Публицистика Л.Н.Толстого

          Причина  этого явления, по мнению автора, не материальная, а духовная.В  народе нет духа бодрости, уверенности,  надежды на улучшение своего  состояния. Крестьянин махнул  на себя рукой,-пишет Толстой,-"не  до жиру, быть бы живу!" Далее писатель указывает причины такого упадка духа. Первый признак - равнодушие народа к духовным вопросам. Священники свидетельствуют,- пишет Толстой,-что народ всё более становится безразличным к религии, церкви. Второй - косность, нежелание менять образ жизни: прадедовские способы  обработки земли и орудия труда. Третий признак - отвращение к сельской работе, происходящей из непроизводительности труда. Отсюда желание забыться, тяга к вину и табаку. Четвёртый - разлад в семье,неповиновение детей родителям, желание молодёжи уйти в город.

Как помочь крестьянину? Ответ писателя: поднять его дух!Устранить всё  то, что так его угнетает.Подавляет  же его дух в первую очередь "непризнание  в нём теми, которые управляют  им, его человеческого достоинства, признание крестьянина не человеком, как все, а грубым, неразумным существом, которое должно быть опекаемо и руководимо во всяком деле, и, вследствие этого, под видом заботы о нём, полное стеснение его свободы и унижение его личности".

*Указанное  издание, с.182-183.

                                                                           

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

11

 

 

     И первый камень  Толстой бросает здесь в церковь.Он  уверяет, что она полностью  порабощает мужика и что, как  только крестьянин, освобождаясь от её деспотизма, впадает в секту, тотчас улучшается его благосостояние. Над мужиком стоит слишком много начальников,-уверяет автор.И перечисляет: сотский, староста, старшина, писарь, урядник, становой, исправник, страховой агент, землемер, посредник по размежеванию, ветеринар, фельдшер, доктор, священник, судья, следователь, помещик и вообще - любой господин... А больше всего угнетает дух народа - угроза розог за неповиновение этим начальникам."Если б мне сказали: вот ты хочешь добра народу,- выбирай одно из двух: дать ли всему разорённому народу на двор по три лошади, по две коровы и по три навозные десятины и по каменному дому, или только свободу вероисповедания, обученья, передвижения и уничтожения всех  специальных для крестьян законов, то, не колеблясь, я бы выбрал второе..." Так как Толстой уверен,что с тем же духовенством, с теми же чиновниками мужик за 20 лет растратит всё данное и впадёт в нищету. Он приводит в пример жизнь крестьян в отдалённых от центра губерниях (даже в Олонецкой и Оренбургской), вдали от чиновников.Задача, которую ставит писатель перед теми людьми,которые хотят заплатить добром своему крестьянину-кормильцу, состоит в том, чтобы уничтожить всё то, что подавляет дух народный. Надо двигаться в одном направлении, учит великий русский гуманист: подъём духа - "в большем и большем братском единении людей"

                                                                          

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

12

 

 

              "Царю и его помощникам.Обращение  Льва Николаевича Толстого".В этой статье Л.Толстой обращается к Николаю 2, членам государственного совета, министрам, т.е. к людям, имеющим власть, и их родным: матерям, жёнам, дядям, братьям и сёстрам, могущим влиять на убеждения властителей,- с тем, чтобы они сделали всё, дабы убийства, уличные побоища, казни, страх, ложные обвинения, угрозы и всё, что связано с разделением русских на два лагеря, прекратилось. В беспорядках, вспыхнувших в Петербурге, убеждает Толстой,- виноваты не какие-то от природы беспокойные люди, которых, в конечном счёте, можно переловить и выслать! Причина в другом. Правительство за 20 лет, прошедших со дня убийства Александра 2, не нашло других мер борьбы со смутой, как только репрессии. Люди, учит великий гуманист, не хотят вражды, а предпочитают жить в согласии и любви со своими братьями. Но когда перед ними-препятствие на пути к свободе и просвещению, они волнуются и нападают на создателей преград. Толстой учит царя и его помощников, что нужно сделать. Пунктов программы четыре. "Во-первых, - уравнять крестьян во всех их правах с другими гражданами... Во-вторых - нужно перестать применять так называемые правила усиленной охраны*... В-третьих- нужно уничтожить все преграды к образованию, воспитанию и образованию... Наконец, в-четвёртых, и самое важное, нужно уничтожить все стеснения религиозной свободы.

