"Группа Рио" о группе с момента создания до событий 2010г

    При этом деятельность Группы Рио не ограничивалась лишь рамками Западного полушария, а по сути, охватывала весь спектр актуальных международных проблем. Так, на саммите в Асунсьоне обсуждалась проблема реформы ООН и, в частности, расширения числа постоянных членов Совета Безопасности (СБ). Страны-участницы подчеркнули необходимость предоставления Латинской Америке одного-двух мест постоянных членов СБ. Вместе с тем в Асунсьоне не удалось определить, какое государство конкретно будет представлять регион в этом качестве.

    В данном случае сказалось достаточно настороженное отношение большинства  латиноамериканских стран к претензиям Бразилии на место постоянного члена  СБ. Напомним в этой связи уходящее своими корнями еще в довоенные  годы традиционное соперничество Аргентины  и Бразилии за лидерство в регионе  и представление его интересов  в международных организациях.

    На  встрече в верхах в Панаме (сентябрь 1998 г.) президенты 12 латиноамериканских государств вновь вернулись к  теме односторонних санкций и  практике экстерриториальности национального  законодательства. В «Декларации  Панамы» закон Хелмса-Бертона  был охарактеризован как «противоречащий  общепринятым правовым нормам и принципам  международного сосуществования». Как  грубое нарушение суверенитета, противоречащее принципам невмешательства, была охарактеризована ими и «Операция Касабланка» - комплекс карательных действий, предпринятых США на территории Мексики и ряда других стран по выявлению банковской сети по отмыванию денег наркомафией  в 1996 - 1998 гг. Не отрицая необходимости  борьбы с наркотрафиком, участники  встречи отмечали императивный характер многосторонних усилий в этой области.

    Следует отметить и внерегиональные связи  Группы Рио, в частности регулярные встречи министров иностранных  дел стран-членов с представителями  Европейского союза. Так, на встрече  в феврале 1998 г. было принято решение  о проведении в июне 1999 г. в Рио-де-Жанейро  первой встречи глав государств и  правительств Группы Рио и Европейского союза, которая должна была поднять  трансатлантический диалог на более  высокую ступень.

    В деятельности Группы Рио проявилась и еще одна весьма характерная  черта. Испытывая мощный нажим со стороны администрации Б. Клинтона по вопросу о поддержке силовой  акции НАТО против Югославии, представители  Бразилии и Аргентины- на тот момент непостоянных членов Совета Безопасности ООН - проголосовали против предложенной Россией 30 марта 1999 г. резолюции, требовавшей  прекращения бомбардировок и  возобновления переговорного процесса. Тем не менее Группа Рио, где роль этих двух государств весьма существенна, спустя неделю выступила с совместным заявлением по Косово, в котором  отметила, что НАТО действовала в  обход ряда статей Устава ООН, и выразила озабоченность по поводу воздушных  налетов. Этот эпизод наглядно показал, насколько увереннее чувствуют  себя латиноамериканские государства, выступая совместно, чем оставаясь  «один на один» с Соединенными Штатами.

    Отмеченная  выше тенденция к расширению сферы  внешнеполитической активности латиноамериканских стран в середине 90-х годов  нашла выражение в активизации  связей с бывшими метрополиями - Испанией и Португалией. С 1991 г. стали  проводиться ежегодные встречи  глав государств и правительств стран  Латинской Америки, Испании и  Португалии. Их повестка постоянно  расширялась, включая в себя практически  весь спектр проблем современных  международных отношений. В этом плане показательна шестая по счету  встреча в верхах в ноябре 1996 г. в Сантьяго и Винья дель Map (Чили). Она прошла под флагом необходимости  демократизации нового, постконфронтационного  миропорядка. В заключительной декларации, в частности, было отмечено, что в  условиях глобализации мирового развития, растущей взаимозависимости особое значение обретает приверженность государств к демократическим ценностям.

    Ибероамериканское взаимодействие не сводилось лишь к  политическому диалогу. На предшествовавшем пятом саммите в Барилоче (Аргентина, 1995 г.) страны сообщества учредили постоянную систему сотрудничества, нацеленного  на осуществление совместных программ в области науки и техники, образования, проблем мегаполисов, поддержки индейских народностей  и др.

    Особенностью  ибероамериканских форумов стало  участие в них Кубы. Это существенно  расширило сферу диалога с  Ф. Кастро, в частности, по вопросам «реинтеграции» Кубы с Латинской  Америкой после окончания холодной войны. Одновременно в рамках встреч на высшем уровне рядом государств ставился вопрос о необходимости  политической либерализации на острове. Вместе с тем на ибероамериканских  саммитах неоднократно принимались  достаточно резкие по форме резолюции, осуждающие ужесточение Соединенными Штатами торгово-экономических санкций  против Кубы.

