Слово «культура»

Слово «культура» (от латинского «обрабатывать, возделывать») имеет  в языке много значений. Мы говорим  и о культуре растений, и о культуре поведения, и о культуре Возрождения, и о человеке высокой или низкой культуры, и т.д. Во всех этих значениях  упот-ребление слова в речи вполне правомерно, однако для целей науки необходимо придать понятию терминологическую четкость, при-чем сделать это не формально, схоластически, а по существу. Для этого прежде всего надо разграничить категории цивилизации и культуры. Часто эти слова употребляются как синонимы (напри-мер, «древнеримская цивилизация», «древнеримская культура»), наша же задача -- разорвать эту синонимию понятий, установив как тесную связь, так и принципиальное различие между ними.

Следует заметить, что довольно успешные попытки решить эту задачу уже делались в философской литературе, в частности в трудах О.Шпенглера  и в особенности Н.А.Бердяева, который сделал ре-шительный шаг в разделении понятий культуры и цивилизации, обозначив первую как духовную сторону человеческого бытия, а вторую как технологически материальную. В дальнейшем изложе-нии мы будем во многом (но не во всем!) опираться на эти поло-жения.

Категории культуры и цивилизации  в жизни человечества очень тесно  переплетены; более того вырастают  из одного корня. Куль-тура невозможна без цивилизации, а цивилизация -- без культу-ры; в этом выражается их взаимодействие и взаимозависимость. Но в то же время это существенно разные явления, отражающие разные стороны отношения человека к действительности.

С тех пор как человек  стал человеком, он выделился из приро-ды, хотя продолжал и до сих пор продолжает в известной мере быть ее частью. Возникла чрезвычайно значимая оппозиция «че-ловек -- мир», которой раньше не было: для того, чтобы этот величайший переворот совершился, необходимо возникновение сознания, обращаемого на самого себя. Только человек оказался способным к тому, чтобы провести и, главное, осознать грань между «я» и «не-я», между собой и природой, -- ни одно живот-ное, насколько нам известно, на это не способно.

Человек как биологическое  существо был (а во многом и оста-ется) очень слабым и беззащитным перед лицом природы -- по-жалуй, любое насекомое лучше приспособлено для борьбы за су-ществование если не отдельной особи, то хотя бы рода. В самом деле, долго ли продержится голый и безоружный человек в океа-не, в пустыне, в тайге, при пятидесятиградусной жаре или хотя бы десятиградусном морозе? У рода человеческого изначально не было и нет своей собственной биологической, природной эколо-гической ниши, он должен был сам ее себе создавать и создает до сих пор. Поэтому возникшее противопоставление «я -- мир» изна-чально означает враждебность мира к человеку. Этой враждебно-сти Ноmо Sарiеns противопоставил два чисто человеческих спосо-ба выживания -- цивилизацию и культуру.

Цивилизация представляет собой  способ выживания человека в мире при помощи изменения мира. Она  берет свое начало с создания орудий труда и охоты, с завоевания власти над огнем и приручения животных. Этот радикальный скачок от животного  к человеку изменил мир принципиально: в мире появились новые сущности, которые человек развивал, постепенно все более и более приспосабливая мир к себе и своим потребностям. Физи-ческие предметы и явления меняли свой смысл, а вернее, его обретали. Так, палка, которая просто валяется на земле, и та же палка, при помощи которой выкапывают съедобные коренья, различаются по сути; огонь как стихийный пожар и огонь, за-жженный у входа в пещеру, чтобы отпугнуть хищников, -- прин-ципиально разные сущности, и с этим природе приходится, так сказать, считаться: отныне медведь не только не всегда может съесть человека, но и рискует сам стать его добычей. От прими-тивного очага до ядерного реактора, от тигровой шкуры до баль-ного платья, от сладких кореньев до шоколада и т.п. -- все это принадлежит к достижениям цивилизации. К ее области отно-сятся позитивные науки (науки о природе), техника, «сумма технологий», говоря словами С.Лема, и вообще все, что делает жизнь человека удобнее, полнее удовлетворяет его потребности. При помощи цивилизации человек «подгоняет» мир под себя.

К области цивилизации  можно с некоторыми оговорками отнести  также складывающийся в процессе производства общественный строй и  некоторые со-циальные институты, например государство. Но эти явления не очень существенны для культурологии как науки (ими занимаются прежде всего социология, политология и философия истории), хотя определенное влияние на культуру эти структуры и оказывают, о чем речь пойдет в III главе.

Цивилизация, таким образом, обеспечивает человеку физический комфорт.

