Правосубъектность межправительственных организаций

     Первый аспект, который можно назвать спецификой правосубъектности международных организаций в широком смысле, заключается в том, что международные организации как субъекты международного права состоят из других субъектов международного права - государств. Такой «составной» характер международных организаций является ключевой чертой в определении специфики института их ответственности, так как порождает, во-первых, особую структуру института ответственности международных организаций в целом и, во-вторых, комплексность института международно-правовой ответственности межправительственных организаций.   

     Английский юрист У. Дженкс отмечал, что правовой статус межправительственной организации может регулироваться тремя правовыми системами: общим международным правом, национальным правом государств, внутренним правом международной организации. Можно отметить, что по сравнению с международным правом и внутренним правом

организации национальное право  государства пребывания регулирует статус межправительственной организации  весьма опосредованно. Вместе с тем  международная организация все  же вступает в определенные правоотношения с юридическими и физическими  лицами государства пребывания, вследствие чего возникают вопросы ответственности  организации, которые регулируются национальным правом соответствующего государства. Таким образом, в данном контексте правильнее было бы говорить не о статусе международной организации, а о

правоотношениях с участием международной организации. Здесь можно признать, что в отличие от государств правоотношения с участием межправительственных организаций могут регулироваться тремя системами права. Этим фактом и определяется особая структура института ответственности международных организаций.

     Ответственность международных организаций может быть разделена на три типа в зависимости от происхождения нарушенной нормы: 1) ответственность за нарушение общего международного права (международно-правовая ответственность); 2) ответственность за нарушение норм внутреннего права организации (внутренняя ответственность); 3) ответственность за нарушение норм национального законодательства государства (гражданско-правовая ответственность).

     Необходимо отметить, что в рамках института международной административной ответственности межправительственных организаций по

сравнению с остальными типами ответственности возникает меньше всего проблем. Отчасти это связано  с тем, что в данной сфере наблюдаются  как наибольший массив прецедентной практики, так и присутствие наиболее эффективного механизма правореализации.

     Возможность международной организации нести гражданско-правовую

ответственность по национальному  законодательству государств базируется на обладании организацией правоспособностью  на внутригосударственном уровне. Такая  «национальная» правоспособность международной  организации признается государствами. Она может быть закреплена либо в

соглашении о представительстве международной организации в государстве

пребывания, либо в учредительных  документах организации. Так, например, в статье 104 Устава ООН указано, что  «Организация Объединенных Наций пользуется на территории каждого из своих членов такой правоспособностью, которая  может оказаться необходимой  для выполнения ее функций и достижения ее целей».

 

     Обычно правоспособность международной организации на территории государства-пребывания сводится к обладанию следующими правами: право на заключение контрактов, право приобретать движимое и недвижимое имущество и право обращения в судебные органы. Необходимо отметить, что правосубъектность согласно международному праву не всегда означает наличие правосубъектности согласно национальному праву. Вместе с тем отсутствие правосубъектности согласно национальному праву не влияет на статус организации в международном праве и, соответственно, на возможность несения организацией ответственности по общему международному праву.

     Наряду с особой структурой института ответственности межправительственных организаций в целом «составной» характер международной организации как субъекта международного права порождает также комплексность института международно-правовой ответственности межправительственных организаций.

     Комплексность института международно-правовой ответственности межправительственных организаций заключается в том, что тема ответственности международных организаций охватывает три блока вопросов:

   1. Самостоятельная ответственность организации за свои действия.

   2. Ответственность организации в связи с действиями государства-члена: а) ответственность организации в силу участия в неправомерном деянии государства-члена; б) случай, когда государство-член выполняет первичные обязательства международной организации перед третьей стороной в сфере, находящейся в области исключительной компетенции организации (в частности, данная ситуация касается Европейского союза и его государств-членов).

   3. Ответственность государства-члена в связи с действиями организации: а) ответственность государства-члена в силу участия в неправомерном деянии организации; б) ответственность государства-члена непосредственно за деяния международной организации).

     Второй аспект специфики правосубъектности международных организаций можно назвать спецификой правосубъектности в узком смысле.

Он состоит в том, что, будучи созданными первичными субъектами международного права, международные  организации имеют ограниченный

объем правосубъектности. В  данном контексте необходимо выяснить, чем обусловлена способность  международной организации нести международно-правовую ответственность и каково ее  место в ряду других элементов правосубъектности организации.

     Международная правосубъектность является качественной стороной характеристики юридической природы международных организаций, включающей в себя способность иметь права и их самостоятельно осуществлять . Способность нести международно-правовую ответственность

является одним из элементов  международной правосубъектности  организаций наряду с правом заключать международные договоры, активным и пассивным правом посольства, правом на привилегии и иммунитеты и т. д.

     Однако в связи с тем, что организации имеют ограниченный объем правомочий, необходимо исследовать, каким образом это влияет на способность международных организаций нести самостоятельную ответственность.

     В советской доктрине международного права в принципе признавалась способность международной организации нести международно-правовую ответственность, однако такая способность считалась весьма ограниченной

и обусловленной объемом их правосубъектности.

     В литературе 90-х гг. прошлого столетия можно заметить несколько

изменившуюся позицию  в этом отношении. Так, украинский юрист 

В. И. Муравьев, например, относит  способность нести международно-правовую ответственность к «общим чертам, присущим всем межправительственным организациям как субъектам международного права».

