Динамика самоубийств в России

Исследования близнецов  также подтверждают это представление  о самоубийстве. Исследователи, изучавшие  близнецов, родившихся в Дании между 1870 и 1920 годами, выявили 19 пар однояйцевых близнецов и 58 пар разнояйцевых близнецов, в которых, по крайней мере, один из близнецов совершил самоубийство. В четырех идентичных парах второй близнец также совершал самоубийство (21 %), при этом ни один из разнояйцевых близнецов в паре не повторял самоубийства.

Как и в семейном воспитании и исследовании близнецов, эти данные не обязательно интерпретировать с  точки зрения биологии. Клиницисты психодинамического направления могут возразить, что дети, чьи близкие родственники совершают самоубийство, склонны к депрессии и суициду, потому что они потеряли любимого человека в критическую стадию развития.

В прошлое десятилетие  лабораторные исследования предложили более конкретное подтверждение  биологической точки зрения на суицид. У людей, совершающих самоубийство, обнаруживается низкий уровень активности нейротрансмиттера серотонина. Первый намек на эту взаимосвязь появился в исследовании психиатра Мэри Асберг и ее коллег. Они изучили 68 пациентов, страдающих от депрессии, и обнаружили, что у 20 пациентов особенно низкий уровень серотонина. Оказалось, что 40 % людей с пониженным уровнем серотонина пытались совершать самоубийства, а среди испытуемых с высоким уровнем серотонина пытались покончить с собой всего 15 %. Исследователи интерпретировали это так, что низкий уровень активности серотонина может быть «определяющим фактором в акте самоубийства». Более поздние исследования обнаружили, что люди с низкой активностью серотонина, которые неудачно пытались совершить самоубийство, в десять раз чаще повторяют попытку и кончают с жизнью, чем люди с большой активностью серотонина.

На первый взгляд, эти исследования могут сказать только то, что многие люди, впадающие в депрессию, пытаются покончить с собой. Кроме того, депрессия сама по себе связана с низким уровнем активности серотонина. С другой стороны, есть доказательства низкого уровня активности серотонина даже среди испытуемых, склонных к суициду, у которых не было депрессии . To есть низкий уровень активности серотонина, по-видимому, играет роль при самоубийстве, независимо от депрессии.

Как тогда может низкая активность серотонина усилить вероятность суицидного поведения? Возможно, имеет значение и агрессивность. Например, было обнаружено, что активность серотонина ниже у агрессивных мужчин, чем у не агрессивных, и что активность серотонина чаще ниже у тех, кто совершает такие агрессивные поступки, как поджог или убийство. Подобные данные предполагают, что низкая активность серотонина способствует появлению агрессивных чувств и импульсивному поведению. У людей в состоянии клинической депрессии низкий уровень серотонина может приводить к агрессивным и импульсивным тенденциям, которые делают их особенно склонными к мыслям о самоубийстве и действиям. Даже при отсутствии депрессивного расстройства у людей с низкой активностью серотонина возникают сильные агрессивные чувства, так что эти люди начинают представлять опасность для самих себя и для других.⁷

1.3 Психологические  теории

Многие теоретики психодинамического направления считают, что суицид возникает из-за депрессии и гнева на других, который человек направляет на самого себя. Эту теорию впервые предложил Вильгельм Штекель на встрече в Вене в 1910 году, когда заявил, что «себя убивает тот, кто хотел убить другого или, по крайней мере, желал смерти другого человека».

Как мы знаем, Фрейд  и  Абрахам предположили, что когда люди переживают реальную или символическую утрату любимого, они бессознательно включают этого человека в свою собственную идентичность и чувствуют по отношению к себе то, что чувствовали по отношению к другому человеку. На короткое время негативные чувства по отношению к утраченному любимому человеку переживаются как ненависть к себе. Гнев по отношению к любимому может превратиться в сильный гнев по отношению к самому себе и наконец, перерасти в обширную депрессию. Суицид — крайнее выражение такой ненависти к себе.

Развивая точку зрения Фрейда, исследователи обнаружили взаимосвязь  между утратами в детстве и  более поздними попытками самоубийства. В одном из исследований двухсот  историй семей обнаружилось, что  среди тех, кто пытался покончить  с собой, гораздо чаще встречались  люди, потерявшие родителей, чем в  контрольной группе людей, не проявлявших  склонности к попыткам суицида. Обычно это была смерть отца и развод или  раздельная жизнь родителей, особенно в первые годы жизни или в конце подросткового возраста.

Ближе к концу своей  научной деятельности Фрейд предположил, что у людей существует базовый  инстинкт смерти. Фрейд называл этот инстинкт «Танатос». Танатос противоречит «инстинкту жизни». По мнению Фрейда, пока большинство людей учится направлять свой инстинкт смерти в отношении самих себя на других, люди, склонные к самоубийству, попадают в сети гнева на самих себя и направляют этот инстинкт прямо на себя.

