Экстремизм в современной России

    Ситуация, при которой из терроризма пытаются выделить как самостоятельные формы  политическую и криминальную составляющие, в значительной степени вызвана  тем, что, как и в случае с экстремизмом, происходит смешение понятий.

    Более правильной представляется точка зрения В. Емельянова, считающего "неточными  классификации терроризма, когда  наряду с "государственным", политическим, религиозным и т.д. терроризмом  выделяется еще и уголовный терроризм, поскольку всякий терроризм - уголовный и никакого неуголовного терроризма не существует, но сам уголовный терроризм может иметь подразделения по мотивации (политическая, религиозная, экономическая и т.п.) и по субъекту преступления (совершенный гражданином своей страны или иностранцем, лицом, не обладающим какими-либо полномочиями, либо представителем каких-то государственных структур).

    Что касается проблемы классификации терроризма, представляется наименее спорным и  наиболее эффективным с прикладной точки зрения деление терроризма на международный (в том числе транснациональный) и внутренний, поскольку на основе данного деления возможна экстраполяция стандартов, применяемых в отношении преступлений международного характера на акты терроризма, носящие международный характер, а преступлений против мира и безопасности человечества - на террористические акты внутренней направленности. [1]

1.3. Национализм и ксенофобия как источники экстремизма

      Сейчас  биологизация человеческого поведения  в моде – у людей старательно  ищут «инстинкты», как раньше искали бессмертную душу. Кажется, что явления национализма и ксенофобии, как «зверские» проявления человеческой сущности, легче всего интерпретируются биологически и этологически, поскольку выглядят как своего рода групповые «инстинкты».

      В Германии и в Японии после 1945 года при долго сохраняющейся популярности фашистских и расистских идей у взрослого населения (целое поколение оставалось ими заражено) удалось не допустить организации нацистов, так как экономический кризис быстро перешёл в рост, а не растянулся на 20 лет, как у нас. У нас же преодоление бедности не просматривается и через 50 лет, так как все плоды экономического роста в России достаются капиталистам и, в виде взяток от бизнеса, госчиновникам, но не трудящимся. Поэтому рост нацизма и ксенофобии в нашей стране без левого поворота (и, шире, без восстановления социальной справедливости, нагло попранной в 1989-1991 годы и далее), станет проблемой, нерешаемой манипулятивными мерами этологического или иного характера. [6]

      Это «отбрасывание в бедность» кажется непонятным и неожиданным лишь самим средним слоям, когда все усилия идут на преуспеяние в жёсткой конкурентной среде и чтобы понять, как функционирует система в целом, нет уже не желания, ни сил (так обманутый супруг узнаёт последним правду о поведении жены). В данном случае «правда» состоит в том, что массовое обеднение целых стран или групп населения для капитализма – норма, а не редкое исключение. На одного выигравшего в конкуренции должно быть 9 проигравших (некоторые называют более благоприятное соотношение 20:80), чтобы этот один, оттеснив их в конкуренции, мог забраться по социальной лестнице наверх.

      И этот один выигрывает не потому, что  он «лучше» - умней, талантливей, честней, профессиональнее в каком-либо мастерстве, а потому что благодаря жёсткости, изворотливости, эгоистичности и обману смог поставить этих девятерых в угнетённое и управляемое положение и силой удерживает их там при помощи и идеологической поддержке всего общества.

      Наличие у индивида не лучших личностных качеств, выделенных курсивом, при капитализме является совершенно необходимым «дополнением» ума и таланта, без которых неконкурентоспособны ни тот, ни другой. Легко видеть, что национализм и ксенофобия культивируют именно эти чувства, поднимая их до холодно-презрительного отношения к «чужакам», представлений о том, что «чужие» понимают и уважают лишь силу (отсюда следует обязательный культ силы среди «своих», а где сила, там и насилие). Не следует недооценивать роль физической или военной силы, которой в либеральном обществе целые народы и социальные слои удерживаются в угнетённом, униженном состоянии. Томас Фридман, обозреватель New York Times, писал: «Невидимая рука рынка никогда не окажет своего влияния в отсутствие невидимого кулака. МакДональд не может быть прибыльным без МакДоннел Дугласа, производящего F-15. Невидимый кулак, который обеспечивает надежность мировой системы благодаря технологии Силиконовой долины, называется Вооруженные силы наземные, морские и воздушные, а также Корпус морской пехоты США». [6]

