Доверие миру

Доверие как самостоятельное социально-психологическое  явление в отечественной психологии специальному анализу не подвергалась. Этой проблеме не только было отведено второстепенное место, его психологический смысл был упрощен и сведен к некоторому одномерному представлению о доверии как отношении (включенному в другие виды отношений либо имеющем некую автономию, не наделенную собственными характеристиками). Все это привело к тому, что в отечественной психологии да и в ряде зарубежных исследований доверие не было вычленено в качестве самостоятельного предмета социально-психологического анализа. Однако логика развития психологии, ее методологические основы указывают на то, что неправомерно сводить сущность данного явления лишь к сфере общения людей, так как доверие включено в целостное взаимодействие человека с миром.

Исходя из понимания доверия  как специфической формы социально-психологического отношения, предшествующего акту взаимодействия человека как с внешним, так и с внутренним миром, доверие необходимо изучать, придерживаясь S-O парадигмы (в том числе и рассматривая взаимодействие субъекта с другими людьми, так как все S-O взаимодействия человека являются социальными).

 Впервые выделил доверие  человека к миру как базовую  установку личности, связанную со  становлением идентичности и  формирующуюся на самых ранних  этапах онтогенеза, представитель  американского социального психоанализа  Э. Эриксон. Не останавливаясь на анализе его целостной концепции (она получила достаточно полное освещение в отечественной психологической литературе, рассмотрим лишь его взгляды относительно доверия к миру как базовой установки личности.

 Э.Эриксон считается наиболее компетентным исследователем проблемы изучения целостного жизненного пути личности. Им создана так называемая эпигенетическая концепция развития личности. Основная идея его концепции сводится к поиску таких путей "включения в конкретно-историческую жизнь общества, которые позволили бы ей разрешать свои внутренние конфликты и противоречия, порожденные столкновением ее с социальным окружением на ранних этапах становления". В результате большой психотерапевтической практики американский исследователь выдвинул в качестве одного из главных условий "психического здоровья" личности твердо усвоенный и личностно принимаемый образ себя во всем богатстве отношений личности с окружающим миром и соответствующими формами поведения. Такой образ себя он назвал "идентичностью", или психосоциальной тождественностью личности. По мнению Э. Эриксона, при резких изменениях отношений личности с окружающей средой наступает так называемый "кризис идентичности", в результате  чего личность вступает в новую фазу развития путем формирования новой личностной идентичности.

 Э. Эриксон, будучи представителем психоаналитической ориентации, считает, что переживания детства, связанные с особенностями раннего воспитания, фатально предопределяют поведение взрослой личности. Автор выделяет восемь стадий развития личности, которым соответствует восемь кризисов идентичности, и каждый раз, переживая такой кризис, индивид должен сделать выбор между двумя противоположными отношениями к миру и к себе, чем определяется ход дальнейшего развития личности. Первую стадию, на которой, согласно концепции Э. Эриксона, происходит выбор между доверием и недоверием к миру, он называет корпоративной, или вбирающей. В основе этой стадии лежит обращение младенца с миром. Основное противоречие этой стадии заключается в том, что ребенок должен сделать выбор между доверием и недоверием к миру. Э. Эриксон придавал огромное значение этой стадии психосоциального развития личности и называл ее "краеугольным камнем жизнеспособности личности" [375, с. 96].

 Доверие, по Эриксону, формируется из органической связи ребенка с матерью, а первый индикатор возникновения личностного качества доверия - готовность ребенка без особой тревоги переносить исчезновение матери из поля зрения. Таким образом, доверие к миру автор связывает с возможностью самостоятельного, автономного физического пребывания ребенка. Эриксон выделяет причины, от которых зависит возникновение и дальнейшее развитие базового доверия к миру: "...количество доверия, проистекающего из раннего детского опыта, по-видимому, не зависит от абсолютного количества пищи или демонстрации любви, но, скорее, от качества материальной связи с матерью... Родители должны иметь не только определенные способы управления запрещением и разрешением, они еще должны быть способны репрезентировать ребенку глубину определенного внутреннего убеждения, что их назначение (смысл) состоит в том, что они делают. В этом чувстве традиционной системы заботы о детях должен быть фактор, создающий доверие".

 Поскольку Э. Эриксон принадлежал к психоаналитически ориентированным психологам, с его точки зрения, начало доверия имеет различные определения, но физиологическая сущность "...первой целостности заключается в установлении равновесия между потребностью ребенка получать и потребностью матери давать... Мать должна обращаться с ребенком на безошибочном языке внутренней связи, тогда ребенок сможет доверять ей, миру и самому себе... Только таким образом возникает первое Я, называемое чувством базового доверия - это первая и основная

 целостность, которая, по-видимому, подразумевает, что внутри и  извне должен находиться опыт, взаимосвязанный с добротой". По мнению Э. Эриксона, если нет такого личного опыта, то результатом является базовое недоверие к миру, а раннее недоверие сопровождается тотальной злостью, фантазиями разрушения и вандализма.