* Говоря  нынешним языком, чрезвычайное положение,введённое  властями в 1899 г. и предусматривающее  наказание за общественные волнения  и неповиновение  властям.

                                                                    

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

13

 

 

        К каждому  пункту есть подпункты, в которых  подробнее изложены необходимые  меры. Например, к третьему пункту, читаем: "..б) разрешить доступ  во все школы лиц всех национальностей  и исповеданий, не исключая и евреев, почему-то лишённых этого права..."* К слову,эти взгляды и требования Толстой изложил ещё в статьях 60-х годов: "О народном образовании" и "Прогресс и определение образования."

       В заключение  Толстой вновь говорит о вожделенном единении: " Единение же достигается никак не насильственным и невозможным удержанием  всех людей в раз усвоенном внешнем исповедании одного религиозного учения, которому приписывается непогрешимость, а только свободным движением всего человечества  в приближении к единой истине, которая одна и поэтому одна и может соединить людей."**

Толстой говорит совершенно справедливые слова утешения сильным мира сего : если вы поможете улучшить положение  большинства, то и ваше положение  будет спокойно и истинно хорошо.

Во всех трёх рассмотренных выше статьях Л.Толстого так или иначе  говорится о необходимости свободы  вероисповедания. С каким благоговенным  трепетом описывает двадцатичетырёхлетний  Лев Николаевич в повести "Детство" таинство исповеди! Николенька Иртеньев забыл исповедаться в одном грехе и не мог заснуть, пока не решил: чем свет ехать в монастырь для новой исповеди. И вот, когда писателю перевалило  за 50, он издаёт "Исповедь" (1882) и "В чём моя вера?" (1884), где напрочь отвергает церковь и все её таинства и догматы.

*Указанное издание, с. 196

**Там же, с. 197

                                                                              

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

14

 

 

                    Эти две книги стали программными  для последующих произведений Толстого. Обратимся к роману "Воскресение", вышедшему в свет как раз на рубеже веков (1899). В нём описана литургия в тюремной церкви. Для автора всё плохо в в острожной церкви (да,видно, и в любой) : священник в неудобном одеянии, которое автор называет "мешком", дьячок читает и поёт так быстро, что непонятные славянские слова становятся непонятными вообще. Обряд причащения тоже описан с кривой ухмылкой, как священник макал хлеб в вино, а потом клал себе и верующим в рот. "Предполагалось, что он съел кусочек тела бога и выпил глоток его крови"*. Потом, уйдя за перегородку, священник доел весь хлеб и допил всё вино. Похвалы, которые он расточал в молитвах перед арестантами, были адресованы царской семье. Как вели себя арестанты? "Сначала арестанты кланялись на каждом перерыве, но потом они стали уже кланяться через раз, а то и через два, и все были очень рады, когда все похвалы окончились"**Подробное описание обедни может иметь смысл только в таком случае : всё это виделось глазами главного героя - Нехлюдова, который, видно, давно не бывал в церкви и для него всё было как бы впервые. Или же Толстой описал всё скрупулёзно, чтобы просветить зарубежного читателя о православной службе. В следующей главе он говорит о том, "что всё, что совершалось здесь, было величайшим кощунством и насмешкой над тем самым Христом,

именем которого всё это делалось"***

              В "Исповеди" и "В чём  моя вера?" высказываются такие  мысли, что и атеиста, пожалуй,  возьмёт оторопь. К примеру,  не отвергая Христа и оставаясь  Христианином, Толстой называет его просто человеком. Цензура, как известно, не допустила её к печати, указав на развращающее содержание книги.

* Л.Н.Толстой, Воскресение, Худ.лит.,М., 1972, с 119.

** Там же, с. 121

*** Там же, с. 121

                                                                             

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

15

 

 

             Всё это привело к тому, что  Святейший Правительствующий Синод  в 1901 году отлучил Толстого  от православной церкви ( впрочем,  без провозглашения ему анафемы  с тем умыслом, видно, что Лев Николаевич всё-таки вернётся в её лоно). И вот писатель пишет "Ответ на определение синода от 20-22 февраля". Кратко о его содержании.