Данные социологических  исследований соответствуют этому  объяснению суицида. Обнаружилось, что  уровень суицида в нации падает в периоды войн, когда, как можно  было бы объяснить, людей поощряют направлять энергию саморазрушения против «врага». Кроме того, в обществе с высоким  уровнем убийств уровень суицида  довольно низкий и наоборот. Тем  не менее, исследование не установило, что люди, склонные к суициду, как правило, испытывают сильное чувство гнева. Несмотря на то, что враждебность — важная составляющая части самоубийств, некоторые исследования обнаруживают, что другие эмоциональные состояния встречаются чаще, чем гнев.

К концу жизни Фрейд  и сам выражал недовольство своей  теорией суицида. Другие теоретики  психодинамического направления также в течение многих лет оспаривали его идеи, однако темы потери и агрессии, направленной на самого себя, как правило, остаются в центре их объяснений.

Карл Меннингер был согласен с Фрейдом в том, что в жизни человека существует напряженная борьба между инстинктами самосохранения и саморазрушения. Исследовав глубинные мотивы самоубийства, он выделил три составных части суицидального поведения.

Для того чтобы совершить  самоубийство, во-первых, необходимо иметь  желание убить. Оно, например, проявляется  в ярости младенцев, если их желания  фрустрируются. “Подобно грудным детям, противящимся отнятию от груди и чувствующим, что у них забирают нечто, на что они имеют право, эти люди ( суициденты), будучи в большинстве своем инфантильными, могут не выдержать помех на пути исполнения их желаний”. Желание убить в этом случае обращается против “желающего” и реализуется путем самоубийства.

Во-вторых, необходимо испытывать желание быть убитым. Подобно тому, как убийство является крайней формой агрессии, желание быть убитым представляет собой крайнюю форму подчинения. Требования совести зачастую оказываются  столь непоколебимыми, что лишают человека внутреннего покоя. Чтобы  быть наказанным из-за нарушения моральных  норм, люди часто ставят себя в ситуацию, в которой они вынуждены страдать. В конце концов, они искупают свою вину только тем, что должны быть убиты.

Последним составным побуждением  является желание умереть. Его можно  проиллюстрировать стремлениями некоторых  отчаянных водителей или альпинистов, которые буквально нуждаются  в том, чтобы подвергать себя постоянной опасности. Желание умереть очень  распространено и среди душевнобольных, особенно тех, которые считают, что  смерть является единственным лекарством от их душевных мучений.⁸

Работы Дж. Манна и ряда других авторов позволили выявить биохимические корреляты депрессии и суицидального поведения, связанные с нарушением серотонинергической системы мозга. Была показана также определенная связь этих нарушений с агрессивностью, импульсивностью и высокой чувствительностью к стрессорам. Показано влияние ранее перенесенных негативных жизненных событий, хронических заболеваний, злоупотребления психоактивными веществами и др. Стресс формируется в связи с негативными взаимоотношениями, перенесенной психической травмой и насилием над личностью, социальными стрессорами в виде бедности, безработицы, психическими или соматическими заболеваниями, болевым синдромом, алкоголизацией и наркоманией. К актуальным факторам возникновения суицидального поведения относится разрыв с другом, смерть близких, межперсональные конфликты, появление финансовых проблем, издевательство над личностью, запугивание, различные негативные и травматические жизненные события, приступ или обострение заболевания, нарциссизм.

Разработана так называемая, психологическая модель суицидального  поведения - «крик боли». Она рассматривает  суицидальное поведение как попытку  избежать чувства «попадания в ловушку». Индивиды ощущают неспособность  убежать от внешней ситуации или  от своего собственного внутреннего  смятения, при этом отсутствует надежда  на спасение, возникает ощущение «произошедшего краха» и «пойманности». Это ощущение случившегося краха может возрастать под воздействием внешних обстоятельств (например, плохие взаимоотношения, безработица, стрессы на работе) или неконтролируемого внутреннего смятения. Важный аспект подобного стресса состоит в том, что он сигнализирует индивиду о крахе в некой важной сфере жизни. Ощущение подобного краха запускает примитивные психологические механизмы. Индивид чувствует, что он не может предпринять ничего, что позволило бы ему уйти от травматичного фактора, в дальнейшем он начинает верить в то, что вероятность его «спасения» в данной ситуации другими людьми или обстоятельствами невелика.⁹

“Быть человеком - означает ощущать свою неполноценность”. Этот тезис является основным положением “индивидуальной психологии” Альфреда Адлера. Стремление разрешить определенные жизненные проблемы побуждает людей  к преодолению своей неполноценности. Но, если некоторым индивидам это  не удается, они начинают испытывать потребность уничтожить окружающих. Суицид в этом контексте становится скрытой атакой на других людей. Посредством  саморазрушения человек стремится  вызвать сочувствие к себе и осуждение  тех, кто ответственен за его сниженную  самооценку. Адлер описывал чувства  собственной неполноценности у  суицидальных людей, которые “вредят  другим своими мечтаниями о ранах  или наносят их себе”.

