Вопрос историчности Иисуса Христа

Для оценки достоверности  этого свидетельства предоставим  слово кандидату исторических наук М. Кубланову, с которым мы уже  знакомы по его суждениям о  свидетельстве И. Флавия.

«Оценка, даваемая им (Тацитом) христианам, отрицательная. Римский  сановник, принадлежащий к элите, называет возникшее на другой этнокультурной и социальной почве христианство «зловредным суеверием», «пагубой». Он, правда, не одобряет изощренных жестокостей Нерона, но в нормальных репрессиях против них видит общественную необходимость. Сомневаться в подлинно та-цитовском характере такой позиции нет оснований. В этом отрывке хронология, имена — все отвечает историческим фактам. Наконец, язык, стиль, фразеология абзаца о христианах ни в малой степени не отличается от остальных разделов книги».

Свидетельство Тацита неоспоримо доказывает наличие развитого христианства в Риме²⁴ в начале второй половины I столетия н.э. Тем самым полностью снимаются попытки мифологистов отнести само появление идеи о Христе и составление новозаветной письменности к концу I и даже к началу II столетия²⁵.

Как же  реагировали мифологисты на это свидетельство? Конечно, они расправлялись с текстом Тацита по стереотипу, объявляя его позднейшей интерполяцией некоего христианского переписчика.

Таким образом, подлинность  текста Тацита выдержала все попытки  тенденциозно поставить ее под сомнение, и его ценность признается теперь всей мировой наукой, включая также исследователей-специалистов по так называемому научному атеизму, которых никак нельзя заподозрить в пристрастном подтверждении истинности свидетельств, ниспровергающих их собственные теории. 

 

 

 

Плиний  Младший²⁶ о христианах своего времени.

В самом начале II в. по Р.Х. (108-110) императору Траяну поступило письмо Плиния, проконсула Малоазийской провинции Вифинии. Письмо, равно как по-видимому и вся переписка этих двух лиц, сохранилось и неоднократно публиковалось в подлиннике и в переводах. Плиний запрашивает у своего повелителя указаний, как ему поступать с христианами, сообщая императору, что римских граждан он отправлял для суда в Рим, с остальными расправился своей властью, отрекавшихся от Христа отпускал. «Они утверждали, что вся их вина или заблуждение состояли в том, что они в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как Бога... После этого они обычно расходились и сходились опять для принятия пищи, обычной и невинной... Тем более счел я необходимым под пыткой допросить двух рабынь, называемых соелужительницами и не обнаружил ничего, кроме безмерного уродливого суеверия... зараза этого суеверия прошла не только по городам, но по деревням и поместьям, но, кажется, ее можно остановить и помочь делу».

Интересно, что по данным, имевшимся в распоряжении Плиния, некоторые из допрошенных христиан заявляли, что свою веру исповедуют около 20 лет и более, т.е. что они стали христианами примерно через 60 лет после конца земной жизни Иисуса Христа, причем, по их убеждению, Ему следовало воздавать «поклонение как Богу».

Если бы Христос не существовал  как историческая личность, то это  означало бы возникновение мифа, его утверждение, распространение и приобретение устойчивой власти над умами и сердцами множества людей в отдаленной от Палестины провинции, за какие-то 60 лет, что представляло бы историческую несообразность; кроме того, в это время несомненно еще были в живых современники «мифической» личности, которые могли бы опровергнуть ее историчность и тем самым в корне пресечь ее почитание.

Как, наверное, читатель догадывается, мифологисты и письмо Плиния признали подложным. М. Кубланов пишет: «Каждая  фраза письма подверглась крайне пристрастному просеиванию сквозь пресловутое сито «логики последовательности». Нетрудно заметить, что такой подход открывает путь для бесконтрольно-субъективистских оценок. Ибо не существует вневременных и внеличностных эталонов этих понятий, одинаковых и для древнего автора и для современного критика... делается надуманный вывод, что автором письма был некий христианский интерполятор, укрыв шийся под именем Плиния, но он жил настолько позже, что уже смутно представлял себе эпоху, которую описывал».

Нам остается только согласиться  с объективно мыслящим исследователем.  

 

Свидетельство Светония.

Римский историк Светоний известен как биограф императоров. Описывая жизнь Клавдия, он сообщает: «Иудеев, которые по подстрекательству  Христа заводи ли всякие смуты, он (император) изгнал из Рима».

В жизнеописании Нерона мы находим другую, интересную для нас фразу: «Наказаны христиане - приверженцы нового зловредного суеверия».

