Трагическая судьба личности в «Маленьких трагедиях» А. С. Пушкина

МОУ Одинцовская гимназия № 11

 

 

 

 

 

Исследовательская работа по литературе на тему:

 

 

«Трагическая судьба личности в

«Маленьких  трагедиях» А. С. Пушкина»

 

 

Выполнила:

Учащаяся 9 «В» класса

Трофименко Екатерина

 

Научный руководитель:

Учитель русского языка и  литературы

Е. П. Гребнева

 

 

2011 г.

 

Содержание:

1. «Маленькие трагедии» А.С.Пушкина – произведения, в которых обнажаются предельные грани человеческого духа 3
2. «Гений и злодейство» в трагедии А.С.Пушкина «Моцарт и Сальери» 4
3. «Ужасный век, ужасные сердца!» по пьесе А.С.Пушкина «Скупой рыцарь» 8
4. Внутренний конфликт личности Дон Гуана в трагедии «Каменный гость» 11
5. «Оргия отчаяния» в трагедии А.С.Пушкина «Пир во время чумы» 15
6. Заключение 20
7. Литература 21          

 

 

 

1. «Маленькие трагедии» А.С.Пушкина – произведения, в которых обнажаются предельные грани человеческого духа.

Цель работы: исследование трагической судьбы личности в «Маленьких трагедиях» А.С.Пушкина. 
Задачи:

• Проанализировать «Маленькие трагедии» А.С.Пушкина;
• Выявить истоки трагизма пушкинских персонажей, захваченных низменными страстями (зависть, скупость, жажда самоутверждения);
• На основании исследованных произведений А.С.Пушкина выработать собственную систему ценностей, духовно – нравственных ориентиров.

 «Маленькие трагедии» были  написаны Болдинской осенью 1830 года. Четыре произведения, входящие в состав «трагедий», «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Пир во время чумы» - являются философско-психологическими драмами, решающими важные нравственные проблемы. Живя в обществе, построенном на эксплуатации человека человеком, А.С.Пушкин не мог не замечать пороков этого общества. Деньги становились для людей важнее нравственности, они стали мерилом человеческой жизни. Зависть могла запросто погубить дружбу. Миром правили обман, властолюбие и предательство. 
    В центре каждой пьесы находится характер, в котором господствует одна, все подавляющая и затмевающая страсть. Неукротимое стремление к счастью, к завоеванию своего места под солнцем, утверждение своего превосходства над другими, возведение своих личных желаний в единственную и непреходящую ценность, не отдавая нечего взамен для их исполнения. 
   В «Маленьких трагедиях» А.С.Пушкин помещает своих героев в исключительные обстоятельства, которые позволяют доказать бессилие и гибельность всепоглощающих страстей. Страсть приводит героев к преступлению: Сальери злодейски убивает Моцарта, нравственное преступление совершает Дон Гуан, приглашающий убитого им командора присутствовать при своем любовном свидании с Доной Анной, преступление совершает Барон, ценой «слез, крови и пота» своих многочисленных жертв, скопивший несметные богатства. Смерть торжествует во всех пьесах, доказывая, что нарушение нравственных и моральных законов неизменно приводит человека к гибели.  
  В драматических сценах нет подробного, реалистически конкретного исследования событий, внутреннего мира персонажей. Пушкину важно в максимально обобщенной, художественно концентрированной форме напомнить об общечеловеческих, «вечных» проблемах бытия, хорошо известных каждому. Потому сценическое время отдельных трагедий цикла сравнительно небольшое, место действия – весьма условное. При такой «сжатой» драматургической форме в «Маленьких трагедиях» усиливается роль монологов и диалогов, которые насыщены афоризмами, рассуждениями философского содержания. Чрезвычайно значимы также сюжеты драматических сцен: они даны в предельно лаконичном объеме, на кульминационной точке развития действия с последующей развязкой конфликта.  
   Действия этих трагедий происходит в совершенно разные времена, герои из разных слоев общества, но характеры и судьбы практически одинаковы. Эгоизм и неимоверное желание героев доказать свою правоту путем безжалостного подавления чужой воли сближает произведения. 
    Герои пытаются разными путями достигнуть удовлетворения своих страстей, но все они терпят поражение: жестокий век мстит каждому за эгоизм, жестокость, бесцеремонность. И положительные герои не в состоянии внести естественный правопорядок в век отчужденности, разрушения нормальных человеческих отношений и оказываются либо невинными жертвами, либо бессильными свидетелями низменных страстей. 
     К сожалению, мир, в котором мы сейчас живем, подавляет и извращает все представление об истинных человеческих ценностях, затмевает все святое и воистину дорогое. Востребованы деньги, власть, мы стремимся быть успешными, забывая об истинных ценностях, нравственности, порядочности. Неужели А.С.Пушкин устарел? Люди любят эгоистично? Дружат из корысти? Если мы хотим дать волю чувствам, быть искренними и естественными – мы боимся «упасть» в глазах толпы, показаться наивными, несовременными. Везде звучит это «ЭГО», это высокомерное «Я!» 
      Где найти ориентиры в духовном мире, чтобы не «упасть», чтобы не перестать быть человеком? Что взять за точку отсчета? У кого учиться? 
      Самое время открыть Пушкина, вспомнить о той высоконравственной планке, которую задает нам великий поэт. 
     Идти по жизни – достойно, если совершать поступки, то красивые, любить – искренне, дружить – преданно, отпускать – благословляя, чтобы быть человеком. Не в этом ли заключается гуманизм? Гуманизм А.С.Пушкина.