           Толстой  вначале говорит о том, что  отвечать синоду не собирался,  но злопыхательские письма анонимных корреспондентов заставили его выступить с разъяснением своей позиции. Толстой утверждает, что Постановление синода содержит клевету и подстрекательство к дурным поступкам. И зачем отлучать от церкви человека, и так ей не принадлежащего? И почему отлучают одного неверующего, если все образованные люди России также выражают неверие. Толстой утверждает, что и последователей его "лжеучения" не так уж много. Благодаря цензуре, их не более ста. Синод утверждает, что церковь пыталась вразумить вероотступника - Толстой говорит, что этого не было.

         Писатель  рассказывает, какие угрозы сыплются  на него из писем и на  улице : "...анафема ты, старый  чёрт... проклят будь".

         Автор "Ответа" разъясняет, что он отрёкся   от церкви,  ибо её учение "есть теоретически коварная и вредная ложь, практически  же собрание самых грубых  суеверий и колдовства, скрывающее совершенно смысл Христианского учения".*

* Указанное издание, с. 201.

                                                                     

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

16

 

 

        Нет, не  от бога,-пишет Толстой,- он отрёкся,  а только и только от церкви. "И я действительно отрёкся  от церкви, перестал исполнять  её обряды и написал в завещании  своим близким, чтобы они, когда  я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и мёртвое моё тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую противную и ненужную вещь, чтобы она не мешала живым".*

       Толстой подчёркивает, что специально он не заботился о распространении своего мнения, как об этом говорит Синод, и не проповедовал с ревностью фанатика учения, противного Христу. Но и никогда не скрывал своих мыслей от окружающих и говорил то, что думает, и давал книги, если они у него были. "То, что я отвергаю Троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о боге, родившемся от девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо. Бога же - духа, бога - любовь, единого бога - начало всего не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли бога, выраженной в Христианском учении."** Это ключевая фраза автора, полностью объясняющая его кредо. И приведём заключительную, может быть, самую оглушительную для всех верующих  и неверующих: "Верю в то, что воля бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа, которого понимать богом и которому молиться считаю величайшими кощунством".***

       Что-то малопонятное есть, на наш взгляд, в этой фразе Толстого : оставаться Христианином - и не молиться Христу...

* Указанное издание, с 202.

**Там же, с.202-203

***Там же, с.206.

                                                                      

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

17

 

 

     Непостижимый Толстой!  Поневоле впадаешь в прострацию. Современники свидетельствуют, что  Толстой много спорил со своими  посетителями,  гостями по вопросам  веры и иногда проигрывал, как,  например, в дискуссиях с философом  В. Соловьёвым, желавшего "оправдать веру наших отцов, возведя её на новую ступень разумного сознания".* Журналист В.Истомин присутствовал при очередном споре двух мыслителей и был свидетелем фиаско Толстого : "В первый раз в жизни я увидел Льва Николаевича не торжествующим, не парящим сверху, а останавливаемого в своём натиске"** И здесь мы перейдём к следующему пункту нашей работы - комментариям к изложенному материалу. В основном это будет касаться религиозных взглядов Толстого.

     Толстой писал и  в "Исповеди", и в "Ответе синоду", что он изучил всё, что касается христианства, встречался и с русскими, и с зарубежными служителями культа. Но есть мнение, что он достаточно слабо знал христианскую жизнь и её установления.Вот свидетельство: "Лев Толстой отказался от церкви, в сущности так и не узнав её." Вникать в дух христианского подвижничества у него не было желания. Уже незадолго до смерти, когда он был у своего соседа по имению Митрофана Лодыженского, выяснилось, что ему незнакомо "Добролюбие", классический памятник православной аскетики"***

     Может быть, отречение  Толстого, думаем мы, продиктовано  было другой причиной, а именно : нелюбовью к служителям культа. Обратимся к воспоминаниям брата  жены писателя Софьи Андреевны  А.Берса :

* В.Соловьёв, Избранные статьи, Просвещение, М,1991, с 243.

**Л.Н.Толстой в воспоминаниях  современников,Худ.лит.,М, 1978, Т.1.,с 248 217.

***А.Мень."Богословие" Льва Толстого  и христианство, Мысль, М., 1988, с  114.

                                                                     

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

18

 

 

      "Он сам сознавался  в своей гордости и тщеславии.  Он был заклятый аристократ  и, хотя всегда любил простой  народ, ещё более любил аристократию. Середина между этими сословиями  была ему несимпатична".* А ведь "середина" это и есть духовенство!