В отношении первой из этих цитат долгое время шли споры, связанные с тем, что в ней  стоит имя «Chrestos²⁷», а не «Christos». В настоящее время вопрос считается решенным, после того как на основе лингвистического анализа была доказана правомерность подобной передачи греческих звуков в разговорной латыни - т.е. «Chrestos» и «Christos» по значению тождественны.

Убедительность обоих  упоминаний римского историка о Христе говорит сама за себя. Может быть, стоит отметить, что сообщение Светония об изгнании иудеев из Рима перекликается со свидетельством Книги Деяний Апостолов: «Клавдий повелел всем Иуде ям удалиться из Рима»²⁸. 

 

Лукиан  Самосатский о быте и нравах современных ему христиан

Ф. Энгельс считает Лукиана «одним из лучших наших источников о первых христианах». Объективность Лукиана, по мнению Ф. Энгельса, гарантируется тем, что он «относился ко всем видам религиозных суеверий одинаково скептически и у него поэтому не было ни языческо-религиозных, ни политических оснований смотреть на христиан иначе, чем на любую другую религиозную общину».

Греческий сатирик Лукиан описывает приключения некоего Перегрина из Парии на Геллеспонте.

Этот человек, имевший  на своей совести прелюбодеяние  и убийство отца, вошел в доверие  палестинских христиан, изучил основы христианского учения и приобрел такое влияние, что «стал пророком и старшиной общины и главой молитвенных  собраний, словом, во всем он был всем; он толковал их (христиан) писания, сам  сочинял их в большом количестве, так что в нем в конце  концов стали видеть высшее существо, прибегали к его помощи как законодателя и провозгласили его своим покровителем».

Когда Перегрин ²⁹ был как христианин схвачен и посажен в тюрьму, христиане заботились о нем, «приходили к нему... чтобы оказать обильную помощь, утешить его и заступиться за него на суде. Прямо невероятно, - поражается Лукиан, - как быстро эти люди везде оказываются тут как тут, лишь только дело коснется их единоверцев; они не жалеют тогда ни трудов, ни издержек».

Сами по себе эти строки очень значительны, т.к. ярко обрисовывают нравы и настроенность христиан IIстолетия. Но далее следует еще более важное свидетельство, относящееся к Самому Христу: «Самый главный их законодатель внушил им мысль, что все они будут братьями, как только перейдут в его веру, т.е. откажутся от греческих богов и, поклоняясь этому распятому софисту ,станут жить точно по его предписаниям. Поэтому они презирают все внешние блага без различия и владеют ими сообща -учение, которое они приняли на веру, без проверки и доказательств".

В заключение сообщается, что  спустя некоторое время после  освобождения Перегрина префектом  Сирии, «когда он нарушил и законы христиан,- вероятно заметили, что он ел что-то у них запрещенное,- они отлучили его от своей общины».

Свидетельство греческого сатирика является доказательством уверенности  самого Лукиана, а тем более христиан - его современников - в историчности Основателя весьма укрепившейся к тому времени Христианской Церкви.

 

 

3-Новозаветное  и другие христианские свидетельства.

Весь Новый Завет, а  в широком смысле вся Библия является свидетельством о Христе не только как о Человеке, жившем в

Палестине в I в. н.э., но в еще большей степени как о Сыне Божьем, пришедшем в мир для его спасения.

В то время как вульгарные псевдоученые смотрели на Новый Завет  как на несомненный вымысел, стараясь отнести его возникновение к возможно точнее - к невозможно - более позднему времени ³⁰, наиболее объективные, а в настоящее время и все сколько-нибудь серьезные исследователи не сомневаются как в написании новозаветных книг в I в. ³¹, так и в их исключительно исторической, этнографической и филологической научной ценности.

Мы ограничимся лишь кратким упоминанием некоторых признаков, характерных для новозаветной письменности и имеющих кардинальное апологетическое значение:

новозаветные авторы, описывая чаще всего одни и те же события или приводя одни и те же высказывания Иисуса Христа и Его апостолов, согласны между собой в главном, расходясь нередко в частностях и деталях. Это говорит об отсутствии предварительного сговора или согласования: каждый свидетельствует независимо от других. В первую очередь сказанное относится к Евангелиям;

новозаветные авторы, несомненно, были заинтересованы в успехе проповеднической деятельности, составной частью которой являлась их письменность. Такому успеху, тесно связанному с личным авторитетом проповедников, отнюдь не способствовало раскрытие теневых сторон их характера, поведения, деятельности. Если бы содержание Нового Завета было бы в большей или меньшей степени продуктом свободной художественной фантазии авторов, иначе говоря — их выдумкой, то они избегали бы упоминания о недостатках, ошибках и тем более пороках — собственных и своих сотрудников. Между тем в Евангелиях мы находим множество сообщений, порочащих даже столь высоко чтимого, знаменитого среди христиан «столпа» ³², как апостола Петра ³³, не говоря уже о других учениках, проявлявших мелочное тщеславие, малодушие. Столь откровенно могли писать лишь те, кто ставил правду выше личного самолюбия и даже выше тактических соображений;