 Он пишет: "Самой фундаментальной  предпосылкой психической жизни  я выставляю чувство базового  доверия, которое распространяется  на все аттитюды и особенности  получаемого опыта на первом  году жизни". Для него доверие  означает доверчивость по отношению  к другим, формирующую фундаментальное  чувство собственного доверия  к себе. Недостаток базового доверия  к миру в раннем детстве  может быть выявлен во взрослой  психопатологии: "Во взрослости  радикальное ухудшение базового  доверия и преобладание базового  недоверия выражается, в частности,  в резком отчуждении, которое  характеризует индивидов как  "уходящих в себя", когда  они не ладят с собой или с другими".

 Воззрения Э. Эриксона справедливо подвергались критике за то, что, описывая каждую стадию психосоциального развития, он ее как бы прерывал, не прослеживая дальнейшее ее становление на последующих стадиях онтогенеза [17, 293]. Это относится и к пониманию базового доверия к миру как фундаментальной установки личности. Автор не отслеживает, какие стадии проходит дальнейшее развитие базового доверия к миру, зависит ли оно от культуры и традиций, в которых развивается ребенок, могут ли изменившиеся условия жизни разрушающе влиять на данную установку или, наоборот, способствовать компенсации возникшего на ранних стадиях онтогенеза недоверия, как связано доверие к миру с доверием к людям и к самому себе, о которых говорит Э. Эриксон. В своих работах он лишь указывает, что "доверие затем становится способностью для веры - что является жизненной потребностью, для которой человек может находить некоторое удовлетворение...

 Старейший и самый последний  институт, который служит ритуальным  возобновлением чувства доверия  в форме веры и обещает вооружить  и защитить человека - религия" . Сюда он относит все ритуальные формы веры, а также все виды нерелигиозной веры, например, сообщества молодежи, политические сообщества и т.п. Таким образом, Э. Эриксон считает, что если у младенца сформировалась в раннем детстве фундаментальная установка, ориентирующая на базовое доверие к миру, то позднее она трансформируется в потребность в вере, которая находит свое удовлетворение в различных трансформированных содержаниях веры.

 В целом изложенные здесь  взгляды Э. Эриксона на природу доверия человека к миру позволяют сделать несколько выводов. Во-первых, доверие к миру формируется или не формируется в зависимости от того, удовлетворяются или не удовлетворяются физиологические потребности ребенка на первом году жизни человеком, который за ним ухаживает. Поэтому изначально базовое чувство доверия к миру связано с удовлетворением физиологических потребностей, точнее, с чувством комфорта от их удовлетворения. Следствием является возникающее на этой основе чувство безопасности, выражающееся, по мнению Э. Эриксона, в способности ребенка не испытывать тревожности, когда ухаживающий за ним человек исчезает из поля зрения. Таким образом, Э. Эриксон с самого начала связывает доверие к миру с формирующейся первоначальной автономностью ребенка. Следовательно, доверие к миру есть база, которая формируется одновременно с другой фундаментальной установкой, направленной на доверие к себе. Другими словами, с одной стороны, доверие направлено на мир, а с другой - на себя. Чувство доверия к миру, возникающее на первом году жизни ребенка, является фундаментальным психологическим образованием, от которого во многом зависит психическое здоровье человека, позволяющее ему жить и испытывать удовольствие от процесса жизни в результате удовлетворения своих потребностей. Тем не менее, описав данный феномен в связи с первичной психосоциальной идентичностью личности, Э. Эриксон нигде специально не исследовал его в содержательном психологическом плане. Впервые возникнув на ранних стадиях онтогенетического развития личности, доверие к миру не может быть устойчивым, т.е. ригидным, образованием личности. Оно продолжает развиваться, видоизменяться, наполняться новым содержанием и иногда даже переходить в свою противоположность в зависимости от меняющихся условий жизни человека, поскольку является чрезвычайно динамичным образованием, нуждающимся в постоянной опытной проверке. Э. Эриксону принадлежит мысль о том, что доверие к миру необходимо рассматривать в его целостности, поскольку оно связано с доверием к себе и другим людям как части мира, а возникновение такой личностной целостности предполагает гармоническое единство этих сторон личностной идентичности.

 Для того чтобы понять, содержательно  описать и определить место  доверия в сложных взаимоотношениях  человека с миром, необходимо  проанализировать имеющиеся в  отечественной психологии исследования, посвященные проблеме взаимодействия человека и мира.

 Итак, доверие к миру в  разной мере проникает во все  сферы бытия, с которыми соприкасается или взаимодействует субъект, но везде между субъектом и объектом оказывается непреодолимая граница. Хотя мир и человек взаимопроникают друг в друга, они никогда не сливаются, человек никогда не отождествляет себя с миром, он лишь соприкасается, взаимодействует с ним, граница же остается непреодолимой, а потому речь идет именно о доверии, а не о вере.