Психотерапевты когнитивной  школы, которые изучают процесс  обработки человеком информации, подчеркивают роль негибкого мышления (“жизнь ужасна, альтернатива ей только смерть”), которое ведет к невозможности выработки решений своих проблем. Согласно психологам, много суицидов символизируют крик о помощи, а также являются усилиями с целью привлечь внимание к своим проблемам. ¹⁰

1.4 Социологические теории

         В конце XIX века социолог Эмиль Дюркгейм разработал общую теорию суицидного поведения. Сегодня эта теория продолжает оказывать влияние на ученых.

        Теория самоубийств Эмиля Дюркгейма основывается на социальной организации и культурных традициях общества. Смысл его теории заключен в целостном рассмотрении общества и его культуры в качестве причин самоубийств. Когда вся сеть социальных отношений хорошо интегрирована, по мнению автора, существует высокая степень социального сцепления; люди ощущают себя жизненно важными и необходимыми составными частями общества, к которому они принадлежат; они свободны от чувств психосоциальной изоляции, одиночества или забытости. Такой тип организации оказывает мощный антисуицидальный эффект на тенденцию самоубийств. Культура такого общества действует в том же направлении. Поскольку общество интегрировано и поскольку это единство ощущается его членами, его культура также является единой. Культурные ценности принимаются и разделяются всеми его членами, рассматриваются как бесспорные и священные. Такая культура не поощряет самоубийства и становится мощным антисуицидальным фактором. Напротив, общество с низкой степенью сцепления, члены которого слабо связаны между собой, общество с осложненной сетью социальных норм, с культурными относительными ценностями, которые не пользуются всеобщим признанием и являются делом простого личностного предпочтения, относится к мощному генератору самоубийств, независимо от экономических условий и состояния психического и физического здоровья его членов. Другим обществом, при котором растет число суицидов, является общество диктаторского направления с ограничением свобод личности, жесткой регламентацией его поведения.

  Факторы социально-культурного сцепления и психосоциальной изоляции объясняют, почему в данном обществе разведенные дают большее число самоубийств, чем просто одинокие, а одинокие -больше, чем женатые, бездетные семьи дают более высокий процент, чем семьи с детьми; причем, чем больше число детей в семье, тем ниже у них число самоубийств. Здесь надо иметь в виду характер семейных отношений, которые можно разделить на гармоничные, дисгармоничные, корпоративные, авторитарные и т.д., что, безусловно, сказывается на психологическом климате между членами семьи, особенно на психике ребенка. Разведенные люди более, чем кто-либо, изолированы социально, в особенности, когда развод был скандальным происшествием.

 В свете этой теории понятно, почему аграрные классы демонстрируют более низкое число самоубийств, чем городские, почему среди различных занятий те, которые лучше объединяют людей, дают более низкое число самоубийств, чем более индивидуалистические профессиональные группы, почему обеспеченные люди демонстрируют большее число суицидов, чем бедные, и почему особенно высокое число самоубийств типично для бродяг и других лиц без каких-либо постоянных занятий. Анализируемая теория объясняет также, почему в странах, в которых сохраняются общинный и семейный типы организации, число самоубийств, в отличие от высоко урбанизированных, индустриальных стран, имеет тенденцию к уменьшению.

  Факторы социально-культурного сцепления и психосоциальной изоляции объясняют также, почему атеисты и неверующие дают большее число самоубийств, чем люди, вовлеченные в ведущие религиозные организации, и почему среди последних католики, православные христиане, ортодоксальные иудаисты дают меньшее число самоубийств, чем более свободно мыслящие и менее догматичные протестанты.

Из сказанного становится понятным, почему в XIX-XX веках кривая самоубийств возрастает в большинстве  европейских держав и почему с  началом крупных социальных движений (напр., народная война) кривая самоубийств  неожиданно падает. В этих случаях  чувство индивидуального уступает место чувству совместной принадлежности общему делу. И, напротив, по миновании этих событий, когда чувство социальной целостности, его значимости исчезает, кривая показателей самоубийств заметно возрастает.

 Наконец, отдельные  положения социологической теории  объясняют, почему периоды внезапных  разрывов социальных связей во  время экономических кризисов  сопровождаются ростом самоубийств  и почему даже в современном обществе старики и пожилые люди, физически больные показывают более высокий процент самоубийств.¹¹