Понятие и значение политической психологии

Роль иррациональных механизмов тем больше, чем меньше человек  понимает суть и причины политических событий. Более того, в определенных условиях физиологические чувства  способны вообще вытеснить все другие формы оценки и регуляции поведения. Например, голод или страх могут  стать такими психологическими доминантами, которые способны вызвать мятежи, бунты или революции. Но в ряде случаев социальные чувства способны преодолеть влияние иррациональных влечений. Так, актуализированная потребность  в порядке, дисциплине, сплочении  в жестко управляемую общность могут  помочь преодолеть людям страх, неуверенность  в себе, пессимизм.

Из истории известно, что  многие системы и правители специально возбуждали в людях иррациональные эмоции и чувства, которые использовали для усиления приверженности властям  и идеологическим доктринам. Нацисты, в частности, использовали для этих целей разнообразные театрализованные сборища, ночные факельные шествия, сложную политическую символику, которые  своей таинственностью и величием должны были помочь им сформировать безотчетное  поклонение обывателей фюреру и рейху. Целям активизации подсознательных  чувств и эмоций может служить  и чрезмерное насаждение в обществе монументальный скульптуры, величественная архитектура государственных учреждений, устройство пышных политических церемоний и ритуалов, а также другие действия властей, добивающихся такими методами повышения политической лояльности граждан.

Феномен толпы

Еще одна особенность политической психологии состоит в ее способности  к формированию специфического политического  субъекта — толпы. Г. Тард называл  толпу самой «старинной» социальной группой после семьи. Однако суть этого объединения отражают не столько  социальные характеристики (например, отсутствие у нее устойчивой внутренней структуры), сколько его психологические  механизмы. По сути, группу людей делает толпой объединяющая их психическая  связь, какой-то резко переживаемый людьми эмоциональный фактор (вызывающий массовое состояние гнева, радости, агрессии и т.д.). При этом внутреннее единство толпы постоянно укрепляется  за счет многократного взаимного  усиления коллективных чувств и эмоций. Известный русский ученый В.М. Бехтерев подчеркивал, что взаимовнушение и  самовозбуждение людей гораздо  в большей степени движут поведением толпы, нежели какие-либо провозглашаемые  ею идеи.

Постоянно поддерживаемый наплыв эмоций, как правило, обусловливает  односторонность мышления и действий толпы. Люди в толпе не воспринимают иных позиций или точек зрения, демонстрируя единый волевой настрой. Толпы не возникают для уравновешивающих действий. В крайних формах они  могут быть либо преступны, либо героичны, устраивать мятежи и погромы или  требовать от тиранов прав и свобод. Толпа не терпит ни размышлений, ни возражений. Нормальное состояние толпы, наткнувшейся на препятствие — это  ярость (Тард). В то же время тот  или иной фактор (внезапное событие, выступление яркого оратора на митинге) способен изменить состояние толпы  новым внушением, заразить ее свежими  эмоциями, вновь придающими ей горячность и импульсивность.

Для индивидов пусть кратковременное, но мощное доминирование коллективных чувств и настроений приводит к потере ими критичности политических воззрений  и утрате контроля за своими поступками. Заразительность массовых настроений заставляет людей испытывать резкую потребность в подчинении, поступаться  личными интересами и оценками. В  толпе человек понимает лишь «волевой язык коллективной воли» и подчиняется  ее приказам, «следуя архаичным правилам <...> воли толпы» . Лишь в толпе индивид приобретает сознание непреодолимой силы, которая «дозволяет ему поддаваться таким инстинктам, которым он никогда не дает волю, когда бывает один. В толпе же он менее склонен обуздывать эти инстинкты, т.к. толпа анонимна и потому не несет на себе ответственности» .