Анализ состояния проблем беспризорности среди несовершеннолетних в России в первой половине XX века

Глава 1. Анализ состояния проблем беспризорности среди несовершеннолетних в России в первой половине XX века

1.1. Масштабы и причины детской беспризорности в первой половине XX века в России

В истории человечества детская беспризорность существует давно. Но в периоды политических, социально-экономических потрясений: войн, революций, национальных междоусобиц число беспризорных детей возрастает. До начала XX в. проблема сиротства в России не имела той остроты, которую она приобрела впоследствии. Это во многом объясняется общинным устройством жизни людей и структурой крестьянской семьи. Ее традиционным типом, преобладавшим еще столетие назад, была так называемая большая семья, состоящая не менее чем из трех поколений. Нередко целые деревни состояли из двух-трех фамилий, связанных родством. При такой семейной модели общества осиротевшие дети, как правило, находили приют у ближних или дальних родственников, поочередно кормились у односельчан, получали милостыню. Местами, где сироты могли получить помощь, были церкви и монастыри.

Причинами, по которым крестьяне брали в свои семьи осиротевших детей, были не только чадолюбие, сострадание и милосердие, но и соображения прагматического порядка. Нередко рачительные и рациональные главы семейств становились опекунами из-за желания увеличить надел общинной земли, получить в будущем дополнительные рабочие руки, уберечь при рекрутском наборе от службы собственного сына, получить денежное пособие¹.

Тем не менее, проблема детей, оставшихся без попечения, в дореволюционной  России существовала, хотя беспризорность и не носила до начала первой мировой массового характера. Периодически возникающие эпидемии, голод и войны были той питательной почвой, на которой вырастали сиротство и беспризорность.Десятки тысяч детей, были потеряны или брошены во время русско-японской войны, революции 1905-1907 гг., переселенческой деятельности П.А.Столыпина, в период первой мировой войны. В 1910 году в царской России насчитывалось до 2,5 млн. беспризорных детей. В результате голода, разрухи и других тяжелых последствий гражданской войны и революции число беспризорных детей к 1921 году возросло до 4,5 млн.².

Источником беспризорности были дети, рожденные вне брака, даже в официальных документах именуемые «незаконнорожденными» (хотя, как правильно отмечалось еще в дореволюционной литературе, рождение ребенка не может быть беззаконием). Многовековое бесправие внебрачных детей самым губительным образом сказывалось на их жизни и здоровье. У них было слишком мало шансов выжить, но и, выжив, они обычно пополняли ряды нищих и преступников. Кроме того, нищета значительной части населения, на протяжении веков являющаяся главной причиной детской беспризорности, дополнилась острыми политическими, военными, социальными катаклизмами.

Интенсивно растущие города, притягивали к себе несемейное население. С падением брачности горожан увеличивалось число брошенных детей. Число сирот и брошенных детей в конце XIX– начале XX в. стало увеличиваться год от года. Так, в Нижнем Новгороде в год приносили в приюты до 1800 детей, в Астрахани - до 2000³. С конца XIX в. детская преступность стала значительно опережать взрослую. Так, с 1884 по 1894 г. общая преступность увеличилась на 7%, а детская на 15%; с 1901 по 1910 г. - общая на 35%, детская - на 112%. Из всех малолетних преступников две трети были сиротами, более половины - неграмотны, если грамотой считать только умение читать. В 90% случаев совершаемые детьми преступления были преступлениями против собственности, т. е. дети совершали их, побуждаемые инстинктом выживания⁴.

Всплеск роста числа беспризорных произошел во время Первой мировой и Гражданской войны. В 1921 г. их насчитывалось 4,5 млн. чел., по другим данным в 1922 г. было 7 млн. беспризорников. Огромное влияние на рост беспризорности оказал также голод, охвативший осенью 1921 г. 34 губернии страны с населением 22 млн. чел., в том числе 9 млн. детей; 1,5 млн. семей с детьми бежали в благополучные губернии, 250 тысяч детей самостоятельно двигались из голодных губерний. Требовала решения проблема детской безработицы, которая также способствовала пополнению численности беспризорников. По исполнении сироте-подростку 16 лет страхкассы переставали выплачивать им пенсии, оставляя без средств к существованию. Школы фабрично-заводского ученичества, бригадного и индивидуального обучения не могли охватить всех безработных детей. По данным Народного комиссариата просвещения, почти 70% мальчиков и свыше 50% девочек, прошедших через комиссии по делам несовершеннолетних в 1921 г., уже в возрасте до 14 лет пытались встать на путь самостоятельного заработка, и именно отсутствие его привело многих из этих детей к беспризорности и преступности. Исходя из постановления Народного комиссариата труда от 3 июля 1919 г., а так же Кодекса законов о труде 1922 г., прием на работу лиц до 16 лет запрещался⁵. Из-за слабого финансирования постоянно сокращалось число школ, и количество детей вне учебных заведений доходило до 50-60%. По данным Центрального статистического управления на 1923 г. общее количество подростков школьного возраста от 13 до 18 лет РСФСР составляло свыше 6,5 млн. Из них обслуживалось школами II ступени 394.374 чел.; учреждениями Профобра - 376.28; детдомами 700.00; подотделом подростков Главного управления социального воспитания и политехнического образования Наркомпроса - 294.38. Таким образом, всего обслуживалось учреждениями Наркомпроса - 558.020 подростков. В результате вне всякой школы оставались около 6 млн. подростков⁶.