 

2. «Гений и злодейство» в трагедии А. С. Пушкина «Моцарт и Сальери».

Как и во многих произведениях  Пушкина, в этих маленьких трагедиях  есть что-то глубоко личное, где отразились собственные душевные переживания поэта. 
     Великий поэт, как и великий композитор, всю жизнь ощущал на себе осуждающий взгляд – «легкомыслен», «безнравственен», «ветренен». «Разве это гений?» «Пустой был человек», - сказал о Пушкине после его смерти Булгарин. Низость человеческая, будучи не в силах подняться до творений гения, унизить и уничтожить их, - стремится принизить, опошлить и убить его самого. Не об этом ли – а вовсе не только о зависти, как обычно считают, - трагедия Пушкина «Моцарт и Сальери»? 
      В этой трагедии, драма человеческой судьбы связана с чувством зависти, непомерной гордыней, неумением пережить славу и успех соперника и друга. Сальери, признанный композитор, не может смириться с тем, что все, чего он достиг кропотливым многолетним трудом, отказом от многих человеческих благ и радостей, Моцарту дается легко, без особых усилий, «даром». И это толкает Сальери на коварное убийство своего более талантливого друга-музыканта, заставляя оправдываться даже перед собой мыслями о том, что это делается во благо. И все же жестокие сомнения в собственной избранности не дают душе Сальери успокоения после совершения преступления. 
       Трагедия начинается с драматического монолога Сальери. Он с удивлением обнаруживает в себе мучительную зависть, которой раньше не знал. Он трудным путем овладевал искусством как ремеслом и «усиленным, напряженным постоянством» достигнул в нем «степени высокой». Разве сам Моцарт достиг высот гениальности учебой, трудами? Сальери куда трудолюбивей и усерднее Моцарта. Так, где же справедливость? И вот Сальери с горьким упреком простирает руки к небу:

Все говорят: нет  правды на земле. 
Но правды нет – и выше.