большинство учеников Христовых, в том числе и авторов Нового Завета, окончили мученически свою жизнь, засвидетельствовав истинность своего благовестия собственной кровью, что можно почитать высшим и наиболее убедительным доказательством;личность Иисуса Христа столь самобытна, величественна и светла, что, как сказал один из западных богословов: «Чтобы выдумать Христа, надо самому быть Христом». Всякий объективный читатель Евангелия, тем более христианин, приходит к тому же выводу.

 

 

ГЛАВА  4  Исторические подтверждения существования Иисуса Христа.

1-Подтверждения  исторические

В пользу историчности Христа и сведений, содержащихся в Евангелиях, свидетельствует ряд источников, находящихся в распоряжении современной  науки. Так, данные, полученные археологией, опровергли мнение о возникновении  Евангелий во II в. То, что они возникли раньше, подтверждается папирусными  списками книг Нового Завета, найденными в начале ХХ столетия в ходе археологических  раскопок в Египте. Древнейшие из обнаруженных рукописей ученые относят к первой половине II в. – первой половине III в. Понятно что, для того чтобы христианство проникло на берега Нила, потребовалось  определенное время. Поэтому создание самих новозаветных книг следует  относить ко второй половине I в., что  соответствует как их содержанию, так и церковной датировке.

Самым ранним, не вызывающим сомнений, отрывком Нового Завета является папирусный фрагмент, содержащий всего  несколько стихов из Евангелия от Иоанна³⁴. По мнению специалистов, он был создан в Египте в 125-130 гг. Ученые считают, что, прежде чем текст Евангелия от Иоанна стал известен в маленьком провинциальном городе на Ниле, прошло сравнительно много времени, необходимого для того, чтобы в египетском захолустье появились христиане. Благодаря этим находкам современные новозаветные евангельские тексты стали восприниматься как соответствующие оригиналам трудов апостолов - учеников и спутников Иисуса.

Огромнейшее значение для  истории религии имеет находка  в 1947 г. на берегу Мертвого моря вблизи Кумрана древних свитков, содержащих ветхозаветные библейские и другие тексты. Рукописи книг Ветхого Завета здесь были найдены в большом  количестве, а некоторые переписаны десятки раз. Так было доказано, что  древние тексты первой части Библии очень близки к ее современному синодальному переводу.

А благодаря остальным  текстам, найденным в Кумране, ученые получили дополнительные сведения о  религиозной жизни еврейского общества c сер. II в. до н. э. до конца 60-х гг. I в. н. э. Полученные данные подтвердили  достоверность многих реалий жизни  евреев, описанных в Новом Завете.

Предполагается, что кумраниты  спрятали свои свитки в пещеры, желая  уберечь их от уничтожения в ходе подавления римлянами иудейского восстания. Известно, что поселения на берегу Мертвого моря были разрушены в 68 г. н. э. Таким образом, в свете обнаружения  небиблейских рукописей Кумрана  очень сомнительной становится версия о более позднем написании  текстов Нового Завета из-за отсутствия в них эллинистического влияния. И, наоборот, все убедительней выглядит предположение о возможности написания всех Евангелий до 70 г. н. э., а всех книг Нового Завета - к 85 г. н. э.³⁵.

Кроме этого, археологи опровергли мнение мифологической школы о том, что Евангелия писали люди, не знающие  палестинской географии, обычаев и  прочих культурных особенностей этой страны. Например, раскопки немецкого  ученого Э. Зеллина (1867–1946) подтвердили  близость Сихаря от колодца Иакова, как об этом говорится в Евангелии  от Иоанна (4:5). Точность описания казни  Иисуса подтверждает найденное в 1968 г. на севере от Иерусалима захоронение  распятого человека — Ехоханана ³⁶, сына Каггола, умершего примерно в то же время, что и Христос. Также детально соответствуют археологическим данным евангельские описания иудейских похоронных обрядов и гробниц.

Среди находок 1990 г. в Иерусалиме в так называемом Доме правления  примечателен ассуарий (сосуд для  хранения останков умершего). На нем  имеется надпись, сделанная в I в. н. э. по-арамейски: «Иосеф, сын Каиафы». Возможно, это сын того самого Каиафы - иерусалимского первосвященника, который, согласно Евангелию, осудил Иисуса и  преследовал первых христиан.