    На  очередной встрече в верхах в  г. Порто (Португалия, октябрь 1998 г.) президенты ибероамериканских стран приняли  специальное обращение к «большой семерке», а также к международным  финансовым организациям взять на себя часть ответственности за финансово-экономический  кризис в Латинской Америке и  обеспечить «прозрачность» механизмов глобального финансового регулирования. Участники совещания вновь высказались  против практики дискриминационных  мер, и в первую очередь Закона Хелмса-Бертона. Там же, в Порто, Гавана была официально провозглашена в  качестве места проведения ибероамериканского саммита в 1999 г.

    На  встрече в Порто произошло  еще одно знаменательное событие. Президент  Перу А. Фухимори и президент Эквадора X. Мауад официально провозгласили  завершение длившегося более полувека территориального спора между двумя  странами по поводу прохождения границы  на участке протяженностью в почти 100 км. Напомним в этой связи, что  перуано-эквадорский спор, возникший  после передела границы в результате войны между двумя государствами  в 1941 г., на протяжении всей второй половины XX в. неоднократно приводил к вооруженным  конфликтам между двумя странами и не без оснований считался одним  их самых трудноразрешимых в регионе.

    Относительно  новым направлением внешнеполитической активности ведущих государств континента стал Азиатско-тихоокеанский регион (АТР). Если в предшествовавшие десятилетия  деятельность латиноамериканских стран  в этом регионе в основном сводилась  к борьбе за прекращение Францией ядерных испытаний в Южной  части Тихого океана, а также защите рыболовных ресурсов своих прибрежных вод, то в 90-е годы на первый план вышло  стремление подключиться к новому интеграционному  полюсу, формирующемуся в АТР. Своеобразным признанием растущего влияния ведущих  латиноамериканских государств в мировой  политике в целом и расширения их связей со странами региона стал прием Мексики и Чили в качестве полноправных членов в Ассоциацию азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). В 1997 г. в эту организацию была принята Перу. Напомним, что АТЭС в последние годы превратилась в  орган, координирующий создание в АТР  открытой многосторонней системы свободной  торговли и инвестиций.

    С начала 90-х годов происходило  становление российско-латиноамериканских отношений. Сначала оно носило достаточно противоречивый характер. Провозглашенный в тот период курс на «стратегическое партнерство» с Соединенными Штатами, а также поспешный «уход с Кубы», выразившийся в свертывании экономических связей, голосовании в 1992г. в ООН за резолюцию, осуждающую нарушение прав человека в этой стране, а также ряде других недружественных акций по отношению к своему бывшему союзнику, интерпретировались в регионе как утеря интереса России к Латинской Америке.

    Однако  были и объективные факторы, затруднявшие развитие отношений в те годы. К  ним в первую очередь следует  отнести выявившуюся разнонаправленность  в целом схожих процессов внутренних реформ в России и ведущих государствах региона. В то время как Россия во многом в результате примененной  в 1992г. «шоковой терапии» все глубже погружалась в беспрецедентный  по масштабам социально-экономический  кризис, такие государства, как Мексика, Бразилия, Аргентина, Чили, успешно  проводили масштабную приватизацию, привлекали иностранный капитал. Более  того, эти государства неоднократно ставились в пример России. Так, на встрече «большой семерки» в 1992 г. Дж. Буш предложил России «учиться»  у Мексики. Все это порождало  в регионе иллюзии не только быстрого присоединения к Северу, но и изменения  весовых категорий в отношениях с Россией.

    Отдельные внешнеполитические акции, предпринятые в те годы, - визит в страны региона  вице-президента А. Руцкого (1992г.) и визит  Председателя Федерального Собрания В. Шумейко (1994 г.) - не дали ощутимых результатов, так как по сути свелись к ознакомительным  мероприятиям, а не к продвижению  конкретных проектов сотрудничества.

    И все же, несмотря на не слишком успешный старт и целый ряд факторов, объективно ограничивавших активное начало в политике России в этом регионе, у российско-латиноамериканских отношений  уже к середине десятилетия обозначились перспективы, далеко выходящие за рамки  протокольных связей.

    Речь  идет о значительно расширившейся  общности стратегических целей и  интересов России и ведущих государств Латинской Америки, вытекающей из того обстоятельства, что и Россия, и  большинство стран региона оказались  в одной переходной фазе развития и в долгосрочной перспективе  решают однотипные задачи модернизации на основе формирования гражданского общества и рыночных реформ. Общие  парадигмы развития создают принципиально  иное поле для партнерства, тем более  что исчез мощный идеологический барьер, существенно осложнявший  отношения между сверхдержавой  Востока и хрупкими демократиями Западного полушария.