Горечь и скорбь этого  восклицания – прямое продолжение  негодующей реплики герцога в трагедии «Скупой рыцарь»: «Ужасный век, ужасные сердца!» Но дальше мы узнаем Сальери ближе и понимаем, что этот человек – прямой потомок одержимого эгоистической страстью барона, но не как не духовный наследник олицетворяющего справедливость герцога, как кажется на первый взгляд. Что же так глубоко возмутило Сальери? То, чего  так опасался барон: разрушения системы ценностей. История его жизни, при существенном различии во времени, социальном положении и интеллектуальном уровне – тот же многотрудный путь к самоутверждению. 
       Сальери обрел душевный покой, испытал удовлетворение, постепенно познавая тайны музыки. И вдруг все это оказалось растоптанным, разрушенным появлением Моцарта – гениального одаренного природой музыканта. Вся система ценностей оказалась разрушенной, что привело Сальери в отчаяние, вызвало у него негодование:

Где ж правота, когда священный дар, 
Когда бессмертный гений – не в награду 
Любви горящей, самоотверженье, 
Трудов, усердия, молений послан -  
А озаряет голову безумца, 
Гуляки  праздного?..

      В преклонении Сальери перед музыкой есть что-то страшное, и даже пугающее. В его воспоминаниях о юношеской поре, о годах ученичества мерцают почему-то образы смерти:

Звуки умертвив, 
Музыку я разъял, как труп. Поверил 
Я алгеброй гармонию.

Эти образы возникают не случайно. Сальери утратил способность  легко и радостно воспринимать жизнь, утратил саму любовь к жизни, поэтому  служение искусству видится ему  в мрачных, суровых красках. 
    «Поверить алгеброй гармонию» уже созданного произведения, разумеется, можно, и тут безупречный вкус и совершенное знание музыкальной культуры возносят Сальери на вершину избранного им искусства. Однако совершенное владение теорией и техникой музыки еще не гарантия создания гениальных произведений. 
   Несправедливое устройство мира воплотилось для Сальери в Моцарте-человеке. Если бы тот был отрешенным от жизни аскетом, напряженным трудом постигающий тайну музыки, Сальери по-доброму радовался бы его успехам. Но в Моцарте сосредоточивается враждебное творческое начало Сальери. Незаслуженный дар Моцарта разрушает всю систему ценностей, обессмысливает и разрушает весь жертвенный жизненный путь Сальери.  И он всем своим существом протестует против этого. Оправдывая себя, Сальери утверждает, что он «избран, чтоб его остановить – не то мы все погибли. Мы все, жрецы, служители музыки, не я один с моей глухою славой…» Моцарт должен уйти, чтобы не нарушался устоявшийся миропорядок, чтобы несколько порывов вдохновения гения не обесценили дающееся трудом искусство избранных, потому что, «возмутив бескрылое желание» в простых людях, он все равно не сможет поднять их на более высокую духовную ступень. Творчество, считает Сальери, - удел избранных и право на него надо заслужить. В беспечной веселости гениального Моцарта Сальери видит, прежде всего, глумление над тем, что священно. Моцарт, с точки зрения Сальери, «бог», который «недостоин сам себя». 
     В.Г.Белинский писал: «У Сальери своя логика; на его стороне своего рода справедливость, парадоксальная в отношении к истине, но для него самого оправдываемая жгучими страданиями его страсти к искусству, не вознагражденной славою. Из всех страстей, болезненных стремлений, странностей – самые ужасные те, с которыми родится человек, которые, как проклятие, получил он при рождении вместе со своей кровью, своими нервами, своим мозгом. Такой человек – всегда лицо трагическое; он может быть отвратителен, ужасен, но не смешон. Его страсть – род помешательства при здравом состоянии рассудка». 
      Это удивительное проникновение Пушкина в Моцарта, в тайну его творчества и его личности, в трагедию его жизни – не говорит ли это о поразительной духовной родственности двух великих людей? 
     Для Пушкина гений сохраняет древний смысл души, ее творческую крылатость. Гений – это не только степень таланта, но и свойство его – некое нравственное начало, добрый дух. 
     Слово гений ныне обычно связано с великими созданиями, изобретениями, открытиями. Наверное, тут следует разделить понятия – открытие может быть гениальным, но гений – это не только само открытие. В пушкинском Моцарте гениальность его музыки соединена с личностью, с его добротой, доверчивостью, щедростью. В нем нет зависти. Он открыт и простодушен. 
     Трагедия Сальери в том, что он отделил не только музыку от жизни, но и композитора от человека. Убивая Моцарта-человека, он убивает гения и превращается в человека-убийцу.  
     Сальери удержим завистью. Трагедией для него является не смерть друга! Трагедия для него – осознание того, что он не гений.