Культура представляет собой  прямо противоположный способ выживания. Ее сущность -- приспособление человека к враждеб-ному миру и, как результат, обретение душевного, психологическо-го комфорта. Культура приобретает свое значение там, где бес-сильна цивилизация: можно найти способ защититься от хищника (действует цивилизация), но нельзя защититься, например, от смерти -- значит, надо изменить самого себя, чтобы смириться с этим фактом и не испытывать перед ним постоянного ужаса (здесь вступает в действие культура). Подчеркнем, что приспособление человека к миру имеет не биологический (как, например, появ-ление и закрепление в процессе естественного отбора защитной окраски), а духовный характер. Культура -- это в конечном счете изменение личности и ее мышления о мире, обретение челове-ком внутренней устойчивости. Она тоже порождает новые сущно-сти, но не материального, а идеального характера, что ясно вид-но, например, на характере мотивации поведения. Так, человек может преодолевать страх смерти, если на смерть его ведет долг, честь, патриотизм, надежда на загробное существование и т.п., что животному, разумеется, не свойственно, хотя страх смерти присущ и ему. Разница между человеком и животным здесь, в сущности, в одном: человек создает ценности, которые превыше индивидуального существования. Тем самым Ноmо Sарiеns пре-одолевает ужас перед враждебным бытием и обретает относитель-но устойчивый душевный комфорт: его поддерживает сознание, что он живет не зря, и его страдания найдут награду в памяти потомков или просто в их физическом существовании, или в воз-даянии в загробной жизни, или еще в чем-нибудь. Только человек способен обретать психологический комфорт и внутреннюю ус-тойчивость даже в физических страданиях и самой смерти: он иде-ально преодолел их, и это преодоление есть действие механизмов культуры.

Живя в мире, человек  постоянно и регулярно испытывает стра-дания, болезни, различного рода несчастья, от которых его не может защитить цивилизация. Более всего враждебность мира по отношению к человеку проявляется, очевидно, в непреложном факте смерти. С мыслью о прекращении физического существова-ния человеку труднее всего примириться, а смерть окружающих, особенно близких, не только психологически травмирует его, но и постоянно напоминает человеку о бренности его собственного бытия. Иными словами, человек боится мира, и это -- естествен-ная реакция на его непредсказуемую враждебность, которую до сих пор не удалось и вряд ли когда-нибудь удастся устранить раз-витием цивилизации. Следовательно, чтобы жить, не уподобляясь щедринскому «премудрому пескарю», который «жил -- дрожал и умирал -- дрожал»; чтобы жить и быть по возможности счастли-вым или хотя бы примиренным с действительностью, человек должен измениться внутренне, найти для себя удобную позицию в мире, обрести некоторую устойчивую мироориентацию. Этот процесс и составляет сущность культуры.

Особо отметим, что понятие  счастья -- чисто человеческое. Оно объединяет в себе и физический, и душевный комфорт. Примени-тельно к животному можно говорить не о счастье, а о довольстве: животное ощущает себя достаточно комфортно, если оно сыто, находится в своем естественном тепловом режиме, удовлетвори-ло инстинкт размножения и т.п. Человеку этого мало. Помимо физического комфорта он должен ощущать еще и комфорт ду-шевный, то есть, попросту говоря, быть в ладу и с миром, и с самим собой. Человеку для счастья необходимы такие условия, как самоуважение, уважение авторитетных для него людей, чис-тая совесть, примиренность с Богом, счастье ближних и т.п. -- то есть некоторые духовные сущности, которые он может обрести только в системе культуры.

Некоторым прирученным человеком  животным тоже мало чисто физическо-го комфорта. Известно, что многие собаки, кошки и лошади скучают без хозяи-на и даже могут умереть, потеряв его. Для животных в диком (то есть нормаль-ном для них) виде это не характерно. Что означает указанный факт, выявляющий у прирученных животных своего рода «человеческие» чувства, какие он может иметь последствия -- абсолютно неясно, и гипотезы на этот счет, как известно автору, строят сейчас только писатели-фантасты (см., например, романы П.Бу-ля «Планета обезьян» и К.Саймака «Город». Впрочем, общество интеллектуаль-ных и в высшей степени культурных лошадей изобразил еще Д.Свифт, но ведь он этим хотел лишь показать «бесчеловечность» человека).

Итак, если дело цивилизации -- это преимущественно мате-риальное бытие, то дело культуры -- идеально-духовный мир. Поэтому и первобытная магия, и современная религия, и фольк-лорные песни, и симфонии XX в., литература, искусство, фило-софия, нормы морали, регламентация поведения и т.п. -- все это принадлежит сфере культуры.

Различие между цивилизацией и культурой довольно точно уловил М.Горький, который так интерпретировал  изречение Ф.Шиллера «любовь и  голод правят миром»: «Там, где правит любовь, мы, недавние звери, имеем культуру, искусство и все великое, чем справедливо гордимся. Там же, где возбудителем деяний наших является голод, мы получаем цивилизацию» («О С.А.Толстой»).