    Россия  и такие латиноамериканские гиганты, как Бразилия, Аргентина, Мексика, приобрели  сходные позиции в системе  мирохозяйственных связей. Более  того, по своему реальном весу в мировой  экономике они оказались соизмеримыми величинами. Наряду с Китаем и Индией они составляют группу стран-гигантов, идущих вслед за «большой семеркой». Отсюда вытекают и общие вызовы безопасности, и, соответственно, новые возможности  партнерства. Речь идет, в первую очередь, об опасности маргинализации в нарождающемся  мире мегаблоков. В меньшей степени  Мексика, а в большей - государства  юга континента, так же как и  Россия, оказываются в геостратегическом  плане вне трех основных полюсов  мирового развития - североамериканского, тихоокеанского и западноевропейского. Другой базисный фактор, расширяющий  поле для партнерства, - общая незаинтересованность в однополюсном миропорядке и  стремление к неконфронтационному  сдерживанию гегемонистских устремлений  в политике Соединенных Штатов. Государствами  Латинской Америки в этой области  накоплен большой опыт. Россия, как  известно, в 90-е годы неоднократно испытывала на себе «силовые приемы» Вашингтона.

    Наконец, в 90-е годы выявилась, хотя пока недостаточно реализовалась на практике, взаимодополняемость  экономик России и ведущих государств Латинской Америки. Несмотря на все  сложности, связанные с периодом становления отношений в экономической  области и, в частности, с переходом  на иные, соответствующие современному этапу формы делового сотрудничества, Латинская Америка в 90-е годы оказалась  тем регионом, где российский экспорт  рос наиболее динамично (в среднем  на 30 % в год в 1994 - 1996 гг.; в 1996 г. он превысил 4 млрд. долл.).

    Немаловажную  роль в использовании благоприятных  условий для партнерства сыграла  происшедшая в середине десятилетия  корректировка внешнеполитического  курса российского руководства, направленная на ликвидацию образовавшихся диспропорций и более многопрофильную  включенность России в международные  отношения.

    Важную  роль в этом плане сыграл визит  министра иностранных дел РФ Е.М. Примакова в Мексику, на Кубу и  в Венесуэлу в мае 1996 г. В ходе поездки не только состоялся столь  необходимый сегодня политический диалог, но и были подписаны важные пакеты соглашений, существенно обновившие международную правовую базу сотрудничества.

    В целом вторая половина десятилетия  характеризовалась интенсификацией  взаимных обменов визитами, и главное - повышением их результативности, выражавшейся в расширении сферы сотрудничества. Важную роль в этом отношении сыграл второй по счету визит Е. М. Примакова  в этот регион - на этот раз в Бразилию, Аргентину, Колумбию и Коста-Рику (ноябрь 1997г.). В ходе визита в Бразилию двумя  государствами были подписаны Декларация о принципах взаимодействия между  Россией и Бразилией, устремленного  в XXI в., а также ряд соглашений по сотрудничеству в конкретных областях. Среди последних следует выделить соглашение о сотрудничестве в области  исследования космического пространства. Напомним в этой связи, что предшествовавшие попытки наладить сотрудничество в  этой области сталкивались с сильным  сопротивлением американских и западноевропейских компаний, нередко использовавших методы политического давления.

    В 90-е годы появляются и новые перспективные  формы сотрудничества России и Латинской  Америки на многосторонней основе. С 1992 г. Россия обрела статус постоянного  наблюдателя в ОАГ. В условиях, когда эта старейшая региональная организация с начала десятилетия  как бы обрела «второе дыхание» и  играет все более значимую роль в  процессах политической и экономической  интеграции Западного полушария, присутствие  России на этом форуме расширяет ее внешнеполитические возможности в  этом районе мира. С 1995 г. начались контакты между ОАГ и СНГ, в налаживании  которых Россия также призвана сыграть  заметную роль.

    Другой  формой многосторонних отношений стал диалог России с Группой Рио, который  в основном разворачивался на сессиях  ГА ООН. Так, 24 сентября 1997г. в рамках ежегодной сессии ООН состоялась встреча Е. М. Примакова с министрами иностранных дел стран - членов «координационной тройки» Группы Рио: Боливии, Панамы и Парагвая. В ходе 52-й сессии ГА ООН стороны подчеркнули близость подходов России и Группы Рио к проблемам формирования многополярной структуры современного мира, приняли решение о создании механизма регулярных консультаций министров иностранных дел России и стран - членов «координационной тройки». Было признано полезным подключение к диалогу других стран СНГ. Предусматривались также рабочие контакты представителей Группы Рио при ОАГ и российского постоянного наблюдателя при этой организации.