Оставаясь вне школы, такие дети становились безнадзорными, т.е. несовершеннолетними, контроль за поведением которых отсутствовал как со стороны родителей, гак и должностных лиц. Таким образом, безнадзорные дети постепенно пополняли ряды беспризорных. Кроме этого, в 20-е годы получила распространение «классовая» причина беспризорности. Поставленная партией задача увеличения удельного веса рабоче- крестьянской «прослойки» решалась по-революционному просто: детей «нетрудовых элементов», «лишенцев», «бывших людей» оттуда просто исключали. Исключение из школы ставило их в положение почти полной беспризорности. Рассматривая социальный аспект, способствующий росту детской беспризорности, порождавшей бродяжничество, нельзя не отметить и государственную политику по умалению роли семьи, ее авторитета,которая проводилась по всем направлениям. Еще до Октября 1917 г. исследователь В.Бехтерев высказал соображение относительно того, что заброшенность детей (пауперизм) является ближайшим следствием ясно выраженной слабости семьи, что, в конечном счете, неизбежно приводит к ее угасанию. А это, по словам автора, есть в настоящем смысле слова социальная форма вырождения, которая ничуть не менее губительна, нежели физическое вырождение, от которого так жестоко страдает наше общество⁷. Позже, когда претворялась в жизнь государственная установка на умаление роли семьи, Луначарский А. В. в своей речи о социальном воспитании (ноябрь 1918 г.) попытался дать объяснение, обоснование такой политики. «Семейное воспитание развертывает чувство оценки своей личности, а высоко ценящий личность партикулярный человек, обыватель, не может сделаться хорошим солдатом или чиновником, который служил бы целому», - говорил он⁸.

Призыв к уничтожению всякого интереса к ребенку со стороны семьи, родителей предназначался для уничтожения семьи как «бесполезного института». При этом государство объявлялось высшим опекуном каждого ребенка. «Государство, а не семья, определяет минимум необходимого для ребенка образования, ухода, благополучия»⁹. Таков девиз, претворение которого в жизнь в условиях экономического кризиса и социальных потрясений имело печальный результат в виде увеличения массы беспризорных детей. Право ребенка на полное и правильное развитие и удовлетворение духовных потребностей нарушалось не только из-за занятости матерей на производстве, ведь многие женщины в годы «военного коммунизма», прежде занимавшиеся исключительно воспитанием детей, были мобилизованы на принудительные работы, предоставив сыновей и дочерей улице. С другой стороны, жизнь ребенка нельзя назвать полноценной и вследствие крайне ограниченного жилья. Дети в такой обстановке нередко являлись свидетелями пьянства и разврата. Проживание со взрослыми в одной комнате - в рабочих казармах и кварталах, приводило к тому, что ребенок замыкается, теряет активность, делается апатичным, бежит на улицу, попадает в мир приключений безнадзорных, а иногда беспризорных детей. По мнению, иммигрировавших общественных деятелей, В. М. Зензинова, Е. Д. Кусковой, А. В. Моклецова, первопричиной роста детской беспризорности после 1917 года, следует считать не мировую и гражданскую войны, сопровождающие их разруху, голод, а гибельный эксперимент по насаждению строя, не соответствующего ни экономическому, ни культурному состоянию страны. Установившаяся в стране новая власть должна была выработать собственную систему воспитания, соответствующую ее идеологии, что, несомненно, отразилось на борьбе с беспризорностью и педагогическом процессе в целом.

Среди других причин детской беспризорности и сиротства следует отметить Великую отечественную войну и ее последствия. Прямым следствием военных действий явилась эвакуация гражданского населения из прифронтовой полосы. Она проходила в предельно сложных условиях - под бомбежками и обстрелами погибали тысячи граждан. Дети погибших и дети, потерявшиеся в пути, часто становились беспризорными. В ряде случаев оказывались без надзора и становились беспризорниками дети, чьи родители погибли, участвуя в боевых действиях на фронтах.