     Такая же позиция отражена и в литературе стран СНГ последнего времени. В своем недавнем исследовании российский профессор И. И. Лукашук отмечал, что, будучи субъектами международного права, международные организации не могут не быть и субъектами права ответственности, тем не менее, обращая внимание на то, что специфика их правосубъектности, безусловно, сказывается на их отношениях ответственности. Российский юрист В. Ю. Замятин констатирует, что способность нести международно-правовую ответственность - это обязательное последствие самостоятельной правосубъектности международных организаций.

     Вместе с тем тот факт, что с конца 80-х гг. XX в. в советской литературе, а позже - в литературе стран СНГ наблюдается очень незначительное количество новых исследований, посвященных проблеме международно-правовой ответственности, обусловил выводы, сделанные в последних трудах некоторых ученых стран СНГ, касающихся рассматриваемой проблемы. Выводы данных авторов находятся под значительным влиянием

советской доктрины международного права. Так, например, российский  юрист  Б. Ш. Белалова в своем недавнем исследовании, посвященном ответственности международных организаций, отстаивает точку зрения, схожую с точкой зрения Э. С. Кривчиковой, высказанной в 1972 г. Б. Ш. Белалова отмечает, что пределы и объем ответственности каждой международной организации отличны от других. Поэтому, по ее мнению, невозможно установить в данном контексте одно единое правило для всех организаций.

     Таким образом, можно констатировать, что относительно способности

международной организации  нести международно-правовую ответственность  в работах авторов стран СНГ  не наблюдается мнений, кардинально  расходящихся с позицией, которую  отстаивала советская доктрина. С  незначительными различиями данные мнения можно свести к следующему:

способность организации  нести международно-правовую ответственность, а также объем и пределы такой ответственности определяются объемом правосубъектности международных организаций и ограничиваются положениями их уставов.

     В западной литературе можно выделить два основных подхода к данному вопросу. В соответствии с первым подходом наличие определенных прав и полномочий у международной организации следует из самого факта обладания организацией качеством международной правосубъектности.

Иногда этот подход называется материальным, иногда - дискриптивным (от одного из значений англ. description - набор признаков или специфических черт). У авторов, придерживающихся данной концепции, не существует единства мнений относительно объема и конкретного перечня этих прав и полномочий. Однако их мнения сходятся в том, что каждая международная организация, обладающая международной правосубъектностью, обладает определенным набором прав и обязанностей независимо от положений, которые содержатся в ее уставе.

     Рассуждения Г. Кельзена применительно ко второй ситуации тесно перекликаются со вторым из рассматриваемых подходов - формальным. Сторонники данного подхода считают, что из самого факта наличия у организации международной правосубъектности не вытекает наличие определенных прав и обязанностей. Для определения наличия таких прав и обязанностей необходимо обращаться лишь к положениям устава конкретной

международной организации. Теория делегированных полномочий предполагает, что международная организация может обладать только теми правами, которые прямо закреплены в ее уставе. В соответствии с теорией подразумеваемых полномочий помимо прав, прямо закрепленных

в ее уставе, международная  организация наделена также правами  и полномочиями, необходимыми для осуществления своих функций.

     Несомненно, юридическая природа прав и обязанностей организации и государства различна. Поэтому трудно полностью согласиться с Ф. Сейрстедом в том, что относительно неотъемлемых полномочий, вытекающих из самого факта обладания правосубъектностью, организация практически приравнивается к государствам. Однако в данной ситуации необходимо четко отделить правовую природу способности нести международно-правовую ответственность от правовой природы других элементов правосубъектности международных организаций. В связи с этим также трудно согласиться с позицией советских юристов-международников, ученых стран СНГ, исследовавших эту проблему, в соответствии с которой объем, пределы международной ответственности и сама способность нести такую ответственность ставятся в полную зависимость от объема и пределов международной правосубъектности организаций.

     Необходимость отделения способности нести международно-правовую

ответственность от других правомочий международной организации  обусловлена тем, что право международной  ответственности, по сравнению с

иными отраслями международного права, является специфической отраслью.    Такая специфика заключается в том, что нормы, обеспечивающие регулирование данной отрасли, отличаются от норм, регулирующих иные

отрасли.

     Наряду с первичными нормами существуют иные нормы - вторичные. Последние как раз и составляют право международной ответственности и определяют последствия невыполнения первичных норм. Позднее КМП ООН также использовала такое деление и отмечала, что оно не означает, что содержание и природа обязательств, налагаемых первичными нормами, не имеют значения для определения норм ответственности. Однако необходимо четко различать норму, налагающую обязательство, и норму, определяющую последствия его невыполнения.

     Исходя из сегодняшней динамики развития международных отношений,

а также в целях более  эффективного сотрудничества в рамках мирового

сообщества, способность  организаций нести самостоятельную  международно-правовую ответственность не должна быть обусловлена ничем, кроме как возможностью принимать на себя международно-правовые обязательства.

     Ситуация, в которой такой активный участник правоотношений, как международная организация, может нарушать нормы международного права, не неся при этом самостоятельной международно-правовой ответственности, подрывает основные принципы и цели права международной ответственности.

     Исключением в данном случае может быть лишь ситуация, когда в уставе организации прямо указано, что она не несет международно-правовой ответственности за нарушение своих международных обязательств. Однако такая ситуация является маловероятной. Если организация может брать на себя международные обязательства, остается неясным, на каком основании она не может нести ответственность за их нарушение. К тому же в такой ситуации контрагенты данной организации оказываются в уязвимом положении, так как вступать в правоотношения с субъектом, который изначально снимает с себя обязанность нести ответственность за нарушение