  ...Ужель он прав, 
И я не гений? Гений и злодейство 
Две вещи несовместные.

Но пробует опровергнуть эту истину:

  Неправда: 
А Бонаротти? иль это сказка 
Тупой, бессмысленной толпы – и не был 
Убийцею создатель Ватикана?

Разве это нормально? Умер друг, а Сальери заботит только то, что он не гений. 
      А.С.Пушкин пытается донести до нас, что зависть и эгоизм  - не то, к чему стоило бы стремиться. Доброта, доверчивость, открытость – вот к чему нужно идти. Вот норма. Вот ориентиры, которые должны нас сопровождать. 
     Пушкин поставил глубокие и важные вопросы социального и нравственного характера, показал губительную силу эгоистических страстей, противопоставляя им ценность творческого труда, гуманизм, веру в благородство и разум человека.

3. «Ужасный век, ужасные сердца!» по пьесе А. С. Пушкина «Скупой рыцарь».

      Действие  «Скупого рыцаря» происходит  в эпоху позднего феодализма, Средневековья, в котором царили  религиозность, патриархальность, суровые законы рыцарского кодекса чести. В «Скупом рыцаре» эпоха Средневековья представлена на изломе. Блеск и пышность герцогского двора – всего лишь внешняя романтика рыцарства, современные турниры – развлечения только для сиятельных дворян. 
      Перед нами встает образ человека, для которого мечта о власти над людьми, над миром воплотилась в стремление к безудержному накопительству. Барон уверен, что лишь золото может предоставить ему безграничные возможности. Однако алчность и скупость превратили личность, бывшую когда-то интересной, влиятельной, даже уважаемой, в некое подобие человека. Барон и страшен, и жалок. Сидя на сундуках с несметными богатствами, он проживает свою жизнь как последний нищий, экономя на каждой копейке. Барон думает, что деньги дают ему независимость, когда на самом деле превратился в раба своих сокровищ, утратил связь с реальностью. Ничто не может доставить ему радость, кроме золота; в нем не осталось человеческих черт.  
        Первая сцена стремительно вводит нас в обстановку действия.

Во что бы то ни стало на турнире 
Явлюсь я. Покажи мне шлем, Иван.

        Перед  нами башня средневекового замка.  Разговор рыцаря и оруженосца. Речь идет о турнире, о шлеме  и латах, о победе и схватках  и о захромавшем коне. Но перед  нами не просто рыцарь, а бедный  рыцарь. Времена крестовых походов прошли безвозвратно, и рыцарские турниры превратились из испытаний перед походами в увеселения. А шлем и латы стали, прежде всего, украшениями. Рыцарю стыдно надеть побитый шлем, и стыдно снять с побежденного врага. Разговор о турнире переходит в разговор о деньгах и хлопотах, с ним так связанных, появляется ростовщик и упоминание о несметных отцовских сокровищах. Молодой рыцарь загнан в угол, он мечется, жизнь впервые распахнулась перед ним так широко и первая победа обострила его жизненную активность. Главным принципом Альбера становится «Во что бы то ни стало…» Во что бы то ни стало он хочет жить по-рыцарски, то есть проводить время на турнирах и пирах, а для этого нужны деньги – на первый случай сто червонцев «жида-ростовщика», а затем и полные сундуки золота отца.  
        Первый поединок из-за денег – это диалог Альбера и Соломона. Это не просто столкновение беспечного молодого рыцаря с практичным ростовщиком, это не просто горячее желание достать денег, это борьба Альбера за свою внутреннюю свободу. Золото ему нужно лишь для того, чтобы обрести полноту жизни так, как он ее понимает. Соломон предлагает отравить барона. Альбер, конечно, ждет смерти отца, но пойти на убийство он не может, он еще рыцарь. 
       Во второй сцене мы попадаем в подвал, о котором мечтает Альбер, подвал, который охраняет «как пес цепной» старый барон. Барон, начиная свой монолог почти бранью, поднимается до высокой патетики:

Что не подвластно мне? Как некий демон 
Отселе править миром я могу; 
Лишь захочу – воздвигнутся чертоги; 
В великолепные мои сады 
Сбегутся нимфы резвою толпою; 
И музы дань свою мне принесут, 
И вольный гений мне поработится, 
И добродетель, и бессонный труд 
Смиренно будут ждать моей награды.

 Барон думает, что он властелин мира, что ему все подчиняется и что он не от кого не зависит. Но золото буквально поглотило его, он экономит на каждой копейке. Обычно деньги копят для того, чтобы потом купить что-то нужное, или что-нибудь для души. Но не для того чтобы чахнуть над своими сундуками. Страсть к деньгам подавила все человеческие чувства. Когда к Барону приходит вдова с тремя детьми. В дождь. Просит простить ей долг, а он говорит, что она притворщица. Он ее не прогонял только потому, что «что-то мне шептало, что мужнин долг она мне принесла и не захочет завтра быть в тюрьме». Душа барона очерствела. Он стал рабом своих сокровищ. 
      Барон уже давно не рыцарь, и рыцарский кодекс чести: великодушие, защита сирот и вдов – уже давно отброшено им. Он, может и не убивший ни одного человека, чувствует себя как убийца:

Когда я ключ в  замок влагаю, то же 
Я чувствую, что чувствовать должны 
Они, вонзая в жертву нож: приятно 
И страшно вместе.

     Он говорит о сыне как о будущем грабителе своих сокровищ. Для скупого рыцаря золото – это право на власть, на могущество, на наслаждение жизнью, и оно, это право, может быть оплачено лишь ценой лишений. Желая  жить, а не готовиться к жизни, Альбер смотрит на золото как на средство достижения цели - быть равным среди равных. Страсти барона к накопительству противостоит юношеская страсть к турнирам, сумеречному созерцанию богатства - благородное единоборство рыцарей. Отец для Альбера - помеха, сам же он для отца - угроза. В.Г.Белинский писал: «сойдем в подвал, где этот скряга любуется своим золотом, и пусть поэт багровым заревом своего поэтического факела осветит нам мрачные бездны сердца своего героя: мы содрогнемся от трагического величия гнусной страсти скупости, мы увидим, что она естественна, что у ней есть своя логика…» 
       В третьей сцене Альбер направляется к Герцогу искать рыцарского суда. В начале трагедии Альбер стремился, во что бы то ни стало попасть на рыцарский турнир, кончается все тем, что идет на поединок с отцом, по сути, на прямое и безнаказанное убийство. Для барона его сын и наследник накопленных им богатств — его первый враг, так как он знает, что Альбер после его смерти разрушит дело всей его жизни, расточит, растратит все собранное им. Он ненавидит своего сына и желает ему смерти. Отношения между сыном и отцом должны быть, как минимум, уважительные. Не безумие ли то, что сын принимает вызов отца? Почему бы не поступить как настоящий рыцарь, и не принимать вызов? А.С.Пушкин считает безумием такие отношения. Они же не чужие люди, и должны друг другу помогать, быть рядом в трудный момент жизни одного из них. 
      Погоня за золотом в корне изменила отношения между людьми, а точнее почти стерла их. Людей совершенно не волнуют нормы морали и приличий – главное это достижение своих целей. Пушкин осуждает людей за то, что в них не осталось ни верности, ни достоинства. За то, что они разрывают отношения между собой ради денег, и ставят какие-то материальные блага выше духовных отношений. Автор говорит нам, что пора задуматься над своей жизнью и отношениями с близкими, что нужно быть более человечными. Возглас Герцога «Ужасный век, ужасные сердца!» говорит о безумии всего происходящего, разладе всего миропорядка.