Росту детской беспризорности и безнадзорности способствовала массовая военная и трудовая мобилизация населения. Оставшиеся в тылу большую часть дня были заняты на производстве, тем самым оставляя без необходимого присмотра детей. Приводила к ослаблению работы с детьми, особенно внеклассной, перегрузка учителей, чьи силы отвлекали трехсменные занятия в школе. Произошло сокращение сети детских учреждений, ряд из которых был вынужденно занят госпиталями. В стране ощущалась острая нехватка квалифицированных педагогических кадров, заметно уменьшилось количество проводимых для детей культурных мероприятий. Определенное значение имели и субъективные факторы, детерминированные детской психологией: желание принимать участие в боях с захватчиками, самостоятельный розыск родных и связанные с этим побеги из детских учреждений. Кроме войны были и другие важные причины детской беспризорности и безнадзорности. Прежде всего, это голод, вызванный недостатком продуктов питания. Кроме того, к числу причин, порождавших детскую беспризорность и безнадзорность, относились также и невозможность или неспособность родителей содержать и воспитывать своих детей по причине нужды, болезни, инвалидности, или асоциального образа жизни. Забота о детях легла в первую очередь на местные органы власти. Только через детские приемники-распределители НКВД за годы войны прошло около 1 млн. беспризорных и безнадзорных¹⁰.

Новый рост беспризорности пришелся и на послевоенные годы. Он связывался не только с военными потерями. В числе других причин беспризорности были: голод 1946 г., тяжелые материальные условия жизни большинства населения, новая волна репрессий, последовавшая за указами об усилении уголовной ответственности за мелкие хищения. Общая численность детей, оставшихся без присмотра родителей после войны, достигла - примерно 3 млн. человек. Так, численность детей до 17 лет, потерявших связь с родителями, оценивалась примерно в 2,5 млн. человек¹¹. Эта цифра отнюдь не охватывает всех детей, нуждавшихся в помощи государства. Сюда не включены дети, сданные матерями-одиночками или многодетными родителями в детские учреждения, сироты, сохранившие связи с родственниками, и ряд других категорий.

Таким образом, первая половина XX в. отличалась массовой детской беспризорностью. Это стало не только следствием первой мировой и гражданской войн, но и социально-экономической ситуации в стране. Демографические процессы, сопровождавшиеся коренными изменениями социальной структуры - голод, эпидемии, хозяйственная разруха, вели к радикальному изменению сложившегося образа жизни миллионов людей. Экстремальные события повлекли за собой массовую детскую беспризорность, что было в значительной степени спровоцировано продовольственным кризисом в стране, и, как следствие голодом, массовым переселением из районов бедствия, потерей или смертью родителей. Все это осложнялось разрушением роли семьи в обществе, проблемой неполных семей, особенно в условиях, когда женщина была вынуждена идти на производство, крайне плохими жилищными условиями, моральным климатом в семье, конфликтами с родителями. Беспризорность стала следствием и безработицы, в том числе детской. Из-за сокращения учебных заведений количество обучающихся в школах детей резко сокращалось, что также провоцировало рост беспризорности.

1.2. Социальный портрет беспризорников первой половины XX века в контексте специфики проблем функционирования общества

В 1920-е гг. под беспризорностью понималось отсутствие у детей и подростков постоянного места жительства, определенных занятий, семейного или государственного попечения и систематического воспитательного воздействия в результате потери родителей, ухода из семьи, бегства из воспитательного учреждения. Из всей массы беспризорных наиболее нуждающимися в полном обеспечении и воспитании признавались категории беспризорных - бездомных и беспризорно - заброшенных, в то время как беспризорные - безнадзорные считались лишь нуждающимися в охране и в мерах временной или частичной помощи и воспитания. В 1920-е годы был введен термин «уличная беспризорность»¹², под которой подразумевалась городская беспризорность. Полностью отсутствуют сведения о беспризорниках, находившихся в сельской местности. В условиях беспризорности основным место нахождением детей в городе являлись общественные места: вокзалы, базарные площади, заброшенные дома, парки. В каждом городе имелись места, где концентрировались бездомные дети. Особой популярностью пользовались вокзалы. Условия выживания требовали от детей создания своего закрытого сообщества с распределением ролей и обязанностей. Вокзальные беспризорные резко отличались от уличных. Ютившиеся на вокзалах «выделялись особой злостью, хитростью, угрюмостью и увертливостью, поскольку им постоянно приходилось спасаться от милиции»¹³. Эти дети жили не только без определенных занятий, но и в страхе, что с ними может в любой момент случиться что-то непонятное - последует наказание в форме изъятия из окружения таких же, как он, и помещение в непонятные условия, обида, унижение со стороны старших. Условия, в которых находились беспризорные дети, вызывали у них постоянную настороженность и недоверие к окружающим. На разговор они шли неохотно, постоянно хитрили и фантазировали. Беспризорники замыкались в себе и не хотели делиться о своей жизни. Особая проблема - феномен «мы», у детей возникла своеобразная идентификация друг с другом. В нормальной семье всегда есть фамильное «мы» - чувство, отражающее причастность именно к своей семье. Это очень важная, организующая эмоционально и нравственно сила, которая создает условие защищенности ребёнка. В условиях жизни на улице у детей стихийно складывается «уличное» «мы». Это совершенно особое психологическое образование.