      Как пишет о том же самом Иммануил Валлерстайн: «Цель расизма - не в  изгнании и тем более не в истреблении  какого-либо народа, но в сохранении его как составной части государственной  системы в качестве «Untermenschen», недочеловеков, которых можно эксплуатировать экономически и использовать как козлов отпущения в политических целях». [10]

      Естественно, что людей в рыночных условиях, если их основная профессия не востребуется или у них ещё нет её, этой профессии, так и тянет добрать  конкурентоспособности за счёт культивирования в себе вышеназванных конкурентных качеств (ловкости, изворотливости, культа силы и эгоизма), и столь же естественно, что они обращаются на «чужих». У людей, в отличие от животных, все биологические потребности и влечения никогда не удовлетворяются напрямую, но всегда опосредуются знаками, набором символических форм определённой культуры.

      И диффузному конкурентному чувству, плавно перерастающему в неприязнь  к «чужим» - скажем, к «москвичам»  или «лимите», а затем и к  «чёрным», естественно требуется символ, знак, чтобы направлять это чувство по цели. Им оказывается специфический образ «чужого», за которым уже можно не видеть конкретного человека. Легко видеть, что все люди будут равны, если им подобрать среду обитания, обеспечивающую максимальную самореализацию. Как писал Конрад Лоренц, поскольку высшие позвоночные – очень сложно устроенные и к тому же социальные существа, всякий собственный дефект индивида, от порока сердца до повышенной возбудимости, может быть скомпенсирован физиологическими или социальными механизмами, без которых эта особь была бы элиминирована отбором, а с такой «социальной поддержкой» может проявить уникальный талант, отсутствующий у «нормальных». [6]

        Вернёмся к национализму и  ксенофобии. Обыватель, человек рыночный, не знает эту правду про соотношение 1:9, но чувствует её нутром. При устойчивом процветании «прилив поднимает все лодки» и обыватель может ещё отмахиваться от неё, верить, что именно он будет тем самым одним успешным из десяти. Тем более что «эгоистическим индивидам» в рыночной экономике совершенно необходимо чувствовать так, как будто именно ты центр мира, что ты в чём-то – лучше всего в том, чем ты занимаешься – выше и лучше других, хотя минимальное научное образование показывает что и первое и второе неверно. Каждый индивид есть малая, заменимая часть сложной стохастической системы – общества, объект управления и регуляции со стороны системы. Кстати, единственная осмысленная форма социальной активности – стремиться не «наверх» социальной пирамиды, а менять механизмы управления и регуляции в системе в сторону более человеческих, чтобы общество было более равноправным и менее пирамидальным, чтобы меньше пришлось работать кулаками, локтями и златом при самореализации. [10]

      Но  вот в условиях бедности, безработицы, унизительной невостребованности (в России в них находится от половины до двух третей населения) обыватель из «средних слоёв» неизбежно встаёт перед выбором:

1) или  сделать интеллектуальное усилие  и принять правду о капиталистической  системе и затем реализовать эту правду в действии, выбрав одну из антикапиталистических альтернатив – марксизм ли, анархизм, любую идею, которая хочет изжить частную собственность и рынок (подчёркиваю – не запретить, а изжить, на философском языке «снять»).

2) или  сделать усилие нравственное  и сознательно выбрать толерантность  и политкорректность взаимоотношения  с другими индивидами, сознательно  захотеть жить в color blind society, как  это называют американцы. [6]

      Между прочим, те нешуточные усилия, которые  прикладывает американское общество, чтобы удерживать даже современный уровень политкорректности, существующей в основном на словах, показывает органичность национализма и расизма во всяком обществе, построенном на собственности, конкуренции и рынке. Дело в том, что все чувства, связанные с соответствующими ценностями, в психологическом отношении тождественны чувствам, питающим национализм, расизм и ксенофобию, и отличаются только отсутствием фетишизма, жёсткой привязанностью к специфическому облику «чужого». «Чужой» - потенциальный объект приложения неприязни и дискриминации в капиталистическом обществе – это твой сегодняшний конкурент, не обязательно «чёрный» или «цветной».