Схожим образом различие между двумя формами освоения мира человеком понимали и многие другие авторы (правда, не всегда употребляя термины «культура» и «цивилизация»). Среди них можно назвать Л.Н.Толстого, Б.Шоу, О.Шпенглера, С.И.Вавилова и др. Во всех случаях речь шла о разделении сфер духовной (идеаль-ной) и материальной деятельности человека. В целом это верно, но во избежание недоразумений терминологического характера следует сделать оговорку. Противопоставление духовного и мате-риального не может быть абсолютным, если мы говорим о про-цессе деятельности человека и о ее результате: нельзя сказать, что ценности, создаваемые цивилизацией, бездуховны, но и куль-турные ценности тоже не чисто идеальны, а опредмечиваются в тех или иных материальных структурах. Ценности культуры и цен-ности цивилизации различаются лишь функционально, то есть по своему целевому назначению: они удовлетворяют соответственно духовные и материальные запросы человека.

В связи с различением  культуры и цивилизации отметим  еще одно обстоятельство: у этих способов освоения мира человеком разные закономерности исторического развития. Понятие прогресса применительно  к культуре и цивилизации следует  толковать по-разному. Прогресс цивилизации  представляет собой в основном линейно  восходящую последовательность, в которой  каждое но-вое явление лучше предыдущего, то есть в итоге обеспечивает больший физический комфорт. Поэтому новая ценность обесце-нивает или вовсе отменяет старую (в некоторых областях, напри-мер в науке, «вбирает» ее в себя как частный случай: так, закон всемирного тяготения Ньютона «поглощается» теорией относи-тельности Эйнштейна). Никто не станет употреблять каменный нож, если есть стальной; обработка земли плугом эффективнее подсечно-огневого земледелия; применение наркоза при хирур-гических операциях облегчает страдания больного и т.п. -- в массе таких и подобных фактов ясно рисуется характер прогресса циви-лизации. (Правда, следует учесть, что такова лишь общая тенден-ция развития цивилизации, а в отдельных случаях новое на по-верку может оказаться хуже старого -- об этом чуть ниже.)

Прогресс в области  культуры имеет совсем иной характер. Его смысл не в замене старых ценностей  на новые, а в накоплении ценностей, в расширении их круга. Шостакович не отменяет Бет-ховена, как и Бетховен не отменяет Моцарта; ислам не поглоща-ет и не обесценивает христианство, а христианство -- античный политеизм; приобщение к мировой культуре не отменяет патрио-тизма и т.п. (Разумеется, и в этом случае намечается лишь основ-ная тенденция; конкретные культурные ценности могут и утрачи-ваться по разным причинам.)

Любопытно, что ценности цивилизации, становясь в опреде-ленных условиях ценностями культуры, могут продлевать свою историческую жизнь уже в качестве последних. Так, в XX в., если исключить экстремальные ситуации и кулинарную экзоти-ку, никто не пользуется костром для обогрева жилища и приго-товления пищи -- с точки зрения цивилизации эта ценность ут-рачена, уступив место печам, газовым и электрическим плитам, центральному отоплению и т.п. Однако люди все-таки продолжа-ют жечь костры, удовлетворяя уже не материально-практические, а духовные, культурные потребности (эстетическое наслаждение от созерцания живого огня, чувство единения с природой, при-общение к исторической памяти, реализация романтического ми-роощущения, эмоциональный протест против современной ци-вилизации и урбанизации, отдых и психологическая разрядка и т.п.). Как духовная, культурная ценность костер продолжает жить, несмотря на все достижения цивилизации.

Человеческая культура как  явление духовное зиждится на двух материальных основаниях -- на природе и цивилизации. Они про-тивопоставлены друг другу как сумма явлений соответственно нерукотворных и созданных человеком'. Соотношение природы и цивилизации самым прямым образом отражается на культуре и ее свойствах, формируя определенную систему ценностей, миро-ощущение, образ жизни и другие стороны жизни человека куль-турного. Поэтому уже сейчас мы должны рассмотреть в общих чертах вопрос о месте природы и цивилизации в системе культуры, то есть то, какой характер имеет взаимоотношение этих явлений и как оно сказывается на культурной жизни человека, на формиро-вании его душевного комфорта или дискомфорта.

Последние в философской  и культурологической литературе носят  название «артефактов». Вопрос этот осложняется  наличием социальной структуры, отражающей неоднородность общества, деление его  на классы, сословия и т.п. Поэтому те или иные достижения цивилизации имеют несколько разный смысл и разные последствия, напри-мер, для феодала и крестьянина, для пролетариата и интеллиген-ции, для олигархии и «среднего класса» и т.д. Это обстоятельство следует учитывать и делать соответствующую поправку при куль-турологическом анализе проблемы взаимодействия природы и цивилизации. Но в то же время следует помнить, что собственно для культурологии данное обстоятельство не имеет решающего значения (изучение социальной структуры -- не ее область), поэтому в дальнейшем речь пойдет о соотношении природы и циви-лизации в культурной жизни человечества и отдельного человека как представителя рода Ноmо sapiens.

Напомним еще раз, что  цивилизация возникла из противосто-яния мира и человека, из отношений враждебности между миром и человеком, из слабости человека. Отсюда ясно, что главная функция цивилизации по отношению к природе -- познавать ее и на  этом основании преодолевать, изменять, заставляя природу все в большей мере служить потребностям человека. Таково изначальное соотношение между природой и цивилизацией.