возраст М=24.3 года, стандартное  отклонение SD=7.87). В

обоих городах женщины и мужчины  были представлены равномерно

(количественные различия статистически  не значимы): Саранск — со-

ответственно 210 и 190, Смоленск — 143 и 155.

Авторы благодарят О.О. Полякову, Н.С. Полутину и С.И. Соболева,

участвовавших в проведении исследования.

Методика

На первом этапе исследования испытуемые анонимно заполняли

пять опросников: шкалу базисных убеждений (ШБУ) (Падун, Тарабри-

на, 2004), опросник Спилбергера—Ханина на личностную тревожность

(Бурлачук, Морозов, 2004), методику исследования макиавеллизма лич-

ности (Знаков, 2001), опросник смысложизненных ориентаций (СЖО)

(Леонтьев, 2000), опросник переживания террористической угрозы

(ОПТУ) (Быховец, 2007; Быховец, Тарабрина, 2010).

На втором этапе испытуемые по три  раза продолжали каждое из

трех незаконченных предложений: 1) Террористический акт — это  …;

2) Люди понимают террористическую  угрозу …; 3) Теракты совершают

люди … Результаты подвергались качественной обработке и контент-

анализу. В ходе контент-анализа подсчитывались характеристики

разной эмоциональной направленности (нейтральные, позитивные,

негативные), а также выделялись группы, по которым можно распреде-

лить высказываемые испытуемыми  суждения («Страх, боль, страдание»,

«Спланированная акция», «Насилие, направленное на запугивание»,

«Религиозные фанатики, психически нездоровые люди»).

Итоговые результаты по методике ОПТУ анализировались как по-

казатели переживания испытуемыми ТУ. Совокупность продолженных

предложений рассматривалась как  выражение семантического про-

странства понимания обсуждаемой ситуации: что именно испытуемые

понимают под угрозой террористического  акта, как оценивают совер-

шающих теракты людей, считают ли, что в современном мире теракты

неизбежны, и часто ли задумаются над тем, как избежать участи жертвы.

Во множестве ответов на пункты опросников и в продолжениях неза-

конченных предложений в конечном счете проявлялись семантические

основания, внутренние и внешние  условия понимания субъектом  ТУ.

Обработка. Статистический анализ данных проводился с исполь-

зованием непараметрических критериев Колмогорова—Смирнова,

Манна—Уитни, биномиального критерия, X2, а также корреляционного

и регрессионного анализов.

Результаты

Рассмотрим полученные в исследовании половые, возрастные,

личностные различия испытуемых в  понимании и переживании ТУ.

Половые различия. По общему показателю ОПТУ (переживанию

ТУ) результаты 353 женщин значимо выше результатов 345 мужчин:

М=53.9 и М=47.7, p<0.01. Личностная тревожность у женщин также

выше, чем у мужчин: М=45.7 и М=38.7, p<0.001. Вместе с тем по ШБУ

у женщин ниже, чем у мужчин, «контролируемость» (убеждение в том,

что люди могут контролировать происходящее с ними и способны

предотвращать нежелательные последствия  событий): М=11.6 и М=12.5,

p<0.001, а также «способность контролировать ситуацию» (убеждение

в том, что можно не только осознавать происходящее с тобой, но и

поступать так, чтобы ситуация складывалась в твою пользу): М=16.7 и

М=17.6, p<0.001.

Неудивительно, что, продолжая незаконченные  предложения,

женщины подчеркивают то, что нельзя контролировать: «Террори-

стический акт — это акт агрессии психологически неуравновешенных

людей с целью доказательства своего мнимого превосходства»; «Люди

понимают террористическую угрозу как какое-то ужасное действие,

которое никто не в силах предотвратить». Противостоять террору невоз-

можно, потому что его основой  является «психологический срыв, страх».

У мужчин проявилась оценочная идентификация  себя с террористами

по качеству силы/слабости: «Угроза  слабых мужиков с оружием безза-