      Отсюда  и та натужность, смешные и неестественные формы, которые принимает политкорректность у американцев – ведь нормой для всего западного общества является расизм, национализм, и дискриминация гастарбайтеров. Наоборот, в советском обществе национальное и расовое равноправие было нормой, и все приличные люди людей оценивали по человеческими качествам, не национальности, и даже не задумывались о ней.  Даже наши собственные черносотенцы и расисты до сих пор по инерции считают нужным оправдываться и как-то маскировать ксенофобию. На Западе же национализм и расизм до 1945 года были нормой для политической и научной элиты, и сейчас представления о врождённом биологическом неравенстве людей органичны для западных интеллектуалов. Зайдите на любой нацистский сайт – там обоснование начинается именно с этого тезиса.

      Естественно, обыватель своей в массе хочет уйти от выбора – ни 1) ни 2) для него неприемлемы, тем более что все силы ума и души давно заняты бытом, жизненными и служебными передрягами, в общем, борьбой за существование в разных формах. На понимание ситуации и учёт своих собственных долгосрочных интересов не остаётся ни времени, ни сил.

      Вот тут и рождается националистический/ксенофобский миф – что все беды, проблемы и неурядицы от «чужих», и что  чужие «безусловно хуже», и это  «хуже» оправдывает их унижение, даже предписывает его («мы» же – «свои» - «лучше»). Кстати, точно также и в той же самой ситуации рождается всякий миф.

      Следствие мифа – возникающая враждебность к чужим, чужим вообще (опять же как у примитивных народов, где  вопрос о причине вражды встречает  объяснения, никак не соприкасающиеся с реальностью). Она недолго остаётся такой диффузной и неопределённой, но буквально сразу же «означивается» характерным обликом того Другого, - с которым конкурентные столкновения по жизни происходят чаще всего и напрягают больше всего. В царской России это были «бунтовщики, стюденты, жиды и поляки», в современной – кавказцы с таджиками (жаль только, нету «бунтовщиков», а «стюденты» вполне лояльны системе). [6]

2. Экстремизм  и терроризм в  условиях российской действительности

1. Экстремистские  организации в России

      Единый  федеральный список организаций, признанных экстремистскими 
Верховным Судом Российской Федерации:  

      Решением  Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2003 года признаны террористическими  и запрещена деятельность на территории Российской Федерации следующих организации:  

1. «Высший военный  Маджлисуль Шура Объединенных сил моджахедов Кавказа»,
2. «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»,
3. «База» («Аль-Каида»),
4. «Асбат аль-Ансар»,
5. «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»),
6. «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»),
7. «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»),
8. «Партия исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»),
9. «Лашкар-И-Тайба»,
10. «Исламская группа» («Джамаат-и-Ислами»),
11. «Движение Талибан»,
12. «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»),
13. «Общество социальных реформ» («Джамият аль-Ислах аль-Иджтимаи»),
14. «Общество возрождения исламского наследия» («Джамият Ихья ат-Тураз аль-Ислами»),
15. «Дом двух святых» («Аль-Харамейн») [12]

      Решением  Верховного Суда Российской Федерации от 2 июня 2006 года признаны террористическими  и запрещена деятельность на территории Российской Федерации следующих  организации:  

16. «Джунд  аш-Шам»
17. «Исламский джихад - Джамаат моджахедов»

      Решением  Верховного Суда Российской Федерации от 13 ноября 2008 года признаны террористическими и запрещена деятельность на территории Российской Федерации следующих организации:  

18. «Аль-Каида  в странах исламского Магриба» (прежнее  название - «Салафистская группа проповеди и джихада»)