 В соответствии со сказанным,  чем более сложен, вариативен, непредсказуем  объект, с которым взаимодействует  или предполагает взаимодействовать  человек, тем сложнее возникает  отношение доверия к нему, тем  более динамичным образованием будет само это доверие.

 Первая задача - найти место  доверия в сложном процессе  взаимодействия человека с миром,  для чего необходимо предварительно  проанализировать, как рассматривается  проблема соотношения человек  и мир в методологическом и  теоретическом планах, ибо решение  этого вопроса во многом зависит  от того, на каких позициях  стоит тот или иной исследователь.  Поэтому вначале кратко остановимся  на основных положениях, имеющих  место в различных подходах  к решению проблемы соотношения  человека с миром, существующих  в настоящее время в отечественной  психологии. Во-первых, это идеи, высказанные  С. Л. Рубинштейном, во-вторых, подход, разрабатываемый Ф. Е. Василюком (1984) и Д.А. Леонтьевым (1989, 1990), в-третьих, идеи, сформулированные Л. Я. Дорфманом (1993), в-четвертых, некоторые методологические положения теории инициативных систем, разработанные Е. В. Клочко (1995).

 Вторая задача заключается  в том, чтобы очертить пространство, где во взаимодействии человека  с миром проявляется доверие,  и вычленить составляющие части  или относительно независимые  фрагменты этого пространства, так  как отношения доверия будут  проявляться по-разному, в зависимости  от того, о какой стороне действительности или бытия идет речь.

 Приоритет в постановке онтологического  подхода к человеку в отечественной  науке принадлежит С. Л. Рубинштейну.  Именно он впервые ввел категорию  "мир" и положил начало  философско-антропологическому его  осмыслению: "Мир - это совокупность  вещей и людей, в которую  включается то, что относится  к человеку и к чему он  относится в силу своей сущности, что может быть для него  значимо, на что он направлен" [265, с. 295]. Как видно из приведенной  цитаты, во взаимодействии человека  с миром как основной был  выделен параметр значимости. Очевидно, что значимость объект приобретает  еще до взаимодействия, так как  это одно из важнейших условий  будущего (предполагаемого) взаимодействия. Человек не вступает во взаимодействие с объектами, к которым равнодушен, но в то же время он избегает  взаимодействия с объектами, которых боится, которые могут нанести ему вред.

 Монография "Человек и мир"  как бы состоит из двух частей, в одной из которых С. Л.  Рубинштейн анализирует онтологический  аспект бытия, а во второй - характеризует человека как субъекта  жизни. Самое существенное в  работе С. Л. Рубинштейна состоит  в том, что мир и человека  автор рассматривает в соотношении  друг с другом, впервые высказав  мысль о взаимопроникновении  человека в мир и мира в  человека.

 В работах современных отечественных  психологов имеет место тенденция  расширения онтологии личных  жизнезначимых отношений, входящих в структуру категории "мир", так, например, все настойчивее ставится проблема об отношении человека и культуры [108, 173], а также человека и природы (имеются в виду проблемы, связанные с разработкой вопросов экологии).

 Все это позволяет не только  выделить уже известные классы  жизнезначимых отношений, но и расширить границы представлений о существовании целостного феномена доверия как относительно самостоятельного психологического явления, связанного с взаимодействием человека и мира. Чтобы успешно взаимодействовать с разными сторонами мира, человек должен испытывать и доверие к природе (если бы не существовало проблемы нарушения оптимальных границ доверия к природе, возможно, не возникали бы многочисленные экологические проблемы), и доверие к культуре. Имеются в виду как чувственно отражаемые вещные предметы материальной культуры, к которым человек может испытывать или не испытывать доверие, так и различные сверхчувственные символы, мифы и идеалы культуры, существующие в форме различных социальных знаний, как легитимизированных, так и нелегитимизированных, но эмпирически присутствующих в жизни человека (в частности, в сфере нравственности). Но очевиднее всего феномен доверия проявляется во взаимодействии с другими людьми.

 Доверие к миру и различным  его частям всегда сопряжено  с доверием к себе, именно это  обстоятельство делает человека  субъектом жизни. В каждом из  выделенных пространств проявление доверия будет обладать своей спецификой, т.е. своими феноменологическими особенностями. Изучение особенностей феноменологических проявлений доверия человека в каждом из выделенных пространств могло бы стать предметом отдельного исследования. Для примера можно упомянуть некоторые работы из англоязычной психологии, связанные с изучением особенностей доверия к предметам материальной культуры, в частности, работу Б. М. Мюэр [396], в которой автор формулирует концепцию доверия между человеком и машиной. В исследовании показано, что для эффективного сотрудничества человека и машины необходимо как доверие к автоматизированной системе управления, так и самодоверие к своим способностям, и только в комплексе они будут способствовать эффективности управления автоматизированными системами.